ток не закончится никогда.
Но как выяснилось, обрадовался я зря. Сразу же после закрытия портала, на его месте возникла песчаная буря. И по её виду — ровным границам и расположению, было понятно, что появилась она не сама по себе. Песок встал стеной за спинами вражеских магов и двигался вслед за ними. Это было какое-то невероятное по своим масштабам заклятие магии земли. Похоже, китайцы действительно имели склонность к гигантомании.
Через какое-то время сплошная песчаная стена разделилась на части — огромные столбы, которые всё так же продолжали двигаться вслед за странными китайскими магами. Но это было ещё не всё — каждый столб начал приобретать человеческие очертания, и спустя буквально несколько секунд за спинами китайской армии шагала дюжина гигантских песочных големов. Впрочем, с песком их теперь роднил лишь цвет — теперь они выглядели каменными.
А ещё у них были крылышки. Не крылья, а именно крылышки! Как у бабочек или мотыльков, только почти полностью прозрачные. С такими обычно рисуют сказочных фей. И эти крылышки придавали злобным песочно-каменным големам совершенно сюрреалистический вид.
Что же касается размеров этих исполинов, там всё было совсем плохо. Для нас, разумеется. Если странный китайский маг был в два раза выше человека, сидящего на лошади, то голем был в пять раз выше китайского мага. Это было уже однозначно чересчур.
И похоже, эти гиганты должны были напасть на нас первыми, так как они ускорились, а китайцы начали расступаться, освобождая им дорогу.
— Что это за чудовища? — спросил я Александра Петровича. — Как с ними бороться?
— Даже не представляю, — как ни в чём не бывало ответил кесарь, будто перед ним не стояло задачи остановить и уничтожить это странное войско.
— В смысле, не знаете? — воскликнул я. — Вы, вообще, собираетесь хоть что-то делать?
Это, конечно, было не очень красиво с моей стороны — таким тоном разговаривать с самим кесарем, но вырвалось. А Романов на это лишь пожал плечами и улыбнулся. Как же меня бесили эти его улыбки. И явно, не только меня одного. Все наши и тюркские отряды в спешном порядке готовились отражать атаку, и лишь кесарь был спокоен.
— Вы хотя бы примерно представляете, что это такое? — спросил я.
— Бабочки, — совершенно спокойно ответил Романов.
— Да какие это на фиг бабочки?! — в сердцах воскликнул я.
— Ты тоже заметил, да?
— Что именно?
— Что они совсем на бабочек не похожи, — ответил Александр Петрович. — Сколько раз я об этом Хуссейну говорил, а он всё за своё — нет, это бабочки!
И тут до меня дошло, почему Романов так спокойно смотрит на этих големов — потому что бороться с крылатыми гигантами предстояло не нам. А ещё я понял, что китайцы не расступаются — они в ужасе разбегались.
Глава 25
И я сразу понял, почему улыбался Романов — он предвкушал это невероятное по зрелищности и размаху шоу. Моя физиономия тоже невольно растянулась в улыбке, когда я смотрел, как огромные каменные создания с крылышками гоняют по пустыне китайских магов. Смотрелось феерично. Особенно когда големы при помощи своих крылышек взлетали и носились, подобно настоящим бабочкам, над рядами китайцев, разбрасывая бедолаг в разные стороны ударами каменных кулачищ.
И стало понятно, почему мы не нападали сами — выступали в роли приманки. Не самая престижная роль в битве, но если это поможет нам одержать победу, то почему бы и нет? И конечно же, отпали вопросы — почему встречу назначили в пустыне. Видимо, этих големов нельзя было доставить порталом из Иордании или откуда-либо ещё — только создать на месте.
Не знаю, сам ли Романов придумал этот сложный план: от неожиданного появления Алихана перед тюркским войском до привлечения «бабочек», или кто-то ему помогал — скорее всего, второе, но нельзя было не признать, что план гениален. И Александр Петрович имел полное право смотреть на то, как этот план реализуется, и наслаждаться результатами своей работы. Что он собственно и делал.
Довольно быстро вся армия китайских магов была деморализована и разгромлена. А индусы и англичане даже и не пытались прийти на помощь своим союзникам. Они вообще никак себя не проявляли — просто стояли и смотрели на то, как их друзья по антироссийской коалиции втаптываются в песок каменными великанами. Возможно, сами они уже передумали участвовать в битве. Скорее всего, передумали.
— А вот теперь и нам пора, — произнёс Романов, глядя, как «бабочки» Хуссейна завершают разгром китайской армии. — Как говорится, никто не должен сегодня уйти отсюда обиженным. Всем надо дать по заслугам.
Кесарь уже не улыбался — теперь было не до шуток. Сразу после его слов, Воронцов и Бахытжан отправились раздавать указания — глава московских орков нашему войску, брат Даны — тюркскому. Очень хотелось узнать, какая роль в предстоящей битве отведена мне, но задавать вопросы Александру Петровичу я пока не решался — понимал, что ему не до меня.
