Конечно, он не смог бы измениться кардинально, но основные биометрические показатели у них с прототипом были сходными. Волосы почти одинаковы, нос пришлось сделать пошире, губы — немного полнее… Лицо растягивалось, как резиновая маска, четче обозначились скулы, чуть запали щеки, цвет радужки глаз из серого стал карим. Хозяин, вероятно, остался бы доволен результатом. Если бы успел этот результат увидеть, конечно.
Но все пошло наперекосяк. Джеймса разбудили крики и шум в коридоре. И тут же засигналил комм — вызов от хозяина.
— Нас опередили! — истерически завопил Сьют. — Немедленно беги сюда! Я…
Хозяин не закончил фразу. Не успел. Из коммуникатора раздался крик боли — и вызов оборвался.
Приоритетность приказа не оставляла выбора — Джеймс, не одеваясь, как был в трусах и в майке, кинулся из каюты. По ярусу метались полуодетые люди, у выхода на шлюпочную палубу шло настоящее сражение. В параллельном коридоре что-то с грохотом падало и шипели плазменные разряды, и Джеймс успел порадоваться, что ему туда не надо. Чем дальше от выхода к шлюпкам, тем меньше навстречу попадалось людей, зато повсюду — следы поспешного бегства. Дважды киборг перепрыгнул через чьи-то трупы.
Когда он вбежал в хозяйскую каюту, та была пуста. Постель смята, термопокрывало скинуто на пол, на простыне алело свежее кровавое пятно.
Ожил динамик корабельной связи:
— Внимание, экстренное сообщение! Просим всех пассажиров собраться на нижней палубе. Возьмите с собой документы. К сожалению, всем придется покинуть борт корабля. Просим не поддаваться панике и выполнять распоряжения членов команды…
Эвакуация? Авария? И как в этой каше найти хозяина?..
А надо ли искать эту сволочь? Увы, надо. Пока Сьют жив, программа не оставляет киборгу иного выхода: защита хозяина приоритетна, да и приказ был однозначен. Однако почему Джеймс решил, что Сьют жив? Кричал тот вполне предсмертно! И кровь на кровати…
А если хозяин и впрямь умер… то… неужели Джеймс свободен?
Эта ошеломляющая мысль захватила киборга на полсекунды. А затем он вылетел из каюты. Но прежде чем броситься на нижнюю палубу, как и предписывалось всем правильным пассажирам, Джеймс немного задержался у распахнутой настежь двери соседней каюты. Вернее, у тела, лежащего наполовину внутри, а наполовину в коридоре.
Это был тот самый «прототип», под лицо которого хозяин вчера приказал киборгу подогнать свою внешность. И когда Джеймс подумал про «наполовину», он и имел в виду именно две половинки, на которые струя плазмы разрезала тело бедолаги наискосок, от левой подмышки до правого бедра.
Плазма — оружие относительно чистое: само режет, само и запекает место разреза, тошнотворной вони выпотрошенных кишок в коридоре почти не ощущалось. Только запах подгоревшего шашлыка, напоминающий скорее не о бойне, а о кухне, и в других обстоятельствах люди наверняка посчитали бы его приятным.
Верхняя часть тела лежала в коридоре, вытянув вперед правую руку со скрюченными пальцами, словно погибший и после смерти пытался схватить своего убийцу. Джеймс присел рядом и, стараясь не испачкаться в еще горячей после недавней термообработки бурой каше, из которой торчали желтоватые осколки ребер и позвоночника, быстро обыскал карманы уцелевшей части рубашки. Они оказались пустыми. Пришлось шагнуть в каюту и осмотреть упавшую туда нижнюю половину тела, мимоходом отметив второй труп — очевидно, хозяина каюты и несостоявшейся Сьютовой жертвы, ведь разрезанный им быть не мог, он был всего лишь соседом. Второму бедолаге буквально вмяли левую часть головы внутрь чудовищным ударом, белые осколки раскрошенных костей торчали из красно-серого желеобразного месива, глазные яблоки вылезли из глазниц, как у детской игрушки-давилки, и болтались на сизоватых мышечных жгутах. Но бывший хозяин каюты интересовал Джеймса только в том смысле, чтобы не наступить босой ногой в успевшую натечь из проломленного черепа лужу, на сером полу казавшуюся почти черной.
Паспортная карточка обнаружилась в заднем левом кармане брюк того человека, чье лицо «надел» на себя киборг. Повезло: пройди луч сантиметров на десять ниже, и от нее остался бы лишь расплавленный пластик, перемешанный со сгоревшей органикой. Зажав в кулаке драгоценную добычу, Джеймс поспешил покинуть каюту и за поворотом коридора влился в небольшую группу перепуганных пассажиров.
— Придется разделиться, господа! — твердо командовал чей-то голос. — Женщины и дети спокойно спускаются вниз и занимают места в спасательных шлюпках. Мужчины проследуют за мной, каждому будет выделена индивидуальная спасательная капсула.
Кто-то орал, что он сенатор. Кто-то размахивал чековой книжкой. Джеймс удачно уронил под ноги толпе свой комм (по которому его могли вычислить), без спора пошел за членом экипажа и получил капсулу, имевшую неофициальное название «саркофаг». Пассажирам это название не говорили, но Джеймс его знал.
