190. Горький М. Указ. соч., т. 1. С. 293.
191. Горький М. Указ. соч., т. 1. С. 69.
192. Горький М. Указ. соч., т. 2. С. 301
193. Горький М. Указ. соч., т. 2. С. 294.
194. Горький М. Указ. соч., т. 3. С. 250.
195. Московичи С. Указ. соч. С. 415.
196. Ваксберг А. Указ. соч. С. 311.
197. Робертс Д. Иосиф Сталин. От второй мировой до «холодной войны». М., 2014., с. 447.
198. Троцкий Л. Сталин. В 2-х т., т. 2., М., 1990., С. 153.
199. Троцкий Л. Указ. соч., т. 2., С. 167.
200. Басинский П. Горький. М. Молодая гвардия. 2005., с. 141.
201. Московичи С. Указ. соч. С. 445.
Владимир МукусевОглядываясь на «Взгляд»
«Взгляд» был сказочным прыжком из болота унылого ширпотреба и телевранья — в неслыханную радость гражданского обновления. Миллионы осмысленных жителей СССР рвались к экрану, чтобы потом случалась ежедневная перекличка (устно или письменно), и что-то жизненно важное в несчастной стране менялось к лучшему…
…Для нынешних горячих голов одаренной молодежи, попадающих в очередные тиски злодейских персонажей Гоголя и Сухово-Кобылина, весьма полезно знать реальность этого чрезвычайного явления конца 80-х: «культурной революции» снизу, в одной отдельно взятой стране — 1987-1990-х годов. Бойцов, проигравших только на первый «взгляд». Четыре года «Взгляда» — это четыре года войны теле-народовольцев за права человека в России, за «прекрасное далёко» наших детей и внуков, за культуру и достоинство на Родине».
«Нужники» советской журналистики
В феврале 1986 года в Москве в Кремлевском Дворце съездов торжественно открылся XXVII съезд КПСС. Все государственные СМИ (других тогда не было) освещали его ход и «исторические решения». Естественно, что Гостелерадио СССР в прямом эфире и в полном объеме транслировало открытие съезда и отчетный доклад, с которым традиционно выступал генеральный секретарь партии (в то время М. С. Горбачев). Освещение этого события было главным делом двух из десяти, входящих в состав Центрального телевидения Главных редакций: Главной редакции информации (программа «Время» и выпуски новостей) и Главной редакции пропаганды, которая свои передачи («Сельский час», «Девятая студия», «Сегодня в мире», «Служу Советскому Союзу» и др.) полностью посвящала работе съезда.
Главная редакция программ для молодежи, в которой в то время работал я, как и все остальные непрофильные, в политическом смысле, редакции – главная редакция спортивных программ, литературно-драматических программ, народного творчества и др., были обязаны откликнуться на это главное политическое событие в тех своих передачах, которые форматно попадали под понятие «пропаганда». В Молодежной редакции таких программ выпускалось две: «От всей души» и «Мир и молодежь».
Кадр из передачи «От всей души»
В силу того, что программа «От всей души» выходила раз в три месяца, единственной программой, в которой мы могли успеть откликнуться на происходящее во Дворце съездов, был еженедельный телевизионный журнал «Мир и молодежь» (хронометраж 1 час, по средам в 17.00). Съезду КПСС мы были обязаны посвятить первый материал программы, который между своими традиционно назывался «нужником». То есть нужным не нам, журналистам, редакции в целом, да и зрителям, а телевизионному начальству и высшему идеологическому руководству страны.
Делались «нужники» следующим образом. В начале выпускающий редактор программы писал текст типа: «Сегодня в Москве в Кремлевском Дворце съездов в торжественной обстановке произошло событие поистине исторического масштаба – начал свою работу XXVII Съезд КПСС. С отчетным докладом выступил Генеральный секретарь Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза Михаил Сергеевич Горбачев. В своем многочасовом докладе он…» Дальше шло перечисление повторяющихся банальностей про «…успехи в строительстве коммунизма, успешной борьбе с империализмом, успешно развивающейся социалистической демократии, успешной борьбе с пережитками и кое-где еще встречающимися недостатками, успехами в освоении космоса, сельском хозяйстве, тяжелой и легкой промышленности…» и т. д. и т. п.
Вся эта официальная белиберда заканчивалась обязательной фразой: «…отчетный доклад был выслушан собравшимися в Кремлевском дворце делегатами съезда с огромным вниманием и воодушевлением и не раз прерывался бурными и продолжительными аплодисментами!..». Этот текст, после визы заведующего отделом публицистики редакции, отдавался режиссеру программы, который «клеил» под него соответствующую картинку, передаваемую из Дворца съездов. Увидев материал в эфире, главный редактор облегченно вздыхал, и все немедленно забывали о проделанных манипуляциях.
Именно так все происходило и в памятном феврале 1986 года до того момента, пока я не принес на подпись начальству свой текст про съезд КПСС. В то время отдел публицистики, где создавалась передача «Мир и молодежь», возглавлял Виктор Осколков, прекрасный журналист, в дальнейшем перешедший на работу в Комиссию народного контроля ЦК КПСС, поработавший потом директором ТТЦ, а затем возглавивший Гостелерадиофонд и, фактически, спасший его от разграбления и уничтожения. Прочитав мой текст, Виктор Иванович отложил его в сторону и, впервые за много лет, обратился ко мне не на «ты», а на «вы»: «Скажите, Владимир Викторович, а вы сами то слушали то, с чем обратился лидер НАШЕЙ партии к НАШЕМУ народу? Судя по вашему тексту, нет. Настоятельно рекомендую вам еще раз прослушать отчетный доклад Горбачева и жду вас с другим текстом».
