Рейнской газете» от прежних воззрений, но и появление в его статьях элементов нового, материалистического мировоззрения, т.е. он сумел более конкретно раскрыть диалектику перехода Маркса к материализму и коммунизму.
Завершающим звеном перехода Маркса к материализму и коммунизму Ленин считал статьи Маркса в «Немецко-французском ежегоднике»: в этих статьях, отмечает он, «вышеуказанный переход совершается окончательно»[55].
Генетическим принципом Ленин руководствовался и при анализе последующих этапов идейного развития Маркса. Так, конспектируя «Святое семейство», он отмечает: «Маркс подходит здесь от гегелевой философии к социализму: переход наблюдается явственно – видно, чем уже овладел Маркс и как он переходит к новому кругу идей»[56]. Это положение Ленина следует рассматривать вообще как важнейший методологический принцип научного исследования процесса формирования взглядов Маркса: задача исследователя заключается именно в том, чтобы проследить путь Маркса к научному мировоззрению, выяснить, чем он уже овладел на каждом этапе своего развития и как он переходит к новому кругу идей. Этот принцип Ленин применяет и в ранней своей работе «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?», анализируя возникновение и развитие идеи материализма в социологии, и в таком классическом произведении как «Государство и революция», прослеживая развитие взглядов Маркса на диктатуру пролетариата. Именно благодаря этому генетическому принципу Ленин вывел марксистскую историческую науку из того сравнительно узкого круга проблем, на которых сосредоточивалось внимание первых исследователей формирования взглядов Маркса. В самом деле, выясняя существо теоретической позиции Маркса на том или ином этапе формирования его взглядов, историки часто сосредоточивали основное внимание на анализе того, как относился Маркс в данный период к Гегелю, Фейербаху или другому своему идейному предшественнику. Ленин же, не отрицая важности этой стороны дела, рассматривает ее как производную от центральной задачи: выяснения того места, которое занимает данный период идейного развития Маркса в формировании и развитии собственного содержания марксизма, т.е. основных идей, составляющих специфическое содержание марксизма; та или иная степень разработки Марксом этих идей как раз и определяла его отношение к своим идейным предшественникам.
Подходя к исследованию духовной эволюции молодого Маркса с точки зрения общих закономерностей исторического развития марксизма, Ленин видит свою задачу и в том, чтобы в ходе данного исследования проследить, как возникали и развивались эти общие закономерности, и тем самым конкретизировать понимание их. Марксизм есть целостное учение, из которого нельзя изъять ни одной части, не разрушив всего стройного здания. Поэтому Ленин обращает внимание на те закономерности, которые обусловливают внутренне единый характер процесса формирования марксизма и которым подчинены все его компоненты.
Одна из таких закономерностей заключается в том, что формирование каждой составной части марксизма совершается на основе взаимодействия с другими его составными частями, причем на различных этапах характер этого взаимодействия различен. Некоторые черты этой закономерности можно обнаружить на первоначальном этапе духовной эволюции Маркса. Ссылаясь на письмо Маркса к Руге (сентябрь 1843 г.), Ленин подчеркивает, что «материалисты (марксисты) были первыми социалистами, выдвинувшими вопрос о необходимости анализа не одной экономической, а всех сторон общественной жизни»[57]. Следовательно, уже к 1843 г. взгляды Маркса представляли собой сложное целое, состоявшее из трех взаимосвязанных сторон – философской, политической и экономической. Общность формирования различных составных частей марксизма проявляется также в однотипности их отношения к своим историческим предпосылкам (преемственность, коренное отличие и т.д.) и в принципиальной общности направления и основных этапов идейного пути двух его основоположников, хотя, конечно, эта общность не означает нивелировки.
Согласно ленинскому пониманию вопроса, цельность марксизма заключается не только в теоретической стройности его, но и в том, что марксизм одновременно выступает и как наука в самом строгом смысле слова, и как идеология наиболее революционного класса, т.е. как научная идеология. Характеризуя исторические судьбы марксистского учения, Ленин отмечал, что даже в своей развитой форме (т.е. с 1848 г.) оно вначале еще «отнюдь не господствует. Оно – лишь одна из чрезвычайно многочисленных фракций или течений социализма»[58]. Еще менее влиятельны были взгляды Маркса в период их становления. Однако уже на рубеже 1843 – 1844 гг. Маркс точно определил ту социальную силу, которая нуждается в научном мировоззрении как теоретическом руководстве своей практической борьбы: уже в статьях в «Немецко-французском ежегоднике», подчеркивает Ленин, Маркс выступает как «революционер, провозглашающий „беспощадную критику всего существующего“ и в частности „критику оружия“, апеллирующий к массам и к пролетариату»[59]. По словам Ленина, «направление социализма к слиянию с рабочим движением есть главная заслуга К. Маркса и Ф. Энгельса»[60]. Именно благодаря такому слиянию марксизм и превратился в самую влиятельную идейную силу современности.
