— Просто за вами следили, — выдыхает девушка. Ее голос срывается, по щеке ползет одна-единственная слезинка. — Саша, я вижу, что ты для себя что-то решила. Пожалуйста… Умоляю, не повторяй моих ошибок. Поверь мне… — Она тяжело сглатывает. — Очень больно отвечать на вопрос ребенка, где же папа…
Шмыгнув носом, Маша прячет телефон и брелок от автомобиля в карман джинсов. Сделав пару глотков в полной тишине, встает и, бросив на стол деньги, вздыхает.
— Береги себя и малыша. И доверься Михаилу, пожалуйста. Да, сейчас вам необходимо держаться как можно дальше друг от друга, чтобы ты не пострадала. Но это временные сложности. Не сомневайся в Мише, пожалуйста. Он, может, и совершил ошибку, но быстро ее понял. И жалеет. Всего хорошего, Саша.
Я смотрю ей в спину. А потом, сложив руки на столе, пялюсь на свой заказ. Кусок в горло не лезет. Но если за мной действительно следят, надо хотя бы десять минут тут просидеть и только потом ехать домой.
Если Маша думает, что после ее рассказа я смогу спокойно жить дальше, то она сильно ошибается. Напротив: мне хочется сбежать как можно дальше, дабы не потерять своего ребенка. Если все настолько плохо, где гарантия, что мне не навредят? А если мне навредят… То и малыш вряд ли останется в живых.
Оплатив свой заказ, через полчаса выхожу из торгового центра. Вызываю такси и еду домой.
Оля приезжает ближе к вечеру.
— Мне машину продать надо, — говорю, сидя с ней за одним столом.
О предложении Романа я ей ничего не рассказывала. И его просила молчать, не ляпнуть ничего лишнего даже рядом с Олей. Несмотря на то, что ей я верю безусловно, никто не должен знать, куда я уехала. Иначе информация распространится.
— Ты серьезно решила покинуть город?
— Да.
— Куда именно поедешь?
— Не знаю… Квартиру тоже продам.
— Блин! Ну, с квартирой окей, у меня есть знакомый, который такими делами занимается. Не если прямо срочно, вряд ли кто-то даст хорошую сумму. Но я поговорю с ним. Насчет машины… Я ее себе заберу. Давно хотела себе тачку купить, но все не решалась. А твоя мне нравится.
— Спасибо, Оль… За все. Поддержку, любовь, веру в меня. Я тебя тоже очень сильно люблю!
Она не оставляет меня до глубокой ночи. Я рассказываю все, что произошло в ТЦ, но то же время говорю, почему именно не могу тут остаться. Оля задумывается, но в итоге меня поддерживает. Понимает, почему я не меняю решение, несмотря на рассказ Маши.
Когда подруга уходит, я ищу номер Ромы, который взяла буквально вчера, и печатаю сообщение:
«Когда маму выписывают? И когда вы планируете уехать?»
«На следующей неделе. Ты с нами?»
«Да».
«Я будто предложение руки и сердца сделал и получил долгожданный ответ. Положительный».
Его слова вызывают улыбку. Но я не отвечаю. Кладу телефон на грудь и прикрываю глаза. А потом получаю еще одно сообщение.
«Спокойной ночи, Саша. Завтра все обсудим. Может, получится ускорить процесс».
Глава 33
Михаил
— Мы договорились сегодня поехать ко мне, — сообщает Таня. — Я вышлю адрес. Если сможешь приехать — отлично. Считаю, что вам хотя бы один раз нужно сесть и спокойно поговорить. Знаю, Сашка меня не простит, но я во благо… Надеюсь, поймет.
— Высылай. Приеду, — говорю в трубку. — Когда выедете, обязательно отправь сообщение, не хочу упустить шанс.
Просто боюсь, что больше его у меня не будет.
— Договорились. И ещё… Михаил, пожалуйста, очень прошу… Если есть возможность, убери отсюда этого Дениса. Он все нервы Саше истрепал.
Сука. Я бы с удовольствием, но слишком большие шишки за ним стоят. Но я нашел, за что уцепиться. Скоро его преступление всплывет на поверхность. Не зря же он рванул сюда из другого города, согласившись на предложение Мезенцева. Говорит, хотел с его помощью выкарабкаться из дерьма, но в итоге вляпался еще круче. У меня будет возможность отправить его за решетку. Очень скоро.
— Послушай… Приезжала ли в школу какая-нибудь женщина, чтобы поговорить с Сашей? Я не про родителей ее учеников, если что…
— Да я поняла, о ком ты. Да, приходила. И как раз с тем дебилом… Денисом разговаривала. Сашка долго за ними наблюдала, а потом…
— То есть с самой Сашей она не общалась?
— Нет.
— Уверена?
— На все сто. — Таня вздыхает. — Все, мне пора, Михаил. Надеюсь, у тебя получится убедить Сашу. Она очень расстроена и разочарована в тебе…
Да я сам себя ненавижу!
До сих пор не могу понять, что на меня нашло… Какого хера я вообще набросился на нее, когда увидел дома эту малышню? Учить детей — привычное для Саши дело. Помогать тем, у кого нет возможности пойти в школу или к репетитору. Но я тогда был зол… То ли на то, что собственных детей у нас нет, то ле… Может, прав Виктор? У него близнецы, а у меня за пять лет ничего не получилось. Только зол-то я был, получается, не только на Сашу, но и на самого себя. Что такой лох, раз не могу ничего добиться, несмотря на все мои бабки. Не в деньгах счастье… Что с ними, что без… Ты ничтожество, если рядом нет человека, с которым ты счастлив.
