На основном месте работы опять заседание, потом созвонился со старшей комиссии по СПИДу Тамарой. Опросник для тех, кто уже ездил за бугор она приняла, а вот инструкцию для только готовящихся выехать за границу — нет. Сказала, нет полномочий. Надо через крайком КПСС проводить, отдельным решением! Но поработал я неплохо. Из будущего припомнил, какие способы заражения бывают, и наваял что-то пригодное, как оказалось. Я бы ещё картинки сделал красочные для предостережения. Но «секса сейчас у нас в стране нет», как в прошлом году поведала одна из участниц телемоста СССР — США, могут не понять рвения.
На автобусе вечером еду к Бейбуту, проведать друга, а заодно ключи забрать. Завтра он уезжает, поэтому сегодня устроим отвальную с девушками. Пришли Рита и Катя, хоть та, как и мы с Бейбутом, из «Динамо». Пригласил их я ещё вчера, и девушки не отказались, приехав раньше, чем я. В общем, меня встретил уже накрытый стол, ветчина из моего продуктового заказа, картошка на сковороде, салаты из зеленого горошка с майонезом и помидорно-огуречный, сало. Сало девушки принесли с собой, остальное наше. Пьём самогонку. Умеренно.
— Хорошо тут, а дома в школу надо будет ходить, — грустит друг.
— В техан, — поправляю я, сыто поглаживая живот.
— А! — досадливо машет друг, как бы говоря, что один хрен.
Рита и Катя сидят рядом, заботливо подкладывая нам на тарелки жареной картошечки. От бани девушки отказались, что странно. Я пытаюсь тихонько тискать Риту, прижимавшуюся ко мне, предчувствуя жаркую ночку. Сегодня даже не буду контролировать наши два сеанса в видеосалоне. Илюха присмотрит. Бедные мои соседи по общаге — на «Полицейскую академию» их бесплатно не пустят. Да и шут с ними, я же не знал, что придётся задержаться. Между делом выполняю задание Власова и расспрашиваю Бейбута, что у него на родине говорят про волнения в декабре прошлого года.
— Ругают все власть и первого нашего. Но тихонько. А насчёт волнений, то вряд ли. Мы мирный народ, — отвечает друг.
— Особенно ты мирный, — подначивает его Катя, тесно прижимаясь к парню.
— Толя, проводи меня до остановки, — неожиданно сказала Рита в самый разгар предварительных ласк.
— Да чё ты, всё нормально, — попытался я уговорить девушку, так как сам уже был распалён.
Это был очередной план Риты. Не взяв меня с наскока, она перешла к осаде. Раздраконив, продинамила! На улице темно, надо и в самом деле заняться освещением! Автобуса нам не дождаться по причине позднего времени. Да и ехать с пересадкой придётся, прямого маршрута до КГУ отсюда нет. Поэтому принимаю решение идти пешком через лес. Идём по Николаевке, навстречу попадается подвыпившая компания парней, но никто на нас внимания не обращает. А жаль! Так можно было подраться за честь девушки, получить по морде разок, и тогда уже как пострадавшему требовать женской ласки! Тьфу, ерунда в голову лезет! Нам повезло — на конечной Студгородка стоит такси, и за несусветные три рубля нас отвозят в общагу. Рвач! Тут и рупь много. Успеваю к концовке второго сеанса, он заканчивается в десять. Рита на прощание жарко поцеловала меня взасос, думаю, добить хотела.
— Сорок четыре и шестьдесят два рубля за два сеанса! — бодро доложила Зоя. — Насчет сестры… не хочет она со мной встречаться!
— Имя, фамилия, должность, — не спорю я, забирая половину денег, в основном мятыми рублями.
Надо что-то решать с обменом купюр. Много рублей и меди, мало трешек и пятёрок. Десяток сегодня вообще не было, и вчера. Но вчера был четвертак, я его забрал в счёт своей доли, помню.
— Полоскина Аня. А кем работает, не знаю, — сообщает информацию Зоя. — А девичья фамилия Иванова, но она вроде сменила.
Я, каюсь, пропустил мимо ушей информацию про замужество.
Утром иду за машиной. У Бейбута вещей немного, но мне сегодня по райисполкомам колесить придётся. Но сначала схожу на две лекции в универе.
— Толя, иди сюда, — грозно позвала меня перед началом занятий наша староста Малкина Аня. — Почему у тебя столько пропусков? Хочешь, чтобы тебя отчислили?
— Не хочу, всё сдам досрочно. А что, у меня много пропусков? — оправдываюсь я.
— Ну, есть люди, у которых ещё больше, но ты же на них не равняешься? — признала Аня.
— Сможешь отмечать, что я бываю на занятиях? — пришла мне в голову гениальная мысль.
— Могу, но не просто так, — неожиданно быстро согласилась Аня.
— Требуй чего хочешь, моя повелительница, — пытаюсь обнять за талию девушку.
— То, что ты кобель, я уже от Риты слышала, но мне от тебя нужно другое. Подтянешь меня по Фортрану?
— С чего ты решила, что я знаю его? — прищурился я.
— Ты не был на нём ни разу, значит, тоже досрочно сдавать хочешь.
— Он был всего один раз! — возмутился я и тут же пообещал: — Подтяну!
Самому бы его вспомнить!
После лекций сажусь за руль и еду к другу, причем трусливо выбираю маршрут через Академ. Там трафика движения почти нет, дорога пустая. Чего так? Сегодня на ГорДК чуть не въехал в «Волгу». Перепугался. Даже испарина на лбу выступила.
— Бывай, братан! — обнимает меня Бейбут на прощанье.
Он едет сначала до Барнаула, потом до Рубцовска и далее на автобусе в казахстанскую свою деревню.
— Что там у тебя с Катюшей вчера было? — спрашиваю я.
— У меня всё хорошо, — лыбится друг. — А вот тебя будут курощать!
— Это как домоправительницу? — вспоминаю мультик про Карлсона.
— Укрощать, я хотел сказать. — Только мне Катя по секрету это сказала, ты не выдавай её, — просит друг. — На Новый год приеду, готовь поляну!
Он улетел, но обещал вернуться.
Поскольку Железнодорожный райисполком совсем рядом с ж/д вокзалом, первый мой визит к ним. Впечатление от работы местных сотрудников самое лучшее. На вахте меня уже ожидали, и, проверив документы, сразу провели к главе райисполкома.
— Времени на раскачку нет, надо успеть запланировать расходы на освещение на следующий год, — поведал мне усатый глава района Исаак Михайлович. — Машину тебе выделю.
— Спасибо, машина есть, — отказываюсь я.
— В любом случае выделю, а от себя инженера-проектировщика выделю и Марину дам, она у нас с компьютером на «ты», планы рисует — глаз не оторвать. Эх, техника сейчас везде!
Итого от ж/д района три человека в комиссии. Марина эта, стокилограммовая красотка лет двадцати пяти, тощий Семён — сорокалетний проектировщик, и водила, имя его пока не знаю и в глаза не видел. Довольный еду в Октябрьский район, с особой осторожностью проезжая оживлённый перекрёсток на ГорДК.
Меня принимает чиновник рангом ниже, но такой же деловитый. Павел Сергеевич.
— От ж/д района свой проектировщик, а от нас свой! У нас свои сети, свои карты, свой расчётный сектор, — заявляет чиновник. — Сейчас подумаю, кого тебе ещё дать для работы с документацией?
— Полоскину дайте, — прошу я.
— Аню? Так она же дуб дубом, хотя ладно, — сначала удивился, а потом сконфузился дядя. — Сейчас её вызову.
Через пару минут троюродная сестра Зои Максимовны была в кабинете. Лет тридцать, пухлая, мордатая, глаза навыкате как у карася. И я сразу понял — такое недалекое создание вряд ли имеет отношение к подставам сестры. То, что у неё одна извилина в голове, понятно было с первых слов.
— Чеготь? Я не знаю же ничё. Пал Сергеич! — завозмущалась женщина.
— Ты экономист, Полоскина! Кому мне поручить расчёты? — сурово отрезал Пал Сергеевич.
— Может зря её взяли? — засомневался я, когда Аня ушла.
— Зря, зря. Бери Карпухина. Если бы не Анин муж, она бы и не работала у нас, — признался начальник.
— А кто у неё муж? — заинтересовался я.
Глава 20
Одного Полоскина я знаю по прошлой жизни. Турист, мастер спорта, судья по туризму, бард, физик. Встречался с ним в Иркутской области в начале своей карьеры в девяностых. Но вряд ли это он, тот из Ленинграда, который мне всё время хочется Питером назвать.
— Да, создали у нас при райкоме Центр научно-технического творчества молодёжи. Слышал, в марте было постановление Совета Министров и ЦК ВЛКСМ? Вот её муж — директор этого центра. Три месяца как Аню к нам пристроил на работу с предпринимателями, и пока не тянет она. Но попробуй у нас выгони кого! — неспешно рассказывает чиновник.
А вот это уже теплее! Про постановление я слышал, конечно, но это было совсем недавно. Этих центров в Москве несколько штук всего, а по стране, дай бог, с десяток-другой наберётся! Вроде Ходорковский, тот самый, уже свой центр НТТМ открыл. Варит джинсы, торгует компами и палёной алкашкой. Читал я его воспоминания в будущем. Согласно уставу средства этих организаций могут вкладываться только в производство. Кроме этого, центры пользовались большими льготами. Они не платили никаких налогов, но отчисляли 3 % дохода в общесоюзный фонд НТТМ и 27 % — в местные фонды, которыми распоряжались координационные советы центра. При этом государство не получало вообще ничего — средства фондов направлялись на «развитие научно-технического творчества и социальные цели». Очередной шажок в сторону расслоения общества на богатых и бедных. В ВЛКСМ это направление курировал секретарь ЦК ВЛКСМ Сосо Орджоникидзе. Он же курировал и МЖК, и стройотряды, поэтому я с ним общался часто, иногда пару раз за месяц. Правда, вот в августе не успел встретиться — Сосо был в командировке.
Мне вызвали Капустина, и я пообщался с довольно толковым мужиком с брюшком, но весьма энергичным, пообещав ему подумать, кого возьму в свою комиссию по освещению улиц Красноярска. Но всё же загадку по имени «сестра Зои» хотелось решить. Для этого иду в кабинет, где она работает.
— Приветствую вас, девушки! — громко здороваюсь я, попав в настоящий цветник.
На меня особого внимания не обращают, так, мазнули взглядами несколько женщин от двадцати и до… даже и не понять с первого взгляда. Одет я модно, пострижен коротко, но этого едва хватило для первичного интереса. Балованные они тут. Занимаются чем угодно, но только не работой. Одна общается с подругой по телефону, парочка читает журналы, лишь Аня, видевшая мои корочки и знавшая мои полномочия, сделала вид работающего человека. Беру стул и подсаживаюсь к ней.