Об адвокате Соколове история забыла; а между тем «везде бывший и все знающий», он являлся одним из деятельных фигур своего времени. Помимо официальных отношений, организаторов Февраля связывали невидимые узы: как и Керенский, Соколов являлся одним из руководителей масонства и членом «Верховного совета» ложи. Не кто иной, как Соколов, «положил начало политической карьере Керенского». Устроив ему в 1906 году приглашение на громкий процесс над прибалтийскими террористами, он сделал Керенскому рекламу. После этого процесса безвестный адвокат в одночасье оказался знаменитостью.
Но вернемся к 2 марта 1917 года. Этот день стал ключевым для организаторов Февраля. Именно в этот день поступления известия об отречения царя, день создания Временного правительства и публикации Приказа № 1 командующим Петроградским военным округом был назначен генерал-лейтенант Корнилов. Именно будущий организатор Белого движения Лавр Корнилов, оценивая «геройскую заслугу» перед революцией Кирпичникова, взбунтовавшего Волынский полк, лично наградил фельдфебеля Георгиевским крестом
3 марта в особняке князя Путятина по адресу Миллионная, 12, организаторы переворота встретились с Михаилом Романовым, но Великий князь отказался от предложенных трона и короны.
В пользу Учредительного собрания. Никто еще не знал, что с этого момента монархия в России рухнула окончательно. Без надежды на реставрацию династия, правившая Россией с 1613 года, закончила свое царствование.
Теперь, подобно отправленным на гильотину Людовику XVI и его жене, Романовых ждало трагическое неизбежное. И путь царской семьи в подвалы Ипатьевского дома определился уже 7 марта 1917-го, когда тот же «генерал Лавр Корнилов лично арестовал в Царском Селе императрицу и детей Николая II». На следующий день, 8 марта, в Могилеве генерал от инфантерии М.В. Алексеев объявил об аресте бывшему императору и сдал его думскому конвою.
Командующему Черноморским флотом Колчаку не удалось отличиться на таком «полицейском» поприще. Как раз в это время Временное правительство вызвало его в Петроград. Поэтому арест находившихся в Крыму великих князей, в том числе Александра Михайловича, произвел заместитель Колчака контр-адмирал В.К. Лукин. То есть все организаторы будущего Белого движения были напрямую взаимосвязаны с практическими политическими шагами заговорщиков Февраля. Собственно, они стали непосредственными участниками переворота, лишившего трона Николая II.
В политическом спектре партии, составившие в феврале кабинеты власти России, не представляли собой ничего единого. Наоборот, не было ничего более пестрого, разноголосого и противоречивого, чем ряды партий, называвших себя «защитниками свободы». Правда, традиционно они делились на «левых» и «правых». К первым относили себя социалисты-революционеры (эсеры), социал-демократы (в лице меньшевиков). Противоположный фланг составляли конституционные демократы (кадеты), члены Союза 17 октября (октябристы), отражавшие в какой-то степени монархические настроения.
И хотя по прижившейся терминологии долгое время в историографии считалось, что в стране образовалось двоевластие, но в результате февральского переворота практически «вся власть...» в столице оказалась в руках масонов. Вадим Кожинов обращает внимание на то, что «из 11 членов Временного правительства первого состава 9 (кроме А.И. Гучкова и П.Н. Милюкова) были масонами», а из 29 смененных за восемь месяцев его существования министров к масонству принадлежало 23.
Во второй власти: ЦИК Петроградского Совета в масонскую ложу входили и все три члена президиума — А. Керенский, М. Скобелев, Н. Чхеидзе. Плюс два из четырех члена секретариата — Н. Соколов и К. Гвоздев. Керенский стал членом масонской ложи еще в 1912 году, после избрания в думу Поэтому так называемое двоевластие было лишь фиговым листком для непосвященных — властью в стране заправляли люди «одной команды».
В дни свержения царской власти «и в Москве, и в Петрограде народ гулял, как на Пасху. Все славили новый режим и Республику. «Свобода! Святая Свобода!», все сходили с ума от радости. Милиционеры, в студенческих фуражках и с красными повязками на рукавах, с дикими криками начали ловить переодетых городовых; грузовики перевозили куда-то людей с оружием. Невский был заполнен шумной возбужденной толпой. Митинги собирались спонтанно. Достаточно было двум прохожим остановиться и заговорить, как начинался «митинг».
Эту массовую экзальтацию возбужденных толп народа ссыльные ощутили еще в пути. Сталин иронически рассказывал сестрам Аллилуевым, как, захлебываясь от выспренних слов, ораторы на митингах били себя в грудь, многократно повторяя: «Святая революция, долгожданная, родная... пришла наконец-то». Он изображал это в лицах, и слушавшие его понимающе смеялись: так точно он передавал картинную напыщенность трибунов.
