– Ну, аббат, – произнес Чезаре, падая в кресло, – что вы скажете о нынешнем положении?
Аббат Анджело вздрогнул. Никогда Чезаре не говорил с ним о серьезных вещах. Сколько раз он присутствовал на семейных советах, но на него даже не обращали внимания.
– Монсиньор, – ответил аббат, сильно покраснев, – это такой трудный вопрос … для меня…
– Смышленые люди так редки… Преданные слуги – еще реже. Вы принадлежите к таковым, а поэтому говорите открыто, ничего не разжевывая.
Аббат насторожился. Чезаре хотел узнать у него что-то важное. И он отбросил наигранную маску жизнерадостности.
– Монсиньор, вот что я думаю: положение безнадежное, если только не произойдет что-то значительное и непредвиденное. Хуже всего не то, что ваши войска, монсиньор, потерпели незаслуженное поражение… Неудачу можно исправить… Нет. Самым ужасным сейчас мне представляется поведение Его Святейшества, который впал в такое состояние духа, что посчитал необходимым поставить между собой и Римом заслон из морских просторов.
– Знаете ли, аббат, вы очень умны… То, что вы сейчас сказали, крайне верно… Епископская митра очень хорошо смотрелась бы на вашей разумной голове.
Анджело слегка побледнел.
– Если Господь и святой отец призовут меня управлять епархией, – глухо отозвался он, – верю, что понтифику не придется раскаиваться.
– К сожалению, мой отец совсем не думает о вас!
– Истинная правда, монсиньор!
– Вы сказали, что только значительное событие может изменить создавшееся положение. Каким, по-вашему, должно быть это событие?
Аббат ничего не ответил. Чезаре встал и приблизился к нему.
– А что вы думаете о моем отце? – спросил он в упор.
Аббат содрогнулся. Он поднял глаза на собеседника и глухо ответил:
– Понтифик очень стар… Вот что я об этом думаю!
– Поясните… Говорите прямо, не бойтесь…
– В том, что я сейчас сказал, монсиньор, заключена вся моя мысль… Папа слишком стар… Он устал… Его правление было славным… трижды святым, но … оно ичерпало его силы…
– А что бы вы сделали для того, кто назначит вас епископом?..
– Всё!
– Но чтобы вас назначить, надо быть папой, не так ли?.. Если бы я был папой, вы, Анджело, получили бы митру!
Аббат понял: что бы он сейчас ни сказал, всё будет бесполезным. Руки его слегка задрожали.
– Анджело, – продолжал тихим голосом Чезаре, – хочешь стать епископом?.. А потом кардиналом?..
Аббат низко поклонился, почти встал на колени и чуть слышно произнес:
– Жду ваших приказаний, святой отец!
– Хорошо, аббат. Я не ошибся.
Чезаре сел за стол и принялся писать. Закончив, он протянул аббату пергамент, на котором только что поставил свою подпись.
– Читайте, – сказал он. – Между нами теперь нет никаких секретов. Из письма вы узнаете о том, чего я жду от вас.
Аббат принялся читать, тщательно взвешивая каждое слово.
«Дорогая сестра!
Аббат Анджело, который передаст вам мое послание и которому я полностью доверяю, расскажет вам, почему я сейчас не смогу приехать к вам на Капреру. Надеюсь, однако, что через несколько дней все-таки навещу вас. Полагаю, что отец наш пребывает в добром здравии, но не осмеливаюсь дольше сохранять эту надежду. Когда я его видел в последний раз, он мне показался очень больным. И я даже подумал о фатальном исходе. Если же это печальное событие произойдет очень скоро, аббат Анджело предупредит меня. Прощай, моя дражайшая сестра. Аббат Анджело поможет вам оказать нашему отцу услуги, которых потребует его состояние. Но я сомневаюсь, что лекарства, которые он с собой привезет, будут бессильны остановить болезнь. Я отправляюсь в Рим, где буду с нетерпением ждать новостей от вас, что должно быть вам понятно.
Ваш брат
ЧЕЗАРЕ, ГЕРЦОГ ВАЛЕНТИНУА»
Когда аббат закончил чтение письма, Чезаре Борджиа внимательно посмотрел на него.
