— Не переживай, Дана, — поддержал меня Александр Петрович. — Роман сегодня же передаст Миле нашу просьбу.
— И мы сегодня же узнаем, что она на это ответит? — спросила Дана.
— Она ответит: «Надо — значит, надо», — сказал я. — Мы ждём униформу и подробную информацию о местонахождении Айсулу. И если Вы не против, то я бы предложил, чтобы Мила ушла с Айсулу порталом к нам в башню. В наш замок.
— Это было бы идеально, — произнёс Романов. — Но как к этому отнесётся Екатерина Александровна? Если мне не изменяет память, она не хотела влезать в ни в какие противостояния.
— Она не хочет участвовать в войне, — ответил я. — И Вы знаете по какой причине. Но принять у себя Айсулу и обеспечить ей защиту — это совершенно другое дело.
— Хорошо, если так. У вас Айсулу точно будет в полной безопасности.
Сказав это, Александр Петрович посмотрел на Дану. Та удовлетворённо кивнула — видимо, Алихан рассказал ей о нас много хорошего, и Дана нисколько не сомневалась, что у нас с Айсулу ничего плохого не случится.
— Думаю, с этим вопросом мы разобрались, — сказал кесарь, оглядел всех сидящих за столом и добавил: — А теперь давайте перейдём к главному пункту нашего сегодняшнего совещания!
*****
Я пробыл в имении Романова до четырёх часов и оттуда порталом отправился домой. Выйдя из башни, сразу же побежал искать бабушку. Повезло — нашёл её довольно быстро. Княгиня Белозерская находилась во внутреннем дворе и что-то объясняла садовнику, указывая на клумбу. Издали могло показаться, что она ему за что-то выговаривает, но оба улыбались — видимо, обсуждали какие-то изменения в ландшафтном дизайне имения.
Завидев меня, бабушка отпустила садовника и присела на лавку. Как только я подошёл и сел рядом, она спросила:
— Ну что? Как прошла встреча?
— Двадцать седьмого декабря будет большое сражение, и я буду в нём участвовать, — ответил я.
— Новый год спокойно встретить не получится, — произнесла бабушка фразу Каменского слово в слово.
— Александр Петрович утверждает, что шанс есть.
Я рассказал бабушке всё, что узнал на совещании — Романов дал мне на это добро; она внимательно меня выслушала и спросила:
— Волнуешься?
— Конечно, — признался я.
— Боишься?
— Немного. Хотя это странно — чего-то бояться после всего, что я пережил за последние годы. Но всё равно страшновато.
— Ничего не странно, — сказала бабушка. — Это нормально. Только идиоты ничего не боятся. А нормальный человек всегда чего-нибудь да опасается.
— А Вы? — спросил я. — Вы чего-нибудь опасаетесь? Вот прямо сейчас?
— Конечно, — ответила бабушка. — И довольно сильно.
— Чего?
— Того, что садовник меня не понял и испортит здесь всё.
Бабушка улыбнулась, обняла меня и прижала к себе.
— Спасибо за поддержку, — сказал я.
— Обращайся. Ещё чем-нибудь могу помочь?
— Можете.
— Если это не очередная попытка уломать меня на тренировку с шапкой Мономаха, то я тебя внимательно слушаю.
Я рассказал бабушке о наших планах по спасению Айсулу и о том, что я предложил доставить дочь Даны к нам. Бабушка меня в этом деле поддержала и пообещала, что Айсулу будет у нас в безопасности.
Потом мы ещё какое-то время поговорили о разных незначительных делах, а когда бабушка ушла, я достал телефон и позвонил Миле.
— Слушаю, — донёсся из динамика голос моей девушки.
— Скажи, любимая, а ты соскучилась по опасностям, приключениям, крутым дракам и бесконтрольному использованию боевых заклятий? — зашёл я издалека.
— Нет.
— Вот вообще ни капельки? — с быстро угасающей надеждой спросил я.
— Ни капельки, — ответила Мила. — Но, если надо — значит, надо. Что случилось в этот раз?
Глава 23
Двадцать седьмого декабря я проснулся довольно рано. Будильник был заведён на пять утра, но я его опередил. Смысла ворочаться в попытках снова уснуть не было — я чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. А учитывая, что перед отбытием из дома я собирался обязательно сходить к источнику и ещё от него зарядиться энергией, толку в лишнем получасе сна точно не было.
Умывшись, чтобы окончательно проснуться, холодной водой, я надел спортивную форму и отправился на пробежку. Буквально на полчаса — чтобы разогнать кровь и мысли. Потом вернулся в комнату, заскочил в душ, переоделся и… понял, что идти на завтрак рано. Не было ещё даже шести.
Бабушка накануне вечером пожелала мне удачи и куда-то уехала на сутки. Сказала, что по очень важному и срочному делу. Поэтому я заранее предупредил поваров, что в обеденном зале завтрак накрывать не стоит, что я приду завтракать на кухню и довольно рано. Но не настолько же.
Время впустую терять не хотелось, и я немного переиграл планы — отправился к источнику не после завтрака, а до. Пробыв у него около часа, я мог смело идти на кухню — в семь утра меня там встретили бы однозначно с большей радостью, чем в шесть. Ну а к девяти я уже должен был прибыть в имение Романова, чтобы оттуда вместе с Александром Петровичем отправиться в Астрахань.