В то время, а напомню, что это была середина 80-х годов, в каждом редакционном помещении Останкинского телецентра стоял монитор (телевизор без переключателя телевизионных каналов) с коммутатором, переключая тумблеры которого можно было увидеть не только то, что происходило в каждой из 28-ми студий телецентра, но и то что передавало Останкино по системе спутникового вещания «Орбита» по всей стране. То есть, находясь в Останкинском телецентре, мы могли наблюдать у себя в кабинетах не только то, что видели москвичи и жители центральных районов Советского Союза, но и, учитывая часовые пояса, то, что смотрели в данный момент жители Камчатки и Калининграда, Владивостока и Якутска, Ташкента и Риги, Тбилиси и Норильска, Красноярска и Новосибирска, Свердловска и Таллина. Таким образом, найти трансляцию съезда, повторно идущую по какой-либо программе, не представляло труда.
Первое, что я услышал от Горбачева, заставило меня буквально «прильнуть» к экрану: «…руководство КПСС считает своим долгом честно и прямо сказать партии и народу о наших упущениях в политической и практической деятельности, неблагоприятных тенденциях в экономике и социально-культурной сфере, о причинах таких явлений. В течение ряда лет, и не только в силу объективных факторов, но и причин прежде всего субъективного порядка, практические действия партийных и государственных органов отставали от требований времени, самой жизни. Проблемы в развитии страны нарастали быстрее, чем решались. Инертность, застылость форм и методов управления, снижение динамизма в работе, нарастание бюрократизма – все это наносило немалый ущерб делу. В жизни общества начали проступать ЗАСТОЙНЫЕ явления…
…Ситуация требовала перемен. Но в центральных органах, да и на местах, стала брать верх своеобразная психология: как бы «улучшить дела», ничего не меняя. Но так не бывает, товарищи. Как говорят, остановишься на миг, отстанешь на версту. Нельзя уклоняться от решения назревших проблем. Подобная позиция слишком дорого обходится стране, государству, партии. И давайте скажем об этом в полный голос…».
Возможно, сегодня, эти слова, произнесенные в далеком 1986-м с трибуны Дворца съездов руководителем огромной несуществующей ныне страны, мало кому что скажут. Но в то время, услышать из Кремля, вместо привычных здравиц и победных реляций, определение происходящего в стране как «ЗАСТОЙ» было сродни взорвавшейся бомбе. Так советские люди в то время говорили на кухнях сугубо между своими. Да и то за закрытыми дверями, уложив детей спать. И потом, что значит «…сказать об этом в полный голос…», как этого требовал Горбачев? Ведь это касалось в первую очередь средств массовой информации, то есть нас, журналистов. «Хватит делать нужники» – как бы говорил Горбачев в своей речи, – «…пора извлечь серьезные уроки из всего того, благодаря чему наша страна отстала во всем. И первый урок – это урок правды. Ответственный анализ прошлого расчищает путь в будущее, а полуправда, стыдливо обходящая острые углы, тормозит выработку реальной политики, мешает нашему движению вперед…». Я разорвал бумажку со своим текстом, начиная понимать, чем вызвал гнев начальства.
Дело было не только в удивительных словах, несущихся с кремлевской трибуны, но стало очевидно, что лидер коммунистов обращается в своем докладе не к народу вообще или к своей партии, а конкретно ко мне, рядовому журналисту. Горбачев «просил» лично моей помощи в том, что он и его товарищи начинают в стране. Для осуществления затеянных огромных преобразований им нужна была поддержка нас, журналистов, тех, кто до этого много десятилетий лишь равнодушно повторял в своих материалах провозглашаемое с высоких трибун. Горбачев продолжал: «…Принципиальным для нас является вопрос о расширении гласности. Это вопрос политический. Без гласности нет и не может быть демократизма, политического творчества масс, их участия в управлении… Иной раз, когда речь идет о гласности, приходится слышать призывы поосторожнее говорить о наших недостатках и упущениях, о трудностях, неизбежных в любой живой работе. Ответ тут может быть только один, ленинский: всегда и в любых обстоятельствах нам нужна правда».
Бог с ним, с Лениным и с цитатами из него! Я хорошо знал некоторых из тех, кто писал Горбачеву этот и другие доклады. Например, таких замечательных публицистов, как Александр Бовин и Георгий Шахназаров. Знал, что они по умолчанию, просто обязаны были использовать работы классиков марксизма-ленинизма, вставляя определенное количество цитат из них в текст доклада генсека. Ведь это тоже был своеобразный «нужник», правда кремлевский. Так было всегда. Но в горбачевском докладе ленинские цитаты приобретали совершенно другой смысл. Они заставляли задумываться о том, а что, собственно, я могу сделать для реализации предложенного с трибуны. А говорилось там следующее: «…Можно ли сказать, что наши средства массовой информации и пропаганды в полной мере реализуют свои возможности? Пока нет. Немало еще серости, не преодолена инертность, не извлечена глухота новому»…