Но и бросать мужика в машине теперь как-то некрасиво.
Несмотря на небольшой рост и комплекцию, Игорь оказался очень тяжелым. Плюс, ноги его совсем не держали. Я еле-еле дотащил его до скамейки, находящейся возле подъезда, и вернулся назад, чтобы забрать ключи и закрыть машину.
Подняв голову, заметил выглядывающую из-за занавесок кухни Лену. Теперь она в курсе, чего ожидать, а я понимаю, куда нести тело. Уже решил, что нужно именно нести, как мешок с картошкой.
Чтобы с грузом войти в подъезд, не мучаясь, сначала приготовил дверь. Открыл и подпер створку лежавшим рядом кирпичом. И был вознагражден за старание Средним кристаллом, притаившимся прямо под порогом. Мысленное «ура»! Богатый поселок! И почему в задании не сотню нужно собрать?
Поставив кое-как Игоря на ноги, присел, давая ему возможность свалиться мне на плечо.
Выпрямился и, придерживая его за ноги, начал движение вверх. Тяжелый гад! Что-то у меня пропало настроение. А из Игоря еще начали исходить звуки. Как бы не вырвало его там, сзади.
Вырвало между вторым и третьим этажами! А вонь-то какая! Что же он такое пил вонючее?
Лена встречала нас на площадке в мягком на вид домашнем халате. Руки в замке на груди. Смотрит на меня оценивающе.
— Куда его?
— Надо было на лавке бросить. Но раз уж донес сюда, тащи в зал на диван. Я сейчас быстро уберу дрянь со ступеней. Подожди немного. А то перед соседями неудобно будет за вонь и грязь. Кроме моего тут никто такое не сотворит.
— Хорошо!
Не расшнуровывая кроссовки, разулся, балансируя под неудобным грузом и рискуя завалиться на зеркало в прихожей. Но справился. Где у них зал, я помню.
Свалив Игоря, перевернул его на бок и с облегчением распрямился.
— Спасибо, Гриш.
Лена стянула с мужа ботинки и поставила у изголовья тазик. Все привычными и отработанными движениями. Наверно, не раз такое было.
— Лена, если можно, мне бы тряпку какую, чтобы штанины почистить.
— Сейчас.
Я вышел в коридор, а она принесла влажную тряпку и щетку. Почистила брюки сама.
— Ты извини меня, Гриша. Я ведь сначала подумала, что ты с ним где-то вдвоем набухались, а ты просто трезвей оказался. Теперь вижу, что не так было.
— На остановке увидел. Бабки ругали, да и менты как раз подъехали. В общем, решил, что лучше будет так поступить. А у вас ничего не поменялось!
Я беглым взглядом осмотрелся. В трех метрах от меня на кухонном столе между сахарницей и подставкой с салфетками лежал кристалл! Я его, родимого, тут точно не брошу!
— Лен! А можно воды? Если честно, то подустал, пока твоего волок! Я из-под крана холодной попью! И как ты его вес выдерживаешь?
Последняя фраза, как мне казалось, должна была немного расслабить напряженную ситуацией хозяйку. Но, пока шел на кухню, осознал, что ошибся. Лена ревела в коридоре, скрывая ладонями покрасневшее лицо. Быстро смахнув кристалл в хранилище, я вышел из кухни.
У-у-у-у! А тут дама сопли и слезы ручьями исторгает из организма!
— Ну, Лен! Перестань! Пошли, теперь ты воды выпьешь! Успокоишься!
— Ты торопишься? — сделав несколько глотков из чашки, спросила она.
— Да, не очень! — я глянул на часы, как бы проверяя хронометраж своих дальнейших планов. — До моего автобуса еще час двадцать. А что?
— Посиди немного. Я хоть поговорю с нормальным человеком! Сейчас кофе сделаю.
Она, не дожидаясь моего согласия, включила плиту.
— Рассказывай! Где ты пропадал все это время с нашей последней встречи? Работаешь? Женился?
Я понял, что Ленке срочно нужно выговориться. Накипело, видимо, что-то сильно. Почему бы не поболтать? Восемь камней, собранных за такой короткий промежуток времени, давали надежду на скорое окончание этого квеста.
Начал рассказывать свою жизнь, перемешивая реальные и только что придуманные факты. Какая разница? Квест одноразовый, а Ленка — просто часть сценария, как и все вокруг.
Пока болтал, кофе был приготовлен, и на столе появились блюдце с конфетами и большой кусок домашнего торта. Интересно, лакомство просто осталось или хозяйка выложила его, помня, что я жуткий сладкоежка?
— О! Вкусняшки! Я руки помою.
По пути в ванную заскочил в туалет. Первый раз за время квестов у меня появилась такая надобность!
А тут меня ожидал еще один сюрприз. Девятый кристалл! Средний! Камешек сразу пустил мне в глаза парочку «зайчиков», дабы я его не прозевал случайно за подставкой для унитазного ёршика. Девятый!
По возвращении торт я поглощал жадно, не стесняясь.
— А ты?
— А я, Гриша, берегу фигуру! Сам же видишь, что я, мягко говоря, склонна к полноте!
— Говорил, говорю и буду говорить: у женщин нет лишнего веса! Есть дополнительные площади для поцелуев!
Лена улыбнулась, но быстро улыбка соскользнула с ее лица.
— Ты спрашивал, как я Игоря вес терплю. В шутку, конечно. А если серьезно, то никак не терплю! Давно! Сам же видишь, в чем он теперь мастер! Раньше еще как-то сдерживался. А потом как с цепи сорвался! Ты парень у нас умный. И грамотный. И жизнь повидавший! Чего вам, мужикам, не хватает?
