В середине февраля 1708 г. Р. Х. Боур сообщил, что А. Л. Левенгаупт приготовился к походу, поэтому он хочет отступить к Себежу, чтобы неприятель не отрезал его от наших крепостей[657]. В начале марта 1708 г. Р. Х. Боур сообщил, что А. Л. Левенгаупт собрался идти на соединение к королю[658]. В середине июля, когда стало ясно, что шведский генерал пойдет на соединение к Карлу XII, Р. Х. Боуру было приказано отпустить два пехотных полка в Нарву, еще два драгунских полка оставить при Нарве и Пскове, а самому с остальными пехотными и конными полками спешить к главной армии[659]. Однако несколько позже Петр I изменил решение и приказал оставить у Нарвы только один драгунский полк и два пехотных[660]. Но Ф.М. Апраксин распорядился, чтобы Р. Х. Боур оставил только человек 600 на худых лошадях и один пехотный полк, а остальным идти с генерал-поручиком на соединение с войсками главной армии[661] – по его мнению, они там были нужнее, а в случае, если бы А. Л. Левенгаупт повернул к Пскову или Нарве, тогда они все равно будут не нужны ввиду малочисленности.
Летом 1708 г. псковский гарнизон был усилен двумя полками: Мурзенкова и Тобольским; но в середине августа Ф. М. Апраксин приказал отправить в Санкт-Петербург, где складывалась опасная ситуация, 400 драгун, что было сразу же выполнено К. А. Нарышкиным[662].
В Ладоге летом 1708 г. сделали новую крепость, в которую отправили 500 человек гарнизона, а также 40 пушек[663]. Это была небольшая земляная крепость, куда были переселены все жители из Старой Ладоги (правда, И. К. Кирилов писал, что новая крепость была построена в 1703 г., но, скорее всего, он ошибся), в которой после этого никого не осталось[664].
Кроме того, в начале 1708 г. были проделаны некоторые работы по усилению Санкт-Петербургской крепости. Прежде всего, разрушенная в местах производства каменных работ (а в то время производилась перестройка крепости из деревоземляной в каменную) крепостная ограда была заставлена палисадами, приспособленными к ружейной обороне. Перед ними были установлены рогатки. Помимо этого, вся крепость, как и кронверк, была обнесена системой рогаток[665]. В кронверке шли интенсивные работы, начатые еще в начале 1707 г. и закончившиеся в сентябре 1708 г., когда он был «совсем отделан» и вооружен 71 пушкой, 6 мортирами и 2 гаубицами[666].
Причины, по которым следовало разрушить Дерпт, в указе не объясняются (вероятно, Петр I сделал это устно во время беседы с Ф.М. Апраксиным и А.Д. Меншиковым). Из исследователей на это обратили внимание только А. З. Мышлаевский[667] и английский историк М. С. Андерссон[668], однако ни тот, ни другой не высказали своего мнения относительно причин разрушения Дерпта. Но по этому поводу можно высказать ряд предположений. Во-первых, во время осады крепости русскими войсками летом 1704 г. крепость была сильно повреждена, ее, как уже отмечалось, принялись укреплять, но довести работы до конца, судя по всему, не успели. Во-вторых, она располагалась слишком далеко от Санкт-Петербурга и Нарвы, где находилось место дислокации Ингерманландского корпуса. Поэтому оборона Дерпта могла вызвать много сложностей, а оставлять врагу крепость, пусть и не слишком хорошо укрепленную, конечно же, не следовало: в этом случае шведы могли легко занять ее и превратить в базу для своих наступательных действий.
Надо сказать, что указание подготовить Дерпт к взрыву было дано К. А. Нарышкину еще в июне 1707 г., когда Петр I распорядился под всеми болварками в Дерпте сделать подкопы, «дабы в нужное время возможно сию фортецию подорвать». При этом он предупредил, что подкоп надо сделать тайно, чтобы дерптские жители о том не проведали[669]. В то же время А. И. Репнину было дано указание отправить к К. А. Нарышкину подкопщика[670]. Кроме того, аналогичная участь постигла еще в 1706 г. и Митаву.
Причины выселения жителей Нарвы, по мнению А. В. Петрова (с которым вполне можно согласиться), состояли или в желании сделать этот город русским, или в боязни измены со стороны покоренных граждан, скорее всего и то, и другое вместе (это же относится и к жителям Дерпта). При этом жителям разрешалось взять с собой или продать все движимое имущество, а если это сделать не удастся, оставить в надежном месте[671].
