В нем член КПП при ЦК ВКП(б) Ем. Ярославский (М.И. Губельман) 25 сентября 1938 года писал: «Тов. Сталин, за последнее время я все чаще прихожу к выводу, что Троцкий — давний провокатор. Чтение показаний Вацетиса меня еще более убеждает в этом. Это прямо ошеломляющий документ, даже после всех гнусностей, которые нам известны о Троцком и его банде. Троцкий — я в этом убежден — был завербован Германским штабом еще во время империалистической войны, до 1917 года. Его друг А. Парвус открыто выступал во время войны как кайзеровский агент. А Троцкому выгодно было прикрывать свою службу германскому штабу центристской позицией: тоже своего рода — «войны не ведем и мира не подписываем». ... Показания Вацетиса — убийственный приговор Троцкому».
Иоаким Вацетис, о котором идет речь в записке Ярославского, в 1918—1919 годах занимал пост Главкома Вооруженными силами Республики. Во время Гражданской войны он практически являлся ближайшим сподвижником Троцкого. Позже Вацетис преподавал в Военной академии им. М.В. Фрунзе и был арестован 29 ноября 1937 года в перерыве между лекциями.
Однако даже это не все. Сравнение фактов приводит к логическому заключению, что Троцкий являлся двойным агентом, но и это не может являться полным выводом. Самовлюбленный авантюрист, он руководствовался принципом: «Каждый делает революцию для себя». Его приоритеты определялись не столько военными, сколько финансовыми обязательствами. И прежде всего перед дядей Абрамом Животовским, перед банкирами, компаньонами и родственниками Якова Шиффа братьями Варбургами — членами банка Федерального резерва «Кун, Лейб и К°». За его спиной стояли и интересы Стокгольмского банка «Ниа-Банкен», а также других американских и европейских банкиров: Гугенгейма, Хенаура, Брайтунга, Ашберга.
Итак, предательский срыв Троцким Брестских переговоров поставил молодую Республику перед лицом австро-германского нашествия. Оно стало реальностью. Угроза нависла над столицей России. Ясно осознавая всю остроту ситуации, 21 февраля Сталин направил телефонограмму Петроградскому комитету РСДРП(б). Она обязывала «организовать десятки тысяч рабочих и двинуть поголовно всю буржуазию под контролем рабочих на рытье окопов под Петроградом».
Одновременно он телеграфировал Народному секретариату Украинской Советской Республики. Сталин требовал «организовать отпор от Киева с запада, мобилизовать все жизнеспособное, выставить артиллерию, рыть окопы, погнать буржуазию под контролем рабочих на окопные работы, объявить осадное положение и действовать по всем правилам строгости. Общее задание — отстоять Петроград и Киев, задержать банды германцев во что бы то ни стало». На следующий день, 22 февраля, Совет народных комиссаров опубликовал воззвание к стране «Социалистическое Отечество в опасности!».
Германские войска наступали по всей линии от Риги до Черного моря. Начав вторжение на Украину и Донбасс, немцы наступали «по всем правилам — колоннами зелено-пыльного цвета, в стальных шлемах. Слабые заслоны красных войск сметались тяжелой германской артиллерией». Это было хорошо организованное нашествие оснащенной кадровой армии на почти безоружный народ.
Продвижение противника было решительно и неумолимо. 1 марта кайзеровские войска взяли Киев. В украинской столице на место Центральной рады оккупантами был посажен свитский генерал Скоропадский. Одетый в любезную хохлам самостийную синюю свитку, картинно подбоченясь, он держал гетманскую булаву: «Хай живе щира Украина!»
Попытки остановить немцев оказались безуспешными. Разрозненные и во много раз уступающие немцам численностью красные отряды из фронтовиков, крестьян, шахтеров и городских рабочих уходили с боями на север и на восток. Угроза германской оккупации центральной части страны была притушена лишь с подписанием 3 марта 1918 года Брестского мира. Россия заявила о своем выходе из 1-й мировой войны. Республика получила передышку.
Вопрос о Брестском мире стал предметом обсуждения на VII съезде большевистской партии. Он прошел 6—8 марта в Петрограде. Съезд поддержал решение правительства о мире. На нем официально прозвучало сомнение в реальности надежд на скорую мировую революцию.
Развенчивая несостоятельные убеждения сторонников «чистой» теории, Ленин был вынужден объективно признать: «Да, мы увидим международную мировую революцию, но пока это только очень хорошая сказка, очень красивая сказка — я вполне понимаю, что детям свойственно любить красивые сказки. Но я спрашиваю: серьезному революционеру свойственно ли верить в сказки?»
И хотя дорого оплаченный мир стал реальностью, сразу по завершении съезда с 10 на 11 марта Советское правительство переехало из Петрограда в Москву. Сталин ехал в одном вагоне с Лениным, Крупской, М. Ульяновой и управляющим делами СНК Бонч-Бруевичем. Троцкий был смещен с поста наркома иностранных дел, но выглядит почти парадоксально, что взамен он получил не менее важную должность. В этот же день Иоффе телеграфировал Ленину: «Вчера на заседании питерской части ЦК единогласно было принято мое предложение о назначении Троцкого главным комиссаром по военным делам. Троцкий согласен принять этот пост».
