– Да, у вас утонченный вкус, госпожа Торн. Сейчас Жоржетт покажет вам другой фасон. Жоржетт, где ты? Шевелись давай! Кстати, вы знаете, что Лилиана Дирк заказала себе свадебное платье – точную копию наряда королевы, но золотистого цвета? Расшитое по подолу жемчугом и с кружевами на манжетах и вороте. Безвкусица, разумеется, но чего еще ждать от девицы такого происхождения?
Свадебное платье Лилианы меня заинтересовало мало, а вот узнать, давно ли у госпожи Саворри была милейшая кузина Магда, очень хотелось. Если ее дела так плохи, как она мне на то жаловалась, то на новые наряды денег у нее точно не было.
– Жена господина Дитера была на той неделе, – ответила ничуть не удивленная моим вопросом словоохотливая хозяйка. – Заказала два платья и пять комплектов белья. Вот, например, "Милая шалунья" – не желаете взглянуть? Весьма рекомендую для вашего особого события.
– Магда решила лечить Дитера столь оригинальным способом? – удивилась я. – Полагает, что "Милая шалунья" благотворно повлияет на здоровье кузена?
Здесь нам пришлось ненадолго прерваться, так как наконец-то появилась Жоржетт в темно-зеленом открытом платье простого кроя.
– Беру, – сказала я, когда девушка медленно покружилась, чтобы я смогла получше рассмотреть наряд.
– Отличный выбор, – похвалила меня госпожа Саворри. – Так о чем мы говорили?
– О том белье, что заказала себе Магда, – подсказала я.
– Ах да, конечно. Попробуйте еще вон то пирожное, госпожа Торн, с кусочками ананаса. Восхитительно сочетается с прослойкой из желе! А Валери сейчас покажет совсем новую модель "Ожидание лета", вы будете первой, кому мы ее продемонстрируем. Даже ее величество пока не видела этого платья.
Я заверила модистку, что весьма польщена оказанной мне честью.
– Так вот, о белье. Госпожа Магда заказала, как я уже говорила, пять комплектов: "Милая шалунья", "Игривая кошечка", "Невинная развратница", "Пылкая дама" и "Сладострастная госпожа".
Я сделала вид, что закашлялась. Слишком уж не вязались перечисленные госпожой Саворри фривольно-кокетливые названия с занудной чопорностью кузины. И я ни за что не поверила бы, что Магда собирается соблазнять при помощи какой-нибудь "Невинной развратницы" своего законного супруга. Да у Дитера гораздо больший энтузиазм вызвала бы новомодная настойка из абсолютно невообразимых ингредиентов вроде лягушачьих лап, крысиных хвостов и крыльев летучей мыши!
– Интересно бы узнать, для кого она так старается, – напрямую сказала я.
Валери, оказавшаяся более расторопной, нежели Жоржетт, выплыла в зал в белом платье, расшитом зелеными лентами.
– Это тоже беру, – бросила я, толком даже не разглядев модель. – Что там еще у вас есть?
– Платья для прогулок, – напомнила мне модистка. – И костюм для верховой езды.
– Вот, их тоже показывайте.
– И белье? – с надеждой спросила госпожа Саворри. – Белое, алое, черное, цвета "закат над морем"? Чулки?
– Разумеется.
Хозяйка модного дома хищно улыбнулась, продемонстрировав идеальные зубы, за которые отдала целое состояние магам-целителям. Она налила мне очередную чашку чая и продолжила разговор с того места, на котором его прервало появление Валери.
– Госпожа Магда и раньше любила изысканное белье, но все же не столь откровенное, понимаете? Да и цвета выбирала сдержанные: белый, охряный, лиловый. А теперь она взяла три алых комплекта, один черный и один – цвета увядающей розы.
– Как символично, – не удержалась от шпильки я. – А кого она все-таки решила порадовать этакой красотой? Что говорят при дворе?
– Увы! – госпожа Саворри всплеснула руками. – Никто ничего не знает. Совсем-совсем ничего. Госпожа Магда везде появляется только в обществе господина Дитера либо же в обществе подруг. Но новое белье она все-таки купила.
Я тоже купила новое белье. И семь новых платьев. И плащ для стремительно наступившей весны. И три пары туфель. Госпожа Саворри не скрываясь лучилась довольством и распрощалась со мной в самом радужном настроении. А мне просто необходимо было как можно скорее переговорить с Марком.
– Любовник, – сразу сделал вывод Марк. – Скорее всего, молодой и бедный.
– Полагаешь?
– Почти уверен. Мне трудно представить мужчину, который действительно захотел бы Магду как женщину, так что дело в деньгах.
– Ты забываешь о Дитере. Он явно женился не из-за приданого.
– Тогда Магда была моложе, привлекательнее, а главное – не столь занудлива. Да ее нравоучения вытерпеть более пяти минут просто нереально!
– Ты думаешь, что она и в постели поучает несчастного, как себя вести? – фыркнула я. – "Нет, эта поза неприлична, а эта – лишена изящества!" "Ты уделил правой груди больше внимания, нежели левой, дорогой, это невежливо!" Так, что ли?
Марк расхохотался.
– Страшная картина. Главное, не представить ее случайно в неподходящий момент.
– Ах, вот как! Выходит, в постели со мной ты думаешь о других женщинах, в частности – о Магде?
Мой любовник содрогнулся.
