Офис операции «Трезубец» разместился в здании американской военной оккупационной администрации по Верхней Баварии (Мюнхен, Софиенштрассе), специально, чтобы оградить украинцев от ненужного внимания немецкой и американской военной полиции.
Американская разведка формулировала задачи операции «Трезубец» следующим образом: «Операция «Трезубец» была запланирована как чисто контрразведывательное мероприятие с упором на проникновение в советские органы безопасности антисоветских украинских групп… Но так как она возникла в связи с операцией «Белладонна», где предполагалось использовать украинские группы для разведки, было необходимо на ранней стадии комбинировать цели этих двух операций с целью максимального использования возможностей украинцев. Вся проделанная до сих пор работа должна рассматриваться не как разведывательная, а как проникновение в УГВР с целью создания солидной основы для будущих контрразведывательных операций совместно с украинскими группами в Германии и на Украине…
Целями операции «Трезубец» являются следующие:
1) Проникновение в УГВР – как диссидентская группа в СССР эта организация дает возможность для контактов с Украиной и советскими разведывательными органами там.
2) Контроль контрпроникновения – как диссидентская группа УГВР всегда представляла интерес для советской разведки и, несомненно, были предприняты попытки проникновения в нее; посредством глубоких знаний персонала и деятельности УГВР мы можем получить представление о методах советского проникновения и по возможности получить двойных агентов для нашего собственного применения.
3) Прямая контрразведывательная информация из СССР – через УГВР/УПА и через опрошенных нами курьеров «Трезубца» мы можем контактировать с советской разведкой на ее собственной территории».[390]
Американцы понимали, что имеют дело с нацистскими коллаборационистами. Поэтому в секретном документе американской разведки подчеркивалось: «Наши обязательства по отношению к украинцам из УГВР/УПА строго ограничены и были предприняты все усилия, чтобы избежать нашего прямого вовлечения в любом виде. Для того чтобы наладить работу, нам пришлось оказать определенное содействие лицам из УГВР и «Трезубца», но даже это осуществлялось на минимальном уровне…
Не было и не будет дано никаких формальных обещаний, которые могли бы касаться американской заинтересованности в антисоветских организациях. Запрос СБ о предоставлении бланков документов для них и их курьеров не будет выполнен, так как мы не контролируем всех тех, кто может использовать такие документы. Только курьерам «Трезубца» будут предоставлены все необходимые бумаги, включая чешские и польские документы…
С самого начала операции были предприняты особые усилия по поддержанию тщательной безопасности. Первоначальные контакты были ограничены с нашей стороны А-43 и «Килкенни» (KILKENNY), а со стороны УГВР – «Кадмусом» (CADMUS), «Нестором» (NESTOR) и «Дедалом» (DAEDALUS). С точки зрения безопасности все контакты в настоящее время ограничены «Сарпедоном» (SARPEDON) как связным между УГВР и А-43…
Украинским группам было твердо и неоднократно заявлено, что вся работа должна базироваться на четком понимании того, что американские интересы в украинских делах заключаются лишь в обеспечении (наших) дел в Германии и не должны рассматриваться как спонсорство или даже попустительство антисоветской деятельности любого толка».[391]
Таким образом, украинские националисты после войны наступили на те же самые грабли, что и в 1941 году. Ни Германия Гитлера, ни США Трумэна отнюдь не желали бороться за украинскую «самостийность», решая с помощью бандеровцев свои собственные задачи.
Если американцы старались лишь использовать бандеровцев в своих целях, то и те платили взаимностью и часто пичкали «партнеров» всякого рода слухами, а то и откровенной «дезой». В целом разве-динформация СБ ОУН в Вашингтоне высокой оценки не получила. Весной 1947 года из Вашингтона сообщили в Мюнхен, что там «не считают, что полученная от украинских групп информация оправдывает время и усилия, которые затрачены и должны еще быть затрачены на этот проект. Опыт показал, что получаемая от подобных групп информация низкого качества и идеологически предвзятая».[392]
Кроме того, в Вашингтоне признавали, что цели США и бандеровцев расходятся: «…эти белые русские[393] и украинцы имеют только одну цель, а именно провоцирование раскола между нами и русскими (т. е. СССР. – Прим, автора), так как они достаточно умны, чтобы понимать, что достижение их главной цели – независимость Украины или создание Белой России – практически невозможно».[394]
Сознавали американцы и темное прошлое своих новых «партнеров»: «Белые русские… имеют большой опыт в антисоветской игре. В этой связи сотрудничество с германской разведкой многих из них представляется плюсом, хотя оно и отвратительно».[395]Глава SSU полковник Квинн отмечал, в том, что касалось украинцев: «Элементы украинского националистического движения… в настоящее время пытаются найти союзников в своей борьбе против СССР, или, как минимум, получить достаточную моральную и материальную поддержку для поддержания своего существования в эмиграции. Поэтому их лидеры создают впечатление, что их дело правое, их прошлое – чистое, что существует сильное движение сопротивления на Советской Украине, что у них прекрасная разведка с контактами непосредственно в СССР и что они имеют отличную организацию». Квинн всему этому явно не доверял, характеризуя украинских националистов различной окраски как «неустанных политических интриганов и мастеров по части пропаганды. Попытки старого руководства ОУН, сейчас представляющего УГВР – УПА придать движению «демократический» аспект (кавычки Квинна. – Прим, автора)» ложны и, по крайней мере, ничем не подтверждены.[396]
Таким образом, оба партнера (американцы и бандеровцы) пытались использовать друг друга «втемную». Разведка США стремилась выкачивать из украинцев информацию об СССР, а бандеровцы пытались спровоцировать конфликт между Москвой и Вашингтоном.
