взглядом с шурином. Он выдыхает, но из палаты выходит. Иду следом. Доходим до коридора и сворачиваем за угол — к лестнице.
— Выкладывай.
— Что?
— Все, что знаешь! — рявкаю я. — И не нужно отрицать. Я все равно все выясню. Не нужно испытывать мои нервы на прочность.
— Это Денис, — выдыхает Егор. — Я с ним вчера поспорил. Он обещал расплатиться. Короче, так просто они с Мезенцевым не отстанут.
— Ты зачем тигра за усы тянешь? — чеканю зло, надвигаясь на Егора. — Какого хрена лезешь не в свое дело? Кто тебя просил?
— Я с ним поговорить хотел! А он начал выделываться. Пришлось врезать. Он, конечно, не ответил, зато противно усмехнулся. Вон, сообщение отправил, мол, знай свое место. Миха, нужно их как-то за глотку взять.
— Твоя смелость меня поражает! — Я едва сдерживаю рык. — Заткнись и не лезь, понял? Я не хочу из-за твоих выходок лишиться жены! Правильно говорит тебе Денис: знай свое место!
— Я хотел как лучше, — набычивается шурин.
— Получилось?
Из-за угла раздается трель телефонного звонка. Я узнаю Сашкин мобильник.
— Почему подслушиваешь? — спрашиваю, едва она появляется.
— Да, Оль. Взяла? Хорошо. Жди, скоро буду. — Игнорируя мой вопрос, жена говорит с подругой.
Спрятав телефон в сумку, Саша складывает руки на груди. Смотрит убивающим взглядом на брата, а потом переводит его на меня.
— Мой брат как всегда в своем репертуаре. А ты… — цедит сквозь зубы. — Какого черта врешь? Говоришь, что все из-за тебя, хотя это вовсе не так!
— Я сказал, что нужно разобраться.
Подгадав момент, пока мы с женой заняты друг другом, Егор ловко обходит нас и сваливает.
— Ты теперь будешь постоянно врать мне, Миша?
— Я тебе не врал.
— Да? — зло усмехается Сашка. — То говоришь, что изменял. То отрицаешь…
— Я не говорил, что изменял.
Я делаю шаг к жене. Между нами какие-то сантиметры.
— Ты сказал, что едешь к… Альбине.
Будь я проклят, когда это говорил.
— Я тебе не изменял, Саш…
— Врешь!
Выдыхаю и прикрываю глаза. А открыв их, ловлю пристальный взгляд жены. Она разглядывает мое лицо, сжав губы в тонкую линию.
— Саш, поехали домой? Сядем, поговорим… Я расскажу тебе все как было. Обещаю.
— Миш… Я и без разговоров все поняла, — говорит она дрожащим голосом. — Ты меня больше не любишь. Какой смысл тянуть кота за хвост? Нам просто нужно развестись. Ты начнёшь новую жизнь… с другой. Ну, тебе же есть с кем… Альбина в помощь. А я — с другим…
Под ребра будто острый нож вталкивают. Хватаю воздух, чтобы не задохнуться.
— Никакого другого, Саша, ты поняла меня?
— Это жизнь. Не тебе решать, с кем мне встречаться после развода. И да, сегодня свяжусь с папиным адвокатом, чтобы он подготовил документы о расторжении брака. Пожалуйста, не нужно препятствовать. Ты меня больше не любишь, я тебя, кажется, тоже. На этом все.
Жена отворачивается, чтобы уйти, но я ловлю ее за руку и тяну на себя. Вжимаю в свое тело и впиваюсь в ее полные губы поцелуем. Она хнычет, упирается ладонями в мою грудь, отталкивает, но бесполезно. Я атакую ее рот, вталкивая в рот язык. Саша сдается и я, воспользовавшись ее слабостью, углубляю поцелуй.
Пи#дец, как ее хочу.
Сашка отстраняется тяжело дыша, глаза сверкают как звезды в ночном небе. Она кусает нижнюю губу и сглатывает.
— Саш…
— Пусть это будет последним поцелуем, Миша, — наконец хрипло произносит жена. — Скоро мы разведемся. Не хочу, чтобы нас что-либо связывало. И тебя… больше не хочу.
Врёт как дышит. Уверен. Это мне ответка за те слова, что я ей в ту проклятую ночь сказал. Возможно, это правильно. Нужно скорее разобраться в ситуации. Если все действительно так плохо, как мне кажется, то… пожалуй, нужно будет развестись, хотя мне совершенно этого не хочется.
— Не звони мне больше, — бросает Сашка напоследок. — Со своими проблемами я сама разберусь. До тебя со всем справлялась сама. И без тебя тоже справлюсь, — буквально плюет в лицо словами.
Разворачивается и уходит.
Глава 12
Александра
От ощущения его губ на моих меня захлестывает ностальгия. Воспоминания о наших счастливых моментах, смехе и бесконечных разговорах снова оживают в памяти. Мы так мечтали о будущем, безгранично веря друг в друга…
Однако мысли о предательстве, о том, как он обманул меня, убил мои чувства и разрушил наши планы, разрывают раненое сердце, которое колотится, словно пытаясь выбраться из груди.
Хочется быть сильной, но тяжесть от осознания его измены ледяной волной сбивает с ног. Разочарование и ненависть смешиваются с любовью. Я вроде как люблю его, но в то же время ненавижу за то, что он сделал. Это противоречие — как яд.
Радость от близости любимого человека и его поцелуя, но в то же время злоба и горечь, которые не отпускают ни на минуту.