Я решил пока помолчать. Женщине сейчас необходимо выговориться, а не слушать «грамотного» и «повидавшего».
Ох, и много же у нее накопилось! И на супруга, и на работу, и на быт. Но на Игоря было больше всего гонений.
— Вот что ему надо? В доме убрано, постирано, наготовлено!
— Да пофиг нам на все это. Не обижайся, Лен, но это правда. Это «тема» женской психологии. Чистота и уют для нас даже не вторичны! А где-то там… вдалеке. Рядом с нищетой и голодом. Для меня важнее, чтобы не поучали по делу и без дела. Не переделывали. Не старались сделать «лучше». Я ведь уже самый-самый лучший! А тут кто-то вдруг придумал, что нет!
— Ну, ты никогда скромностью не отличался, — Лена усмехнулась. Повертев в руках конфету, бросила ее обратно в вазу. — А что на первом? Секс?
— Свобода. Даже не так. Не свобода, а свобода при выборе решений. Простор для маневра. Это за пять минут не объяснишь.
— Я думала, что на первом месте секс.
— И он, конечно, в первых рядах.
— Что-то по моему Игорю этого вовсе не заметно. Кое-как вызнала, как ему больше нравится в постели. Извини за такие подробности, Гриш. Хоть мне и не нравится, но приловчилась. Вижу — снова ему что-то не нравится. Он же теперь спит там, на диване. Уклоняется. Кстати, пойду, гляну, чтобы на спину не перевернулся.
Наверно, меня взбодрил ее кофе, а тортик расслабил. Захотелось тоже выговориться.
— Хочешь знать, что больше всего нравится в женщинах?
— Да!
— За всех не буду ручаться, но уверен, что для большинства мужчин нужны настоящие, открытые эмоции.
Мне все равно, есть у женщины растяжки на коже или нет. И на шрамы от аппендицита и кесарева плевать. И на небритые к этому сексу ноги. И уж тем более — на сочетание цветов трусиков и лифчика.
Мне нужно, чтобы ей было хорошо и она, ничего не стесняясь, не комплексуя ни из-за мелочей, ни даже из-за серьезных каких-то моментов, все отбросив, отдалась воле своих чувств. И не играла, а полностью окунулась в эмоции. К такой будет тянуть постоянно! Ведь она показала, что в это состояние погрузил ее именно я!
— Неожиданно! — Лена встала с задумчивым лицом.
Собрав чашки, перенесла их на столешницу кухонного гарнитура. Намек на то, что гостю пора?
Она стояла, отвернувшись от меня. Стоя за ней, я наклонился к ее волосам и вдохнул их запах. Получилось громко, но так мне и хотелось. А потом я провел кончиком носа по тому месту, где волосы заканчиваются и начинается шея. Не помню, кажется, у японских гейш это место считается самым пикантным и чувственным.
Я почти прижался к ней. Дистанция для мужчины и женщины была критически мала. Дальше надо либо, смутившись, быстро попрощаться и бежать вон из квартиры, или идти дальше. Бежать не хотелось, но и на пролом я не пойду. А вот языком по завитушкам волос пройдусь.
— Что ты делаешь, Гриша? — голос тихий-тихий. Будто она боится меня отпугнуть.
— Нюхаю твои волосы! — честно признался и погрузил нос уже в толщу прически. — Ванилька в духах присутствует.
Она отталкивает меня спиной и разворачивается. Смотрим глаза в глаза. Взгляда не отводим. А я даже не моргаю. Сейчас женское сознание не только «прокачивает» меня как мужчину, самца, партнера, но еще и внутренние сомнения, как вулканическая лава, бурлят в голове. Мужскому уму не дано понять таких процессов. Там сейчас критическая масса урана вот-вот готова перейти в цепную реакцию. Я боюсь и спугнуть, и затормозить.
Нескольких секунд таких «гляделок» достаточно. Рука ищет узел на поясе халата. Вторая неспешно поднимается к ее лицу, слегка касается щеки и отбрасывает прядь волос. Пряди не мешали, но так надо было сделать, чтобы отвлечь внимание от второй руки.
А узел, завязанный совсем небрежно, поддается буквально паре движений большого пальца. Пояс падает и полы халата расходятся в стороны. Лифчика нет.
«Не торопись!» — мысленно приказываю себе и стараюсь не смотреть вниз. Там все еще прикрытая халатом грудь, и она не моя. А значит, в любой момент сила вулкана вырвется в ненужном для меня направлении. А для продолжения есть хороший маркер. Поцелуй. Попытка. Нет, даже не попытка, а имитация. Вот если ответит, тогда можно немного продвинуться дальше.
Целую в самый кончик носа, едва-едва обозначив действие. Возмущений и отворачивания лица не последовало. Теперь чуть ниже. К краешку губ. Лена смотрит, а губы немного сдвинулись. Самую малость. Она как бы решилась ответить, но тут же одернула себя.
Склоняюсь ближе к уху и снова втягиваю носом воздух. Громко, чтобы она знала, что мне нравится ее аромат. И хватаю губами мочку уха. Всего на одно мгновение. И целую в шею. Верней, это еще не поцелуй. Это его обозначение. И возвращаю губы к ее губам. Теперь только ждать ее решение. И оно проявляется.
Боязливо. Осторожно. Пугаясь самой себя, она потянулась ко мне губами. Я встречаю их. Обхватываю. Не торопясь, втягиваю. Она обхватывает мои. Появляется влага, и ее язык проходит по моим губам. Тяжелый выдох! И поцелуй становится тем самым — настоящим поцелуем страсти.