О походе Кассара в Вест-Индию мы уже рассказывали. По возвращении с богатой добычей он был принят королем Людовиком. На аудиенции Луи попросил корсара отдать ему все золото и серебро в обмен на ассигнации, поскольку королю нечем было расплачиваться с армией. Кассар согласился, он получил орден Святого Людовика на шею и 625 тысяч ливров бумажками. В 1715 году стоимость ассигнаций упала в четыре раза. Кассар, быстро растратив обесценившиеся деньги, начал бесконечную тяжбу с купцами и правительством. Вскоре он по-настоящему стал нуждаться, хотя ему помогали его друзья-корсары, к примеру, Дюгэ-Труэн, который очень ценил Кассара. В 1736 году Кассар написал очень яростное письмо кардиналу Флери (первый министр Людовика XV), где не стеснялся в выражениях. Письмо заканчивалось так: «Я требую обратно свои 3 миллиона ливров». Флери не стерпел таких оскорблений и настоял на заключении корсара в крепость. Последним прибежищем капера стала тюрьма в крепости Хэм, куда он был препровожден в июле 1736 года. Кассар умер в заключении 21 января 1740 года.
Приложение 7Действия русского флота против морских крепостей
Чем же отличалось взятие Корфу или Анконы от взятия Гибралтара? Мы взяли на себя смелость включить сюда небольшой рассказ из другой эпохи, который был бы интересен нашему читателю, но в то же время рассматривался в отечественной литературе достаточно однобоко. Речь, конечно, о Средиземноморском походе Ушакова. Пусть же уважаемый читатель сам сравнит действия Рука у Гибралтара или Нельсона у Мальты с действиями русского адмирала и сделает выводы. Мы лишь можем сказать, что нам, русским, можно гордиться взятием Корфу и Анконы.
Первой удачной десантной операцией английского флота стал, как ни странно, пресловутый день «Д» — высадка в Нормандии. Удивительно, но до этого события на память приходят лишь действия Дрейка против Картахены Индейской и Моргана против Панамы! Что же случилось с великими мореплавателями и их мощным флотом? Не секрет, что после Войны за испанское наследство Ройал Неви полностью установил господство на море, вытеснив оттуда Францию и Голландию. Казалось бы, теперь на первый план должны выйти операции против берега, захват «ключевых точек», базирование на которые помогало бы защитить свою торговлю и в случае необходимости прервать морские коммуникации противника. Конечно же, французский флот раз за разом бросал вызов могуществу Ройал Неви, иногда нанося ему болезненные поражения. Адмиралтейство всегда учитывало этот фактор и побуждало своих адмиралов прежде всего уничтожить противника, поэтому по сумме очных встреч Королевский флот выглядит гораздо предпочтительней французов. Но вот захват сильно укрепленных, готовых к обороне морских крепостей не получался у островитян никак. А как же Гибралтар, Порт-Магон, Мальта, Тулон, спросит неискушенный читатель. При ближайшем рассмотрении оказывается, что здесь большую роль сыграли не слаженные действия английских адмиралов и генералов, а удачное стечение обстоятельств. Например, захват Гибралтара стал возможным только потому, что морпехи Ройал Неви сумели взять в заложники жен и матерей защитников, укрывшихся в одном из монашьих скитов, и пригрозили в случае продолжения сопротивления убить их. Порт-Магон, приобретенный во время Войны за испанское наследство, просто не имел сколь-нибудь сильного гарнизона и сдался практически без боя. Порто-Белло, атакованный Верноном, защищался милицейскими частями и добровольцами, осаду Мальты Нельсоном даже осадой назвать сложно, а захват Тулона стал возможен только благодаря «пятой колонне» в лице роялистов. Удалась лишь осада сильно укрепленного Бель-Иля и Гаваны во время Семилетней войны. Действия же Вернона против Картахены или Барклея против Сен-Мало были откровенно слабыми и провальными.
Особенно это заметно на фоне русских и французов. За это же время (1690–1790 гг.) армия и флот Франции смогли захватить такие сильно укрепленные морские крепости, как Картахена Индейская, Порт-Магон (дважды), Барселона (дважды), Алжир, Триполи, Мадрас. Действия французов отличались высоким профессионализмом, четким взаимодействием армии и флота, а также детальным планированием. Русский флот проявил себя в последней четверти XVIII века. Осады Св. Мавры, Корфу и Анконы с военной точки зрения просто великолепны. Другого слова не подберешь. В это же время Нельсон, только что одержавший свою знаменитую победу при Абукире, застрял под Мальтой всерьез и надолго.
В связи с этим интересно было бы сравнить действия Ушакова и Нельсона, адмиралов, безусловно, умелых и талантливых. Противник у них был одинаковый, укрепления Корфу не слабее бастионов Ла-Валетты, эскадры у соперников были примерно одного состава[73], боевые действия шли в одно и то же время. Попробуем беспристрастно рассмотреть факты.
Египетский поход Бонапарта, устроенный французским генералом ради захвата богатств Востока и ограбления этого крупнейшего турецкого пашалыка, привел в действие все потайные пружины европейской и ближневосточной политики. «Восточная армия» еще только формировалась, но уже 4 февраля 1798 года до российского императора дошли слухи, что большой французский флот вышел из Тулона в неизвестном направлении. Павел I, считая, что Бонапарт идет к Крыму или к берегам Новороссии, приказал срочно выйти в море эскадре вице-адмирала Ушакова в составе 7 линейных кораблей, 5 фрегатов и 4 посыльных судов, дабы, «немедленно сыскав оную, дать решительное сражение».
