– Вы меня расспрашиваете, синьор Спадакаппа?
– О! простите… Старая привычка.
– Да… привычка допрашивать, требовать нечто, будь то кошелек или жизнь…
– О, синьор, вы не великодушны!
– Ладно! Ты прав. Твое возмущение нравится мне, и я, в свою очередь, прошу у тебя прощения.
– На сей раз, синьор шевалье, вы поступили вполне благородно, – сказал просиявший Спадакаппа.
В этот момент они добрались до опушки упомянутой дубовой рощи. Рагастен остановился и, привстав на стременах, поглядел в направлении Рима. Далеко, очень далеко, поднималось облачко пыли.
– За мной гонятся! – сказал Рагастен.
Он огляделся: вокруг была голая, пустынная, слегка всхолмленная равнина; всадник мог здесь видеть всё, куда только достигал его взгляд. Только дубовая рощица предоставляла временное убежище.
Что делать?.. Бежать?.. Направо, налево, прямо перед собой – всюду всадник будет замечен. Теперь всё сведется только к скорости.
– Следуй за мной, если сможешь! – бросил Рагастен Спадакаппе. Но в тот самый момент, когда он собирался ускакать, тот остановил шевалье жестом:
– Не стоит сворачивать, синьор… Вас арестуют. Эти люди возьмут ваш след через три минуты.
– Что же делать?
– Поехали, синьор.
Оба поскакали и в несколько прыжков преодолели небольшую рощицу с редкими деревьями. За рощицей оказалась полуразрушенная часовня. Спадакаппа спрыгнул на землю и поддел кинжалом дверь. Та открылась.
– К счастью, я знаю выход, – сказал он. – Входите, синьор шевалье.
– Черт возьми! Идея хорошая… Входи первым.
– Нет, синьор. Вы войдете один. Быстрее! О! – добавил он, уловив огонек недоверия в глазах шевалье. – Верьте мне, синьор!
Шевалье, после очередного взгляда, которым ответил Спадапкаппа на его немой протест, спешился и вошел в часовню, ведя в поводу Капитана. Что до Спадакаппы, то он тщательно закрыл дверь и сел в седло.
Через щель в двери Рагастен мог видеть и слышать всё, что происходило на дороге. Одну руку он положил на эфес шпаги, другой зажал ноздри Капитана, чтобы помешать ему заржать. Шевалье ждал с той холодной неустрашимостью, которая делала его таким сильным.
«Если этот человек предатель, – сказал он себе, – я погиб… Но выбора у меня нет!.. А, вот и погоня!»
И в самом деле в этот момент из рощицы вылетел конный отряд. Он состоял из полусотни всадников. Впереди отряда галопировал офицер.
Спадакаппа спокойно пошел навстречу конникам.
– Стой! – заметив его, скомандовал офицер. – Эй, ты! Откуда едешь?
– Из Неаполя, ваша честь. Еду в Рим выполнить обет.
– Не встречал ли всадника, выглядевшего беглецом?
– Всадника? Конечно, ваша честь. Я даже поговорил с ним.
– А! А!.. И что же он сказал?
– Он спрашивал, верной ли дороги на Неаполь он придерживается? А когда я ему ответил утвердительно, он помчался галопом, как будто за ним гонится целый легион чертей из ада…
– Он наш! А скажи, какое преимущество, по твоему, у него перед нами?
– Около часа… Но если вы захотите мне поверить, вы можете сильно уменьшить это преимущество… Проскакав около получаса, вы окажетесь у развилки. Правая дорога делает большой крюк… По ней поскакал тот, кого вы преследуете. Левая дорога гораздо короче. Выберете ее – и вы нагоните полчаса.
– Вперед! – скомандовал офицер. – Он наш!.. А ты, добрый человек, приходи завтра к замку Святого Ангела, где я буду нести караул… Получишь вознаграждение.
Отряд умчался бешеным галопом. Через несколько минут густое облако пыли, поднятое им над дорогой, растаяло. Тогда Спадакаппа открыл часовню. Рагастен вышел из нее и вскочил в седло.
– Ну, синьор шевалье, вы видели?.. Слышали?
– Ничего! – улыбнулся Рагастен. – Я молился святому Панкратию, патрону этой церкви.
– А! – удивился ошеломленный Спадакаппа. – И он вам ответил?
– Да. Он сказал мне, что прощает вам все прошлые грехи.
XXVII. Корчма «Де ла Фурш»
Рагастен повернул на тропку, которую ему указал Спадакаппа. В продолжение двух часов он молча скакал, лишь время от времени оборачиваясь, чтобы спросить дорогу у своего компаньона или, если угодно, конюшего.
К полудню они уже находились севернее Вечного города. Рагастен начинал чувствовать голод. Он подозвал Спадакаппу:
– Как ты завтракаешь, когда нет ни припасов, ни денег на корчму?
Конюший указал рукой на несколько деревьев, росших посреди поля. Их корявые ветки покрывали широкие зубчатые листочки.
– Фигами, – ответил он.
– Фигами! Ими можно сразу и утолить аппетит, и освежиться.
– Только вот не все они еще созрели…
– Ба! Какая разница!.. Поехали к ним.
Когда всадники оказались под деревьями, Спадакаппа собрался залезть на одно из них.
– Брось! – остановил его Рагастен. – Это мне напомнило времена, когда я разорял сорочьи гнезда в лесах Монружа и гнезда дроздов на Монмартре.