Таким образом, восприняв все ценное, что имелось в первых исследованиях генезиса марксизма, Ленин выработал цельную систему научных принципов исследования вопроса, создал методологическую основу всесторонней, подлинно научной его разработки. Однако прочным достоянием марксистской, в том числе и советской исторической науки эти принципы стали не сразу, а лишь в результате острой идеологической борьбы, развернувшейся в 20 – 30-е годы.
2. Борьба за утверждение ленинских принципов в марксистской историографии
С победой Великой Октябрьской социалистической революции в нашей стране началась культурная революция, основным содержанием которой было преобразование сознания миллионных масс населения на основе научного, марксистско-ленинского мировоззрения. Решению задач, выдвинутых этой революцией, была подчинена и вся пропагандистская и исследовательская работа в области истории марксизма. Прежде всего, центральными и местными издательствами было выпущено большое число произведений Маркса и Энгельса, в том числе и многие из их ранних произведений. Известным итогом этой работы явилось издание Институтом Маркса и Энгельса в 1923 г. первого тома Сочинений основоположников марксизма, включавшего их статьи и письма 1837 – 1844 годов. Поскольку в то время Институт еще не располагал рукописным наследством Маркса, в данный том вошли в основном опубликованные его работы. Тем не менее, он выгодно отличался от меринговского «Литературного наследства», поскольку работы Маркса не подвергались никаким сокращениям и изменениям. Кроме того, в данном томе впервые вновь увидели свет статьи Маркса «Проект закона о разводе», «Запрещение „Leipziger Allgemeine Zeitung“», «Оправдание мозельского корреспондента», впервые полностью была воспроизведена также статья «Передовица № 179 „Kölnische Zeitung“». Издание было снабжено краткими примечаниями, уточнявшими некоторые моменты духовной биографии молодого Маркса. Наиболее важным из этих уточнений является утвердительное решение вопроса о принадлежности Марксу серии статей в защиту мозельского корреспондента.
Среди работ о классиках марксизма в 1918 – 1923 гг. преобладали популярная литература – газетные статьи, брошюры и т.д. В этом благородном деле пропагандисты достигали высокой степени мастерства. Образцом популярности, сочетавшей научность, доходчивость и предельную краткость изложения материала можно назвать брошюру Ем. Ярославского «Карл Маркс и Фридрих Энгельс» (М., 1918 г.), состоящую всего лишь из двух пар маленьких листочков.
Появляются и более состоятельные произведения, включающие элемент исследовательской работы. Наряду с большим числом переводных книг, принадлежащих видным зарубежным марксистам[61], выходят в свет и первые труды советских историков-марксистов. Среди них прежде всего следует назвать вышедшую в 1918 г. и затем неоднократно переиздававшуюся книгу «Карл Маркс, его жизнь и деятельность», написанную Ю. Стекловым, автором ряда трудов по истории рабочего движения. Первый раздел этой книги был посвящен развитию взглядов Маркса до 1844 г., характеризуемому как период подготовки нового миросозерцания. При всей своей краткости, этот раздел давал цельное представление о первоначальном этапе духовной эволюции Маркса. Важным достоинством работы Ю. Стеклова является отсутствие схематизма и нащупывание правильного подхода к анализу предмета. В статьях из «Немецко-французского ежегодника», фиксирует он, «намечаются (правда, в неопределенной и зародышевой форме) будущие взгляды творца материалистического понимания истории»[62].
В 1923 г. вышла книга В.В. Адоратского «Научный коммунизм Карла Маркса», основу которой составили лекции, прочитанные автором в первые годы Советской власти. В специальном разделе книги кратко излагался путь Маркса к научному мировоззрению[63]. В том же году Адоратский посвящает этой теме статью «К вопросу о возникновении „Коммунистического манифеста“».
Специального внимания заслуживает здесь характеристика Адоратским процесса освобождения Маркса и Энгельса от идеализма: в статье Маркса «К критике гегелевской философии права», – писал Адоратский, – «есть уже почти все отдельные элементы материалистического понимания истории... Но рядом с этим у него еще имеются остатки идеалистических взглядов»