Когда есть дети, которых нужно кормить, когда нужно стирать и оплачивать счета, не всегда просто быть милым. Тарин — врач скорой помощи — осознала, что вымещает на своем партнере и детях разочарование от долгих рабочих дней. «Я врываюсь в дом, тыча пальцами и выкрикивая приказы: “Джулиан, иди в душ СЕЙЧАС”. “Итан, почему ты не готовишься к экзамену по истории?” “Почему никто не погулял с собаками? Неужели это я должна все это делать?”»
Из-за таких команд муж и дети прозвали Тарин бушующим Норманом — по имени американского генерала Нормана Шварцкопфа — младшего. После возвращения домой они с мужем начинали ссориться, дети — цапаться, а собаки — злиться. На терапии Тарин поняла, что муж не такой легкомысленный, а дети — не такие неблагодарные, как ей кажется.
Реальная проблема заключалась в том, что накопившиеся за день разочарования портили ей домашние вечера, заставляя обвинять во всем семью.
Мы обсудили создание «протокола дезинфекции», который помог бы ей «смыть» негативные остатки дня. Я рассказала Тарин о школьной учительнице английского языка, которая пятнадцать минут сидела в машине и слушала хэви-метал, чтобы расслабиться. Я знала, что в ее случае такая тактика не сработает, но это породило несколько идей. Например, вместо того чтобы читать рабочие электронные письма в поезде по дороге домой, Тарин решила прочитать роман; она стала выходить из метро на остановку раньше, чтобы у нее было больше времени сбросить негатив во время ходьбы; она воспроизвела сцену из фильма «Эпидемия»: как только Тарин вернулась домой, она сняла рабочую одежду и надела мягкие спортивные штаны.
Я также предложила Тарин придумать способы более эффективного управления стрессом на работе, чтобы он не так сильно сказывался в конце дня. Она всегда считала перерывы пустой тратой времени, но обнаружила, что они на самом деле повышают продуктивность. Третью идею предложили дети: они взяли ее телефон и заменили заставку изображением генерала Шварцкопфа. Они объяснили: пусть он и был прекрасным командиром, но им не нравится, когда мама в него превращается. Изображение на телефоне Тарин заставило ее улыбнуться. Смех над собой — всегда хорошее лекарство.
Когда я была моложе, то полагала, что люди в счастливых отношениях ссорятся редко. В первые годы моей клинической практики я спросила одну пожилую пациентку Маргарет, которая счастливо прожила в браке более пятидесяти лет, как ей и ее мужу удавалось избегать конфликтов.
«Ты шутишь? — спросила она, заливаясь смехом. — Да мы все время спорим!»
Оказывается, у счастливых пар бывают такие же разногласия, как и у всех, — разница в том, как они ссорятся.
«Даже когда мы в итоге не сходимся, я всегда чувствую, что он пытается принять мою точку зрения и увидеть ситуацию с моей стороны», — объяснила Маргарет.
И здесь снова ключевым моментом является отзывчивость. Ощущение того, что ваш партнер пытается понять ваши мотивы и уважает вашу точку зрения, помогает защитить отношения от потенциально вредных последствий конфликта и может даже укреплять их[225].
Когда счастливые пары ссорятся, они сосредоточены только на теме спора, избегая обобщений вроде: «Ну вот опять ты…» Категорически нельзя оскорблять родственников, особенно тещу и свекровь. Следует избегать вопросов «Почему?» (например, «Почему ты так расстроен?»), поскольку они располагают к вине и ведут к оборонительной позиции. Меньше конфронтации вызывает вопрос: «Что?» (например, «Что у тебя на уме?»).
Также счастливые пары отличаются разборчивостью. Они сосредоточиваются на проблемах, которые легче решить, а не суются в сложные вопросы вроде храпа партнера или сарказма свекрови. Маргарет сказала мне, что она всегда мудро выбирала сражения. «Можно бесконечно спорить о каждой мелочи, но какой в этом смысл? Если это не решаемо, то мы и не беспокоимся».
Важно показать партнеру, что вы интересуетесь его словами во время спора. По словам Шелли Гейбл из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре, еще важнее продемонстрировать интерес, когда с вами делятся хорошими новостями. Например, представьте, что Мария, работающая помощником в юридической конторе, приходит домой и взволнованно сообщает мужу, что ее назначили ведущим юристом по крупному судебному делу. Он может ответить по-разному, например:
1. С искренним энтузиазмом: «Вау! Это потрясающе! А что за дело? То, как ты вкалываешь, реально окупается. Я так рад за тебя. Рассказывай подробности».
2. Как отстраненный робот: «Круто», — бормочет он, проверяя электронную почту.
3. Испортить праздник: «Похоже, будет куча работы. Что, никто больше не хотел взяться за это дело?»
4. Перехватить разговор: «Угадай, что со мной сегодня случилось!»
Искренний энтузиазм известен как активно-конструктивное реагирование, и это единственный стиль, обеспечивающий улучшенное качество отношений и повышенное личное благополучие.
