Рейс обещал быть нетрудным. Большинство пассажиров опоздали на пересадку в Майами из-за плохой погоды в Чикаго. И Унгер загрузил в самолет всего одиннадцать чемоданов. Он поднялся по лестнице в зону ожидания и вызвал на экране компьютера список пассажиров. В нем оказалось только восемь фамилий, половина из которых, как отметил с вялым интересом Унгер, были Джоны Смиты. Четыре пассажира уже находились в зоне ожидания: две супружеские пары — почтовые служащие на пенсии и их жены — все выходцы из Огайо, которые жили теперь в Неаполе во Флориде. Днем они пересекли штат, чтобы, воспользовавшись выгодными тарифами «Аэрошока!», лететь на Багамы, где намеревались играть в кено[13]. Они жаждали поскорее покинуть международный аэропорт Майами — самое иностранное место, где им только довелось побывать, включая Италию, куда они ездили с туристической группой отставных почтовых служащих.
И поэтому с надеждой подняли глаза, когда появился Унгер, одетый в испачканные синие шорты, форменную голубую рубашку с коротким рукавом, рабочие ботинки и наколенники. Он распахнул дверь на лестницу, снял трубку настенного телефона, набрал номер и громовым голосом произнес:
— Добрый вечер, леди и джентльмены. «Аэрошок!», рейс 2038 в красивейший город Фрипорт, готов принять на борт пассажиров. Посадка будет производиться через эти ворота. И начнется с… — Унгер сделал вид, что обводит взглядом свою малочисленную аудиторию, — с вас, милейшие.
Пенсионеры прошаркали вперед и подали билеты. И Унгер велел им спускаться по лестнице и идти к самолету. Тогда они спросили, как им узнать нужный самолет. И он ответил, что на его фюзеляже громадными буквами написано «Аэрошок!». Пенсионерам ничуть не понравилось, как он разговаривал.
До расчетного времени вылета оставалось десять минут, и Унгер подумывал, что пора закрывать ворота. Но в это время в зоне ожидания появился Пагги с контейнером. За ним шаг в шаг следовал Снейк, дальше Дженни и Эдди. Странной, тесной маленькой кучкой они подошли к Унгеру, и Снейк протянул билеты.
— Так это вы Джоны Смиты.
Взгляд Снейка ясно говорил: «Не вздумай на меня тянуть». Унгер пожал плечами, что означало: «Да мне на тебя начхать». Кто бы ни были эти люди, скоро они станут совсем не его проблемой. Он показал на дверь.
— Самолет внизу.
Кучка двинулась по лестнице. Унгер закрыл за всеми дверь и вышел на бетон.
— Вон там, — и он махнул рукой в сторону самолета, где громко жаловавшиеся пенсионеры, недовольные, что им не оказали внимания, медленно и осторожно карабкались по складному трапу в хвосте самолета, словно восходили на последние пятьдесят футов вершины Эвереста.
Унгер шел за компанией Снейка до самого самолета. И, когда они уже были рядом, потянулся к чемодану.
— Это я возьму.
Снейк перехватил его руку.
— Он будет со мной в самолете.
— Я и собираюсь положить его в самолет, — объяснил Унгер. — Получите обратно во Фрипорте.
— Он полетит со мной в салоне.
— Нельзя. Слишком большой. Федеральное управление гражданской авиации запрещает.
Снейк полез в карман, достал пачку банкнот и подал Унгеру.
— Разрешите помочь, — отозвался тот. Под пристальным взглядом Снейка схватил чемодан — дьявольщина, ну и тяжеленная же эта штука! — и потащил по складному трапу. Унгер был сильным мужчиной, но едва добрался до верха. Он поставил контейнер в проеме люка. Запыхавшись, спустился на бетон и посмотрел мимо Снейка на терминал. — А куда подевался ваш приятель?
Снейк в бешенстве оглянулся. Пагги, который только что был рядом, исчез. Он тоже посмотрел на терминал и заметил, как крепко сбитая фигура человека скрылась в дверях.
— Ублюдок, мать его!.. — Снейк так крепко стиснул Дженни руку, что та вскрикнула. — Гад! — и снова повернулся к Унгеру. — Когда улетает этот самолет?
— Вы хотите сбегать за своим приятелем?
— Нет! Я хочу, чтобы чертов самолет улетел немедленно!
— Он взлетит, как только вы подниметесь на борт и пилоты закончат предполетную подготовку. Минут через пять… десять.
— Пошли, — бросил Снейк Эдди. Тот посмотрел на терминал, где только что скрылся Пагги.
— Слушай, Снейк, у нас ничего не выйдет…
— Я сказал, иди! — он ткнул компаньона завернутым в майку пистолетом точно так же, как до этого тыкал Пагги. Эдди нехотя поплелся по трапу, а Снейк потащил за собой девушку. Чтобы попасть в салон, им пришлось перелезть через контейнер.
Унгер обошел самолет и дал знак пилоту сдвинуть боковое стекло.
— Посадка закончена. Можете лететь.
— А что за малый рванул к терминалу? Вещи забыл? — поинтересовался летчик.