Тем временем 19 мая того же года из Тулона отплыла французская эскадра в составе 13 линейных кораблей, 6 фрегатов, 10 корветов, 26 вспомогательных судов, а также 309 транспортов, загруженных 23 400 пехотинцами, 4000 кавалеристами с лошадьми, 3000 артиллеристами с пушками и 1000 человек нестроевого состава. 8 июня армада появилась у Мальты. Командующий экспедицией генерал Бонапарт потребовал впустить суда в гавань Ла-Валетты для пополнения запасов воды[74], но капитул Мальтийского ордена отказал ему в просьбе — согласно правилам, одновременно в порт могли зайти не более 4 военных кораблей иностранной державы.
10 июня 15 000 французских солдат высадились на Мальту, легко подавили очаги сопротивления и вплотную подошли к крепостям Ла-Валетта, Брига и Флориана. На тот момент в рядах ордена находились 332 рыцаря (большая часть из них — больные и старики) и 1800 наемников, которые сразу же после высадки дезертировали в стан врага. Часть братьев ордена были против ведения боевых действий, утверждая, что орден создан для борьбы с неверными и убивать христиан — большой грех. Однако гроссмейстер иоаннитов — фон Гомпеш — призвал всех способных носить оружие на стены, и рыцари решили сражаться.
11 июня началась атака Ла-Валетты. Старые рыцари, еще не забывшие грозных битв с мусульманами, и в этот час показали образцы величайшей отваги и высокого военного духа: к примеру, 80-летний бальи де Тинье, у которого ноги не могли ходить, приказал вынести себя на стены, повторяя, что «во время битвы офицер должен быть на поле боя». Тем не менее превосходство французских войск в живой силе и вооружении было настолько велико, что к вечеру орден принудили к почетной капитуляции. На следующий день на борту французского флагмана «Орьян» было заключено соглашение, согласно которому, Мальта и острова Комино и Гоцо переходили под суверенитет Французской республики. Бонапарт бесстыдно разграбил музеи и церкви ордена, на острове остался отряд в 3065 французских гренадеров и 5 артиллерийских полков под командованием генерала Вобуа, а рыцарям-иоаннитам было приказано покинуть Мальту.
1 июля 30-тысячный французский экспедиционный корпус высадился в Египте, в Александрии. 15 июля турецкий султан обратился за помощью к правительствам России и Англии. Эскадра адмирала Горацио Нельсона в составе 14 линейных кораблей срочно направилась от берегов Сицилии к Александрии.
1 августа 1798 года корабли французского адмирала Брюэса были обнаружены стоящими на открытом рейде залива Абукир, в 13 милях к востоку от Александрии. 13 линейных кораблей, 4 фрегата и 4 брига, вытянувшись в линию, расположились в западном углу Абукирской бухты в следующем порядке:
Линейные корабли —«Геррье» (74 орудий), «Конкерон» (74), «Спартьят» (74), «Аквилон» (74), «Пепль Суверьен» (74), «Франклин» (80), «Орьян» (120), «Тоннан» (80), «Эрье» (74), «Меркьюр» (74), «Женерье» (74), «Гилльом Телль» (74), «Тимолеон» (74).
Фрегаты —«Артемиз» (36 орудий), «Жустис» (40), «Даян» (40), «Сериез» (36) (около берега за линией кордебаталии).
Бриги —«Аллерт», «Реллер», «Эрюоль» и «Соломин» (вне кордебаталии).
Брюэс допустил громадную ошибку, не организовав дозорной службы. Корабли французов стояли с большими интервалами между соседними мателотами (0,75 кабельтова вместо принятых в английском флоте 0,5 кабельтова), большая часть из них была развернута носом к подходящей английской эскадре и не делала никаких попыток повернуться бортом. 3000 матросов были отправлены на берег за провиантом и пресной водой.
Сражение началось в 19.00, перед заходом солнца. Нельсон решил выйти в голову французской линии и атаковать двумя колоннами — по одной с каждого борта, поставив противника в два огня. Сильно рискуя, англичане быстро обошли остров Абукир (на мель только сел 74-пушечный «Каллоден» Трубриджа) и устремились на врага.
5 линейных кораблей (74-пушечные «Орион», «Тезеус», «Голиаф», «Одейшес» и «Зилус») под командованием Джеймса Самареза атаковали французскую кордебаталию со стороны берега, а еще 5 под командованием самого Нельсона на «Вэнгарде» — со стороны моря. Нельсон сократил дистанцию между мателотами до полукабельтова, и в результате на каждые 3 французских корабля приходилось 4 английских. Проходя мимо двух головных французов, британцы поражали их продольными залпами, в результате к моменту подхода Нельсона «Геррье» и «Конкеран» уже не представляли собой никакой боевой ценности. Дивизион Самареза, пройдя вдоль берега, встал на шпринг и открыл беглый огонь по авангарду Брюэса. Поскольку французы так и не снялись с якоря, арьергард и центр не могли помочь авангарду. После подхода 74-пушечных «Вэнгарда», «Минотавра», «Дифенса», «Беллерофона» и «Мажестика» положение головных кораблей французов стало совсем отчаянным. Нельсон продвигался вперед, к флагману эскадры — «Орьяну». Около 20.00 подоспели отставшие корабли англичан — 74-пушечные «Свифтшур» и «Александер», а также 50-пушечный «Линдер». Они прорезали строй французов и обрушили продольные залпы на «Орьян», «Франклин», «Пепль Сув