— Есть какие-либо идеи — почему?
— Ни единой. Все было так, словно вмешался какой-то внешний фактор. Нервные потенциалы работали на полную мощность — на высшем уровне нервных стимулов — и внезапно все снизилось до нормы. А в следующий миг вы вернулись к нам.
Я кивнул на Барделла, который сидел на другом конце комнаты, с обиженным видом нянча чашечку кофе.
— А он что тут делает?
— Так ведь это Барделл. Временный сотрудник, использовался в качестве вспомогательного вектора в макетах во время теста. Своего рода... ну, можно сказать, статист.
— А все механические части Машины Грез?
— Чего?.. О, какое подходящее название, Джим!
— Как оно работает?
Ван Уоук уставился на меня.
— Вы имеете в виду...
— Давайте притворимся, что я забыл.
— Да. Ну, тогда... э-э... Ну, это же просто первоначальный мониторинг механизма грез, за которым идут стимуляции визуальной, обонятельной и слуховой системы в соответствии с символьным кодированием, чтобы создать желаемые галлюцинации у объекта. Макеты программы занимают смежный бокс...
— Покажите мне.
— Да, конечно, Джим. Сюда.
Он подошел к глухой стене и нажал кнопку. Невидимая ранее стенная панель скользнула назад, открывая две стены захудалого гостиничного номера с медной кроватью и разбитыми окнами. Ван Уоук заметил, как я уставился на них, и неискренне хихикнул.
— Пару раз вы вели себя весьма жестко, Джим.
Он шел впереди через комнату совещаний — не такую плюшевую и уютную, какой она выглядела прежде, по макету улицы из картона и гипса, по пансионату — все было потертое, поспешно сколоченное, причем так грубо, что не обмануло бы и слепого.
— Требовался лишь начальный стимул, — объяснял на ходу Ван Уоук, — а все остальное предоставляло вам ваше подсознание.
Серия макетов завершилась тяжелой пожарной дверью, замкнутой.
— Наши макеты заканчиваются здесь, — сказал Ван Уоук. — Дальше идут владения другого агентства.
Путь назад шел через макет заброшенного склада. Я ткнул носком туфли поврежденный макет, похожий на Барделла.
— А это для чего?
Ван Уоук, казалось, взглянул на макет с удивлением.
— Это? А, сначала мы собирались использовать макеты, но вскоре поняли, что необходимы живые люди. — Я заметил, как дернулись у него при этом желваки. — Человек — весьма сложное устройство, его не легко моделировать.
— И как все это складывается в единую картину? Если я лежал связанный в соседней комнате...
— О, это было лишь в самом конце. Вы... э-э... потеряли контроль над собой. Пришлось успокоить вас легким наркозом.
— Сколько времени прошло с начала теста?
Ван Уоук взглянул на большие часы с дорогим браслетом у него на толстом, волосатом запястье.
— Почти восемь часов, — ответил он, сочувственно покачивая головой. — Тяжелые были восемь часов, Джим.
— И что теперь, доктор?
— Теперь? Анализ записей поможет нам понять, что пошло не так, как надо, затем мы займемся коррекцией, и я начну новые тесты.
— И я, разумеется, должен все это утвердить.
— Естественно, сэр.
— А что бы вы сказали о полной остановке тестирования.
Ван Уоук выпятил нижнюю губу и поднял на меня взгляд.
— Вам, конечно, виднее, сэр, — пробормотал он. — Если вы уверены, что существует опасность...
— Возможно, мы должны уничтожить Машину, — сказал я.
— Гм-м... Может, вы и правы...
ИЗ СЛЕДУЮЩЕЙ комнаты раздались голоса на повышенных тонах.
— ...не знаю, что вы собираетесь сделать теперь, — вопил Барделл, — но я не согласен. Отоприте эту дверь, будьте вы прокляты! Я немедленно ухожу...
Мы вернулись туда. Барделл стоял у двери холла и дергал ручку, лицо его покраснело от усилий. Эридани метался вокруг него. Трайт стоял у боковой двери, нажимая кнопку. Он взглянул на Ван Уоука.
— Какой-то шутник запер дверь снаружи, — сказал он, затем подошел к Барделлу, отпихнул его в сторону, сам повертел ручку, потом пнул дверь на уровне фиксатора.
Но было похоже, что он повредил не дверь, а ушиб палец ноги.
— Что, черт побери, вы творите, Трайт! — Ван Уоук подошел к двери, тоже подергал ее, повернулся и расстроенно посмотрел на меня.
— Вот видите... — воинственно начал он, но тут же сменил тон. — Это какая-то ошибка. Я думаю, ею займется система безопасности.
— Вам не сойдет это с рук! — заорал Барделл, схватил металлический стул и обрушил его на дверь.
Стул отскочил, одна его ножка погнулась. Ван Уоук пронесся мимо меня в комнату, из которой мы только что вышли, подскочил к окну, распахнул раму — и отпрянул.
— Это ваша работа? — придушенно спросил он.
Я подошел, чтобы глянуть, что его там поразило. Там, где прежде был проход, все заполнял твердый бетон.
— Ну, конечно же, — сказал я. — Пока вы пытались всей оравой выломать дверь, я быстренько подсуетился, залил двухметровый проход бетоном и как следует остудил его. Простите, забыл нацарапать на нем свои инициалы.