— Не… — отозвался Унгер. — Вроде передумал… — он хотел добавить кое-что еще. Ну вроде того, что у тебя на борту чудной пассажир, но промолчал. Чудные типы и раньше садились в самолеты. В Южной Флориде хватало чудиков. Этот тип наверняка провозит наркотики или что-то в этом роде. Но Унгер посчитал, что это не его дело. Время позднее — пора пойти выпить. К тому же он не был знаком с экипажем: двумя молодыми парнями, нанятыми вместо двух других молодых парней, которые уволились, потому что им обрыдло иметь дело с «Аэрошоком!». Он отошел от самолета и показал пилотам два поднятых вверх больших пальца.
ДВЕНАДЦАТАЯ
Пагги бежал от «Аэрошока!» к терминалу и решал, что делать. Главной мыслью было поскорее удрать от ненормального с пистолетом и выбраться из этого набитого людьми, пугающего и такого чужого аэропорта. Но он не мог позабыть о девушке. Пагги видел, что она до смерти испугалась этого сумасшедшего, и понимал, что было из-за чего. Надо о ней кому-то рассказать. Но кому? Копов Пагги не любил — приходилось иметь с ними дело. Но сейчас он бы обрадовался копу и рассказал бы ему о девушке.
Впереди он увидел стойку, за которой работали два агента: молодой человек и женщина постарше — они в последний раз просматривали документы задержанного на три часа рейса из Майами в Филадельфию. Пагги поколебался, но подошел к ним. Молодой человек поднял на него глаза.
— Что еще? — не слишком вежливо спросил он.
— М-м-м… — замялся Пагги. — Я хотел…
— Извините, — перебил его молодой человек, хотя было очевидно, что он не собирался ни в чем извиняться. — Рейс закрыт. Мест больше нет. Ясно?
— Я не о том… там этот тип, — Пагги показал на стоянку «Аэрошока!». — Он держит девушку.
— Сэр, — еще менее вежливо, чем ее коллега, вмешалась в разговор женщина. — Нам надо отправить рейс — прямо сейчас. Это понятно? И что бы там ни произошло, у нас нет времени этим заниматься.
— Он заставляет ее лететь, — снова попытался Пагги. — У него…
— Сэр, у нас нет времени этим заниматься, — подхватил молодой человек, и оба агента снова принялись пересчитывать купоны. При этом они красноречиво качали головами: надо же, какие непонятливые люди!
— Каков план? — поинтересовался Бейкер. — Приедем в аэропорт и поднимем тревогу? — Взятая напрокат машина фэбээровцев лавировала между автомобилями на пандусе с табличкой «Отправление».
— Ни в коем случае, — отозвался Грир. — Я уже говорил: чем больше людей узнают, тем больше шансов, что они умрут. Пока есть возможность, будем молчать.
— Но как мы их найдем? — недоумевал полицейский.
— Найдем. Потому что, во-первых, колупаясь с контейнером, они передвигаются совсем медленно. А во-вторых, как нам рассказал приятель из «Веселого шакала», эти типы не слишком блещут по части мозгов. Плюс к тому удерживают заложников. Так что будут явно выделяться в толпе пассажиров.
— Сомневаюсь, — возразил Бейкер. — Этот аэропорт не то место, где кто-то способен выделяться в толпе.
Перед стойкой «Дельты» двое полицейских старательно приводили в чувство владельца Дафны. Один из них только что вырубил его надежным, вмещающим четыре батарейки карманным полицейским фонарем, когда тот изо всех сил сопротивлялся усилиям копов, пытавшихся оттащить буяна от вдовицы — хозяйки собачек. Это была просто беда, потому что полиция рассчитывала на его помощь, чтобы утихомирить Дафну. Змеюга оставила бесплодные попытки добыть Пинки и Энид и убралась с их клетки. Но теперь воззрилась на быстро растущую толпу зевак. И никто не знал, что в голове у этой голодной твари.
Полиция стала в тупик. Нельзя же позволять рептилии свободно ползать по аэропорту. Но очевидно также и другое: в таком многолюдном месте невозможно стрелять. Оставалось ловить. Но хозяин Дафны был по-прежнему без чувств. А из полицейских никто не горел желанием пленить питона голыми руками.
— Что тут поделаешь? — воскликнул один коп. — Ведь наручники на ней не защелкнешь!
Некоторое время игра шла на равных: по одну сторону полицейские пытались сдержать толпу; по другую им противостояла, вернее, противолежала Дафна. Офицер передал в штаб просьбу немедленно выслать в аэропорт службу контроля за животными, но его проинформировали, что все силы ближайшего пункта брошены на борьбу с пробкой на Ле Жен-роуд, где требовалось отловить козлов.
— Где же полиция? — голос Анны звенел на грани истерики. — Как же можно, чтобы здесь не было полиции?
— Кого-нибудь найдем, — успокоил ее Элиот. — Где-нибудь они должны быть, — но он удивлялся и сам. В аэропорту всегда было много полиции.
Элиот и Анна углубились на несколько шагов в толпу. Они спешили за Мэттом, а Нина замыкала группу. Все поняли, что поиски становятся безнадежными, когда увидели, сколько народу в аэропорту, сколько выходов и сколько ворот.
Когда они приблизились к пункту контроля безопасности, в двух очередях к нему стояло не менее двух сотен людей — все хотели пройти в зал отлетов. Мэтт, Анна и Элиот разделились и стали ходить вдоль очередей, всматриваясь в лица людей. Неудача! Но как только снова двинулись по главному вестибюлю, услышали восклицание Нины: