Положение в стране действительно становилось катастрофическим. На съезде его обрисовал нарком продовольствия А.Д. Цюрупа. Он отмечал: «Везде деморализация, дезорганизация нашего аппарата... Только на украинском продовольственном фронте погибли 1700 заготовителей». Нарком не сгущал краски, говоря, что в Сибири из-за страха перед убийствами и бандами «...технические работники окончательно растерялись ...бегут с работы, и никакими угрозами вплоть до немедленного расстрела не удержать на месте... С одной стороны, повстанцы убивают, а с другой стороны — расстреливают в порядке советском».
Нарком констатировал, что «из-за резкого уменьшения производства хлеба все, что мы должны получить для нужд... пролетарских центров и голодающих районов России, все должно было быть взято из обычной нормы потребления крестьян...», но «никто без сопротивления, активного или пассивного, не даст вырвать у себя кусок изо рта».
Бытовавшее в литературе утверждение, будто замена продразверстки продналогом стала следствием Кронштадтского восстания, в принципе неверно. Продналог был введен в феврале 1921 года, то есть еще за месяц как до начала съезда, так и до Кронштадтского восстания и мятежа в Тамбовской губернии. Однако при любой оценке причин введения продналога такой поворот в крестьянском вопросе назрел. И на съезде Ленин лишь обосновал необходимость перехода к новой экономической политике.
«Мы знаем, — сказал он, — что только соглашение с крестьянством может спасти социалистическую революцию в России, пока не наступила революция в других странах... Мы должны постараться удовлетворить требования крестьян, которые не удовлетворены... и законно недовольны, и не могут быть довольны». Для удовлетворения мелких землевладельцев, говорит он, «во-первых, нужна известная свобода оборота, свобода для частного, мелкого хозяина, во-вторых, нужно достать товары и продукты».
Сталин надолго извлек уроки из происшедших событий, причем в своеобразном аспекте. Позже, говоря о праве критики действий партии со стороны рабочих и крестьян, он указывал:«... вопрос стоит так: либо мы, вся партия, дадим беспартийным крестьянами и рабочим критиковать себя, либо нас пойдут критиковать путем восстаний. Грузинское восстание — это была критика. Тамбовское восстание — тоже была критика. Восстание в Кронштадте — чем это не критика?
Одно из двух: либо мы откажемся от... чиновнического подхода к делу, не будем бояться критики и дадим критиковать себя беспартийным рабочим и крестьянам, которые ведь испытывают на своей собственной спине результаты наших ошибок; либо мы этого не сделаем, недовольство будет накапливаться, нарастать, и тогда пойдет критика путем восстаний...»
Сталин выступил на съезде 10 марта. Темой его доклада были очередные задачи партии в национальном вопросе. Нельзя не обратить внимание, что решение этого щепетильного и, как показала история, не менее взрывчатого вопроса, чем крестьянский, было осуществлено им без ущерба для государства. Еще в конце 1920 года к Советской республике присоединилась Армения, а в июле следующего года — ранее отделившаяся от России Грузия.
Переход к новой экономической политике (нэпу) был воспринят в стране далеко не однозначно: десятки тысяч членов партии вышли из нее в знак протеста против «капитуляции перед буржуазией». Жертвы и лишения, понесенные в ходе революции и Гражданской войны, казались бессмысленными.
В этот период всеобщей сумятицы, когда как внутри партии, так и вне ее стало решительно проступать желание ощутимых перемен, Троцкий понял это. Но на съезде он не успел развернуть лозунг милитаризации профсоюзов и начать активную борьбу за власть. Большинство съезда поддержало ленинскую платформу Ленин переиграл Троцкого не только тем, что оппозиция на X съезде была разгромлена. Более важное значение для последующих событий имела резолюция «О единстве партии». Предусматривающая немедленное исключение из партийных рядов за фракционную деятельность, она была направлена на то, чтобы прекратить внутрипартийные дрязги. В ответ на возникшие возражения Ленин категорически заявил: «Мы не дискуссионный клуб».
После съезда позиции Троцкого ослабли. Его сторонники Крестинский, Преображенский, Серебряков не вошли в состав ЦК; троцкисты потеряли влияние в Секретариате, и большинство в оргбюро. В избранном составе оргбюро единственным членом, сохранившимся с момента его организации, остался Сталин.
Годы ссылок и тюрем, величайшее напряжение Гражданской войны не могли не сказаться на здоровье Сталина. Вскоре после съезда он ушел в продолжительный отпуск; ему предстояла операция. По свидетельству шофера С.К Гиля, Ленин по нескольку раз в день звонил в Боткинскую больницу, ездил к профессору Розанову, справляясь о состоянии здоровья Сталина. Он «просил в любое время дня и ночи вызвать его, если состояние больного ухудшится». Операция пошла успешно. По совету врачей и Ленина в конце мая Сталин отправился для выздоровления в Нальчик. В горы. Однако безделье его угнетало. И спустя месяц он выехал в Тифлис.