Выражение интереса и поддержки сближает пары и укрепляет связь, в то время как остальные три стиля отрицательно влияют на качество отношений.
Активно-конструктивное реагирование приносит пользу всем видам отношений, в том числе с друзьями, студентами, коллегами и детьми. Внимательно слушайте, когда в следующий раз человек, который вам небезразличен, сообщит о чем-то хорошем. Возможно, он просто покажет интересную для него статью в газете или захочет рассказать вам о книге, которую только что закончил. Уделите этому человеку все внимание. Оторвитесь от телефона. Задайте вопросы. Переживите этот момент вместе с ним. Если не можете подобрать слова, просто запомните эти три: «Расскажи мне больше».
Из всех исследований, о которых я узнала при изучении позитивной психологии, именно работа Гейбл оказала самое непосредственное влияние на мою повседневную жизнь. Мне стало стыдно, когда я впервые ее прочитала. Хотя я не перехватывала разговоры, чтобы перевести их на себя, я определенно временами становилась рассеянным роботом, едва отзываясь, когда муж пытался мне что-то сказать. (Разве он не видит, что я занята?) Иногда я, сама того не желая, портила детям радость. Как-то раз дочь взволнованно сказала мне, что хочет записаться в баскетбольную команду. «Хорошо, — ответила я. — Только надеюсь, что это не помешает твоим школьным занятиям. Когда проходят игры? Ты уверена, что это хорошая идея?»
Я не просто портила праздник; я его уничтожала. Прочитав исследование Гейбл, я приняла осознанное решение перейти к активно-конструктивному реагированию. Это не всегда получается естественно. Недавно вечером муж упомянул, что видел «фантастическую» выставку поздних работ одного известного художника. Я едва не ответила: «На деле я не слышала о ней ничего хорошего». Вместо этого я прикусила язык и попросила: «Расскажи мне больше».
Отзывчивость — это катализатор «ощущаемой любви». Хорошо известно, что положительные эмоции способствуют здоровью и благополучию людей. Разделенные с близкими, они делают это еще лучше. Максимально их используйте.
Глава 14. Лучшие разговоры
О, приятная беседа! Есть ли на свете что-либо равное ей? Воздух идей — единственный воздух, которым стоит дышать.
Несколько лет назад я попыталась вовлечь своих детей (им тогда было девять и десять лет) в то, что мне казалось «содержательным» разговором за ужином. Я читала, что игру «Розы и шипы» любили в семье Обамы и в других семьях, где превозносили выгоды общесемейных занятий.
Суть заключалась в том, что все сидящие за столом по очереди рассказывают о лучшей (розы) и худшей (шипы) части своего дня. Возможно, Малия и Саша[227] были более склонны к сотрудничеству, но мои дети не восприняли эту идею всерьез. С самого начала они были настроены скептически. На второй день закатывали глаза. На третий — уже шутили надо мной: «Лучшая часть моего дня — перемена. Худшая часть — то, что ты задаешь мне эти вопросы!» В тех редких случаях, когда они выдавали не саркастические ответы, большинство комментариев не приводило к более глубоким разговорам. «Я получил пятерку с минусом за контрольную по истории» (роза). «Я забыл домашнее задание дома» (шип). «Я забил в баскетбольном матче» (роза). «Я проткнул палец» (шип). Они концентрировались исключительно на собственном опыте и собственных реакциях. Получалась «я-центричность». Вместо того чтобы обсуждать идеи или более широкие темы, «Розы и шипы» дали детям зеленый свет для самопогружения.
Через несколько недель после неудачной попытки попробовать «Розы и шипы» я сидела в ресторане, ожидая подругу. Рядом со мной расположилась семья — мать и отец с двумя детьми студенческого возраста и мальчиком, который выглядел как ученик средних классов. Столы стояли практически вплотную, так что я не могла не услышать их разговор. Я сказала себе: это просто исследование. Я просто хотела узнать, как это делают другие семьи.
Старший сын начал: «Был сегодня в спортзале. Отлично поработал. Могу лежа от груди без проблем выжать сто девяносто». Его перебила дочь: «Плохо спала прошлой ночью. Устала и голова болит. Может быть, простыла». Вмешался младший ребенок: «Хочу новый айфон!»
Родители пытались перевести разговор в другое русло. «Вы слышали о том, что сегодня сделал президент?» — спросила мать. «В The New Yorker была отличная статья о новой выставке в Метрополитен-музее», — сказал отец, пытаясь возбудить их любопытство. Но дети уже отключились, уткнувшись в свои телефоны.
Я задалась вопросом, играла ли эта семья в «Розы и шипы» на протяжении многих лет. Каким-то образом эти дети (как и мои) пришли к выводу, что личная заинтересованность — это то же самое, что и общий интерес. Я рассказала об этих опасениях своей подруге Китти Шерил, которая выросла на Юге. Она сказала, что, когда она была ребенком, правило за обеденным столом было простым: не болтать о себе. Можно было задавать вопросы, но запрещалось быть «Маленькой Мисс Угадай, Что Со Мной Сегодня Случилось». Требовалось ориентировать разговор на других и базировать его на каких-то идеях.