Она в сердцах бросила тарелки и открыла дверь в соседнюю комнату.
– Вот, полюбуйся, Маша.
Петуля с Осирисом резались в дурака.
– Какой у нас козырь? Пика? На тебе! – и Осирис покрыл бубнового туза крестовой шестеркой.
– Не мухлюй, блин! – предупредил Петуля. – За эти дела знаешь что бывает?
Осирис поспешно заменил карту.
– Извини, не заметил.
– Все равно это тебе уже не поможет, – Бонифаций бросил на стол козырного короля. – Ты, Осирис, дурак!
– Исида, – обернулся бог в сторону двери. – Иди сюда, дорогая! Посмотри, какая игра! Никогда не думал, что магические карты Таро можно так классно использовать!
– Сколько раз я просила тебя не рыться в моих ларцах! – возмутилась Исида. – Это же символы! В них зашифрованы сокровенные знания! Я держу их исключительно для ритуальных целей!
– Ну что мы такого сделали? – на щеках Осириса проступила легкая желтизна. – Отдам я тебе эту колоду!
– Но эта уже не годится, – с раздражением возразила богиня. – Вся засаленная!
– Новую закажу! Десять! Сто!
Разговор пошел на повышенных тонах.
– И зачем я возрождался только? – обернулся Осирис к Петуле. – В родном доме отдохнуть по-человечески после смерти не дадут!
– Это невыносимо! – Исида схватилась за виски. – И ради этого я хранила тебе верность? А сын? Ты совсем не занимаешься ребенком!
– Если кто и занимается ребенком, так это я! – Осирис стукнул кулаком по столу, и карты разлетелись. – Гор! Сын! Иди сюда! Я тобой займусь!
В комнату заглянул заспанный Сокол.
– Ну что еще, па?.. Я сплю уже…
– Садись! – приказал отец. – Я тебя сейчас такой игре научу!
– Какие игры, папа? Прошлую ночь с Сетом разбирался – не выспался. Сегодня пир этот… А завтра уже новолуние, придется бодрствовать.
Он потер слипающиеся глаза.
– Это не мой сын, – разочаровался бог. – Я в твои годы…
– Что ты прицепился к ребенку? – прервала его Исида. – Оставь мальчика в покое. Когда надо – так ты в саркофаге. А теперь за азартные игры сажаешь. Лучше бы чему хорошему научил. Идем, солнышко. Мама тебя уложит.
Она захлопнула за собой дверь.
– Сдавай, – сказал Бонифаций.
Марь Иванна собрала рюмки, стопки и фужеры ручной работы и понесла их на кухню.
– Все-таки хорошо, что я не вышла тогда замуж, – подумала она по дороге. – Если боги так, то как же люди?
Катя мыла посуду.
– Бедная мама, – вздохнула она, передавая Спинозе чистую тарелку. – Теперь я понимаю, как она устает после гостей. Вот вернемся, я всегда буду ей помогать. Только как бы нам выбраться?
– Выберемся, – пообещал Витя, протирая селедочницу. – Я как раз сейчас думаю над этой проблемой. Разрабатываю многофункциональное заклинание на разные случаи жизни. В частности, на отвращение мышей и одновременное возвращение индивидуума в исходную точку.
– Ой, какие вы молодцы, – Карга поставила перед Гераклом миску с грязными фужерами. – Как они тут живут без горячей воды – не представляю. Вить, ты изобрел бы им водопровод…
– Рано еще, – объяснил Спиноза. – Всему своя пора. Сейчас доисторический период. Человечество еще не появилось.
– Далеко мы забрались, – вздохнула Марь Иванна. – А у меня педсовет в четверг…
– Сколько я тренировок пропустила, – закручинилась Катя. – Что я тренеру скажу?
Спиноза тоже грустно поправил очки.
В кухню влетела Исида, надевая на ходу парадные рога.
– Маша, у нас еще есть закуска? – тоскливо спросила она. – Там новые гости. Ра закатился.
– А чего так поздно? – засуетилась Карга, шаря по кастрюлям. – Сейчас придумаем что-нибудь из того, что осталось.
– Придумай! – взмолилась Исида. – Он голодный. Только с работы. Говорит, не мог закатиться раньше, чем кончился световой день. И это уже надолго!
– Привет, девчонки! – на кухню ввалился здоровый рыжебородый моряк с деревянной ногой. – Да не хлопочите вы! Исида, давай без церемоний, мы ж свои боги! Хебхеб вина и кусок хлеба… Луковица есть? Больше ничего не надо!
– Солнце! – ахнула Карга. – Присаживайтесь! – она пододвинула гостю тарелку. – Угощайтесь!
– Ну, девчата, ваше здоровье! – Ра мигом осушил сосуд, не разливая вино в бокалы. И занюхал рукавом тельняшки. – Хорошо пошло!
Он с хрустом откусил от луковицы, крупно посолил горбушку и целиком отправил ее в рот.
– Что вы скучные такие? – повернулся бог к Спинозе. – Слышь, пацан, чего у тебя женщины такие невеселые? Давай споем! Исида, начинай!
Богиня вздохнула и нехотя затянула:
– Приди ко мне скорее!
Потому что я жажду узреть тебя
После того, как не видела лица твоего.
Тьма вокруг нас, хотя Ра в небесах…
Ра зевнул.
– Ну, заныла. Повеселей ничего не знаешь?
– Откуда, – покачала рогами богиня. – Столько тысяч лет так плакать…
– Брось ты! Хватит уже, отплакалась! Радуйся, что мужик твой живой! Новые песни учи. Вот эту знаешь?.. Нет, сперва налей!
Карга с восхищением смотрела, как он опрокидывает очередной хебхеб.