С 12 марта столицей молодой Республики стала Москва. Чрезвычайный IV Всероссийский съезд Советов, ратифицировавший Брестский договор, прошел с 14 по 16 марта уже в новой столице. На нем Сталин был избран членом ВЦИК.
По условиям Брестского мира Германия аннексировала Польшу, Прибалтику, часть Белоруссии и Закавказья. Кроме того, Россия обязалась выплатить контрибуцию в 6 миллиардов марок. Весной и летом 1918 года доверенное лицо Троцкого посол Советской России Адольф Иоффе почти безвылазно пребывал в Берлине. Он принимал представителей финансовых и промышленных кругов, постоянно советуясь с Троцким и Парвусом. Троцкий добился своего: финансовые интересы его зарубежных спонсоров были удовлетворены. Русское золото поступило в Германию за месяц до ее капитуляции.
В это время Сталин был занят другой работой. С апреля возглавляемая им комиссия готовила проект первой Советской Конституции. Принципы Конституции вызвали острые споры, но он сразу взял эти вопросы в свои руки. Он выступил на заседаниях комиссии 24 раза. Разногласия между членами комиссии начались уже на первом заседании 5 апреля.
Сталин предложил начать работу с определения принципов Советской федерации. На следующем заседании 10 апреля заведующий отделением государственного права при комиссариате юстиции Рейснер сделал доклад. Он предложил форму устройства страны на основе «территориальных федераций». Их субъектами он предлагал сделать Советы, коммуны, профсоюзные, железнодорожные и почтовые ведомства.
Сталин имел совершенно отличные взгляды на принципы строительства государства. 12 апреля в докладе «О типе Федерации российской Советской республики», он подверг проект Рейснера резкой критике. Назвав его «вакханалией федераций», он, тщательно аргументируя выводы, разгромил построения Рейснера. Б противовес утопической «концепции об отмирании государства» Сталин предложил проект, рассчитанный на переходный период «от буржуазного строя к социалистическому».
Его оппоненты не сложили оружия. Своего апогея противоречия достигли на заседании комиссии ВЦИК 19 апреля. Противники Сталина, опираясь на идеологические догмы, предлагали осуществить построение федераций по производственно-классовому принципу. Внимательно выслушав возражения Рейснера, Покровского, Стеклова (Нахамкиса) и эсера-максималиста Бердникова, Сталин высмеял их. Решительно отстаивая конституционную целостность государства, он добился принятия своего проекта. После ожесточенных споров он был принят «большинством в пять голосов против трех».
ГЛАВА 11. БОЕВОЙ ВОСЕМНАДЦАТЫЙ ГОД
Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться.
Гражданская война не сразу взяла свой разбег. Первые революционные отряды Советская власть начала создавать в конце ноября 1917 года, когда атаман казачьего Войска Донского Каледин поднял восстание. Передвигающиеся в разбитых товарных вагонах, эшелоны матросов, рабочих и бездомных фронтовиков плохо подчинялись, бушевали и при первой неудаче отступали перед противником. Эти отряды, пока еще слабые и разрозненные, окружали Дон и Кубань по трем направлениям.
С севера, отрезая Дон от Украины, шел Саблин, к Ростову и Новочеркасску направлялся Сивере, а из Новороссийска выступили матросы Черноморского флота. В январе 1918 года отряды красных приблизились к Таганрогу, Ростову и Новочеркасску. Под их давлением части атамана Каледина отступали без боя. В Таганроге восстали рабочие. Они выбили из города добровольческий полк генерала Кутепова, а под Новочеркасском отряд Подтелкова разгромил «последний атаманский заслон». Докладывая 29 января Донскому правительству о своем поражении, Каледин констатировал: «Положение наше безнадежно. Население нас не поддерживает». В тот же день генерал застрелился. 9 февраля, маленький, с калмыцким лицом генерал Корнилов вывел части, составленные из офицеров, юнкеров и кадетов, из Ростова за Дон. В одной из обозных телег устроился болевший бронхитом генерал Деникин.
Интервенты высадились в Мурманске в начале 1918 года, но появление их не было происками белых генералов. К этому приложил руку Троцкий. Выполняя обязательства, данные еще в Америке, после срыва Брестских переговоров нарком иностранных дел начал переговоры с бывшими союзниками России. Уже в их ходе британский генерал Пуль телеграфировал в Лондон: «Я считаю, что нужна немедленная военная акция для обеспечения захвата порта Мурманска англичанами. Я полагаю, что будет возможным получить искреннюю поддержку Троцкого».
В конце зимы Вайсман сообщал Хаусу: «Если Троцкий не захочет или не сможет пригласить нас, то можно будет призвать Керенского». Но Троцкий «и захотел, и смог». Полковник Хаус записал в дневнике: «Троцкий просил о сотрудничестве в Мурманске и по другим вопросам».