Грузия встретила его летним зноем безоблачного неба, будничной суетой на улицах городов и эмоциональной приветливостью темпераментного Серго Орджоникидзе. Он навестил мать. Она не скрывала своей радости. Старалась вкуснее накормить своего похудевшего сына, внимательно слушала его рассказы, улыбаясь его шуткам. В откровенных беседах с Серго он коротко изложил ситуацию в столице, одновременно сам заинтересованно вникал в проблемы региона. Их было много.
Он не желал праздно терять время. Числясь формально в отдыхающих, 6 июля 1921 года Сталин выступил на собрании в Тифлисе с докладом «Об очередных задачах коммунизма в Грузии и Закавказье». Стержнем его речи стало выполнение решений прошедшего съезда в восстановлении народного хозяйства, применительно к условиям закавказских республик.
В выступлении он сделал акцент и на национальных отношениях. Вспоминая солидарность пролетариев в предреволюционные годы, он отмечал: «Теперь, по приезде в Тифлис, я был поражен отсутствием былой солидарности между рабочими национальностей Закавказья. Среди рабочих и крестьян развился национализм, усилилось чувство недоверия к своим национальным товарищам: антиармянского, антитатарского, антигрузинского, антирусского и всякого другого национализма хоть отбавляй... Очевидно, три года существования в Грузии националистических правительств (меньшевики), в Азербайджане (мусаватисты), в Армении (дашнаки) не прошли даром».
Между тем Ленин не переставал следить за состоянием здоровья своего соратника. Накануне, 4 июля, он телеграфировал Орджоникидзе: «Удивлен, что Вы отрываете Сталина от отдыха. Сталину надо бы еще отдохнуть не меньше 4 или 6 недель. Возьмите письменное заключение врачей...» Однако советы не возымели действия, и 7,8,14 июля Сталин участвует в работе пленума ЦК КП(б) Грузии. По его предложению был обсужден вопрос о политике по восстановлению народного хозяйства и укреплению Советской власти в республике.
Внимание Ленина не было выражением формального участия. И 17 июля вновь телеграфирует Орджоникидзе: «Первое: прошу сообщить, как здоровье Сталина, и заключение врачей об этом». Видимо, на этот раз внушение было более радикальным, и Сталин снова отправился в Нальчик. Долечиваться. Он исполнил «предписание» Ленина и выехал в Москву лишь 8 августа.
Гражданская война закончилась. Нужно было поднимать страну из разрухи и хаоса. Что дальше? С чего начать? Эти вопросы не могли не встать пред мыслящими людьми. Более того, возникнув, они должны были быть исчерпаны до логического конца. Следующим звеном в цепи рассуждений должна была оформиться мысль о взаимоотношениях Республики с окружавшим миром.
То, что «голодные и разутые» красноармейцы победили царских генералов и иностранных интервентов, вселяло надежды в умы руководителей правящей партии в России и сторонников Советской власти за пределами страны. Однако никто за рубежом ясно не понимал, что намерено делать большевистское правительство дальше. До конца этого не представляли и сами члены правительства, не исключая и его главу — Ленина.
Вначале все свои надежды большинство членов Политбюро строило на предпосылках грядущей мировой революции. Но эти надежды не оправдывались. И в 1921 году Каменев с унынием признавал: «Наши предположения о быстрой помощи, которая могла бы нам прийти из Западной Европы в виде мировой революции... не осуществляются с той быстротой, которая была бы желательна...»
Тем не менее многие и в последующие годы не теряли надежды на «триумф мирового пролетариата». Уже на следующий год Бухарин видел себя во главе «несметной армии», фаланги «бойцов в рубцах и шрамах». С заученным пафосом он восклицал: «Труба победы зовет призывным зовом рабочий класс всего мира, колониальных рабов и кули на смертный бой с капиталом». По истечении времени эти мечтания Коли Балаболкина, как назвал своего сподвижника Троцкий, могут показаться наивными. Но в те годы и сам Троцкий рассматривал все преобразования в России лишь как сырье для будущей мировой революции.
Несмотря на то, что после отпора троцкистской оппозиции на съезде и принятия новой экономической политики страна приобрела некоторый позитивный импульс в своем развитии, положение оставалось сложным. Сталин тоже обдумывал острые проблемы и искал конструктивные решения.
Круг вопросов, которыми занимается он, как всегда широк и разнообразен. В середине августа 1921 года ЦК поручил ему общее руководство отделом пропаганды и агитации. В первой половине сентября он участвует в работе комиссии по улучшению центрального аппарата железнодорожного транспорта В середине сентября по поручению ЦК работает в комиссии по распределению земли между чеченцами и казаками.
Сталин понимал неустойчивость и сложность положения страны, оказавшейся, по его определению, как «социалистический остров», в непримиримом окружении «более развитых в промышленном отношении, враждебных ей, капиталистических государств».