Сашку я потерял сам. Пусть на миг захотелось представить на ее месте кого-то другого… но в последний момент я очухался. Понял, что хочу совершенно не этого. Не другую бабу. Но слово не воробей. И те мои грязные слова уничтожили в жене веру в меня и ее чувства. Во все, что было между нами на протяжении стольких лет. Да, уверен, что она меня не разлюбила, но как перешагнуть через поселившиеся в ее сердце холод и разочарование? А на похоронах отца она вообще смотрела на меня взглядом, полным ненависти.
А потом те слова насчёт беременности… Как же х*ево жить в одном городе, знать, что под сердцем любимой женщины растет твой ребенок, но не иметь возможность быть с ними рядом.
Адрес Татьяна отправляет сразу же. И я терпеливо жду, когда она сообщит, что можно выезжать. Возвращаюсь в кабинет. Знаю, что прослушки уже нет, но осторожность не помешает. Сейчас для меня главное — Сашку уберечь. Если она уедет… Ей могут навредить. Надо поговорить с ней и убедить, что побег — совсем не выход.
Спустя двадцать минут получаю очередное сообщение:
«Она написала заявление на увольнение. Совершенно неожиданно. Мне кажется, она решилась устроиться на работу как можно дальше от этого урода!»
Урод — это явно Денис, которого я урою. Очень скоро либо закопаю его заживо либо шею сверну. Руки так и чешутся…
Будь проклят этот бизнес. Клянусь, когда все закончится, возьму Сашку в охапку и улечу отсюда как можно дальше. И плевать я хотел на бизнес. Дарину пусть муж отсюда увозит вместе с детьми. Хотя к ним вряд ли кто полезет. Просто потому что прекрасно знают: мы с сестрой абсолютно чужие друг другу люди. Как и с матерью. Я ее люблю, да, но вижу крайне редко. Возможно, тоже отправлю ее в какое-нибудь безопасное место. Но точно не сейчас. Пока рыпаться нельзя. Иначе решат, что я запаниковал, и начнут бить везде, где могут.
Посмотрев на наручные часы, матерюсь. Таня все еще молчит. Они передумали ехать к ней? Или что? Неспокойно на душе.
Забрав телефон и брелок от авто, выхожу из офиса, прекрасно зная, что ни на какое совещание меня не хватит. Пусть ребята разгребают. Мне плевать на все. Достаточно. В голове и без того полный хаос. Столько мыслей… Столько всего хочется сделать. Но я бессилен перед ситуацией. И от этого ощущаю себя полным ничтожеством.
Дебил.
Не могу заступиться за жену и еще неродившегося ребенка. Как я их в будущем буду оберегать и защищать?
Дважды дебил.
— Миша! — слышу женский голос, но не оборачиваюсь. Спускаюсь на подземную парковку. — Миша! Михаил!
Не перестает орать. Резко остановившись у лифта, поворачиваюсь. Альбина. Стоит, тварь, передо мной и смотрит заплаканными глазами. Серьезно? Эта сука ещё и плакать умеет?
— Чего тебе?
— Это ты, да? Ты сделал так, чтобы нас с отцом из больницы выкинули? Кроме тебя никто не осмелился бы!
Да, кроме меня никто не осмелился бы. Хоть в этом она права. Да и мне пришлось отсыпать немало бабла, чтобы поставить эту дрянь на место. А ещё кое-какой вопрос решить пришлось, только после этого я получил согласие. Буквально вчера Алю и ее отца выперли из больницы. У мужика и без того много косяков было, чихал он на репутацию больницы. А вот Альбина… Жаль, что просчиталась, когда результаты анализов меняла.
— Головой думать надо было, когда меня сдавала. Когда анализы подделывала. Думала, сойдёт с рук? — цежу сквозь зубы. — Нет, дура, это так не работает.
— Ничего я тебя не сдавала, я по-прежнему на твоей стороне!
— Да-да, ага, верю, — щиплю, едва сдерживая гнев. Вот-вот сверну ее тонкую шею и не пожалею. Сучка. — Да мне похер, Альбина. Вали на хрен и больше не появляйся на моем пути. Иначе я за себя не ручаюсь.
— Зачем ты так сделал? Где я теперь работать буду?
— Не знаю. Попроси Мезенцева помочь, — бросаю ехидно. — Он с удовольствием вернёт тебя на работу. Ну и… отсоси ему хорошенькое. Он это дело любит.
Альбина широко распахивает глаза. Что, ещё не дала ему? Да ладно. Не поверю.
— Ты за кого меня принимаешь?
— За шлюху. За продажную бабу.
— Я не продажная! Хватит меня унижать, Миша! Чего я только для тебя не делала, а ты?
— Что ты для меня делала, Аля? Распускала сплетни? Слушай, вали на хрен? Не хочу тратить на тебя время. И перестань за мной бегать!
— Да подожди! — Она цепляется за мой локоть, а потом оглядывается. — Мне есть что тебе сказать! Клянусь, это очень важно!
Она трясется. Видно, что боится. И что сдать хочет кого-то с потрохами, лишь бы… Лишь бы что? На работу вернул? Без понятия… Я бы ее выслушал, но точно не сейчас.
— Насчёт чего?