Тюрки, так как численность их армии уступала нашей, взяли на себя индусов. Нам, соответственно, достались англичане. Ну и несколько наших отрядов отправились на помощь големам. Помощь — конечно, громко сказано, но великаны могли разогнать врагов и втоптать их в песок, а вот захватить их в плен не могли. А это было необходимо сделать.
Что касается британцев, то дело было даже не в численности наших войск — уверен, в любом случае их бы атаковали именно мы. Ну не мог Романов уступить наших заклятых друзей кому-то другому.
Когда наши отряды двинулись на врага, и стало понятно, что кесарь немного освободился, я таки решился задать ему вопрос:
— А что мне делать, Александр Петрович?
— Ждать, — ответил Романов.
— Чего именно? — уточнил я, надеясь, что кесарь понимает, что мной движет не праздное любопытство стремящегося влезть в драку юноши, а желание обладателя Великого артефакта выяснить, когда можно будет применить своё мощное оружие во благо общей нашей победы.
— Ждём того момента, когда нашим ребятам понадобится твоя помощь. Ну и моя тоже. Если, конечно, понадобится.
— И как мы его узнаем — этот момент?
— Поверь, это будет несложно. Но нам стоит подъехать поближе к месту событий.
Сказав это, Романов слегка натянул поводья, приударил сапогами по бокам лошади и поехал за нашими воинами, я отправился за ним. По дороге я вытащил клинок из ножен, чтобы он, так сказать, прочувствовал общую энергетику — я был уверен, лишним это не будет.
Примерно на полпути к противнику, клинок начал светиться — несильно, но вполне заметно. Объяснение этому у меня было одно — меч почувствовал присутствие неподалёку своего, точнее, нашего старого знакомого. Я и без этого догадывался, что бабушкин друг Гарри не мог пропустить такое событие, то теперь я не сомневался — герцог Эджертон был рядом.
Чем ближе мы приближались к англичанам, тем сильнее светился меч. Рукоять уже стала горячей, как это случалось обычно во время поединка с сильным магом.
А наши отряды тем временем уже достигли противника, завязался бой. И почти сразу же я заметил, как за спинами англичан открылся портал. Такой же огромный, как вначале — видимо, они тоже приготовили для нас какой-то сюрприз, и теперь этот сюрприз должен был появиться их портальных врат.
Романов остановил коня, когда до ожесточённо сражающихся магов осталось всего ничего — если ехать дальше, то нужно было уже вливаться в бой. Я остановился рядом с кесарем. Наблюдать за массовым побоищем боевых магов оказалось не так уж и приятно, впрочем, как и за любыми боевыми действиями. Война — это всегда некрасиво, больно и страшно.
А ещё вблизи я разглядел портал и то, что никто из него на помощь врагу не выходил. Наоборот, англичане спешно эвакуировались. Первые ряды держали оборону, а основная армия покидала поле боя через портальные врата.
— Они уходят! — в удивлении воскликнул я, констатируя очевидный факт.
— Убегают, — поправил меня Романов.
— Но Эждертон ещё здесь, мой меч его чув… — я недоговорил, так как клинок резко перестал светиться.
Бабушкин друг Гарри исчез — сомнений быть не могло.
— Что Эджертон? — спросил Александр Петрович.
— Только что был здесь, но уже тоже убежал.
— Ну это логично — понял, что ловить ему здесь нечего.
Я согласно кивнул и снова принялся разглядывать портал, но внезапно боковым зрением заметил их — всадников в чёрных плащах. И они тоже уходили. Непонятно, почему я не разглядел их раньше, возможно, они находились в сдвиге, но каким-то образом, возможно, из-за своего меча, я мог их видеть. Но всё равно, почему сразу не заметил? Ответа на этот вопрос не было, как и на вопрос: что они здесь делали?
Неужели Эджертон уговорил-таки Хосе Второго выступить против нас? Но почему тогда император Ацтлана не привёл всю свою армию? Почему ограничился лишь отрядом, который так и не вступил в бой? Или это были не мексиканцы? Но кто тогда? Какая-то личная гвардия Эджертона, которая теперь уходила вслед за патроном? Очень было похоже на то. Правда, возникал другой вопрос: а что они делали в Мадриде?
— Что-то случилось? — слова Романова вывели меня из раздумий.
— Нет, а что? — ответил я вопросом на вопрос.
— Ты как-то странно уставился на бархан, словно тебя каким-то заклятием накрыло.
— А вы видите чёрных всадников возле бархана? — спросил я.
— Всадников? Чёрных? — удивился Александр Петрович. — Неужели они даже из Кении и Нигерии боевых магов притащили?
— Нет. В чёрных плащах.
— Не вижу, — сказал кесарь. — Объясни, куда смотреть.
— Да они уже ускакали, — ответил я, не желая развивать тему.
Когда большая часть англичан убежала, а те, кто не успел, были либо убиты, либо захвачены в плен, наши отряды разделились: одна половина отправилась помогать тюркам, а вторая — тем, кто занимался китайцами. Но как оказалось, тюркам наша помощь не понадобилась — индусы благоразумно решили, что им не нужна такая война и тоже бежали. Тоже, как и у англичан, не у всех получилось уйти порталом, но большая часть их армии всё же смогла эта сделать.