Ему не понравилось, что новенький сидит без дела. Бездельник хуже противника. Хмуро покосившись на Азата, Микола Фёдорович спросил:
- Как поживает твой отец, король французский?
- Он у меня сроду королём не был!
- А я подумал, может, поэтому ты рассиживаешь…
После такой оскорбительной шутки у Азата зачесались кулаки. Но Микола Фёдорович, не отвлекаясь от дела и не обращая внимания на вспыхнувшего обидой Азата, скомандовал:
- А ну мотай к Мишке! Он, должно быть, оставил тебе пожевать. После без задержки топай к командиру. Ну!
- Что «ну»?
- Полагается отвечать по форме.
- Буду я ещё всякому отдавать честь…
Сердито грохнув дверью, Азат направился на кухню. До неё метров сто ходу - рукой подать. После такого отдыха Азат и трёхкилометровку мигом одолел бы. Однако он не стал спешить, а укрылся под деревом, потому что услышал над головой шум мотора. Осторожно глянул вверх: над лесом висит «рама» - немецкий разведывательный самолёт. Не иначе, как высматривает партизанскую стоянку.
«Пусть себе жжёт бензин! - рассудил юный партизан.- Всё равно ничего не увидит».
Ещё он подумал о Мише: «Дуется на меня после вчерашнего или нет? Наверно, дуется».
Самолёт, по-видимому, ничего не высмотрел и улетел. Теперь можно пуститься во весь дух. Но не тут-то было. Не успел Азат сделать и нескольких шагов, как лицом к лицу столкнулся с партизаном в длиннющей шинели. Не вынимая изо рта потухшую трубку, партизан сказал:
- Одобряю!
- Что вы одобряете? - не понял Азат.
- Боевую сноровку. Я наблюдал за тобою: выбежишь ты под немецкий самолёт или нет? Не сунулся на открытое место, правильно поступил. С того самолёта-разведчика можно сфотографировать самую малую букашку.
Азат впервые видел этого человека. Кто он?
Однако расспросить не успел. Партизан с потухшей трубкой исчез так же внезапно, как появился.
Азат подошёл к партизанской кухне.
Миша-поварёнок встретил его не более приветливо, чем вчера. Не обращая внимания на новичка, он хлопотал над огромным котлом, в котором запросто можно было сварить полслона.
- Послушай,- обратился к нему Азат.- Кто у вас тут ходит в длиннющей шинели и с потухшей трубкой?
- Начальник штаба. А что?
- Просто так спросил…
Оба замолчали. Разговор явно не клеился. «Дуется»,- решил Азат.
- Ты чего не вовремя? - заговорил Миша-поварёнок.- Завтракать поздно, а обедать рановато. Проспал, что ли?
- Угу…
Миша-поварёнок, не переставая ворчать, остановился перед ним с половником в руках:
- Живо подавай тару. Мне с тобой возиться некогда, сам видишь.
У Азата аппетит что надо. Тарелки жиденького горохового супа да маленького, с ладонь, куска хлеба точно не бывало. Съесть-то съел, да не насытился.
- Добавки не будет.
- Я и не жду.
- Так чего же сидишь? Сматывай удочки!
Но Азат явно не торопился.
- Понимаешь, надо идти к командиру.
- Ну и иди.
- Я хотел бы с тобой посоветоваться.
- Чего тут советоваться? Вызвали, значит, надо явиться. Самое главное - не робей. Вот тебе и вся наука. А теперь выкатывайся.
Но Азат опять не ушёл. Ему хотелось откровенно поговорить с Мишей.
- Робеть не сробею, но вообще-то никакой я не смелый,- признался он.
- В таком случае, лучше тебе не ходить в командирскую землянку,- сказал с сожалением Миша.- Значит, не суждено тебе остаться в отряде.
Он не предполагал, какое большое впечатление произведут его слова. Новичок даже побледнел.
Желая как-то утешить его, Миша-поварёнок с участием спросил:
- В бою, что ли, сдрейфил?
- Нет. Струхнул, когда полицаи схватили меня с чемоданом. А в чемодане полно типографского шрифта. Я решил, что мне конец. Даже слезу пустил.
- Перед полицаями ревел?!
- Что ты! - отпрянул Азат.- Когда в подвале один сидел.
- Один на один не в счёт,- авторитетно заявил Миша, чуточку подумав.
Азат с ним не согласился. Он понимал, что добрый Миша утешает его и поэтому говорит, наверно, против своей совести. Разве партизан может лить слёзы? Окажись здесь Микола Фёдорович, он утешать не стал бы. Микола Фёдорович не признавал человеческих слабостей.
В тот день Азату не пришлось побывать в штабной землянке: командир снова участвовал в боевой операции. На второй день командование занялось срочной отправкой минёров на «рельсовую войну». Тут, конечно, не до Азата было. Лишь на третий день за завтраком Миша шепнул ему:
- Может, сегодня побываешь у начальства. Командир нынче доволен: два вражеских эшелона «спят» под откосом.
Сведения, которые Азат получил от друга, оказались точными.
- Ахтунг! Нас вызывает командир отряда,- проговорил дядя Ваня, как только появился в избушке.
- Я готов!
Дядя Ваня недовольно покачал головой:
- Совсем ты не готов. Мы же не лесные бандиты какие-нибудь. Партизан должен быть подтянутым.
Азат оглядел себя. Конечно, на нём не праздничная одежда. Только сапоги крепкие, а всё остальное - рвань, заплата на заплате.