Шевалье спрыгнул на землю и ловко полез по стволу. Но добравшись до верхних веток, он скорчил гримасу: фиги не только не созрели – их там вообще не было!
– Грустный завтрак, – пробормотал он. – Как тут не вспомнить хлеб и воду, которые дарил мне Чезаре.
И все-таки кое-что Рагастену удалось найти. Случайные находки он сбрасывал конюшему. Внезапно тот громко закричал, подняв к шевалье изумленное лицо:
– Вот это фиги!
– А что такое?
– Да они же золотые!
– Ты сошел с ума?
– Смотрите сами! Вот плод, который вы мне только что сбросили.
И Спадакаппа протянул шевалье блеснувший на солнце золотой дукат.
– Очень любопытно! – удивился Рагастен.
– Вот еще один! И еще!.. Да тут целый золотой дождь! – крикнул в это время Спадакаппа, который спрыгнул с лошади и подобрал на земле дюжину золотых дукатов.
Рагастен в изумлении оглядывался вокруг, спрашивая себя, не нашел ли он на дереве клад. Но тут его взгляд упал на собственный пояс. Острая ветка зацепилась за него и чуть-чуть надорвала. Вот из этой дырки и посыпался чудесный золотой дождь. Рагастен звонко расхохотался:
– Пояс Чезаре!
Он быстро спустился с дерева, снял пояс и открыл его: он был полон золота! Чезаре Борджиа привык вознаграждать ловкий удар стилетом или поддержать какого-нибудь бандита, а поэтому никогда не выходил из дворца без некоторого количества золотых монет. По обычаю тогдашних времен он выкладывал деньги в маленькие кармашки, пришитые к поясу, поддерживающему шпагу. Вспомним, что в тюрьме Рагастен нацепил пояс Чезаре, чтобы прицепить его оружие.
Шевалье уселся подсчитывать обретенный клад. Рагастен оказался обладателем сотни с лишним золотых дукатов[21], солидной пригоршни пистолей и нескольких экю. Это было целое состояние!
– Черт возьми! – весело сказал Рагастен. – Монсиньор Чезаре хорошо ведет дела, когда за них берется… Спасибо, Чезаре!.. Правда, эти фиги несъедобны, по крайней мере пока… А знаешь ли ты харчевню, где можно бы было спокойно позавтракать, не заботясь о безопасности?
– По Флорентийской дороге, синьор шевалье, всего в часе пути отсюда, есть гостиница «Де ла Фурш». Там вы будете в полной безопасности, вдали от Рима и Борджиа. Хозяина я знаю. Он – из наших друзей. Он помогал нам и сохранял в своих подвалах разные товары, пока у нас не появлялась возможность сбыть их… И брал с нас очень недорого.
– Да, почтенный укрыватель краденого… Но у меня нет выбора. Поехали туда. Впрочем, и мне она до некоторой степени известна.
И Рагастен улыбнулся, вспомнив свою первую встречу с Чезаре, дуэль с ужасным Асторре, которую он вел, рассуждая о дырявых камзолах.
Пустив лошадей в галоп, они примерно через час добрались до гостиницы на Флорентийской дороге. Пока Спадакаппа отводил лошадей в конюшню, Рагастен прошел в низкую комнату, окна которой были завешены влажными полотнищами ради сохранения свежести. Он умирал от голода.
В первую очередь он позаботился о сытном завтраке. Но когда служанка стала расспрашивать его, какие блюда он хотел бы заказать, появился хозяин. Он привествовал Рагастена, протом отстранил девушку и тихо сказал шевалье:
– Слуга сказал, что синьор из наших?
– Из ваших?
– Да, – ответил хозяин, прищурив глаза. – Ничего не бойтесь, синьор… Если вы пожелаете, пройдемте со мной в такое местечко, где вы будете в полной безопасности и я сам буду иметь честь вам прислуживать.
«Хорошенькое приключение, – улыбнулся в душе Рагастен. – Я уже принят, как свой среди римского сброда»…
Он последовал за хозяином. Тот отвел его по узкой лестнице на второй этаж. Попасть на нее можно было только со двора, причем вход прикрывала огромная бочка.
– Никто не догадается искать вас здесь, – сказал хозяин. – Синьор может оставаться здесь несколько дней. Никакая опасность ему не грозит.
– Спасибо, любезный! А для начала дайте-ка мне позавтракать.
Комнатка была маленькой, но удобно устроенной для длительного пребывания. Там располагались кровать, диванчик, кресло, стол, несколько светильников с восковыми свечами; там были даже книги, чтобы развлечь постояльца.
Вскоре появился хозяин с подносом, уставленным блюдами, составлявшими гордость его заведения.
– А Спадакаппа? – спросил Рагастен, жадно заглатывая сочные куски жареной рыбы.
– Ваш слуга завтракает на кухне.
– Пусть он поднимется ко мне, когда поест.
Не переставая работать зубами, Рагастен раздумывал:
«Странная вещь!.. Я столкнулся с высшим светом Рима и не нашел там ничего, кроме жестоких преступлений. Встретил бандита – и он меня спас! Приехал к простому трактирщику – он мне покровительствует. Не значит ли это, что надо подальше уйти от дворянского благородства, чтобы встретить благородство душевное?..»
Эти философские размышления прервал приход Спадакаппы.
– Ты позавтракал? – спросил шевалье.
– Так, как я не завтракал за последние десять лет, синьор! Удивительно сознание того, что хлеб, который ты ешь, не пахнет кровью!