В маленькой гостиной пахло лавандой. Старинная этажерка по-прежнему стояла в правом углу.
Она закрыла на почте окошечко и вошла в гостиную.
– Гм, вы выглядите несколько иначе, чем вчера вечером.
Кейд подмигнул.
– Небольшое расхождение во взглядах.
– Ссора? С кем?
– С Джо Лейвелом и Сквидом.
Мисс Спенс села на черный кожаный диван и натянула юбку на колени.
– Из-за чего?
– Они не стали объяснять.
Кейд спохватился, что у него во рту сигарета, и торопливо зажал ее в пальцах. Мисс Спенс не выносила табачного дыма.
– Хотя Джо намекнул, что кое-кто был бы рад, если бы я поднял якорь и убрался куда подальше.
– Он имел в виду Токо Калавича?
– Думаю, да.
Она взглянула на него поверх очков.
– Не надо.
– Что не надо?
– Не надо уезжать. Пора кому-то восстать против Калавича.
Она склонилась к Кейду.
– Я хотела видеть тебя по другой причине. За тебя я спокойна. Ты в силах постоять за себя. Меня больше беспокоит прелестная девочка, что провела эту ночь на твоем судне.
Кейд почувствовал себя провинившимся школьником.
– Каким образом вы...
Она сухо ответила:
– Кейд, ты не в Лос-Анджелесе, Токио и даже не в Корпус-Кристи. Ты снова в Бей-Пэрише.
Она вперила в него внимательный взгляд сквозь очки.
– Что ты о ней знаешь? – сурово спросила она.
Он задумался.
– В сущности не так много.
– Она сошла на берег нелегально?
– Почему вы так думаете?
– У меня есть глаза.
Кейд молча смотрел в пол.
– Собственно, это обстоятельство, – продолжила мисс Спенс, – меня мало волнует, и я предпочитаю об этом ничего не знать. Но мне стало жаль эту милую девушку, еще совсем ребенка. И если ты имеешь на нее какое-то влияние, уговори ее вернуться домой и отказаться от поисков Джеймса Морана.
– Почему?
– Он плохой человек.
– В каком смысле?
– В каком ни возьми. Здесь всем известно, что Моран, воспользовавшись своей армейской выучкой, нелегально доставлял на самолете чужестранцев для Токо. Плату получал с каждой головы. И хотя девушка считает себя его женой, зная Морана и его склонность к грязным махинациям, я сильно сомневаюсь в законности этого брака.
– Она говорит, что их венчали в Каракасе.
– Молодые девушки, – сказала мисс Спенс, поджав губы, – а тем более влюбленные, всегда верят в то, во что им хочется верить. По случайности мне известны по крайней мере четыре "миссис Моран", письма которых регулярно приходят сюда, в том числе и из Каракаса.
– Ох! – вырвалось у Кейда.
Мисс Спенс положила руку на его колено.
– Я тебя, Кейд, хорошо знаю. Если не считать естественной для ребенка неугомонности, ты был хорошим мальчиком. И вырос хорошим человеком. Беды, кровопролитие, убийства, война не превратили тебя в подонка, как это случилось со многими другими. Но если ты решил быть благородным до конца и помочь девушке разыскать Морана, ты доставишь ей лишь новые горести. Ничего хорошего ее не ждет.
– Что вы имеете в виду?
– Тебе известно, что твоя жена приезжала сюда?
– Да, я узнал об этом сегодня утром.
– А тебе известна репутация Калавича в смысле женщин?
– Да.
Всем своим видом мисс Спенс выражала негодование, но она тоже была женщина и не могла удержаться от желания позлословить.
– В таком случае вряд ли мне нужно что-либо добавлять. Твоя бывшая жена и Токо были в весьма близких отношениях. В сущности, она жила в его доме несколько недель.
Кейду вдруг стало нечем дышать. В маленькой гостиной было невыносимо душно и жарко.
Чопорная мисс Спенс оскорбленным тоном продолжала:
– Конечно, у меня нет доказательств, но разговоров ходило много и на этот раз, думаю, не без оснований.
Говоря о Джанис, она деликатно избегала называть ее имя.
– Дело в том, что особа, о которой идет речь, проявляла благосклонность не только к Калавичу, не менее щедра она была и с Джеймсом Мораном. Она сделала их деловыми партнерами, но потом из-за нее между ними произошла ссора, причем на глазах у многих людей. А когда мистер Моран уехал отсюда, твоя бывшая жена поехала вместе с ним. Адрес, который она мне оставила для пересылки ее корреспонденции, тот же, что оставил Моран: Новый Орлеан, отель на Ройал-стрит.
Кейд почувствовал, что постарел на сто лет. Вот награда за его любовь и преданность! Он не заслужил такого подлого предательства, в этом была большая несправедливость.
Он тяжело поднялся.
– Что ж, спасибо... большое спасибо!
Открывая перед ним дверь, мисс Спенс окинула его встревоженным взглядом:
– Мне казалось, что тебе следует все это знать. Но теперь я в этом, пожалуй, не уверена.
Кейд покачал головой и снова повторил:
– Спасибо, большое спасибо, мисс Спенс.
Мими ждала его снаружи. Нижняя губа ее по-прежнему была обиженно выпячена. Темные острые соски просвечивали сквозь тонкую ткань рубашки. Один взгляд на Мими приводил его в волнение. Он уже жалел о своей решимости вести себя с ней по-рыцарски, жалел, что не взял ее ночью. Пусть даже силой.