Большевики не были непосредственно причастны к этому первому акту российской бури начала века. В период февральских событий основная часть кадрового актива партии находилась либо в эмиграции, либо в ссылке. Присутствие большевиков во власти было чисто символическим: в лице Молотова и еще нескольких человек, которых Керенский в ответ на их личное обращение покровительственно ввел в Петроградский Совет.
Ссыльные прибыли в Петроград утром 12 марта. Российская столица встретила их зимним дыханием Финского залива и жаром политического климата. Они ощутили это сразу, когда, выйдя на платформу из вагона и смешавшись с толпой, пошли по Невскому к Таврическому дворцу, где расположился ЦИК Петросовета. Шел мягкий пушистый снег.
Приехавших встретила Стасова. Она отвела «сибиряков» «во двор», где их ждали Ольминский, Полетаев и члены редакции газеты «Правда». Вечером на квартире Ольминского состоялось расширенное заседание ЦК большевиков. Сталина, Каменева и Муранова ввели в состав редакции «Правды». В Петрограде Иосиф Джугашвили поселился на Васильевском острове, в доме 46 на Среднем проспекте, на квартире баронессы, дочери адмирала Марии Штакельберг. Сюда его привел профессор В.Г. Котельников. Он так и не отбыл полный срок царской ссылки. Иосиф Джугашвили остался «должен» царю три полных месяца — 93 дня.
Большевики разместились в доме балерины Кшесинской. Расположенные вблизи от Петропавловской крепости роскошные апартаменты захватили солдаты бронедивизиона; они и поделились с ними помещениями. Уже в день прибытия в столицу Сталин был введен в состав ЦК Правда, он получил только совещательный голос — портфели уже были поделены. От прибывших из ссылки лишь Муранов был введен в состав бюро. Однако «дискриминация» не смутила Сталина.
Уже на следующий день после возвращения в столицу, 13 марта, он публикует в «Правде» статью «О Советах рабочих и солдатских депутатов». Называя Советы «органами союза и власти революционных сил России», он призывает рабочих, крестьян и солдат к объединению с целью реального участия в политической жизни. 16 марта появляется его статья «О войне», а затем анализ — «На пути к министерским портфелям». Редакция «Правды» размещалась на набережной Мойки. В жилом шестиэтажном доме с номером 32, где на первом этаже размещалась контора «Правды», а на втором две комнаты занимала редакция. Письменный стол, несколько стульев и старый диван с выпирающими пружинами, обитый черной клеенкой, на котором он иногда ночевал.
Сталин сосредоточился практически на привычном для него занятии, партийной печати, но он сразу же оказался до предела загружен и организационными делами. Другие полномочия приходили к нему как неизбежная организационная рутина. Уже 15 марта на расширенном совещании Бюро ЦК РСДРП его избрали в президиум Бюро ЦК партии, а 18 марта Бюро ЦК делегировало его в состав Исполкома Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. В этот же день «Правда» опубликовала его статью «Об условиях победы русской революции».
Он пишет много, и его материалы разнотемны, но все они посвящены принципиальным вопросам развития революции: «Об условиях победы русской революции», «Вчера и сегодня. Кризис революции». В статьях «О войне», «Или — или», «Отставание от революции» поднимает вопросы войны и мира. К аграрному вопросу он обращается в работах: «Землю крестьянам», «Отставшие от революции». В период с марта по октябрь 1917 года было опубликовано более 60 его работ, и это естественно. К этому времени Сталин обладал не только опытом практической работы, он сформировался как профессиональный политик, с весомым багажом знаний и организационных приемов.
Вспоминая приезд Сталина и Каменева в Петроград, В.М. Молотов с добродушной иронией рассказывал Феликсу Чуеву: «Меня... из редакции вышибли... деликатно, без шума, но умелой рукой, потому что они были более авторитетные, без всякого сомнения. И по возрасту лет на десять старше».
Сталин погрузился в работу с головой. На протяжении трех недель, до приезда Ленина, фактически он оказался первым лицом большевистской партии. С 27 марта по 2 апреля он руководил проведением всероссийского совещания большевиков. Выступив на нем с докладом, он призвал к проведению гибкой политики по отношению к Временному правительству. «Поскольку Временное правительство закрепляет шаги революции, — говорил он, — постольку поддержка, поскольку же оно контрреволюционное, поддержка Временного правительства неприемлема».
Была ли тактика Сталина ошибочной? Безусловно, нет. В этот период линия партии и не могла быть иной. Позиция Сталина соответствовала реальной расстановке политических сил, их весу и влиянию. Объективным условиям текущего момента. Он не пытался поставить телегу впереди лошади. Не случайно, что апрельские тезисы Ленина до октября 1917 года не смогли переломить ситуацию.
Ситуация зависела не от лозунгов, она менялась калейдоскопически, и в мае — октябре большевикам пришлось трижды поменять содержание призыва: «Вся власть Советам!» Как показало дальнейшее развитие событий, именно Сталин занимал реалистическую, трезвую позицию, учитывающую особенности действительной обстановки. Для того чтобы массы освободились от иллюзий, осознали несостоятельность Временного правительства, необходимо было время.