Таким образом, на коммуникациях вдоль Крымского побережья между Керчью и Ялтой находилось большое количество плавсредств противника, большинство из которых до наступления ночи из района уйти не могли.
Для выполнения поставленной боевой задачи выделялись лидер «Харьков», эскадренные миноносцы «Беспощадный» и «Способный», восемь торпедных катеров, а также самолеты ВВС флота.
За сутки до выхода лидер и эсминцы перебазировались в Туапсе, а за четыре часа до начала операции командиры кораблей получили боевые распоряжения; инструктаж проводил лично командующий флотом. Совсем по-другому выглядело доведение боевой задачи до авиации. Например, командир 1-й минно-торпедной авиационной дивизии полковник Н.А. Токарев свое Решение на предстоящие боевые действия принимал на основании устного Решения ВРИД командующего ВВС флота. Причем это решение до командира дивизии довел в 23:00 (!) 5 октября офицер оперативного отдела штаба ВВС майор Букреев. Какое согласование вопросов взаимодействия, если корабли уже были в море!
Само Решение командующего 1-й мтад в отношении дивизии сводилось к следующему:
а) одним самолетом Ил-4 в 5:30 6.10.43 года произвести доразведку плавсредств на рейде и в порту Феодосия в интересах артиллерийской стрельбы эсминцев, после чего приступить с 5:30 до 6:00 к корректировке;
б) четырьмя самолетами Ил-4 в период с 5:30 до 6:00 подавлять огонь береговых артиллерийских батарей противника, расположенных на мысе Киик-Атлама, Коктебель, Феодосия и Сарыголь;
в) с 6:00 от точки 44°5′ 35°20′ истребителями Р-39 «Аэрокобра» и Р-40 «Киттихаук» (из состава оперативно подчиненной эскадрильи 7-го истребительного авиаполка 4-й истребительной авиадивизии) прикрыть отход и переход эсминцев до точки 44°10′ 38°00′;
г) в 7:00 девятью Пе-2 40-го авиаполка пикирующих бомбардировщиков под прикрытием истребителей уничтожать плавсредства в порту Феодосия и сфотографировать результаты артиллерийской стрельбы кораблей.
Кроме этого ближе к побережью Кавказа истребительное прикрытие предполагалось осуществить двенадцатью самолетами ЛаГГ-3 и Як-1 4-й авиадивизии.
Согласно Решению, принятому командиром 1-й авиадивизии, обеспечение обстрелов портов Ялта и Феодосия планировалось осуществить на рассвете 6 октября с помощью самолетов-корректировщиков Ил-4. Предусматривалось подавление береговых батарей противника авиагруппой в составе двух бомбардировщиков Ил-4 и двух DB-7B «Бостон». Кроме этого девять Пе-2 40-го авиаполка под прикрытием шести «Аэрокобр» 11-го истребительного авиаполка должны были с пикирования нанести удар по плавсредствам противника на рейде и в порту Феодосия.
Для прикрытия кораблей выделялись: от Феодосии до точки 44°26′ 35°24′ с 6:00 до 8:00 четыре Р-40 7-го авиаполка; между точками 44°26′ 35°24′ и 44°13′ 36°32′ с 8:00 до 10:00 два Р-40 того же полка; между точками 44°13′ 36°32′ и 44°12′ 37°08′ с 10:00 до 11:00 два Р-39 11-го авиаполка; между точками 44°12′ 37°08′ и 44°11′ 38°02′ с 11:00 до 12:30 два Р-40 7-го авиаполка.
Согласно отчету флота по проведенной операции шесть Р-40 — это все, чем располагал ЧФ. Но на 15 октября в составе 7-го полка числилось 17 исправных «Киттихауков», еще пять имел 30-й разведывательный полк. Сомнительно, чтобы все эти машины появились после 5 октября. В течение октября ВВС ЧФ получили восемь Р-40, один был списан актом, а на 1 ноября в ВВС ЧФ насчитывался 31 «Киттихаук».
С наступлением темноты в 20:30 5 октября корабли под командованием командира 1-го дивизиона капитана 2-го ранга Г.П. Негоды (брейд-вымпел на «Беспощадном») вышли из Туапсе. Около часа ночи лидер «Харьков» (капитан 2-го ранга П.И. Шевченко) с разрешения командира отряда начал движение к Ялте, а эсминцы продолжили путь к Феодосии. Но не кратчайшим путем, а так, чтобы подойти к порту со стороны темной части горизонта.
После двух часов ночи корабли обнаружили германские самолеты-разведчики. Таким образом, скрытность действий обеспечить не удалось, хотя командир отряда сохранял радиомолчание и доложил о своем обнаружении только в 5:30. Впрочем, начальник штаба эскадры уже догадывался о потере скрытности, так как о самолете-разведчике доложил в 2:30 командир лидера.
Но М.Ф. Романов не знал другого… Оказывается, авиационная разведка противника обнаружила эсминцы еще в Туапсе сразу по их прибытии, что дало основание германскому адмиралу Черного моря вице-адмиралу Кизерицки предположить возможный рейд советских кораблей к берегам Крыма. При этом он не отменил спланированный ранее выход конвоя из Керчи в Феодосию после полудня 5 октября, что зафиксировала наша воздушная разведка. Около 22 часов 5 октября немецкая радиопеленгаторная станция в Евпатории доложила, что по крайней мере один эсминец вышел из Туапсе. В 02:37 начальник морской комендатуры «Крым» контр-адмирал Шульц объявил боевую тревогу районам морских комендатур портов Ялта и Феодосия. С этого времени советские корабли уже ждали.
