— У тебя есть ключ? — кричит Томаш, указывая на заднюю дверь. — Скажи, что есть, пожалуйста!
— Она открыта, — выдавливает Сет. Дыра в груди не дает вздохнуть. — Потяните на себя и жмите ручку.
Водитель с грохотом наваливается на кухонную дверь, чуть не высаживая ее вместе с холодильником с первой же попытки, но Реджина уже открыла черный ход. Схватив Томаша за руку, она выдергивает его наружу, крича Сету:
— Бежим!
Сет, шатаясь, поднимается на ноги, как раз когда второй удар срывает кухонную дверь с верхних петель. Но все-таки она еще держится. Глотая воздух ртом, согнувшись пополам, Сет выскакивает на террасу за Реджиной и Томашем. Они уже скрылись в зарослях, только голова Реджины виднеется над густой травой, а от Томаша лишь рябь на поверхности, как от рыбы, плывущей на небольшой глубине.
Сет ковыляет мимо горки серебристых бинтов — все еще там, где он их бросил, — и шагает в траву под не оставляющий сомнений грохот из кухни.
— Скажи, что тут есть выход! — кричит ему Реджина.
Сет не отвечает.
— Черт! — доносится до него.
Они останавливаются у старинного бункера — дверь давно сорвана, внутри все завалено черепками и увешано восемнадцатью миллионами одежных вешалок. За бункером — дальний забор, гладкий, деревянный, ни ухватиться, ни зацепиться, а за забором — насыпь, круто уходящая вверх, к другому забору, высоченному да еще с колючей проволокой по краю.
— Это что такое? — спрашивает Реджина.
— Тюремная территория. За этим забором еще один, а потом еще и еще…
Реджина с Томашем переглядываются удивленно:
— Что?
— Тюрьма? — переспрашивает Томаш.
— Ну да. Что такого-то?
— Ох, нет, — стонет Реджина. — Блинский блин…
— СЮДА! — кричит Томаш, отодвигая болтающуюся на одном гвозде доску в дальнем углу забора.
Реджина с Сетом кидаются на помощь, Сет морщится, нагибаясь, но им удается оторвать две, даже три доски. Томаш просачивается в щель. Они отрывают четвертую, и Реджина пропихивает наружу Сета.
Он протягивает руку, чтобы помочь девчонке в ответ.
Но она смотрит назад, на террасу.
Где стоит Водитель.
Сет с Томашем видят через дыру в заборе, как Реджина смотрит на Водителя, потом поворачивается к ним.
Видят, как она что-то просчитывает.
И не трогается с места.
— Ты чего? — встревоженно выдыхает Томаш.
— Бегите! — говорит она Сету. — Позаботься о Томми.
— НЕТ! — кричит Томаш, кидаясь в дыру, но Сет машинально хватает его поперек туловища.
— Реджина, это глупо!
— Я его задержу. А вы пока смоетесь.
— Реджина! — извиваясь в руках Сета, ревет Томаш.
Водитель с шелестом продирается через заросли, поначалу медленно, почти лениво, словно зная, что добыче никуда не деться.
— Бегите! — велит Реджина. — Быстрее.
— Реджина… — начинает Сет.
Тут Томаш вырывается и, проскользнув у Сета под рукой, ныряет в дыру, уворачивается от Реджины, которая пытается преградить ему путь с криком: «Томми!»
Но Сет уже видит, как он лезет в карман, достает маленькую пластиковую штучку, как лихорадочно щелкают пальцы-коротышки…
И в воздухе пляшет огонек зажигалки.
— Томми? — Реджина смотрит недоуменно.
Томаш проводит зажигалкой вдоль кромки высокой травы, не промокшей даже под ливнем, готовой вспыхнуть от малейшей искры. Он выключает зажигалку.
— Бежим! — кричит он Реджине, выскакивая через дыру обратно.
Реджина оглядывается на занимающееся пламя, которое распространяется так быстро, что Водителя уже скрывают клубы черного дыма. На долю секунды она замирает, а потом кидается вслед за Томашем. Они поворачивают по насыпи направо, надеясь, что в конце забора будет выход.
И бегут со всех ног.
37
— Это моя зажигалка, ты, воришка мелкий, — упрекает Реджина на бегу.
Сет то и дело оглядывается, проверяя, не гонится ли за ними Водитель, но пламя уже бушует так сильно, что даже над заборами видно.
— Раздует, — говорит Сет. — Все выгорит, как по ту сторону путей.
— Прости, — извиняется Томаш.
— Верни зажигалку! — требует Реджина.
Коридор между заборами задних дворов и крутой насыпью слишком узкий, бежать неудобно. Одной ногой по плоской земле, другой — по склону.
— Не гонится, — докладывает Сет, оглядываясь в очередной раз.
— Пока не гонится, — поправляет Реджина.
Они добегают до конца шеренги домов и выскакивают на парковку у небольшого многоквартирника за провалом на мостовой. Сет сворачивает налево, в сторону от своей улицы.
— Нет! — выдыхает запыхавшаяся Реджина. — Нужно подальше от тюрьмы. Иначе мы от него не оторвемся.
Сет останавливается:
— Почему?
Но она уже мчится в противоположном направлении, к провалу и Хай-стрит. Томаш по пятам за ней.
— Там он нас и перехватит! — кричит им вдогонку Сет, но они не слушают.
Чертыхнувшись, он припускает за ними, хватаясь за бок, в котором еще печет…
Печет, но…
Подбежав к провалу, они замирают и пригибаются к земле. Томаш осторожно выглядывает из-за разросшегося куста.