Он заворчал, обогнул меня и побежал в мозаично-зеленую лабораторию. Там жались друг к другу Эридани, Трайт и все прочие, только Барделл стоял у противоположной стены, наблюдая за ними. Я подошел к двери, которую пытался открыть Барделл, и постучал по ней. Дверь была незыблемой, точно у бункера.
— И телефона здесь нет? — спросил я.
— Здесь ничего нет, — тут же ответил Эридани. — Особые требования изоляции...
— А если попробовать ее чем-то вроде прута?..
— Вот... Засов от шкафчика с документацией.
Трайт взмахнул стальной полосой в метр с лишним длиной с таким видом, словно хотел огреть ею меня по голове. Но не стал этого делать, а подошел к двери, сунул конец полосы в промежуток между дверью и косяком и надавил. Древесина раскололась, дверь широко распахнулась вовнутрь.
Но дверной проем был перекрыт сплошной бетонной стеной.
Трайт отшатнулся, а Барделл с визгом забился в угол.
— Вы хотите убить меня! — завопил он. — Я в ваших руках, но у вас ничего не получится... — Он замолчал и уставился на меня. — А вы, — заявил он визгливым голосом. — Они убьют и вас. Вы не в большей безопасности, чем я! Может, вместе нам удастся выжить...
Ван Уоук резко повернулся к нему.
— Вы, чертов дурак! К кому вы обращаетесь за помощью? Мы все его жертвы! Это он отвечает за это... Это его рук дело...
— Лжец! — завизжал Бартелл и повернулся ко мне. — Это вас они хотели устранить. Они обманом заманили вас в Машину Грез. Они хотели вертеть вами, как угодно, чтобы свести с ума. Это был единственный способ устранить вас, не убивая...
Трайт подошел к нему, ударил правой в живот, а затем левой снизу в челюсть. Он не ушел в нокаут, но заткнулся. Затем осел вдоль стены, часто дыша открытым ртом.
— Ладно, — сказал Ван Уоук немного повышенным, дрожащим голосом.
Потом с трудом сглотнул и набычил голову, словно я был кирпичной стеной, а он собирался таранить меня. Я выхватил один из своих пистолетов и прицелился в него.
— МАТЕРЬ БОЖЬЯ! — сказал Уоллф и начертил в воздухе магический символ.
Ван Уоук выдавил из себя что-то бессвязное. Эридани раздул ноздри. Траут выругался и потянулся к боковому карману.
— Не надо, — сказал я ему. — Только попробуй, и я испорчу цвет твоего лица.
— Нужно это прекратить, Флорин! — воскликнул Ван Уоук, но в голосе его было мало экспрессии. — Мы больше так не можем.
— Согласен, — сказал я. — Фактически, мы зашли уже слишком далеко. Но как вы можете заметить, это меня не остановит. Ну, кто хочет начать говорить первым? Эридани? Уоллф? Я хочу знать истину.
— Истину? — закричал Ван Уоук и издал странные звуки, то ли смех, то ли плач новорожденного. — А кто знает, какова истина? Знает кто-нибудь? Может, вы, Флорин? Если так, то у вас есть перед нами преимущество, уверяю вас.
— Машина должна быть отключена, выведена из строя, сломана раз и навсегда, — холодно произнес Эридани. — Полагаю, теперь вы понимаете это, Флорин?
— Еще нет, — сказал я. — Барделл, подойдите сюда.
— Они пытались меня убить, — каким-то дребезжащим голосом сказал он. — Говорю вам, они хотели меня убить и...
— Хватит об этом, — оборвал я его. — Я собираюсь попробовать провести один эксперимент. Вы поможете мне.
— Что вы имеете в виду? — воскликнул Ван Уоук. — Вы и этот... этот...
— Да. Признаю, что Барделл не совсем подходящая кандидатура... но вы парни, кажется, не нравитесь ему. И это делает его союзником. А что скажете вы, Барделл? Останетесь со мной или отправитесь в ад с Ван Уоуком и остальной компашкой?
Барделл посмотрел на меня, потом на них и опять на меня.
— Вы можете обождать минутку, Флорин?
— Хорошо. Но потом мы начнем действовать. Так вы со мной или? Но что вы хотите сделать?
— Решиться.
Он стал кусать себе губы, весь задергался, открыл было рот, но ничего не сказал.
Трайт рассмеялся.
— Вы выбрали себе плохую опору, Флорин, — заявил он. — Это же не человек, это миска желе.
— Ладно, я помогу вам, — внезапно спокойно сказал Барделл, подошел и встал рядом со мной.
— Трайт, вы когда-нибудь научитесь держать язык за зубами? — сказал Эридани голосом, словно отштампованным из высококачественной стали.
— Конечно, начинайте хитрить, — сказал я. — Это добавляет игре остроты. — Я махнул рукой. — А теперь к стене, все вы.
Они повиновались.
— Барделл, включите Машину Грез.
— Но... вы же не присоединены к ней.
— Просто включите ее, чтобы она нагрелась. Я свяжусь с ней и отсюда.
— Я требую, чтобы вы сказали нам, что собираетесь сделать, — проворчал Ван Уоук.
— Легко, — сказал я. — До сих пор я шел пешком. А теперь воспользуюсь колесами.
— В смысле?
— Кое-кто дал мне подсказку, что я ответственен за определенные аномалии. Это все та же старая идея «чудовища внутри». Согласно этой теории, я был движущей силой, а так же главной жертвой собственного подсознания. Сейчас я хочу перенести действие в область сознания. Следующий прием, который вы увидите, будет сделан уже сознательно.