Ровно в полночь 6 октября из своей базы в Двуякорной бухте вышли германские торпедные катера S-28, S-42 и S-45, занявшие позицию южнее идущего под берегом конвоя. В 02:10 командир группы капитан-лейтенант Симс получил оповещение от самолета-разведчика об обнаружении им двух эсминцев, идущих на запад с большой скоростью[81]. Понимая, что перехватить до рассвета советские корабли не удастся, Симс приказал командирам торпедных катеров занять позицию ожидания, постепенно смещаясь на запад, к Феодосии. Самолет постоянно наблюдал за эсминцами и доносил их место, курс и скорость командиру германской группы.
Так продолжалось до четырех часов утра, когда советские корабли повернули на север, к Феодосии. Получив донесение, торпедные катера пошли на перехват эсминцев. В 05:04 Симс по радио запросил самолет-разведчик показать место кораблей противника осветительными бомбами — что последний искусно и сделал, сбросив несколько бомб южнее по курсу эсминцев. Таким образом, они стали отлично видны с катеров на световой дорожке. Возможно, только тогда Г.П. Негода окончательно убедился, что его действия не являются секретом для противника, и донес об этом на командный пункт эскадры.
Так и не обнаружив германские торпедные катера и зная, что похожая ситуация имела место в прошлые выходы кораблей к крымским берегам, командир дивизиона решил, что ничего особенного не произошло. С командного пункта эскадры никаких тревожных сведений не поступало, и Г.П. Негода продолжил выполнение задачи согласно плану. В 5:30 советские эсминцы обнаружили выходящие в атаку германские торпедные катера и с дистанции около 1200 м открыли огонь, уклонившись от четырех торпед (на S-42 заклинило прицел, и он атаку не завершил). В ходе боя один 45-мм снаряд попал в машинное отделение торпедного катера S-45, но тот сумел еще в течение 30 минут сохранить полный ход. Последнее для немцев оказалось очень важным, так как советские эсминцы после отражения атаки стали преследовать германские катера!
По приказанию Симса S-28 повернул на юг, пытаясь отвлечь внимание эсминцев, a S-45 в сопровождении S-42, прикрывшись дымовой завесой, начал отход к своей базе в район Коктебеля. Советские корабли тоже разделились, но S-28 после безуспешной торпедной атаки довольно быстро оторвался от своего преследователя, а пара катеров, уходившая на юг, находилась под безрезультатным обстрелом примерно до шести часов утра. К тому времени, получив организованный отпор (после атаки катеров корабли еще обстреляла и береговая артиллерия), Г.П. Негода решил отказаться от обстрела Феодосии, в 6:10 эсминцы легли на курс отхода в точку встречи с лидером «Харьков».
В это утро суждено было произойти еще одной встрече с германскими торпедными катерами, причем совершенно неожиданной для обеих сторон. Около семи часов «Беспощадный» и «Способный» в 5–7 милях южнее мыса Меганом внезапно встретились с выскочившими со стороны темной части горизонта двумя торпедными катерами, явно выходящими в торпедную атаку. Развив максимальную скорость хода, оба эсминца открыли артиллерийский огонь и резко отвернули от катеров. Через несколько минут те тоже отказались от атаки и стали уходить на север.
Обстоятельства сложились так, что два германских катера — S-51 и S-52 — возвращались в свою базу в районе Коктебеля после ремонта в Констанце и их командиры ничего не знали о набеге советских кораблей на порты Крыма. Поэтому встреча с ними для немцев произошла совершенно неожиданно и на такой дистанции, когда нужно было или атаковать, или немедленно уходить. Атаковать в условиях хорошей видимости столь хорошо вооруженные боевые корабли — дело достаточно бесперспективное, но и попытка отхода могла окончиться плачевно — несмотря на ремонт, S-52 не мог развить ход более 30 узлов. Если бы эсминцы организовали преследование, то S-52 было суждено неминуемо погибнуть. В этой ситуации командир группы катеров капитан-лейтенант Зеверс принял решение выйти в ложную атаку в надежде на то, что советские корабли начнут уклонение и отход, не помышляя о контратаке. Так оно и произошло, и германские катера пришли в базу.
Как уже упоминалось, «Харьков» еще в 2:30 донес о своем обнаружении самолетом-разведчиком. По германским же данным, его засекла радиопеленгаторная станция в Евпатории. Начиная с 2:31 начальнику морской комендатуры «Крым» контр-адмиралу Шульцу стали докладывать о ежечасном выходе «Харькова» на связь с радиоцентром в Геленджике. Эта же станция по взятым пеленгам определила направление движения корабля в сторону Ялты. В 5:50 радиолокационная станция, расположенная на мысе Ай-Тодор, обнаружила лидер по пеленгу 110° на удалении 15 км.
Убедившись, что обнаруженная цель не является своим кораблем, в 6:03 германское командование разрешило береговым батареям открыть по ней огонь. Практически в это же время «Харьков» начал обстрел Ялты. За 16 минут он выпустил без корректировки по меньшей мере сто четыре 130-мм осколочно-фугасных снаряда. На огонь лидера ответили три 75-мм орудия 1-й батареи 601-го дивизиона, а затем шесть 150-мм орудий 1-й батареи 772-го дивизиона. По германским данным, в результате обстрела лидера несколько домов получили повреждения, имелись пострадавшие среди гражданского населения. Следуя вдоль берега, лидер сделал 32 выстрела по Алуште, но, по данным противника, все снаряды легли с недолетом. В 07:15 «Харьков» присоединился к эсминцам, шедшим курсом 110° со скоростью 24 узла.