– Вы видите меня насквозь, да?
Лицо свекрови выражало заботу, однако Бекке не стало от этого легче. От Джеффри не было вестей, с тех пор как он уехал, и она очень страдала из-за этого.
Отвечая на письма, они почти не разговаривали. После обеда, во время которого Бекка опять почти ничего не ела, леди Маргарет отправила ее наверх отдыхать. Невестка не стала с ней спорить: она действительно чувствовала себя очень усталой. Впрочем, когда пришло время пить чай, Бекка оделась в нежно-голубое платье, подобранное для нее Мэри. Она кивнула служанке, и та вышла. Какое-то время Бекка сидела за туалетным столиком, изучая свое отражение в зеркале, но затем внезапно расправила плечи. Хватит прятаться. Теперь она взрослая женщина, а не ребенок. Графиня, а не дочь трактирщика.
Внизу в гостиной Патрисия судачила со свекровью о недавно уехавших из Кейнвуда гостях.
– А эту глупышку Дайан вы видели? – говорила она. – Она прыгала вокруг лорда Робертса, будто щенок.
– Ничего подобного, Патрисия, – осадила ее леди Маргарет. – Дайан просто нашла виконта очаровательным – как и другие девушки.
– Хмм… да. – Патрисия улыбнулась Бекке. – Не правда ли, Ребекка?
– Что, Патрисия? – спросила та.
– О, я говорю, что виконт Робертс просто очарователен.
Глаза Бекки расширились.
– Я… Да, полагаю, это так.
– Полагаешь? – Патрисия расхохоталась. – Осмелюсь заметить, что это еще не все.
– Патрисия! – попыталась урезонить ее леди Маргарет.
Невестка спрятала улыбку, однако Бекка видела в ее глазах триумф.
Леди Маргарет повернулась к Бекке.
– Ты хорошо отдохнула, дорогая?
– Да, спасибо, – тихо ответила Ребекка.
В этот момент в комнату вошел Джон.
– Добрый день, дамы, – бархатным голосом произнес он.
Бекка подняла на него взгляд. Чмокнув жену в щеку, Джон налил себе чая и сел рядом с Патрисией. От его многозначительного взгляда по телу Бекки пробежала неприятная дрожь.
– Как ты, Ребекка? – спросил он.
– Хмм…
– Должно быть, ты ужасно скучаешь по моему брату. – Джон сделал глоток чая. – А что именно за дела у него в городе?
– Не уверена, что…
– Должно быть, что-то важное, раз он оставил свою прекрасную жену в одиночестве.
Бекка отвернулась от деверя. В ее душе боролись стыд и отвращение. Она продолжала смотреть в свою чашку, в то время как Патрисия перемывала косточки уехавшим гостям. Когда она закончила, Джон заговорил о том, какую великолепную еду все это время готовил их повар со своими помощниками. Особенно он нахваливал фазана, которого подали на ужин в один из вечеров.
Внезапно Бекка почувствовала, что в комнате стало слишком жарко. Ее опять затошнило. Прижав руку ко рту, она встала и, пробормотав извинения, ринулась прочь.
Позже вечером Джон и его жена готовились в своей комнате ко сну. Патрисия расхаживала взад-вперед. Джон озадаченно смотрел на нее.
– Что случилось, моя голубка? – спросил он, желая ее успокоить. – Что тебя так огорчило?
Патрисия повернулась к нему. Ее глаза пылали.
– Ты, черт возьми, прекрасно знаешь, что меня огорчило!
Джон моргнул, задумавшись о том, что делал последние несколько недель. Его жена никак не могла узнать о том, что произошло в Лондоне, ведь он тщательно заметал следы. Да, Патрисии было известно о векселях. В конце концов, это была ее идея – подделать их. Но вот о других его неосторожных действиях ей известно не было. Так называемые леди, с которыми он общался, не входили в число особ, которых принимали в высшем обществе.
Патрисия раздраженно вздохнула:
– Джон!
Он вновь взглянул на нее.
– Да?
– Эта сука все разрушит.
– Каким образом?
– Она беременна, глупец! И, разумеется, ты уже об этом догадался. Ее безупречная кожа стала белой как простыня. Если она подарит Кейну сына, ты никогда не унаследуешь титул.
Джон задумчиво поскреб подбородок.
– Пока у меня есть деньги на игру, роль второго сына меня вполне устраивает.
До поры до времени.
– А мне этого недостаточно!
Джону очень хотелось сказать жене, что скоро он станет графом; в ее глазах читалось отчаяние.
– Патрисия, – начал он мягко, – что мы можем с этим поделать?
Красивое лицо его супруги расплылось в коварной улыбке и стало довольно гадким.
– Мы можем избавиться от этой проблемы.
– Ты ведь не хочешь сказать, что…
Взгляд Патрисии стал острым.
– Как бы я ни ненавидела эту девчонку, я бы никогда не причинила вреда ее ребенку.
– Что же в таком случае ты предлагаешь?
Она подошла к кровати и продолжила, сбрасывая одежду:
– Нам нужно от нее избавиться.
Джон тоже разделся.
– И как именно ты собираешься это сделать, моя голубка? – спросил он, взяв жену за руки и коснувшись губами ее кожи.
– Я могу быть очень убедительной, Джон, – ответила Патрисия, толкая его на кровать. – И всегда получаю то, что хочу.
Ее муж не мог этого отрицать.