Накануне в столицу в специальной коневозке уехала Тайга. Вместе с Семёном, который любезно согласился сопровождать лошадь, чтобы ей было легче перенести дорогу и стресс. Встретиться с Тайгой я должен был уже на границе, куда её вместе с другими лошадьми должны были доставить из Новгорода на военно-транспортном самолёте.
Я пришёл во внутренний двор, подошёл к источнику, привычно положил ладони на серовато-синий камень, открылся и принялся ждать ответа. Секунд через тридцать источник откликнулся, но как-то странно — камень усилил свечение, мой энергетический шар вроде бы начал появляться, а затем пропал. Будто его и не было. Мало того, мне показалось, что камень стал немного холоднее. И свет его стал тусклым — каким бывает, когда к нему никто не прикасается.
Не то чтобы я запаниковал, но напрягся. Впрочем, почти сразу это чувство меня отпустило, так как камень опять нагрелся, и я вновь почувствовал его тепло не только ладонями, но и всем телом. А ещё через какое-то время он стал ярче, и снова начал появляться энергетический шар. И снова исчез, не сформировавшись и наполовину.
Тут уже я занервничал по-настоящему. Но руки от камня не убирал, ожидая третью попытку. И дождался. И увидел, как она так же закончилась ничем.
Я убрал руки от камня и призадумался. Кроме того, что не мог сформироваться мой энергетический шар, ничего странного не происходило — по крайней мере, я ничего такого не ощущал. Наоборот, я чувствовал, как источник дарит мне энергию. Но почему тогда ничего не получалось с шаром?
Предположив, что я просто недостаточно концентрируюсь на процессе, я решился ещё на одну попытку. В конце концов, что я терял? Родовой источник не мог причинить мне никакого вреда — в этом я был уверен на сто процентов.
Я собрался мыслями, максимально сконцентрироваться, положил руки на камень и принялся внимательно следить за появлением шара, в надежде понять, что с ним происходит, и почему он исчезает, не сформировавшись до конца.
И я не просто сконцентрировался — я так напрягся физически, что даже моргнуть боялся, словно это как-то могло «спугнуть» шар. А он тем временем начал формироваться. Я даже дышать перестал и, как мне показалось, теперь не просто видел, а даже ощущал, как мой энергетический шар принимает свою форму.
Боялся моргать, боялся дышать, даже мысли все от себя отгонял — лишь наблюдал. И шар таки сформировался. И… на нём было восемь полос! Причём я их даже не считал — я просто понял, что их восемь. После этого, разумеется, сразу же пересчитал и убедился, что так и есть.
Ноги аж подкосились — то ли от радости, то ли от перенапряжения. Восемь полос! Третий уровень!
Третий! Захотелось тут же побежать к бабушке и поделиться с ней радостью. И Миле позвонить. Но бабушки дома не было, а будить рано Милу перед важным заданием было крайне глупо. Да и вообще, хвастаться уровнем было глупо, но почему мне так хотелось это сделать. Так хотелось всем рассказать, что у меня теперь третий магический уровень. Раньше я за собой такой склонности к хвастовству не замечал. Но, возможно, дело было в том, что третий — это действительно невероятное достижение в мои годы. Просто уникальное.
Теперь я мог надеяться, что шапка Мономаха будет для меня уже не столь опасна, и я наконец-то смогу начать тренировки с использованием этого Великого артефакта. Мне даже захотелось это тут же проверить, но я понимал, что времени на это у меня нет. Да и что бы от этого изменилось? Чтобы научиться использовать шапку Мономаха, нужен не один час тренировок.
И я тут же принялся корить себя, что не зашёл к источнику накануне, а лучше дней пять назад. Но что сделано, то сделано, и не факт, что за пять дней я бы хоть сколько-то продвинулся в изучении возможностей этого артефакта. А теперь я, по крайней мере, знал, чем займусь сразу же по возвращении — побегу доставать из хранилища шапку Мономаха.
А ещё я не мог понять, за что мне такой подарок? Если это было как-то связано с моей победой над Хосе Вторым, то почему уровень не поднялся сразу? Я ведь после поединка не раз был у источника. А если дело не в поединке, то в чём? Что тогда повлияло на поднятие уровня? Ответов на все эти вопросы у меня не было, но по большому счёту, они мне не особо были и нужны. Главное — мой магический уровень поднялся!
Я пробыл у источника ещё около получаса, после чего отправился на кухню. Там через силу позавтракал, так как от переизбытка эмоций растерял весь аппетит, после чего пошёл в свою комнату, где почти до самого отбытия в Новгород провалялся на кровати, строя планы на тренировки с шапкой Мономаха. Времени на размышления и мечты у меня было достаточно — Александр Петрович дал мне артефакт, чтобы я смог открыть портал сразу к нему в имение.
В половину девятого начал собираться. Надел свой мундир, к которому уже начал потихоньку привыкать, и пошитые специально к нему и предназначенные для верховой езды брюки. Нацепил сапоги с большими каблуками и навесил на себя целую кучу амулетов и артефактов — почти столько же, сколько было на мне во время поединка с императором Ацтлана.