- Микола Хвёдорович! - окликнул своего помощника дядя Ваня.- Отдай-ка ему мою запасную пару. Великовата будет, но зато исправная одежда. Кроме того, вручаю тебе, Азат, карабин. Правда, он бывший кавалерийский, но в смелых руках отлично послужит и пехотинцу. Теперь запомни закон солдата: оружие любит смазку и ласку.
Микола Фёдорович точно исполнил приказ дяди Вани и от себя добавил ещё старую пилотку.
- Тут у нас лежал один лётчик. Подарил мне, перед тем как вернуться на Большую землю. Получай…
- Спасибо.
- Чего благодарить? - нахмурился Микола Фёдорович.- Я не о тебе стараюсь, а о нашем отряде. Такого нигде больше нет.
ЭТО КОМАНДИР?!
Этой встречи Азат хотел и не хотел. За несколько дней он наслушался таких историй об отваге и удали командира, что теперь ноги не держали его. «А вдруг я не понравлюсь командиру?-тревожился он.- Прощай, значит, отряд?»
Азат плёлся по тропинке, стараясь не отставать от дяди Вани. Лишь за его спиной он чувствовал себя в безопасности.
Но тот внезапно остановился, и Азат, шарахнувшись в сторону, оступился.
Сперва он увидел начальника штаба, а потом рассмотрел женщину. Они стояли возле штабного блиндажа.
Начальник штаба был в знакомой длиннющей шинели и с потухшей трубкой.
Про женщину можно было бы и не рассказывать. Ну, женщина как женщина. В полушубке, в шапке-ушанке. И сапоги обычные, кирзовые. Но что-то в ней всё-таки было особенное.
А что, Азат объяснить не мог.
Женщина между тем глядела на мальчика своими синими глазами. «Чего она меня так рассматривает?» - внутренне возмутился Азат.
- Это и есть знаменитый денщик из Холминок?- спросила она, пряча улыбку.
- Тот самый.
Азат заметил, что дядя Ваня, отвечая ей, как-то преобразился: подтянулся, слегка поправил ремень. Вот те раз! Чего он так вытягивается перед ней? Чего он так старается?
А женщина уже обратилась к начальнику штаба:
- Командиру группы вручили мою записку о шефе районной полиции?
- Да.
- Он пообещал быть на свадьбе?
- Да.
И начальник штаба с готовностью, чётко отвечал на все её вопросы.
- Как решили поступить с хромым старостой?
- Согласен сотрудничать с нами. Через день получим пудов пятьдесят муки и говядину.
- Не подведёт, как тот, Каменский?
- Не думаю.
Мальчик, следя за их разговором, всё больше и больше поражался: «Она всё-всё знает: и про хромого старосту, и про свадьбу у начальника полиции».
- Товарищ командир,- обратился к ней начальник штаба,- разрешите идти? Меня вызывает запасной аэродром.
Кто же мог предположить, что отрядом командует женщина! И никто, даже Миша-поварёнок, не предупредил его.
«Неужели на пост командира не могли подобрать кого-нибудь из мужчин? Наверно, она была назначена на эту должность ещё в то время, когда в отряде не было ни Артиста, ни дяди Вани?» - размышлял Азат.
- Как тебя звать-то? - обратилась она, отпустив начальника штаба.
- Азат Байгужин.
- Родители живы?
- Были живы.
- Как тебя понимать?
- Отец воюет. Мать увели гестаповцы,
- А сам попал к полицаям?
- Попал по своей глупости..,
- И ты не пытался убежать?
- А куда? - Мальчик поднял глаза на командира.- А потом на моём попечении оказался чемодан со шрифтом…
- Что же мне с тобой, горемыка, делать? - спросила женщина.- Ну, что ты умеешь?
Мальчик решил: от его ответа будет зависеть, оставят его в отряде или нет.
- Всё! Денщик из солдат - на все руки мастак.
- Так-таки на все?
- Стирать могу. Умею свистеть и подражать всяким птицам. Стряпать приучен. Или там разжигать костёр…
- И несмотря на такую разностороннюю одарённость, придётся тебя, мой мальчик, отправить на Большую землю,-задумчиво произнесла она.- Надобно тебе учиться.
В безвыходном положении человек хватается за соломинку.
- А Микола Хвёдорович? Миша-поварёнок?-задыхаясь от волнения, спросил он.- Они же не сидят за партой!
Сказал и испугался - вдруг она рассердится. С командиром торговаться не положено. Это ему, сыну комбата, очень даже хорошо известно.
- Они - другое дело,- спокойно ответила женщина, но при этом внимательно посмотрела на него.- Каждый из них, по существу, заменяет на своём посту взрослого.
- А я этих ваших ребят на лопатки положил! - выпалил Азат. Он понимал, что и этого не надо было
говорить. Он вовсе не хотел хвастаться. Но что поделаешь, когда у тебя такое отчаянное положение?
- Как - обоих? - От удивления у командира даже брови поднялись.
- Конечно, не сразу, по одному.
- А почему ты вдруг стал с ними бороться?
- Они сказали, что без этого нельзя.
При этих словах женщина залилась таким заразительным смехом, что даже дядя Ваня не выдержал.
- Ох, уморил! - проговорила она, вдоволь насмеявшись.- Но что же всё-таки с тобою делать? Может, отправить тебя на Большую землю? Через три дня будет самолёт.