, выступающих против Брауна. Если бы он похвалил суд за его решение и дал понять, что намерен добиваться его исполнения любыми средствами, он, по крайней мере, заставил бы Талмаджей и Истлендов обороняться. Возможно, удалось бы избежать некоторых более жестоких нападений с юга, которые испортили расовые отношения в последующие несколько лет.
Через год после Брауна, в мае 1955 года, суд, как он и обещал, перешел к вопросу о применении закона. К тому времени, однако, сопротивление Брауну на глубоком Юге распространилось повсеместно. Кроме того, становилось ясно, что переселение учащихся представляет собой сложную и трудоемкую проблему. По этим причинам суд вновь уклонился от конфронтации, отказавшись определить приемлемый стандарт для десегрегированного школьного образования. Он также отказался установить график выполнения требований. В «Брауне II», как называлось постановление суда об исполнении, вместо этого говорилось, что сегрегированные школьные системы должны «быстро и разумно приступить к полному соответствию» и делать это со «всей продуманной скоростью».[997]
«Браун II» ещё больше воодушевил противников Юга, некоторые из которых открыто прибегали к насилию. 1955 год, действительно, был необычайно жестоким временем: восемь из одиннадцати случаев линчевания чернокожих в 1950-х годах произошли именно в этот год. Другие чернокожие были убиты за то, что осмелились отстаивать свои права. В Белзони, штат Миссисипи, преподобный Джордж Ли был застрелен в упор за то, что настаивал на сохранении своего имени в списках избирателей. Улики указывали на шерифа, которого спросили о пульках, найденных во рту Ли. «Может быть», — ответил он, — «это пломбы из его зубов». Арестов не последовало. Несколько недель спустя в Брукхейвене, штат Миссисипи, Ламар Смит был застрелен средь бела дня перед зданием окружного суда. Он тоже был чернокожим, предположительно имевшим право голоса. Как обычно, никто не был осужден за это преступление.[998]
Один из самых шокирующих инцидентов связан с убийством в августе Эммета Тилла, четырнадцатилетнего афроамериканского мальчика, который гостил у родственников в округе Таллахатчи, штат Миссисипи, где две трети населения составляли чернокожие и где ни одного чернокожего не было в списках зарегистрированных избирателей или присяжных. Преступление Тилла заключалось в том, что он свистнул белой женщине в продуктовом магазине. Услышав о проступке — табу на глубоком Юге — муж женщины, Рой Брайант, и его сводный брат, Джон Милам, подъехали к лачуге Мозеса Райта, двоюродного деда Тилла, схватили Тилла и уехали с ним. Через три дня Тилла нашли мертвым в реке Таллахатчи. Ему выстрелили в голову и привязали к вентилятору хлопковой джины, чтобы он утонул. Его тело было сильно изуродовано. Мать Тилла, Мэми Брэдли, отправила тело обратно в Чикаго, где в течение четырех дней выставляла его в открытом гробу. Тысячи людей выражали своё почтение. Национальные СМИ облетела вся страна.[999]
К удивлению многих американцев, понимавших, что такое миссисипское «правосудие» в подобных случаях, Брайант и Милам были действительно арестованы и обвинены в убийстве. Суд, проходивший перед толпами репортеров, состоялся в сентябре. Но он проходил перед судом присяжных, состоявшим из одних белых мужчин, и представлял собой фарс и цирк. Шериф приветствовал чернокожих, присутствовавших на суде, словами «Привет, ниггеры». Чернокожие, включая репортеров, были разделены в зале суда. Райт мужественно дала показания и опознала Брайанта и Милама как похитителей. Но адвокат защиты открыто сыграл на предрассудках местных белых, напомнив присяжным в своём заключении: «Я уверен, что у каждого из вас, англосаксов, хватит мужества освободить этих людей». Присяжным потребовался всего час, чтобы вынести вердикт о невиновности. «Если бы мы не останавливались, чтобы выпить кофе», — объяснил один из присяжных, — «это не заняло бы столько времени». Большое жюри, проигнорировав показания очевидца Райта, позже отказалось предъявить Брайанту и Миламу обвинения в похищении; залог за них был возвращен, и они вышли на свободу. Райт не решился вернуться в свою хижину, переехал в Чикаго и больше никогда не возвращался домой.[1000]
Насилие и запугивание, применяемые южными белыми, хотя и были наиболее жестокими в Миссисипи, в 1955 и 1956 годах вспыхнули по всему Югу. К этому времени гневные, но разрозненные вспышки, которые встретили Брауна в 1954 году, распространились гораздо шире. Последовало «массовое сопротивление», в том числе с применением насилия.[1001] В феврале 1956 года Аутерин Люси, молодая чернокожая женщина, попыталась стать студенткой Алабамского университета. Её чуть не линчевали белые студенты, ей пришлось бежать, и её официально отчислили. Десегрегация «Бамы» (символическая) была проведена только в 1963 году. В Бирмингеме толпа напала на знаменитого чернокожего певца Ната «Кинга» Коула и избила его, когда он пел на концерте в городском зале, где присутствовали только белые. В конце лета 1956 года вспыхнуло насилие в Клинтоне, штат Теннесси, где толпы местных белых, число которых увеличилось до более чем 2000 за счет приезжих, терроризировали чернокожих детей, пытавшихся попасть в школы. Дорожный патруль и Национальная гвардия использовали танки и бронетранспортеры, чтобы обуздать насилие, и провели десегрегацию школ. Но сожжение крестов, поджоги негритянских домов и марши, спонсируемые Ку-клукс-кланом, нарушали спокойствие в районе в течение нескольких лет после этого. В 1956 году разгневанные белые также не позволили чернокожим поступить в школы города Мэнсфилд, штат Техас. Губернатор прислал техасских рейнджеров для восстановления порядка, а местный школьный совет удалил чернокожих из школ. Во всех этих случаях федеральное правительство ничего не предпринимало, считая, что эти вопросы должны решать власти штатов и местные власти.