25 января Петр I приказал К. А. Нарышкину высылать всех дерптских жителей на Вологду, «а пожитки их, кроме денег, чем могут кормиться, с распискою возьми и поставь под ратушу»[672]. 12 февраля указ о выселении был объявлен магистрату и жителям Дерпта, причем стал для них полной неожиданностью[673]. 17 февраля К. А. Нарышкин сообщил, что дерптских жителей он выслал на Вологду[674]. Это же подтвердил и Ф. М. Апраксин, отметив, что выселение прошло «с великим трудом за подводами». Здесь же он сообщил, что «мины в готовности и исправить в две недели возможно, толко артиллерии доволно и невозможно сим путем всею исправитца»[675]. Из города было выселено на берега реки Вологды 806 жителей Дерпта, а кроме того, 657 чухонцев было выпущено «кто куда хочет идти»[676]. Адмирал из Дерпта поехал в Нарву, где объявил указ о выселении нарвским жителям (1 марта 1708 г.) и дал 8 дней сроку, чтобы собраться[677].
25 февраля 1708 г. Петр I в письме к Ф. М. Апраксину уточнил, каким образом следует вывозить артиллерию из Дерпта: «артиллерию надлежит всю вывезть и прочее, а ядры и бомбы, ежели тотчас вывезть будет невозможно, то хотя и в воду мочно бросить. Провиант, который в Дерпте, не хуже бы перевесть во Псков, хотя не весь»[678]. При этом пехоту Н. фон Вердена следовало поставить за Дерптом, а конницу «перед ними в Лифляндах», чтобы пользоваться, сколько возможно, неприятельским хлебом и фуражом: «перво, что неприятелю в убыток, другое, чтоб тем свои магазейны поберечь»[679].
Однако 2 марта Петр I приказал Ф. М. Апраксину подождать с разрушением Дерпта до его прибытия[680]. При этом следует отметить, что адмирал и сам 6 марта в письме царю спрашивал, не подождать ли «до воды», чтобы ничего не оставить, т. к. все еще вывезти не успели[681]. Петр прибыл в Дерпт 16 марта 1708 г.[682], откуда, осмотрев ситуацию, писал Г. И. Головкину: «в Дерпте подкопы все готовы, толко до весны того учинить невозможно, понеже артиллерию магазейн нынешним зимним путем перевесть отнюдь невозможно, и для того отложили до разлития вод»[683]. Следовательно, разрушение Дерпта было отложено до весны, когда появилась бы возможность вывезти артиллерию.
Но, судя по всему, дело затянулось, т. к. 21 мая Петр I приказывал К. А. Нарышкину поторопиться с вывозом артиллерии в Псков[684]. К середине июня 1708 г. артиллерия, по всей видимости, была вывезена, но Р. Х. Боур предложил подождать с разрушением крепости, «для хлеба, который растет и может поспеть недели в две, который войскам государевым может пригодитца», а подорвать Дерпт можно в «полдни». Петр I оставил это на рассмотрение генерал-поручика[685]. Кроме того, Р. Х. Боур использовал Дерпт в качестве опорного пункта для диверсий против войск А. Л. Левенгаупта (в частности, в начале мая несколько эскадронов русской кавалерии атаковали шведский полк в 10 милях от Риги и обратили его в бегство[686]). Лишь 15 июля, когда стало ясно, что А. Л. Левенгаупт пойдет к королю, Р. Х. Боуру было приказано следовать за ним, а над Дерптом «учинить по указу»[687]. 22 июля 1708 г. Ф. М. Апраксин сообщил царю, что «Дерпт подорван, и ни единого болварка и турма (башни. – Н. С.) не осталось»[688]. Об этом же писал и Р. Х. Боур[689]. В письме от 30 июля он уточнил дату, когда это было сделано – 15–16 июля 1708 г.[690]
Надо сказать, что возникшая неразбериха – и с осуществлением замыслов, и с руководством операцией, а также перемещением полков – несколько нервировала К. А. Нарышкина, о чем свидетельствует его письмо царю в те дни:
«Извествую вашему величеству о здешнем состоянии. Сколко артиллерии и правианту маия от 30 по се число отпущено во Псков и затем в остатках в Дерпте, ведомость при сем писме. А о неприятеле никаких новых ведомостей нет. В прошлом апреле месяце именным вашего величества указом писал ко мне господин адмирал, чтоб отпустить в Нарву из Дерпта 2 полка салдацких, которые были в гварнизоне в Дерпте, а оставить ис трех гварнизонных 1 да Балков полк. И в тож время 2 полка отпущены, о которых и к вашему величеству я писал, и в Нарву оные полки прибыли маия в 16 числе. А ныне он же, господин адмирал, пишет, чтоб и Балков полк из Дерпта отпустить, а в Дерпте останетца один полк, и артиллерию и правиант отправлять. И по совершении в Дерпте дела, кем остатошные пушки весть, и мне с кем иттить и где быть? Буде с фон Вердиным иттить, кому быть командиром? Прошу вашего царского величества указу по милосердию вашему. Я уже в службе при вас, царского величества, 26 лет и здесь по указу вашего величества 4 года, и командирован семи полками, которые по указу вашего величества я набирал и строил сам.»