– Вообще-то я подразумевал какое-нибудь важное совещание у короля. А в постели с тобой я не думаю вообще. Потому что просто теряю разум. И способен только действовать, но никак не размышлять.
Мысли его точно приняли вполне определенное направление, поскольку Марк обнял меня со спины и слегка сжал мою грудь, прикоснулся губами к шее.
– Покажешь мне свои покупки, Тиа? Мне не терпится посмотреть на новые модели белья. Сугубо в познавательных целях, разумеется.
Я никак не могла решиться на встречу с Двином. По отношению к старому другу я чувствовала себя предательницей, ведь и побег из лагеря, и мое официальное освобождение Марк провернул за его спиной. И пока Двин с ума сходил от беспокойства за жизнь якобы серьезно заболевшей подруги, я наслаждалась свободой и любовью. Более того, я никак не могла избавиться от той тени сомнения, что поселилась в моей душе. Было гадко, противно, тревожно, но нет-нет и вспоминалось, что именно Двину я доверила управление всем своим состоянием.
– Проверь все дела, – посоветовал мне Марк. – Потребуй отчеты. Если Двин и успел прикарманить твои деньги, это быстро выплывет наружу.
Я упрямо помотала головой.
– Мы с Двином всегда были как брат и сестра, понимаешь? Я не могу оскорбить его недоверием. Кого угодно, но не его.
А в голову упорно лезли воспоминания о происшествии в домике для свиданий. Я гнала их прочь, но они возвращались и не давали мне покоя, заставляя задумываться: так ли хорошо я знала своего лучшего друга, как предполагала? Двин определенно собирался поцеловать меня. А потом предложил "потерпеть" Андерса…
Я могла бы оттягивать нашу встречу очень долго, но Двин сам появился в особняке Марка. Я как раз приняла ванну и расчесывала волосы, когда мне доложили о его приходе. Друг детства имел возможность любоваться мной в самых разных обстоятельствах, в том числе и в довольно неприглядных, потому я спустилась в гостиную в том виде, в котором меня застала горничная – с распущенными слегка влажными волосами и в легком шелковом халате. И сразу же поняла свою ошибку.
Марк и Двин стояли в противоположных углах и сверлили друг друга настороженными взглядами. При виде меня Двин заулыбался, а Марк, напротив, помрачнел. Я успела подумать, что слишком уж часто испытывала его терпение за последние два дня, и тут он бросил:
– Не буду вам мешать!
И вышел из комнаты, аккуратно закрыв за собой дверь. Я растерянно смотрела ему вслед. Двин подошел ко мне, взял мою руку и прижался к ней щекой.
– Тяжело тебе? Потерпи, я что-нибудь придумаю.
– Не надо ничего придумывать! – разозлилась я. – Двин, я уже говорила тебе и повторю еще раз: я живу с Марком по своей воле. Он не принуждал меня.
– Только вот почему-то не отпускает тебя ни на шаг, – тоже зло выпалил мой друг. – Я заезжал к тебе и узнал, что ты дома не появлялась. Это ненормально, Тиа!
– Отчего же? Станешь, как и Магда, вещать о правилах приличия? Рассказывать, что я тебя позорю, раз сплю в одной постели с мужчиной, за которого пока еще не вышла замуж?
Двин побледнел.
– Ты… с ним… да?
– А ты как полагаешь? Разумеется, я с ним – да! То самое слово, которое ты так стыдишься произнести, хотя стыд не помешал тебе советовать мне потерпеть Андерса.
Лицо Двина исказилось так, словно я его ударила.
– Тиа, не надо, – попросил он. – Не напоминай мне об этом. Я не смог защитить тебя, но видят боги, как мне же было тяжко и гнусно. Я готов был в петлю лезть, когда представлял, что ты во власти Андерса, а я ничего не могу поделать. По ночам я не мог заснуть. Стоило мне закрыть глаза, и я видел, как он издевается над тобой, трогает тебя своими грязными лапами. Я чуть с ума не сошел.
Я ощутила раскаяние. Мой друг ведь не был виноват в том, что по влиятельности ему было далеко до всесильного королевского мага. Да и я хороша – сначала озадачила его своими проблемами, зная, что он не в силах их решить, а потом стала его упрекать. Я накрыла ладонью его руку, слегка сжала.
– Все хорошо, Двин. Все уже в порядке. Давай забудем Андерса, как страшный сон.
Несколько мгновений лицо Двина оставалось напряженным, но затем он натянуто улыбнулся мне. А когда заговорил, то сказал вовсе не то, что я ожидала услышать.
– Я подготовил все бумаги для проверки. Ты можешь получить их в любой момент, когда пожелаешь.
– Но ты вовсе не должен был этого делать, – возразила я. – Ты мой лучший друг, я доверяю тебе.
Он горько усмехнулся.
– Думаешь, я не знаю, о чем говорит тебе Грен? Не нужно быть большим умником, чтобы догадаться. Готов поспорить на что угодно, он уверен, будто я обкрадываю тебя. Так что лучше провести проверку, чтобы не осталось никаких сомнений. И как можно скорее. Тиа, это нужно не ему – это нужно мне. Ты убедишься, что я всегда был на твоей стороне.
– Хорошо, – согласилась я. – Я выберу время и сообщу тебе.
Мне было грустно и тоскливо, так, словно я потеряла что-то очень дорогое. И знала, что утерянное больше не вернуть.