Знал он и другое. Когда над спасаемым задвигается крышка этого устройства, сзади в шею коварно вонзается игла и впрыскивает снотворное. Во сне человек не паникует и потребляет меньше кислорода. А когда подойдет время кормления, другая игла введет в вену питательные вещества. Да и умирать во сне легче, если спасатели так и не прибудут: просто не проснулся, и все.
Но Джеймс не мог этого позволить. У него было срочное дело. Поэтому он подставил между шеей и иглой паспортную карточку. Игла клюнула пластик — и успокоилась.
А уж изменить свои отпечатки пальцев под те, что значились на карточке, сумел бы не то что Bond, а даже, извините за выражение, DEX…
Мертвеца тоже звали Джеймсом. Джеймс Горин. Теперь эту фамилию получил киборг. В худшем случае — до встречи с хозяином. В лучшем случае — навсегда…
Глава 3Телохранитель для киборга
Конечно, воспоминания не тревожили беглого Bond’а, когда он шел рядом с полицейским к стоянке флайеров. Ему хватало и других поводов для тревоги.
Его спутник успел представиться: капитан Глеб Ржаной, начальник управления полиции. И дальше шел молча: сосредоточенный, серьезный. Походка и выправка армейские… успел в молодости хлебнуть войны? Твердо очерченный подбородок говорит о волевом характере, загорелое лицо и кисти рук — о том, что капитану приходится проводить много времени вне кабинета.
Флайер оказался стандартным пузатым «гадовозом»: сзади отгорожено частой решеткой место для арестованных. Возле открытой дверцы стояли двое в полицейской форме: смуглый, с тонкими чертами лица молодой человек и черноволосая, коротко стриженная девушка с яркими синими глазами. Парень с трудом сдерживал улыбку, девушка была серьезна и взволнованна.
— Познакомьтесь, майор, — с неожиданной горькой иронией сказал капитан Ржаной, — перед вами половина полицейских сил планеты!
— Причем лучшая половина, — негромко уточнил смуглый парень.
Девушка метнула на него свирепый взгляд: мол, нашел время острить.
— Констебли Пабло Санчес и Рита Флавье, — представил своих спутников капитан. — Пабло, садись за штурвал. Только не гони.
— Садитесь рядом со мной, майор, — сказала девушка и с трогательно серьезной гордостью добавила: — Я ваш телохранитель. Занималась айкидо, стреляю лучше всех, ну разве что кроме капитана. Поэтому меня и назначили. Прошу в любых опасных ситуациях посылать меня вперед. И пусть вас не смущает, что я девушка!
Джеймс учтиво поклонился и подумал, что, вероятно, он первый в мире киборг, которому назначили телохранителем человека. Но хотел бы он знать, о каких опасных ситуациях идет речь и чего хотят от него эти люди.
— Раньше на Нереиде вообще не было полиции, — рассказывал Ржаной, пока флайер летел над берегом ослепительно-голубого океана. — Суши мало, почти вся распахана — ну, кроме заповедников. Городов всего два — Столица и Космопорт. В море поселки-платформы: рыбная ловля, морепродукты, плантации водорослей. На каждой платформе — свои отряды порядка. В основном чтоб разнимать драки, если возникнут, какая уж там преступность, в поселке каждый человек на виду. Нравы простые. И все было тихо-мирно, пока не заварилась эта каша с туризмом. Началось с фильма о морских клыканах. Ничего не скажешь, красивый фильм. После него к нам хлынули охотники, дайверы и просто любопытствующие.
— Ну, выгодно же, — откликнулся из-за штурвала Пабло.
(Джеймс отметил про себя, что констебль перебил начальника управления. И капитан его не одернул. Да, нравы на Нереиде и впрямь были простые.)
— Выгодно, — кивнул капитан. — Мы превращаемся в модный курорт. Столица растет. Строятся отели, рестораны, развлекательные центры. Развивается обслуживающая отрасль. Но и преступность полезла вверх. От мелкого воровства до серьезных грабежей, особенно за последний год. Вот президент и решил создать управление полиции. Пять штатных единиц.
Он замолчал, прикусив губу. В паузу вклинился Пабло:
— Четыре с половиной. Невидимка — не констебль, он на документах сидит. Заведующий канцелярией.
— И что? — возмутилась Рита Флавье. — Ты ему скажи спасибо, что он за тебя всякие рапорты-отчеты-доклады пишет, справки для прессы составляет. Хотел бы сам с этим делом возиться?
— Да чтоб мне утонуть! — изобразил Пабло голосом ужас. — Я не за тем в полицию пошел. Я, может, подвиги хочу свершать!
— Свершишь, — пообещал Глеб Ржаной. — Вот вернемся — и свершишь. У нас опять уборщик сломался. Твоя очередь налаживать это шоаррское барахло.
Пабло ойкнул и замолк. А капитан продолжил:
— Пятеро. На всю планету. Спасибо еще, на платформах по мелочам справляются сами, а серьезных случаев там до сих пор не было. Но все равно — не тянем мы. Опыта нет. Никто из нас раньше не служил в полиции. А преступники нами всерьез интересуются. Недавно я обнаружил в своем кабинете «жучка».
— У нас есть сканер для обнаружения прослушки, — с гордостью сообщила Рита Флавье. — Модель «Всевидящее око».
— И барахло же это «Око»! — отозвался Пабло.