Он все испортил. Все, что было между нами на протяжении нескольких лет, превратилось в пепел.
Я чувствую, как разум пытается защитить меня, отталкивая его, даже когда мои руки невольно тянутся к нему. Поцелуй словно провоцирует внутреннюю борьбу: рада его видеть, рада, что он трогает меня и… хочет, судя по эрекции, которая упирается мне в живот, но не могу простить, потому что…
В виски до сих пор долбят его слова о том, что у него есть другая. Что он от меня устал… Но как бы я ни старалась сдержаться, оттолкнуть его, уперевшись ладонями в мощную грудь, все же в какой-то момент я расслабляюсь и отвечаю на его поцелуй.
Последний поцелуй…
Сейчас, сидя в палате отца на небольшом диване, ловлю себя на мысли, что, подслушав разговор Миши и Егора, я даже выдохнула от облегчения. Мне совершенно не хотелось думать, что папа пострадал из-за моего мужа.
Я нахожусь тут больше получаса. Олька обещала присмотреть за работниками, которые обставляют новой мебелью мою квартиру. Ещё бы в магазин сходить, купить продукты. Старый холодильник пустеет, а есть всё-таки надо, чтобы окончательно не сломаться.
Миши нет, как и Егора. Я не знаю, куда они ушли, да и неинтересно. Хотя… Нет, интересно, но… что я могу поделать? Они любят что-то скрывать, недоговаривать, а я терпеть не могу заставлять делиться информацией. Тем более людей, диалога с которыми я упорно избегаю, хоть любопытство порой и убивает.
— Пап… — Я поднимаюсь и подхожу к кровати. — Мне нужно идти. Ты ещё на два дня тут останешься, да? Я приеду завтра.
— Не волнуйся, дочка… Не нужно приезжать. Сам к вам в гости приду, когда выпишут.
Отец смотрит за мою спину. Обернувшись, вижу у двери Мишу.
— Хорошо. Как пожелаешь, пап… Если что-то надо будет — сразу пиши.
Внутри ураган. Так хочется сказать хоть что-то! Например, чтобы папа не ехал в ту квартиру, где мы с Мишей жили много лет. Но я не нахожу подходящих слов. Сейчас не место и не время… Если намекну, мне устроят длительный допрос.
— Саш… — Мама приобнимает меня. — Ты сильно похудела. Позаботься о себе, дочка, хорошо? И… у тебя глаза странно сверкают. Ты, случайно, не беременна? — говорит вроде бы тихо, но у меня ощущение, будто все услышали ее слова.
— Нет, мам, я не беременна.
Она кивает, отстраняется.
— Все, до встречи.
— Всего хорошего, — отзывается Михаил. — Если что, звоните мне, Ефим Анатольевич. С ментами я разберусь — по этому поводу тоже не переживайте.
— Конечно, Михаил. Спасибо. Только… Скажи, если что-то узнаешь. Сразу.
— Естественно. — Миша кивает и, обняв мою талию правой рукой, вместе со мной выходит из палаты.
Мы идем к лифту.
— Сама доберусь! — Я впиваюсь ногтями в его руку, но Михаил не отпускает меня. — Ты меня слышишь?
— Угу, — бросает он безэмоционально. — До дома тебя довезу, чтобы на душе спокойно было. А потом уже поеду в отделение.
— Я говорю, что сама доберусь! — возмущаюсь оттого, что муж меня не слышит. — И я еду не домой, а к адвокату. У нас назначена встреча.
Мы заходим в кабину. Со всех сторон зеркала. Ловлю Мишин взгляд.
— Можешь подождать пару дней?
— Зачем? За пару дней мое решение не изменится.
Лучше бы мы были здесь не одни… Тогда не пришлось бы обсуждать эту неприятную тему и причинять себе новую боль.
И снова ловлю взгляд мужа в отражении зеркала. Он сводит брови к переносице, поджимает губы, смотрит на меня… тоскливо?
Да нет же! Это только кажется!
Хватка на моей талии не слишком сильная. Поэтому едва створки расходятся, я вырываюсь и быстрыми шагами направляюсь к выходу. Тошнит ужасно. Не помню, когда я ела последний раз.
Достаю телефон и вызываю такси. Михаил смотрит на экран своего айфона и снова хмурится.
— Саш, — останавливает меня, когда я иду в сторону подъехавшего белого седана.
— М?
— Я тебе вечером позвоню. Поговорим, окей?
— Миш… — Я устало тру лицо пальцами. — О чем нам говорить, скажи, пожалуйста? Мы все обсудили. И пришли к выводу, что нам нужно развестись.
— Я к такому выводу не приходил, — перебивает он.
— Один и тот же разговор по кругу. Я устала. Хватит уже.
— Я приеду вечером, — ставит он перед фактом и кивает на авто: — Садись в такси.
Качнув головой, открываю дверь такси и сажусь. В нос тут же ударяет сладковатый запах парфюма. Он такой навязчивый... Я пытаюсь сделать глубокий вдох, но не получается. Чувствую, что меня опять начинает подташнивать.
Ловлю себя на мысли, что в последнее время меня часто тошнит. Возможно, это из-за стресса и нагрузки. Из-за всего, что творится в моей жизни. Но в то же время внутри рождается крошечная надежда. Может, я беременна? Бред, конечно… Я несколько лет мечтаю стать матерью, но у меня не получается… Именно сейчас, когда наш с Мишей брак идёт под откос, я… беременна?