— ...Вы, я вижу, устали, — Юлия Николаевна глянула, оценивая. — Вот что я хочу сказать напоследок. Ребенок — огромное счастье и огромной важности забота. Мы должны видеть, чувствовать, пони
мать, уважать его. А не только одевать и кормить. В этом родство и заключается, по-моему: в напряжении душевных сил, в страстном желании «узнавания», в ежедневном «обретении» ребенка...
«Я действительно порой чувствую себя уставшим от своих сыновей, — подумал я. — Их энергия, их безоглядный напор вынуждают и меня быть энергичным, собранным... А так хочется иногда расслабиться, ни о чем не думать... Наверное, в этом и есть смысл родительского самовоспитания — в стремлении всегда быть энергичным и собранным, всегда быть «отцом» — наперекор своему эгоизму, своей лени...»
ШКОЛА
Школа возникла внезапно. Мгновение назад она не замечалась, не угадывалась за домами, за деревьями. И вдруг вынырнуло уютное двухэтажное здание. Цвет у него радостный: будто вечно освещена школа солнечными лучами.
Кабинет биологии на втором этаже. Маленькая табличка на его дверях: «Лучший кабинет области».
Несколько дней я провел в этом кабинете. Сидел на всех уроках Юлии Николаевны — с пятого класса по десятый. Подробно конспектировал учительские объяснения, реплики ребят. Скажу сразу: никаких открытий я не сделал. Ничего необычного, непохожего на школу моих детских лет в ее уроках не было. Я отметил душевность интонации, доверительность ее разговоров с учениками, страстность изложения нового материала, обилие иллюстраций, плакатов, слайдов, кинофильмов, звукозаписей. Необычным, или, вернее, редким, можно было назвать лишь одно: соединение перечисленных достоинств в одном педагоге, в одном кабинете. Да, учитель и ее класс как бы сливались, взаимно дополняли друг друга. Юлию Николаевну невозможно было представить без этой цветущей, зеленеющей листьями десятков растений комнаты. Кабинет нельзя было вообразить вотчиной какого-то другого учителя, не Юлии Николаевны. И в первый, и в последний день пребывания в школе он поражал меня неисчерпаемостью. Чего тут только не было! Растений — не перечесть. Они вились, топорщились, парили. Видно было, что им здесь хорошо.
Стеклянные шкафчики вдоль стены были забиты разными чучелами, препаратами, муляжами. Жуки, крабы, рыбы, крокодил...
Над доской расположились два ряда электрокартинок. Нажмет учитель кнопку, и включится картинка. Например, «дно силурийского моря». Нажмет другую — загорится другая картинка. Тут же, над доской, висел афоризм Льва Толстого: «Счастье — это быть с природой, видеть ее, говорить с ней!» Прочитав, я, помнится, подумал, что Юлия Николаевна согласно Толстому — очень счастливый человек: всю жизнь с природой, среди садов и цветов.
За учительским столом, под рукой у хозяйки кабинета, настоящий пульт управления. Щелчок — и на всех окнах опустились темные шторы. Щелчок — и развернулся экран. Щелчок — и зажужжал диапроектор, неторопливо меняя кадры. Есть необходимость, можно выключить проектор и запустить киноаппарат. И сразу класс превратится в зрительный зал, и голос диктора объяснит что-то важное и нужное...
Юлия Николаевна нескрываемо гордилась кабинетом. Покупного, кроме киноаппарата, ничего не было. Техническое оснащение кабинета было сделано руками ребят при участии учителя. Многих это потребовало вечеров, много неурочного, «домашнего» времени...
Теперь, когда принята реформа общеобразовательной и профессиональной школы, верит Юлия Николаевна, что постепенно ее кабинет будет оснащен по последнему слову науки и техники.
Меня поразила величавая неторопливость, появившаяся в Юлии Николевне на уроках. Плавные движения, изящный черный костюм, белая блузка, волосы узлом на затылке. Совсем не похожа на ту простецкую женщину-хозяйку...
Удивляюсь, как активно ребята работают на уроке. Сразу пятеро получают карточки с заданиями и выходят к доске. Пятеро других, из класса, контролируют отвечающих. А ведь это лишь эпизод, деталь урока.
...Истоки интеллигентности, характера, судьбы человека она, учительница, — видит. Глядя на отвечающего, можно порой предсказать всю его дальнейшую биографию. Она должна поневоле быть мудрой...
Мальчишка с кустистыми бровями, с галстуком на груди загляделся на девочку-соседку, а она — стройная, гибкая, с двумя длинными косами — ноль внимания.
Юлия Николаевна вызывает его к доске, чтобы «отвлечь», и соседка сразу оживленно начинает ему шептать, а потом ловит мой взгляд и замолкает.
...Будто игра! — осеняет меня. Будто играет учительница с ребятами! Оттого ощущение легкости, раскованности, свободы!..
САД
Стволы деревьев изгибались медленно, будто потягивались после долгого сна. Крупные густые капли прижались к веткам вперемежку с толстыми почками. Недавно прошел дождь. На земле были лужицы, подернутые хрупкими льдинками.
Таким предстал передо мной пришкольный юннатский участок. Февраль, конечно, не самое удачное время для его осмотра. Вернее, самое неудачное. Но я познакомился с роскошными альбомами, где работа юннатов была расписана, разрисована, сфотографирована — словом, увековечена. Я узнал, что ранней весной зацветают на участке гиацинты, тюльпаны, нарциссы, лилии, пионы. Что на территории школы ребята выращивают сто сорок восемь декоративных деревьев, плодово-ягодный сад, много кустарников. Что особой заботой окружены двадцать пять орехов, посаженных в честь XXV съезда КПСС. Узнал, что прошлым летом были проведены такие опыты: 1. Выращивание перца без-рассадным способом. 2. Выращивание томатов безрассадным способом и из рассады. 3. Влияние густоты стояния лука на урожай. 4. Влияние глубины заделки гладиолусов на размер соцветий.
Просматривая альбомы, я узнал, что ученики Юлии Николаевны поступают на биологические факультеты и в сельскохозяйственные институты. И видимо, так же, как и она, где бы ни жили — оставляют после себя сады и заставляют землю цвести.
Научиться бы и мне деревья сажать...
КОЛЛЕГИ
Я бродил по коридорам, заглядывал в кабинеты, побывал в школьном музее. Везде было уютно, везде было по-домашнему хорошо. Школа располагала к добру обликом, атмосферой. Непринужденны были учителя между собой. Я спрашивал их про Юлию Николаевну: и ребят и педагогов. Одна молоденькая учительница так сказала: «Формула «сейте разумное, доброе, вечное» сегодня устарела. Сегодня требуется растить разумное, доброе, вечное; защищать от сорняков, заморозков, засухи. Только «сеять» — сегодня мало. Потому и сильна Юлия Николаевна, что дает детям творческие задания. Нагружает их руки, ум и сердце. И тем самым активно воздействует на «семена», заложенные в ребят родителями и учителями, всем строем нашей жизни...»
А Галина Николаевна Мястковская, завуч, улыбчивая, черноволосая, говорила так: «Я работаю вместе с Юлией Николаевной два года. Меня поражает ее неисчерпаемое трудолюбие. Со стороны может показаться, что она никогда не устает, никогда не расслабляется. Можно пойти на любой ее урок, и каждый — работа высшего качества, которую можно показывать самой придирчивой комиссии. Она умеет, любит подбирать материал: кинофильмы, диапозитивы, наглядные пособия. Если что-то нужно для урока, она обязательно достанет. Обегает столько мест, купит на свои деньги, но обязательно достанет. Очень сильная сторона ее преподавания — наглядность. Она рассчитывает время, когда будет проходить то или это растение, и к нужному времени выращивает нужное растение. Уже четырнадцать лет у нее нет второгодников, она умеет добиваться, чтобы самый слабый — знал. Настойчивостью, терпением, добротой. По-моему, основной ее «секрет» в том, что она рационально использует время — очень его уплотняет. Это нелегко, но на ее примере видно, что достижимо...
Помню, ребята говорят: «Вы знаете, мы сейчас проводили лабораторную по биологии! Так интересно было!» Я спросила: «Почему интересно-то?» Они: «А Юлия Николаевна рыбу уснувшую у рыбаков купила и принесла! И мы изучали, как она устроена!»
ШКОЛЬНЫЕ ИСТОРИИ
Выросли в кабинете у Юлии Николаевны ландыши. Зацвели в январе. Ребята на них глядели с радостью, нюхали осторожно. Лето вспоминали. И вдруг несколько цветков пропало. Кто-то сорвал. Юлия Николаевна расстроилась. Не кричала, не искала виновных — погрустнела, поскучнела. А на другой день ребята привели мальчишку, сорвавшего цветы. Сами его нашли. О чем с ним учительница говорила — неизвестно. Теперь у нее в кружке этот мальчишка, среди активистов.
В позапрошлом году пришел в школу Валерий К. Характеристика на него: «Малолетний преступник, состоит на учете в детской комнате милиции, участвовал в кражах». Юлия Николаевна с ним договорилась — характеристика под замок, никто ее не увидит. Валера завоюет новую характеристику. И мальчишка ей поверил, начал исправляться, к учебе потянулся. Но тут вернулся его брат-рецидивист из колонии. И сорвал Валеру на прежнюю дорожку. Юлия Николаевна буквально по пятам за ним ходила. Каждую неделю встречалась в школе с его родителями и вместе с Валерой обсуждала прошедшие дни. В общем, оторвали мальчика от брата. Валера кончил школу. В праздник цветов — девятого сентября — прибежал, принес большой букет и характеристику с завода, хорошо ему сейчас работается.
У девятиклассницы Наташи случилось горе. Погибли родители — отец и мать сразу. Девочка осталась со старшим братом. К ней стала приходить Юлия Николаевна. Посидит, поговорит о жизни, прибраться в доме поможет, ужин вместе с Наташей соорудит. И девочка к ней привязалась. Даже с братом не была так откровенна, как с учительницей. Наташа окончила школу, начала работать. И все это время рядом с ней была учительница...
Ребята готовятся к областной биологической олимпиаде. Часто прибегают в кабинет, что-то переспрашивают, перебирают препараты, гербарии. Кажется, что все перезабыли, что не справятся с заданиями.
— А вы спокойно! — говорит Юлия Николаевна. — Делайте все спокойно, как в космосе космонавты! А волнение мне оставьте, я за вас волноваться буду!..