Несмотря на внешнюю скромность, Мими, возможно, этого и ждала от него. Женщинам нравятся нахалы. Подонки без стыда и совести. И книги, и жизнь говорят об этом. Примеров сколько угодно. Чем беспардоннее ведет себя мерзавец с женщинами, тем большим пользуется у них успехом.
Взять того же Морана.
Однако стать в одночасье другим нельзя, каким родился, таким и умрешь.
Кейд хотел перейти улицу, как вдруг чья-то рука коснулась его плеча. Он резко обернулся.
Перед ним стоял улыбающийся Сквид, тусклые глаза его светились надеждой, пискливый голос выражал радость, непропорционально маленькая голова качалась, как у будды.
– Ты не собираешься уезжать, как тебе приказал Джо? В полдень будешь еще на своей лодке?
Его пальцы поглаживали плечо Кейда.
– Не уезжай! Пожалуйста, не уезжай!
Кейда передернуло, как будто к нему прикоснулась змея. Он сбросил руку Сквида со своего плеча и пошел через улицу. Но его била дрожь, по телу пробегали мурашки.
6. Труп на вельботе
Солнце поднималось все выше, и зной усиливался. С грязных луж в низинах поднимались густые клубы испарений в форме грибов.
Когда Кейд подошел к Мими, она положила пальцы на его руку и подняла на него глаза:
– Как сказать по-английски "дифисиль"?
– Ты хочешь сказать "тяжело"?
– Да...
Ее огромные глаза точно изучали его лицо.
– Мне тяжело просить, но... – Острые ноготки вонзились в его руку. – Если вы будете так добры и отвезете меня в Новый Орлеан, я буду вам бесконечно признательна. И кроме того, вам хорошо заплатят.
– Кто? – холодно спросил он.
– Джим. Мой муж.
"Лучше бы ей убрать свои пальцы с моей руки", – подумал он.
– Почему ты просишь об этом меня?
– Потому что я здесь чужая, и вы единственный человек, которого я знаю. Потому что вы были ко мне все это время очень добры.
Кейд разозлился еще сильнее, и на себя, и на нее.
– Это не аргумент.
Она покачала головой.
– Такого слова я не знаю.
– Неважно, пустяки.
Он хотел было рассказать ей о других "миссис Моран", но не нашел в себе сил. Мими – хорошая девчонка. Не ее вина, что мерзавец Моран воспользовался ее неопытностью и доверчивостью и обманул ее. А вдруг мисс Спенс ошибается? И вообще ко всем передрягам, которые свалились на него, как только он вернулся в Бей-Пэриш, ему не хватало еще только дамской истерики.
Мими сильнее нажала на его руку.
– Пожалуйста.
Прохожие уже обращали на них внимание. В замешательстве Кейд сунул свободной рукой в рот сигарету.
– А ты уверена, что после того как Моран не писал тебе целый год, он захочет тебя видеть?
– Нет, не уверена, – чистосердечно ответила она.
– А ты уверена, что он заплатит мне хотя бы за горючее, когда я доставлю тебя к нему?
На глаза ее навернулись слезы.
– Нет, и в этом я не уверена.
Кейд разжег сигарету.
– Послушай, детка, боюсь, ты делаешь большую ошибку. Самое лучшее для тебя – пойти в иммиграционное управление, признаться, что ты въехала нелегально и попросить связать тебя с консулом. Вернешься в Каракас и все, ничего хуже этого с тобой не случится.
Она энергично запротестовала:
– Ни за что!
– Почему?
– Я не хочу возвращаться в Каракас. Мне надо попасть в Новый Орлеан. И потом я вчера вам говорила: семья не примет меня обратно.
От жары, от разговоров с Калавичем и мисс Спенс у него разболелась голова. Ему было очень жаль Мими. У них одинаковая судьба. Она влюбилась в негодяя, а он женился, как оказалось, на авантюристке. Но везти ее в Новый Орлеан он в самом деле не мог. Ему необходимо было выяснить отношения с Лейвелом. Горючего у него действительно нет. Он пощупал в кармане единственную пятидолларовую бумажку. До Нового Орлеана он, допустим, доберется – хватит того, что есть в баках, но возвращаться назад будет не на чем.
– Я сделал для тебя все, что мог, дальше тебе придется действовать самостоятельно.
– Туда есть дорога?
– Нечто вроде. Но идти по ней не советую.
– Почему?
– Она идет по горам. Кроме того, ты слишком красива, чтобы шагать одной, да еще в таком наряде по пустынной местности.
– Почему?
– Ты прекрасно знаешь почему.
Она опустила голову, несколько слезинок покатилось по ее щекам. Она сердито смахнула их рукой.
– Так отвезите меня туда!
Ее грудь так бурно вздымалась, что Кейд всерьез испугался за не слишком крепко пришитые пуговицы на рубашке, они вполне могли отлететь.
– Я уже объяснил тебе, – сказал он. – И потом хочешь ты или нет, но я тоже человек, да к тому же мужчина. И боюсь, что со мной ты не будешь в большей безопасности, чем на дороге. – Он мотнул головой. – Нет, лучше всего тебе связаться с иммиграционными властями и уговорить их направить тебя к консулу.
Кейд резко повернулся и быстро зашагал по улице. Никогд