Как представляется, с тех пор, к сожалению, ничего не изменилось. В Вашингтоне используют украинских националистов, временно захвативших власть в Киеве, для разжигания антироссийских настроений на Украине. Идейные наследники Бандеры, Лебедя и Шухевича в свою очередь всеми силами пытаются спровоцировать открытый военный конфликт между Москвой и Западом. Этого не получилось после Великой отечественной войны, не должно получиться и сейчас.
Отношение в ФРГ к Нюрнбергскому трибуналу или Коричневые тени прошлого
Фальсификация и размывание решений Нюрнбергского трибунала начались в Западной Германии еще до того, как американские солдаты затянули петлю на шее приговоренных к смерти главных нацистских преступников.
Именно эти преступники в предоставленном им последнем слове фактически сформулировали основные «претензии» к суду истории, которые повторяются на Западе (отнюдь не только в ФРГ) и по сей день.
Например, фельдмаршал Вильгельм Кейтель (которого за преданность Гитлеру в самом вермахте презрительно именовали «Лакейтель») говорил о «немецкой солдатской чести». Мол, немецкие солдаты «всего лишь» воевали, а жгли, насиловали и убивали мирных жителей исключительно эсэсовцы, которых он, Кейтель, всегда осуждал за эти «эксцессы». Но как военный он был вынужден выполнять приказы верховного главнокомандующего (т. е. «фюрера»), на которого естественно пытался воздействовать в «умиротворяющем духе». К сожалению, не всегда успешно.
Кейтеля повесили, но его дело, к сожалению, живет и побеждает в Германии. Во многих немецких городах и весях стоят памятники «землякам», геройски и просто погибшим в 1939–1945 гг. У людей непосвященных может создаться впечатление, что эти люди защищали свою родину.
Активно пестует «боевые традиции» и армия ФРГ – бундесвер.
С мая 1964 по 1995 год казарма бундесвера в городе Фюссен носила имя генерал-полковника вермахта Эдуарда Дитля, участвовавшего в военных преступлениях на советско-германском фронте (расстрелы военнопленных). Причем Дитль слыл слишком ярым расистом даже по меркам нацистов. Он запретил, например, женитьбу своих солдат на норвежках, которых даже Гитлер считал арийками. Жительниц вроде бы «нордической» Норвегии бравый генерал назвал «довольно неполноценными представительницами соседних народов» и «расовым плавучим мусором».[397]
Только в 2012 году была переименована казарма имени генерала вермахта Конрада в Бад-Райхенхалле. Генерал горнострелковых войск Рудольф Конрад был любимцем Гитлера и «прославился» жестокой борьбой против партизан в Крыму. До сих пор имя гитлеровского фельдмаршала Роммеля носят две казармы бундесвера, хотя фракция партии «зеленых» в бундестаге в 2012 году потребовала их переименовать.
Одна из эскадрилий бундесвера и казарм ВВС Германии носят имя генерала Йоханнеса Штайнхофа – аса гитлеровских люфтваффе, кавалера Рыцарского креста с мечами и дубовыми листьями. Штайнхоф сбил в годы войны 176, в основном советских, самолетов.
Последний рейхспрезидент нацистской Германии адмирал Карл Дениц, чьи «подводные волки» в нарушение древних законов войны на море расстреливали на воде матросов торпедированных ими судов (в основном, кстати, англичан и американцев), проникновенно говорил в Нюрнберге об… «обманутом (понятное дело, австрийцем Гитлером) трагическом немецком идеализме». Мол, хотел-то как лучше… Интересно, что будущий шеф немецкой военной разведки (абвера) адмирал Канарис (казненный по приказу Гитлера в 1945 году) в 1931 год характеризовал «