– Не доводилось, – Сигизмунд встал, отряхнул колени. – Интересно, за что ее так?
– Болтала много. Как ворона. Кар-кар-кар.
– Звучит как правда, – сыщик сузил глаза и снова упал на четвереньки, быстро осмотрел ладони Линн – одну, вторую… Ни на одной не было следов замка. А это значит, что…
– Вежливости вас, городских, не учили. Что здесь старостимы невоспитанные донельзя, что вы, туристы, приезжаете и – тьфу! – этикета ни шиша, – Иван харкнул на землю вслед поспешающему Сигизмунду, который несся обратно, к свежей могиле упорного механика.
Того самого, из которого хороший автоматон получился бы.
Но он не успел.
Антуан и Боб лежали крест-накрест, друг на друге, пялясь слепыми мертвыми глазами в голубеющее после дождя небо. По ресницам Боба полз деловито бурчащий толстый шмель.
– Да вы все сговорились, что ли? – Сигизмунд тоже поднял лицо к небу и запустил в него липким комком грязи. – Все решили сдохнуть, пока я не найду четыре миллиона? МОИ четыре миллиона? Чтобы ни с кем их не делить?
«Правильно, – пробормотал чей-то голос в голове. – Правильно, сыщик. Не дели их ни с кем».
Сигизмунд протер глаза, сделал шаг, другой в направлении голоса… Из-под низких ветвей ели виднелось серебристое пузо.
– Богородица дева. Ты ж погляди, что делается, – пробормотал он. – Это же дирижабль. И как я тебя раньше не заметил-то?
Он медленно подошел к гладкому боку небесного яйца, погладил его, как живое, и забрался по перекореженным ступенькам в гостеприимно распахнутое жерло лежащей рядом гондолы. Пробежал ладонями по сломанным циферблатам, прислушался к молчанию приборов. Нет, они не мертвые, они спят. Пока спят.
Над головой у Сигизмунда гудели провода. Перемигивались фиолетовыми искорками, напитавшись энергией от грозы. Искусственный пилот-автоматон магнетически пробирался в голову гостя, деловито ворочал там мыслями – радовался. Что появился новый. Еще один человек-рад, который поможет ему когда-нибудь выбраться из этого захолустья и взлететь. Стать повелителем неба и не делить его ни с кем.
– Да, ты прав. Тут четырьмя миллионами на ремонт не обойдешься. Придется тебе подождать. Но ничего-ничего. Дураков таких, как Казимир, по Европе много бродит. Наверняка заманим еще господ с деньгами. Новые детали для тебя закажем. Будешь лучше всех… куда там, паровозикам! – кивнул Сигизмунд и выбрался наружу.
Он дошел до центральной площади, взгромоздился на забор рядом с Иваном и дружески ему улыбнулся.
– Господа, вы Линн не видели? – начальник станции Мак подошел к забору и задрал голову. – С утра ее ищу.
– Нет, – синхронно ответили два Ивана (просто Иван и свежепереименованный Сигизмунд – автоматону ужасно не нравились длинные имена), не оборачиваясь на глупого приземленного человека и глядя в сиреневую вечернюю даль. Они думали, что все еще только начинается. На ладонях, сложенных козырьком, багровели точки от замка на модной охранной ручке дорожного саквояжа производства братьев Горовиц и К. Со всего четырьмя миллионами.