Что же можно отнести к плюсам, а что — к минусам юридического подхода? Несомненным достоинством являются попытки систематизировать и классифицировать все мотивы преступлений. Недостаток же состоит в том, что юристы (криминалисты и криминологи, за исключением, может быть, П. С. Дагеля) принимают во внимание только мотивы, порицаемые обществом и законом. А ведь всякое поведение, в том числе и преступное, может вызываться и позитивными побуждениями, например дружбой, преданностью общему делу, взаимопомощью, хотя бы и имеющими противоправную цель. Эти мотивы тоже надо изучать. Для этого необходимо сделать попытку соединить психологический и правовой подходы, чтобы сопоставить те позитивные и негативные мотивы, которые могут встретиться, конкурировать и действовать в ходе преступного поведения.
3. Комплексный подход
При комплексном подходе надо принять во внимание как позитивные, так и негативные мотивы. Ведь борьба мотивов большей частью и выражается в том, что в конечном счете «добро побеждает зло» или наоборот. Значит, прежде всего нужен список тех и иных мотивов человеческого поведения, и не абстрактного, а взятого из реальной жизни и, по возможности, таких мотивов, которые могут быть сопоставимы между собой. Список негативных мотивов мы возьмем из уголовного права и криминологии, а позитивных — главным образом из приведенных выше исследований психологов.
Весьма логичным представляется непосредственное противопоставление негативных и позитивных качеств не только на схеме, но и в жизни, но это невозможно. В действительности против одного негативного мотива можно выдвинуть несколько позитивных, и наоборот. Например, распространенный мотив — корысть — нейтрализуется не только бескорыстием, но и такими мотивами, как непримиримость к преступности, общественный долг, уважение к закону и др.
Надо также иметь в виду, что оба списка далеко не исчерпывающие. Есть такие мотивы, которые могут быть негативными или позитивными в зависимости от сложившейся ситуации: гордость, самоутверждение, сексуальность, агрессия, любовь и ревность, стремление подчиняться, стремление руководить, честолюбие, уход от опасности (страх), риск, страсть к приключениям, мотив достижения цели и многое другое. Лишь конкретный человек в конкретной обстановке вырабатывает мотив своего поведения (или несколько мотивов), а мы их классифицируем в меру своего правосознания и понимания человеческой психологии.
Достаточно сказать, например, что мотив достижения цели может иметь самую различную социальную направленность: целью может быть решение сложной проблемы, но и достижение преступной цели укладывается в категорию «стремления к достижению». Вспомним Раскольникова из романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание». Не деньги старухи-процентщицы были нужны ему, а уверенность в том, способен ли он, Раскольников, на любой поступок, вплоть до убийства...
Глава 4. Борьба мотивов
1. Понятие борьбы и конкуренции мотивов
Разновидностей конкуренции и борьбы мотивов много. Я остановлюсь на четырех наиболее характерных: 1) конкуренция двух или нескольких мотивов (ее нельзя назвать борьбой, так как здесь мотивы не противоположны — оба (или более) имеют негативный или позитивный характер и потому могут заменять (или дополнять) друг друга); 2) негативный мотив побеждает в результате борьбы; 3) побеждает позитивный мотив; 4) самооценка после совершения поступка, во время которой происходит уже не столько борьба прежних мотивов (она окончена), сколько воспоминание о ней, сожаление или одобрение собственного поведения и выработка еще одного — нового мотива, направляющего постпреступную деятельность субъекта.
Остановимся более подробно на первой ситуации — конкуренции двух преступных мотивов. Еще раз следует заметить, что термин «преступный» здесь употребляется только для упрощения изложения; преступным является не мотив сам по себе, а противоправное действие (бездействие) в целом.
Б. служил в Афганистане, после окончания войны приехал с несколькими однополчанами в Москву (родом он из Украины). Никакой гражданской специальности не имел и устроился в одну из фирм охранником. Снимал комнату, женат не был.
Примерно через полгода его работы в фирме к нему подошел один из сослуживцев и предложил принять участие в «разборке» с конкурентом за вознаграждение.
Б. немного поколебался, но согласился. Деньги ему были нужны, и особой опасности в операции он не видел. И преступной ее не считал: припугнуть конкурента — нет ничего незаконного, подумал он.
Поначалу все шло гладко. Как договорились, трое, тоже в камуфляже и масках, зашли в квартиру, открыв ее своим ключом, пробыв там меньше получаса, вышли и стали спускаться по лестнице. Вдруг из квартиры выскочил разъяренный мужчина атлетического телосложения. На его лице виднелся большой синяк. «Так ты еще здесь? — воскликнул он, заметив Б. в маске и не отличив его от недавних гостей. — Ну ты у меня сейчас получишь!» Набросившись на Б., он стал избивать его, метя в лицо. Затем столкнул с лестницы и вернулся в квартиру. Б. с трудом дошел до дома и три дня не мог выйти на работу.
