– Здесь! – внезапно остановился он. – Местечко отличное…
Они оказались в пещере Маги. Макиавелли был известен этот грот. Он из любопытства как-то дошел до него и знал слухи, ходившие об этом таинственном месте.
– Не думаю, чтобы кто-нибудь догадался искать нас здесь. Это логовище находится под зашитой дракона, перед которым останавливаются даже самые отчаянные головы… По крайней мере, ночью…
– А как зовут этого дракона? – спросил Рагастен.
– Суеверие!.. Повсюду думают, что дьявол входит и выходит через это естественное углубление.
Странные шумы послышались в это время вдалеке… Рагастен решительным шагом вышел наружу, забрался на скалу, осмотрел окрестности, потом вернулся в пещеру и сказал:
– Дорогой мой, ваш дракон ничего не стоит. Они идут прямо сюда, и, судя по количеству факелов, нас будет осаждать небольшая армия…
Рагастен едва закончил говорить, как в глубине пещеры мелькнула какая-то тень. Она приближалась к троице мужчин. Макиавелли и Рагастен, оцепенев, смотрели на призрака… Шумы снаружи все приближались и приближались…
– Надо бежать! – вскрикнул Макиавелли, больше не обращая внимания на приближающееся неизвестное существо.
– Бежать!.. Хорошо сказано… Куда? Мы окружены… Подумаем о том, как нам защищаться… Прежде чем нас уложат, мы сумеем отправить на дно бездны добрую дюжину врагов… Рафаэль!..
Он положил руку на плечо Санцио, и тот вздрогнул, как это бывает с внезапно разбуженным человеком.
– Рафаэль! – прошептала и таинственная тень.
Призрак подскочил, схватил молодого художника за руку и внимательно вгляделся в его лицо. А потом тень радостно вскрикнула.
– Это ты!.. Это ты, мой Рафаэль!..
– Мага! – не выказал никакого удивления Рафаэль, словно после жестокого краха его любви уже ничто не в мире могло поразить его.
– Вперед! – послышались снаружи многочисленные голоса. – Будем брать их живыми!.. Вперед на колдунью и демонов!
– О! А у вас даже нет оружия!.. Идемте! – закричала Мага, которая поняла только одно: Рафаэля преследуют, его надо спасать.
Она увлекал Санцио в глубину пещеры. Там быстро раскидала кучу сухих листьев. Появилась закругленное отверстие, зияющее чернотой.
– Быстрее! Спускайтесь! – сказала Мага Рагастену и Макиавелли, даже не озаботившись, кем были эти незнакомцы.
Кусок скалы, прикрывавший вход, был вырван из скального ложа и повис над отверстием; его удерживали только две короткие сучковатые палки. Получилось некое подобие люка.
– Спасены! – обрадовался Рагастен, успевший разобраться в устройстве примитивного механизма.
Макиавелли исчез в отверстии, увлекая за собой Рафаэля; за ними последовала Мага. Рагастен, в свою очередь, пролез в дыру, за которой шел очень крутой спуск.
– Палки! – подсказала Мага.
– Знаю!.. Я всё видел и понял…
Рывком он потянул подставки на себя, скала глухо шлепнулась на свое старое место.
– Вперед! Вперед!.. Стойте!.. О! Свои…
Этими голосами внезапно наполнилась пещера; туда набилось очень много людей… Рагастен несколько мгновений прислушивался… Он услышал голоса, разочарованные и взбешенные… Только тогда он начал осторожно спускаться.
Узкий проход, по которому он спускался, вел в глубину горы. Идти приходилось по естественным ступенькам, выбитым в скальной породе. Внезапно в нескольких шагах перед собой он увидел свет: это Мага зажгла смоляной факел. При его свете спуск проходил быстрее.
Впереди шла Мага, держа факел над головой. Она была похожа на фантастического гения подземного мира. Спуск наконец прекратился; лаз превратился в галерею, в широкий горизонтальный коридор, в который Мага, не колеблясь, углубилась. Рагастен услышал в этот момент глухое гудение над головой: они шли под руслом реки Анио…
Примерно через сотню шагов коридор начал плавно уходить вверх и наконец привел в обширную пещеру, из которой, казалось, не было выхода. Мага остановилась.
– Теперь мы находимся по другую сторону ущелья, – сказала она. – По этой расселине может подняться один человек. Вы можете спастись по этому лазу. Выход из него скрывают кусты. Вам просто придется спуститься вниз по течению реки.
– Это прекрасно, – сказал Макиавелли. – А вы?..
– Я останусь здесь… Не спрашивайте меня ни о чем… Достаточно и того, что я спасла вас.
– Идем, Рафаэль! – сказал Макиавелли.
– Рафаэль остается! – быстро отреагировала старуха.
– Тогда и мы останемся!
Мага сжала руку Санцио. И от этого пожатия словно спало оцепенение художника.
– Рафаэль, – спросила у художника старуха, – кто эти двое?
– Мои друзья… Всё, что у меня осталось в мире…
Мага вздрогнула. Только тогда она заметила страшное отчаяние Рафаэля.
– Всё, что мне было дорого в этом мире, – продолжал молодой человек, и по мере того как он пробуждался от своей апатии, его боль, казалось, становилась сильнее… – Всё!.. И ты, моя добрая Роза!.. Ты!.. Которую она называла своей матерью!..
