После этого признания всем стало очень жалко учителя.
- К счастью, мы тоже ваши ученики,- напомнил ему Очкастый.
- Да, к счастью,- согласился учитель.- Я знаю, что ему не мила должность полицая. Раза два он уже пытался со мной заговорить…
- А чего он раньше думал? - сердито буркнула девушка.
- Надо будет им заняться. Не пропадать же человеку,- решил учитель.- А вы не задерживайтесь, времени в обрез.
- До полуночи успеем улизнуть,- усмехнулся Очкастый. И, обращаясь к Азату, сказал: - Спасибо, хлопец, за то, что предупредил. Ты это здорово устроил.
Партизаны оказались сноровистыми людьми: за две минуты обулись, оделись.
ТАЙНАЯ ТИПОГРАФИЯ
В последний миг девушка, точно вспомнив о чём-то самом важном, нерешительно остановилась.
- А как же быть с нашей типографией? - спросила она.- Теперь нельзя, как мы намеревались раньше, оставить её здесь. И с собой чемодан не возьмёшь.
- Почему? - рассердился Очкастый.- Испугалась тяжести? Я понесу.
- Не в этом дело,- отмахнулась она.- Полицаи кинутся по нашему следу, поэтому надо уходить налегке.
- У них овчарка,- сказала Маринка.
- Если ты имеешь в виду Булку, то она ещё не умеет брать след,- поспешил успокоить их Азат.- Это я точно знаю.
Партизаны переглянулись между собой, но промолчали.
- Очень обидно, что вы мне не доверяете…- начал Азат и запнулся.- Я смог бы спрятать чемодан в подвале. Там, кроме овчарки, никто не живёт…- совсем тихо закончил он.
Что тут было! Данила позеленел от злости. А Маринка так и взвилась:
- Вот ещё что надумал!
- Мне больше задерживаться никак нельзя,- сказал Азат.- Если решите оставить чемодан, то дайте пароль. Я же должен знать, кому потом в полной сохранности вернуть ваше хозяйство. До свидания.
- Обожди, сынок,- остановил его учитель и обратился к партизанам: - Одно испытание он уже выдержал. Разве его приход не является риском и подвигом? На этот шаг мог решиться только верный и отважный человек.
- Мой папа - командир батальона! - неожиданно даже для самого себя выпалил Азат.
- По-моему, на сына комбата можно положиться,- убеждённо сказал учитель.
Его слова произвели на всех огромное впечатление, даже на Маринку. Она подошла к Азату и хотела пожать ему руку, но в этот миг со двора вернулся самый молодой партизан.
- Пора уходить, мы не можем дальше рисковать. Что решили делать с чемоданом? - спросил он.
- Подвал полицейского участка - самое безопасное место для хранения нашей типографии,- наконец согласился Очкастый.- Никому и в голову не придёт искать её в собственном доме полиции.
- Вот что,- решил учитель,- ты, Данила, понесёшь чемодан: Азат один не справится. Лучше всего, пожалуй, пройти огородами. Улицей - опасно.
- Слушаюсь,- пробормотал Данила, не очень довольный таким оборотом дела. Ему, видимо, не хотелось отдавать чемодан полицейскому денщику. Но что поделаешь, когда за тебя решают взрослые.
В сенях Очкастый положил руку на плечо Азата:
- Слушай внимательно и запомни. Тот, кто придёт за чемоданом, спросит: «Сколько лет тебе, комиссар?» Понял?
- Понял.
Во дворе Данила чуть не вздул своего брата Кольку, стоявшего на часах.
- Где ты был? Почему прозевал этого хлопца? Разве так исполняют приказание?
- Я только разок отошёл до сарая…
- Эх, ты… «до сарая»! - передразнил его старший брат.- Хорошо, что всё благополучно обернулось. Следуй за мной, шляпа!
С каждой минутой Азату становилось всё тревожнее. «А вдруг они уже спохватились?» - думал он.
Данила не знал, что творится в душе Азата. Он легко нёс тяжёлую ношу, лишь время от времени сменяя руку. Для такого силача даже центнер, наверно, был нипочём.
- Сперва подойди к окну и послушай, всё ли спокойно,- прошептал Данила, остановившись возле изгороди.
Азат осторожно подобрался к дому и замер. Полицаи веселились вовсю. Верзила играл на гармонике, два других пьяно горланили какую-то песню.
- Гуляют себе,- сообщил Азат, возвращаясь к изгороди. И, принимая у Данилы чемодан, сказал: - Ух и тяжёлый! Пуда два. Вы, ребята, дальше не ходите, а то ещё Булка почует.
Ребята ушли. Выждав ещё немного, Азат потащил чемодан к дому. Овчарка глухо заворчала лишь тогда, когда Азат открыл дверь в подвал. Однако, узнав своего, Булка сразу же успокоилась.
Мальчик осторожно спустился вниз. В темноте он натыкался на какие-то ящики, лопаты, корзинки.
«Чемодан можно поставить в углу и прикрыть всяким хламом. Тут он будет в полной безопасности»,- решил Азат.
Прежде чем вернуться в свою каморку, Азат ещё немножко постоял под окном, напряжённо прислушиваясь. Полицаи, конечно, ничего не слышали, иначе они не продолжали бы горланить свои песни.
Он бесшумно открыл окно и пробрался в свою каморку. В полном изнеможении разделся и юркнул в кровать.
«Сейчас и поспать можно»,- сказал он и тихонько засмеялся.