Глава 24
Бекка отнесла ужин наверх, в их с Джеффри комнату. Мысль о том, чтобы сидеть за одним столом с Патрисией и Джоном, казалась ей невыносимой. Она и так едва не опозорилась в их присутствии. К тому же ей совершенно не хотелось выслушивать язвительные комментарии по поводу лорда Робертса. Было очевидно, что Джон и Патрисия поверили в ее неверность так же быстро, как и Джеффри. Что же думала о ней леди Маргарет?
Съев столько, сколько смогла, Бекка отставила поднос и вышла из комнаты. Она направилась в маленький кабинет, расположенный дальше по коридору. Подойдя к столу, молодая графиня увидела, что на нем по-прежнему лежат ее записи. Испытывая досаду, Бекка схватила их и скомкала. Кто она такая, чтобы заниматься сватовством? Она даже собственного мужа не смогла убедить в том, что он единственный мужчина в ее жизни!
Бросив бумаги на пол, Бекка разрыдалась.
Джеффри сидел в своем лондонском доме, размышляя о том, что Честеру и Лиду удалось выяснить в порту.
Несколько пьяниц спрашивали о нем так, словно он был их старым другом. Кто бы ни притворялся графом Кейном, он знал свое дело. Одна из служанок думала, что очень хорошо с ним знакома: она в весьма недвусмысленных выражениях рассказывала о том, как они вместе с «графом» проводили время, когда он в последний раз приезжал в Лондон.
Теперь, когда Джеффри задумался об этом, все встало на свои места. На то, чтобы векселя прошли через столько рук, потребовались бы месяцы. Да и было их довольно много. Самозванец, должно быть, провел немало ночей в злачных портовых заведениях. Но, опять-таки, почему подделывали именно его подпись? Да, он был богат, и с тех пор как его отец умер, состояние Джеффри увеличилось. Но многие были куда богаче.
На этот вопрос у Честера и Лида не было ответа. Их интересовало, как злоумышленнику удалось все это провернуть, а не зачем он это сделал. Поблагодарив друзей за настойчивость, Джеффри отправил их по домам.
Вздохнув, он отложил этот вопрос до завтра и побрел наверх, где, раздевшись, забрался в постель. Закрывая глаза, Джеффри мог думать только о Бекке – о ее прекрасном лице и восхитительном теле. Казалось, его пальцы ощущали ее нежную как шелк кожу. Почувствовав возбуждение, Джеффри вздохнул и заставил себя уснуть.
На следующее утро, вскоре после завтрака, дворецкий сообщил графу, что к нему пришел посетитель.
– Кто это, Майлз? – спросил Джеффри.
– Виконт Робертс, милорд, – ответил дворецкий.
Граф почувствовал, как по его телу прокатилась волна ярости.
– Скажите виконту, что я не приму его.
– Тебе придется это сделать, – сказал Робертс, входя в комнату.
Джеффри поднялся, опершись о письменный стол. Его взгляд был холодным.
– На этом все, Майлз, – сказал он, отпуская слугу.
Выйдя из кабинета, дворецкий закрыл за собой дверь.
Джеффри заговорил первым:
– Как ты смеешь сюда приходить?
– Послушай меня, Кейн, – начал Робертс, – ты вел себя как дурак.
Выйдя из-за стола, Джеффри встал лицом к лицу с виконтом.
– Что ты можешь знать о моем поведении, Робертс?
– Ты здесь, а Ребекка…
– Не смей произносить ее имя! – вскричал Джеффри, ударив виконта прямо в челюсть.
Робертс рухнул на пол. Сев, он потер челюсть и кивнул Джеффри:
– Я это заслужил.
– Это и гораздо больше. Вставай!
– Кейн, это совсем не то, что ты думаешь. В том, что случилось, нет ее вины.
Схватив Робертса за лацканы фрака, Джеффри заставил его подняться.
– О чем ты говоришь, Робертс? Ты что, пытался овладеть моей женой насильно?
– Я… В общем, все, что произошло, лежит исключительно на моей совести. Ребекка ничем меня не поощряла.
Джеффри долго смотрел на виконта, взвешивая его слова. Наконец он отпустил его и отвернулся.
– Хотелось бы мне в это верить.
– Что? – спросил Робертс.
– Забудь. – Джеффри вновь повернулся к нему. – Расскажи мне, что произошло.
Виконт сделал глубокий вдох.
– Я влюбился в твою жену, Кейн.
Джеффри двинулся на него, однако следующие слова заставили его остановиться.
– Она ничего ко мне не чувствует и пошла со мной в библиотеку лишь затем, чтобы расспросить о твоих проблемах.
Джеффри замер. Слова Робертса были похожи на правду. Бекка отчаянно пыталась выяснить, что его тревожит. Ей не доводилось сталкиваться с мужчинами вроде виконта, и она вполне могла поверить, что он расскажет ей то, что она хотела узнать.
– Она любит тебя, Кейн, – настаивал Робертс. – Проклятье, приятель! Она никак не реагировала на мои заигрывания!
– Что?
– Ах, каким же я был дураком, думая, что может быть иначе! Ребекка любит тебя! И никогда бы тебя не предала.
– Боже, как же мне хочется тебе верить!
Джеффри рухнул в кресло.
– Я никогда больше ее не коснусь, – продолжил Робертс.
– Это уж точно, черт возьми!