– Ради бога! – закричала она. – Скажи мне, что заставляет тебя страдать, мой Рафаэль, дитя мое!.. Расскажи всё твоей старой доброй Розе…
– О! Если бы вы знали… Она мертва!.. Мертва
– Мертва? – дернулась Роза. – Кто?.. Да кто же?.. Уж не о Розите ли ты говоришь?
Санцио утвердительно кивнул головой; он не мог произнести ни слова. И тогда у Маги вырвался громкий крик:
– О! Судьба!.. Надо было, чтобы Рафаэль был там и пережил эту агонию! Иди, дитя мое… сын мой… Синьоры, оставайтесь там, где стоите…
Она увлекла Санцио в глубь пещеры и уселась на камень, тогда как удрученный Рафаэль уронил голову в колени старухе, бормоча бессвязные слова.
Рагастен и Макиавелли издалека наблюдали за этим проявлением горя, которое они не в состоянии были утешить… Но внезапно спектакль, который перед ними разыгрывался, странным образом преобразился.
Они увидели, как Мага наклонилась и приблизила свою голову к голове Рафаэля… И вот сетования молодого человека прекратились! Он поднял голову! Он, казалось, вопрошал старуху, сначала с сомнением, потом с лихорадочной поспешностью… А она повторными энергичными движениями что-то подтверждала… Тогда Рафаэль вскочил и побежал, как безумный к своим друзьям, бросился обнимать их с душераздирающим воплем:
– Жива!.. Она жива!.. Слышите вы?.. Она жива!.. Жива!
Он в исступлении повторял это слово. Он был вне себя от радости. Пораженные, Рагастен и Макиавелли только покачивали головами.
– Нет, друзья мои! Я не сошел с ума! От радости с ума не сходят!.. Говорю вам, что Розита жива!
В этот момент к ним приблизилась Мага.
– Мама Роза, – крикнул Санцио, – скажите им, что ваша любимая дочь жива! Повторите, что вы мне только что сказали…
– Если вы его друзья… могу вам довериться… Да, синьоры, Розита жива…
– Значит, папа солгал! И колокол звонил вовсе не по ней! – воскликнул Рагастен. – Однако он собирался даже провести нас к умершей!
– Папа не солгал… По крайней мере, не в этом отношении!.. Он также «поверил», что девушка умерла.
– Расскажите! Расскажите же всё! – крикнул Рафаэль, которого теперь опьянила радость, как прежде пьянило горе.
– Ладно! – согласилась Мага после недолгого колебания.
Любовный напиток, который получил от нее старый Борджиа, был на самом деле сильным наркотиком, после принятия которого у испившего зелье появляются все внешние признаки смерти. Это и вправду смерть, с той только поправкой, что принятый вовремя реактив «может» возвратить труп к жизни.
В данный момент окоченевшую Розиту можно реально считать трупом. Вопрос, который сейчас волновал Магу, страшный, мучительный, кружащий голову вопрос, сводился вот к чему: можно ли проникнуть в могилу умершей?.. Успеть добраться вовремя, чтобы «разбудить» труп…
XXXVI. Последние почести
Когда Роза Ваноццо закончила свой рассказ, напряженная, тягостная тишина, висевшая до того в пещере, взорвалась бурными, резкими выкриками, при которых становились излишними слова.
Рагастен опомнился первым и обрисовал создавшуюся ситуацию.
– Остается сделать одно, – заключил он. – А именно: захватить молодую жену нашего друга и, разбудив ее, закончить смелую операцию спасения, начатую синьорой.
Он указал на Магу. А потом повернулся к ней:
– Сколько времени продолжается безопасное воздействие наркотика?.. Вы можете уточнить?
– Два дня и две ночи, – ответила Мага.
– Хорошо!.. Это больше, чем надо… В самом деле, если погребение состоится завтра… Держись, Рафаэль… Самое трудное уже прошло, черт подери!..
При слове «погребение» Санцио пошатнулся.
– Продолжайте, мой друг, – сказал он, приходя в себя.
– Итак, церемония должна состояться завтра, потому что для всего мира Розита мертва. Живая она только для нас… А с той поры все становится куда легче… Мы дождемся ночи, проберемся на маленькое кладбище в Тиволи, а через несколько минут мы разбудим нашу спящую красавицу.
– И я бы выбрала такой план, – сказала в свою очередь Мага.
– Итак, решено! – заключил Рагастен. – Ладно, друзья мои, поскольку нет ничего лучшего, а силы нам надо собрать завтра, ляжем спать, пока папские посланцы топчутся по округе. Точнее сказать: вы спите, потому что мне надо сказать пару слов бедному Спалакаппе, который ждет нас и караулит лошадей.
– Хороший совет дал шевалье – сказал Макиавелли. – Давай спать, Рафаэль.
Мага и двое мужчин кое-как пристроились, чтобы провести остаток ночи. Рагастен в это время выбрался из пещеры по скалистой круче, как указала ему Мага. Он оказался в низовьях лощины, возле того места, где падавшая с грохотом Анио выдолбила в каменистом ложе узкое озерцо, прежде чем забиться в теснину и вырваться на равнину. Прямо перед ним возвышался другой склон лощины, в котором находилась пещера, наводненная в этот час людьми папы.
Рагастен поднял глаза на этот берег реки. Всё было тихо, спокойно и темно. Он начал взбираться по крутому склону ущелья, вскоре выбрался наверх и тщательно огляделся. Однако ничего не было видно.