— Ничего, — сообщает он. — Фургон еще там, но больше ничего. Только дым столбом.
— Тогда пошли, — командует Реджина и стрелой летит через дорогу.
Томаш за ней, оба на страшный миг мелькают перед фургоном как на ладони. Сет перебегает следом, оглядываясь на дом, но оттуда ничего не движется. Они прячутся в кустах на противоположной стороне улицы.
— Как печет, — жалуется Сет, прикладывая ладонь к груди. — Просто…
— Пойдем к нам домой, — предлагает Томаш. — Там мы тебе поможем.
— До нашего далековато пешком, тем более что эта тварь где-то рыщет. — Реджина поворачивается к Сету: — Ты не знаешь, где тут можно укрыться поближе?
Сет смотрит на Хай-стрит, перебирая мысленно все магазинчики, в которые он залезал, до самого супермаркета на вершине подъема.
— Вообще-то знаю, — говорит он.
— Там темно. — Томаш опасливо смотрит сквозь стеклянную дверь супермаркета, до которого они домчались по Хай-стрит.
— Идеально! — одобрительно кивает Реджина. — Хорошее место.
Сет оглядывается на свой дом, все еще окутанный клубами дыма:
— Может, мы его убили?
— Смерть не может умереть, — заявляет Томаш.
— Это просто человек в комбинезоне, — возражает Реджина. — Никакая не смерть.
Она ныряет внутрь и почти сразу же растворяется в темноте. Сет делает шаг к двери, но Томаш стоит как приклеенный, закусив губу.
— Темно, — повторяет он.
— Иди сюда! — зовет Реджина изнутри.
— Мы же с тобой, — уговаривает Сет. — И у тебя есть зажигалка.
Томаш вытаскивает ее из кармана и вертит в пальцах.
— Не моя. Реджинина. Она попросила подержать у себя. — Он поднимает глаза на Сета. — Подальше от соблазна.
— Она же сказала, ты ее стащил.
Томаш пожимает плечами:
— Люди выражают просьбы по-разному. Иногда вроде бы и не прося. Так мама говорила.
Реджина, возмущенно топая, вываливается из темноты:
— Я не шучу, Томми. Единственное, что тебе здесь грозит, — это я, если ты сейчас же не пошевелишься.
— Ты куришь? — спрашивает Сет.
Реджина смотрит на него в упор:
— Самое время об этом поговорить? Других тем нет?
— Давай, Томми. — Сет поворачивается к мальчишке. — Нам очень нужно внутрь.
Томаш удивленно вскидывает глаза:
— Ты назвал меня Томми.
— Назвал.
— Лучше все-таки Томаш.
— Она же зовет тебя Томми.
— Ей можно. Реджине. А тебе лучше Томаш. Так правильно.
Он бредет за Сетом и Реджиной в темноту. Они шагают по тихим проходам, под ногами скрипят крошки от рассохшихся в пыль продуктов.
— Зачетно. — Реджина поворачивается к Томашу. — Давай зажигал icy.
— Нет, — мотает головой Томаш. — Ты завязала с курением, сама же говорила.
— Все равно она моя, и мне нужно посмотреть, не пробито ли у Сета легкое.
— Я сам посмотрю, — отказывается Томаш. Щелкнув зажигалкой, он поднимает ее над головой, освещая проход.
— Не так высоко, — просит Реджина. — Иначе снаружи будет видно.
— Да-да, — пыхтит Томаш. — Сплошные советы. Где они были, когда Томаш поджигал траву, спасая наши жизни? Спасибо тебе, Томаш, огромное тебе спасибо за гениальную идею. Если бы не ты, мы бы не сбежали. Ай!
Зажигалка летит на пол, а Томаш поспешно сует в рот два обожженных пальца.
— Угу. Спасибо огромное, гений, — фыркает Реджина.
— Не за что, — невнятно бормочет Томаш с пальцами во рту.
Реджина шарит по полу в поисках зажигалки.
— Далась она вам! — удивляется Сет. — Что в ней такого особенного?
— Она работает. — Реджина щелкает найденной наконец зажигалкой. — Там ведь спирт. Знаешь, сколько сотен я перепробовала, пока нашла одну, которая еще не выдохлась? Так, снимай футболку.
Сет недоуменно моргает.
— Ребра твои посмотрим, дурень, — поясняет Реджина. — Судя по тому, что ты ходишь и разговариваешь, все наверняка в порядке, но посмотреть не мешает.
Сет колеблется, застеснявшись вдруг.
— Да ладно, — сдвигает брови Реджина, — мы ведь уже видели тебя под душем.
— И не просто под душем, — вставляет Томаш.
Реджина перекладывает зажигалку в другую руку и лукаво подмигивает Сету:
— Я же не на свидание тебя приглашаю.
— А какая разница? — почти на автомате отвечает Сет. — Меня девчонки не интересуют.
У Реджины вытягивается лицо.
— Точнее, жиртрестки, да?
— Нет, я не это…
— Я знаю, что ты думаешь. Если она на здешнем голодном пайке такая жирная, какая же она раньше-то была?
Сет хочет возразить, но останавливается. Нет, так он не думает. Но возникает вопрос посерьезнее:
— Сколько ты уже здесь?
— Пять месяцев и одиннадцать дней, — говорит Томаш.
— Довольно долго, — одновременно с ним отвечает Реджина.
После секундного замешательства Сет все же признается:
— Нет, я имею в виду, что меня в принципе девчонки не интересуют. Любые.