О случившемся он рассказал своему «вербовщику» и заметил, что этому «конкуренту» он сам отомстит. Попросил ключ от его квартиры и сказал, что поступит так же: изобьет до потери сознания. Собеседник согласился, что это справедливо. «Но только чтобы никакого убийства! Мы на «мокруху» не пойдем. Понял?»
Б. согласился. Жажда мести не давала ему покоя. Ведь он ничего не сделал обидчику.
Через несколько дней он пришел в квартиру «конкурента» заранее, когда, по его расчетам, тот был еще на работе, чтобы напасть на него неожиданно. Надев тонкие резиновые перчатки и ту же маску, стал дожидаться. В кабинете увидел письменный стол и открыл ящики. И в самом нижнем вдруг обнаружил сто тысяч долларов в аккуратно заклеенных пачках.
Такие деньги Б. и не снились. Ход его мыслей сразу изменился, не до мести ему стало. Взял все деньги, завернул их в лежавшую на окне газету, аккуратно закрыл ящики и тихо вышел из квартиры, не забыв запереть ее полученным ключом и затем снять перчатки и маску.
О происшедшем никому не рассказывал, только «вербовщику», возвращая ключ, спокойно заметил, что он раздумал разбираться с этим негодяем.
Мотивация в этом примере очевидна. «Дремавшая» корыстная мотивация, о которой Б. обычно и не помышлял, живя «как все», вдруг неожиданно активизировалась, тем более когда он понял, что может быстро ее реализовать. Корысть оказалась важнее мести. И это вполне объяснимо. Б. всегда жил небогато, родителей потерял еще в детстве. Что касается мести, то по натуре он не был злопамятным; синяки почти прошли, да и весь неожиданный эпизод стал забываться. А деньги пригодятся: можно квартиру купить, да и о женитьбе подумать.
Сравнивая мотивы мести и корысти, следует сделать существенное замечание. Психологи различают длительно функционирующие мотивы и возникающие спонтанно. Корысть, как правило, сопровождает значительную часть жизни человека, которому она присуща. Это — личностный фактор, глубинные причины которого, как правило, заложены еще в детстве (бедная семья, сравнение себя с другими детьми, неудачи в юношеском и более зрелом возрасте, например, смерть родителей и постоянное безденежье и т. п.). Выходы из этой длительной и травмирующей ситуации известны: напряженная, порой истощающая работа; мелкие или крупные корыстные преступления; смирение. У Б. таких ситуаций еще не было, но они, скорее всего, были неизбежны из-за образа его жизни, не обещавшего никакой финансовой стабильности, не говоря уже о богатстве.
Гнев, желание мести — мотивы преходящие, имеющие в основном ситуационный характер. Конечно, черты характера и тут играют немаловажную роль (злопамятность, отходчивость, прощение, способность абстрагироваться от травмирующих воспоминаний и т. п.)
В итоге получается конструкция: при конкуренции долговременного и спонтанного мотивов вначале берет верх спонтанный, который вызван непосредственным эмоциональным переживанием. Если же он не реализован, начинает действовать долговременный мотив, тем более если этому способствует неожиданно возникшая «благоприятная» ситуация. Месть, гнев отходят на второй план, как в приведенном выше примере.
Конкуренция мотивов может быть не одномоментной, как в примере, но и длительной, растянутой во времени.
В одном государственном учреждении объявили о возможности выделить для сотрудников дачные участки и предложили желающим подать заявления. Сотрудник М., сделав это, пришел домой и объявил жене, что у них теперь будет дача. Однако жена охладила его пыл, напомнив, что дача ее родителей, где они обычно летом отдыхают, по сути, их собственная: старики хоть там и живут, но платят за нее и ремонтируют дети. Удобно ли мужу получать еще одну дачу? Как на это посмотрят окружающие, да и начальство?
М. стал колебаться. С одной стороны, лично у него (да и у жены) дачи нет — она является собственностью родителей. С другой стороны, все знают, что семья пользуется этой дачей постоянно, а затем молодые ее унаследуют. Конкуренция мотива приобретательства (грубо будет сказать корысти) и мотива сдержанности и справедливости (с учетом того, что желающих приобрести участок было гораздо больше, чем позволяли размеры земельного надела) мучили М. долгое время и вызывали противоречивые действия. Сначала он забирал свое заявление и говорил об этом друзьям. Потом, после их насмешек по поводу невиданного в наше время бескорыстия, писал заявление вновь, и так далее.
Это продолжалось в течение нескольких месяцев — до тех пор, пока жена не сказала ему, что уже соседи смеются, узнав о происходящем, и пора бы эту историю прекратить. М. окончательно забрал свое заявление; вопрос был решен. Бескорыстие победило.
Приведенный случай не содержит признаков противоправности, но и в уголовно-правовой сфере такая длительная конкуренция мотивов происходит, и нередко. Например, дезертир колеблется между продолжением отлучки и возвращением в часть. Браконьер неоднократно решает отказаться от преступного промысла, но никак не может сделать этот шаг. Здесь речь идет уже скорее не о конкуренции, а о борьбе мотивов, к которой мы теперь и перейдем.