– Селедочки, селедочки вот, – заботливо придвинула она закуску.
– Спасибо, – просиял Ра и запел:
Ничего на свете лучше нету,
Чем бродить друзьям по белу свету,
Тем, кто дружит, не страшны тревоги…
Моряк огляделся:
– Что ж вы молчите? Давайте припев все вместе.
– Нам любые дороги дороги! – грянул сводный хор богов и людей.
– А где Осирис? – внезапно вспомнило светило. – Неужели спит?
– Режется в карты Таро, – мрачно ответила Исида.
– А, ну теперь его до моего восхода не оторвать. Азартен! Ну, за его здоровье. Вздрогнем… как тебя там?
– Марь Иванна, – представилась Карга, деликатно чокаясь. – Можно просто Маша.
– Вздрогнем, Машенька! Чтой-то я тебя раньше не видел. Ты откуда сама?
…Геракл и Спиноза мирно сопели в уголке. Исида поминутно клевала носом. Ее голова все время скатывалась с ладони, и парадные рога то и дело со стуком падали на стол.
– Тасуй! Козырь – черви! – доносилось из кабинета Осириса.
А Марь Иванна совсем не чувствовала усталости.
– Что вы говорите? – восхищалась она. – Ай, как любопытно! Вы такой интересный собеседник!
– А что мы, Машенька, тут сидим? – Ра окинул взглядом сонное царство. – А не поехать ли нам покататься? Я тебе весь мир покажу!
– Ой, – засмущалась Карга. – Право, не знаю… Неловко как-то… И потом… я не одна, я с детьми.
– И детей твоих берем! – моряк вышел из-за стола. – Я им порулить дам. Эй, пацан!
Спиноза встрепенулся.
– Вставай, и сестру свою бери. Кататься поедем. С ветерком!
– Я не могу с ветерком, – слабо отозвалась Исида. – Я устала. И хочу спать. Обойдитесь уж как-нибудь без ветерка.
– Ну и спи себе, – пожал лучами Ра. – Без тебя обойдемся. У меня зять, слава мне, тоже бог воздуха. Дует, конечно, слабее. Но нам много и не надо.
Петуля с явной неохотой оторвался от карточного стола.
– Я мигом, – пообещал он Осирису. – Прокачусь – и снова сядем.
– А без катанья нельзя? – с надеждой спросил Владыка Верхнего и Нижнего Египта.
Бонифаций поскреб затылок:
– Марь Иванна обидится. Она без меня как без рук.
Исида с чувством обняла Каргу.
– Вы там задержитесь подольше, – шепнула она на ухо учительнице. – Я хоть в порядок себя приведу.
И богиня заторопилась к мужу.
– Ну вот, милый, гости уже ушли…
– А Гор где? – Осирис перетасовал колоду.
– Спит уже, – Исида спрятала рога в шкаф.
– Так чего ты ждешь? Иди разбуди! – и Осирис принялся сдавать карты на двоих.
В этот день рассвет наступил на три часа раньше обычного.
Глава 9. Солнечный удар
– Кактусы! – Геракл свесилась через борт барки. – А ты, Спиноза, говорил, кактусы здесь не водятся.
– Странно, – нахмурился Витя. – Впрочем, опунции чрезвычайно живучи. Возможно, тот экземпляр, в который превратился Сет, хорошо принялся на этой почве и дал обильные всходы.
– А он не того? – встревожилась Катя. – Не оживет?
Спиноза снисходительно улыбнулся:
– Этого не может быть. Я не помню, на каком именно из заклинаний произошла трансформация, соответственно, не могу употребить контрзаклинание. Следовательно, Сет обезврежен.
– Ага, жди, – мрачно изрек Петуля. – Этот гад еще себя покажет.
– Петулик, нельзя в твои годы быть таким пессимистом, – сверкнула золотыми зубами Карга. И вновь обернулась к Ра: – Извините, я отвлеклась…
– Так о чем, бишь, я? – моряк выпил очередной хин вина. – Плыву, я, значит, Маша, по подземной реке, а навстречу мне…
– Что вы говорите? Ой, как интересно! – всплеснула руками Марь Иванна.
Моторка набирала ход. У руля стоял Петуля и лениво смотрел вдаль. Там не было ничего интересного – одно безоблачное небо. Спиноза мучительно вспоминал все известные ему сведения о кактусах. Геракл, не теряя даром времени, тренировалась, отчего судно периодически вздрагивало.
– Жарко сегодня… – Ра промокнул вспотевший лоб Спинозиным носовым платком. – Маш, я прилягу у тебя на коленках, а? Держите, ребята, по фарватеру.
Карга нежно погладила огненную шевелюру Солнца. Ра зевнул, и под небосводом разнеслись мощные звуки храпа.
– Спиноза, порули за меня, – попросил Петуля. – Надоело.
Витя ответственно взялся за руль, не переставая размышлять о неистребимой природе зла, выражающейся в тотальном окактусивании пустыни.
– Вдох-выдох, вдох-выдох, – командовала себе Геракл. – Ноги на ширине плеч. Ой, Витя, смотри, какая туча!
Увлеченный философскими размышлениями, Спиноза не заметил, как наперерез барке выскочило темное кучевое облако. Он судорожно вцепился в руль и изо всех сил крутанул его вправо.
– Не туда, блин! – заорал Петуля, отпихивая Спинозу в сторону. – Врежемся ведь! – он резко вывернул влево.
– Мамочки! – взвизгнула Катя, приседая и прикрывая голову руками.
Моторка накренилась влево, потом вправо, подпрыгнула и выровнялась.
– Зацепило-таки… – Петуля с сожалением рассматривал вмятину на бортовой обшивке. – Ну ты, Витька, даешь…