Члены Клана, который значительно расширился в 1950-е годы, спровоцировали некоторые из этих насильственных действий. Как и в прошлом, клановцы подстрекали к насильственному запугиванию и террору, включая ночные поездки, сжигание крестов и нападения толпы. Они заявляли, что являются глубоко религиозными христианами, преданными делу сохранения англосаксонской белой расы не только от вторжения чернокожих, но и католиков, евреев, иностранцев и всех видов «аморальных» грешников. Как сказал один из ораторов Клана в 1956 году, «Ку-клукс-клан — единственная белая христианская протестантская организация, на 100% состоящая из американцев, в сегодняшней Америке». Другой кланщик добавил: «Мы останемся белыми, а черномазых будем держать чёрными с помощью нашего Господа и Спасителя Иисуса Христа».[1002]
Большинство этих откровенно жестоких южных расистов и клансменов были выходцами из низших слоев белого общества. Малообразованные, часто почти такие же бедные, как и чернокожие, они разжигали в себе свирепую негрофобию, направленную на то, чтобы держать чернокожих на своём месте. Но среди запугивателей чернокожих были не только представители низших слоев. Тысячи более «респектабельных» людей, включая банкиров, юристов и бизнесменов, открыто присоединялись к таким организациям, как Гражданские советы, которые пользовались большим успехом в то время. Гражданские советы, действительно, сыграли центральную роль в создании квазиреспектабельного фасада массового сопротивления. Они публично осуждали насилие, но попустительствовали многим из них и не предпринимали никаких действий для привлечения виновных к ответственности. Они настойчиво выступали за сохранение «Джима Кроу», включая расовую сегрегацию в школах. Они неоднократно осуждали Верховный суд, либералов и северян в целом. Они жаловались, что Север пытается навязать Югу «Реконструкцию II». Это, по их мнению, было более коварно, чем «Реконструкция I» после Гражданской войны.[1003]
Политики Юга объединились, чтобы практически единым фронтом выступить против десегрегации школ. В начале 1956 года законодательное собрание Джорджии проголосовало за принятие в качестве нового государственного флага рисунка, на котором были изображены боевые знаки Конфедерации. (Даже в 1994 году, тридцать восемь лет спустя, власти штата отказались снять его, несмотря на протесты, с Купола Джорджии в Атланте, когда преимущественно чернокожие игроки двух ведущих команд Национальной футбольной лиги сражались в Куполе за Суперкубок). Гораздо более мощный знак сопротивления произошел в марте 1956 года, когда девятнадцать из двадцати двух южных сенаторов и восемьдесят два из 106 южных представителей объединились, чтобы выпустить так называемый Южный манифест. Эта широко известная декларация обвинила Верховный суд в «явном злоупотреблении судебной властью». В ней было обещано использовать «все законные средства, чтобы добиться отмены этого решения, противоречащего Конституции, и не допустить применения силы при его исполнении». Подписи под документом поставили все сенаторы и представители штатов Алабама, Арканзас, Джорджия, Луизиана, Миссисипи, Южная Каролина и Вирджиния. Единственными южными сенаторами, не подписавшими документ, были Эстес Кефаувер и Альберт Гор-старший из Теннесси и Линдон Джонсон из Техаса. Все трое были относительно либеральны и лелеяли надежду баллотироваться в президенты.[1004]
Политики, выступающие против десегрегации, сделали свою самую эффективную работу, придумав целый ряд изобретательных уловок, чтобы уклониться от выполнения закона Брауна. Штаты прекращали помощь десегрегационным школам, предоставляли гранты на обучение студентам, посещавшим «частные» полностью белые учебные заведения, отказывали в лицензиях учителям, пытавшимся работать в десегрегационных школах, и запрещали членам NAACP работать в государственных учреждениях. Законы о «свободе выбора» позволяли родителям отправлять своих детей в школы по своему усмотрению. Многие выбирали полностью белые частные школы, а затем запугивали чернокожих родителей, которые пытались последовать их примеру. Излюбленной уловкой были законы о «распределении учеников». Они позволяли школьным властям использовать результаты расово предвзятых школьных или психологических тестов в качестве основания для распределения учеников по сегрегированным школам. В 1959 году округ Принс-Эдвард, штат Вирджиния, закрыл все свои государственные школы, предложив детям вместо них частное образование. Когда чернокожие отказались принять то, что им предложили, они на три года остались без формального образования, пока длилось судебное разбирательство.