ПЕРЕПОЛОХ
Где уж тут заснуть! При каждом шорохе мальчишка вздрагивал. О чём только не думалось в эту ночь… «Удалось ли скрыться подпольщикам? - гадал он.- А что станет с учителем?»
Видимо, Азат всё-таки задремал, потому что, когда он очнулся, за стеной было тихо.
Полицаи ушли и не возвращались. «Почему они задерживаются? Это неспроста. Неужели им удалось напасть на след беглецов?»
Азат то садился, прижав коленки к животу, то откидывался на подушку. Неизвестность мучила его.
Полицаи вернулись под утро. Услышав их возбуждённые голоса, Азат понял, что преследователей постигла неудача.
Больше всех шумел Одноглазый.
- Учителя надо по меньшей мере трижды расстрелять!- орал он.- За связь с партизанами, за действия, направленные против безопасности Германской империи, и, в-третьих, за нарушение комендантского часа…
- Чепуха! - вдруг рассвирепел Верзила.- Ты всегда преувеличиваешь. При чём тут учитель, если мы сами прозевали партизан?
- Ты хочешь спасти голову учителя?
- Нет, собственную!-отрубил Верзила.- Если мы, к примеру, доложим, что партизаны появлялись в нашем селе, а мы упустили их, представляешь, что станет с нами?
- Что же ты предлагаешь?
- Я ничего не предлагаю. Знаю только одно: партизаны не появлялись в нашем селе…
Начальник не очень уверенно проговорил:
- Может, и так… не появлялись. Это дело надо как следует обмозговать. Никто их не видел, верно? Но рано или поздно я доберусь до твоего учителя.
- А не кажется ли вам,- вдруг спросил Одноглазый,- что партизан вовремя предупредили?
- Что ты хочешь этим сказать?
- А то, что сделать это мог только один человек!..
В ответ Верзила громко расхохотался.
- Это уж ты слишком хватил! Так скоро ты и меня начнёшь подозревать!
- А мы сейчас проверим,- пробормотал старший полицай и внезапно перешёл на шёпот.
Не надо иметь много ума, чтобы сообразить: полицаи заговорили об Азате. Но что они замыслили?
- Ты меня сперва убеди,- узнал Азат голос начальника холминских полицаев,- и тогда я не стану тебе мешать, получишь его со всеми потрохами. А утром вздёрнем шельмеца.
- Ладно. По рукам! - взвизгнул старший полицай.
До чего же ему хочется крови!
Мальчишка побледнел. Может, настал его последний час… «Дело дрянь!» - сказал он самому себе. Выход один - бежать, пока за ним не пришли. Азат стал лихорадочно одеваться. Оттого что он порядком растерялся- как тут не растеряешься!-долго не мог попасть в рукав пальто.
Ломтик хлеба сунул в карман. Маленький запас никогда не помешает.
Но тут он вспомнил о чемодане. Как быть с ним?
«Придётся захватить с собой. Не оставлять же его полицаям!» - решил он.
Азат бесшумно толкнул раму, в этом деле у него теперь есть кое-какой опыт. Окно - единственный путь к спасению. Остаётся только перекинуть ногу и соскользнуть вниз.
И вот, сидя уже на подоконнике, мальчик вдруг спохватился: «Почему они не соблюдают осторожности? Громко говорят о расправе, так, чтобы я обязательно их услышал? Не хотят ли они испытать меня? Ведь они не могут доказать, что это я предупредил учителя. Погодить надо. Что будет, то и будет - остаюсь!»
Раздевшись и снова юркнув в постель, он сказал самому себе: «Чуть не сыграли с тобой, Азат, злую шутку».
В этот момент распахнулась дверь, и луч фонаря ослепил его.
- Ты, хлопец, не спал? - подозрительно спросил его начальник полиции.
- Разве тут уснёшь…- пожаловался Азат.- А что, пора уж печку топить?
- И ты слышал, о чём мы тут говорили?
- Конечно. Вы же вовсю шумели. А что? - произнёс он невинным голосом.
Кто знает, чего стоило ему это спокойствие.
«Теперь они убедились, что я тут ни при чём. После таких страшных угроз полагалось показать пятки, а я не сбежал. Не сбежал, потому что не виноват».
- У-у, паршивец!-прорычал Одноглазый и убрал фонарь, которым только что освещал каморку.
МАРИНКА
В тот суматошный день, в конце февраля 1943 года, денщик был занят самым обыкновенным делом - в своей каморке старательно просеивал залежалую муку. Он получил строгий приказ от Верзилы: просеять и просушить муку, чтобы в ней не завелись клещи. Мальчишка трудился со всем усердием, на какое был способен,- не пропадать же муке. Ему оставалось пропустить через сито пуда два, не меньше, как вдруг его позвал Верзила. Младший полицай до этого мгновения спокойно наигрывал на своей губной гармошке, а сейчас выказывал явное нетерпение. «Чего ещё ему надо?» - недовольно буркнул денщик, отряхивая мучную пыль.
- Ну, явился. Зачем звали? - проговорил Азат не особенно приветливо. С Верзилой можно и не церемониться.
- Глянь-ка в окно,- сказал Верзила, не обратив внимания на тон.- Чего она вдруг вздумала озорничать? С ума спятила девчонка,- нахмурился полицай.
Чего, в самом деле, Маринка - а это была она - озорует? Разве мало других окон? Если уж ей непременно захотелось бросаться снежками, то играла бы возле своего дома.