– Ну, – сказал он спокойно, и это спокойствие казалось таким ужасным у человека, только что подписавшего смертный приговор собственному отцу, – вы согласны с моей оценкой состояния здоровья Его Святейшества?..
– Я очень близок к святому отцу, – холодно ответил Анджело. – И, к сожалению, полностью согласен с вами!…
– И сколько дней, по вашему мнению, ему осталось жить?
Аббат Анджело в течение минуты что-то подсчитывал в уме.
– Восемь дней, не больше.
Ужасный вопрос папского сына и зловещий ответ аббата были произнесены очень тихо. Всё было урегулировано, согласовано. Чезаре открыл окно и шумно вдохнул, потом повернулся к аббату:
– Я немедленно возвращаюсь в лагерь. Оттуда иду маршем на Рим… А вы, аббат, когда отправитесь?
– Завтра утром.
– Почему не сейчас же?
– Потому что, монсиньор, мне надо увидеться с особой, что даст мне необходимые лекарства, а увидеть эту особу я смогу только ночью…
LVI. Ночная встреча
Роза Ваноццо, она же Мага, покинула Рафаэля Санцио и Розиту в тот момент, когда они уехали по Флорентийской дороге. Роза же вернулась в Тиволи, где заняла свой наблюдательный пункт над пропастью Анио.
Прошло много дней. Как прожила их мать Чезаре и Лукреции? О чем она думала, чем занималась в ночной тишине? Возможно, она применяла свои познания на вилле. Мага, удалившись из Рима, прихватила с собой достаточно драгоценных камней и золотых вещиц, составлявших хорошенькое состояние. Она воспользовалась этими богатствами, чтобы подкупить одного или нескольких слуг, и получила возможность проникать на виллу, когда она сочтет это нужным.
И вот, примерно в то же самое время, когда Чезаре Борджиа готовился штурмовать Адское ущелье, однажды вечером папа, в окружении многочисленной свиты, вышел прогуляться в окрестностях. Когда папа возвращался на виллу, было уже совсем темно. Аббат Анджело сопровождал, как обычно, своего хозяина. В какой-то момент он отстал от группы, сопровождавшей папу. Дело в том, что аббат Анджело был коллекционером; он остановился собрать несколько светлячков, испускавших какое-то необыкновенное излучение. Покончив со сборами, он выпрямился и внезапно заметил у скалы какую-то тень.
Он застыл в неподвижности, но вскоре смог детально разглядеть замеченный им силуэт. Это была женщина.
Старый Борджиа скрылся в ночи, но женщина не сдвинулась с места. Потом аббат отчетливо услышал ее слова:
– Иди, Родриго, … иди спокойно, пока я страдаю… Придет час, когда ты разом ответишь за все свои злодеяния.
Анджело боялся пошевельнуться, он даже затаил дыхание, пока женщина не удалилась. Он последовал за нею. Аббат видел, как она вошла в пещеру. Несколько дней подряд он шпионил за ней.
Вскоре после первой ночной встречи, когда аббата мучила бессонница, он заметил в другом конце коридора какую-то бесформенную темную массу, передвигавшуюся вдоль стены. Аббат Анджело застыл в неподвижности у своей полуоткрытой двери. Свет в его комнате не горел. «Масса» приближалась и вскоре оказалась перед ним.
Анджело внезапно вытянул руку. Она наткнулась на чью-то руку; аббат с силой потянул таинственное существо на себя, втащил его в свою комнату и закрыл дверь
– Тихо! Или я закричу и вас раскроют!..
Потом он зажег светильник, в отблесках пламени которого увидел Магу. Она спокойно разглядывала того, кто встал между нею и папой.
– Садитесь, – сказал он тихо. – Нам надо поговорить… Я знаю, что вы пришли убить святого отца… Стоит мне сказать хоть слово – и вас арестуют, а это будет означать вашу смерть. Но я не скажу этого слова…
– Тогда, – сказала Роза Ваноццо, – это будет означать, что вы тоже хотите убить того, кто прежде звался Родриго Борджиа!
– Нет, я не желаю его смерти, если она не принесет мне пользы. Но ясно, что когда-нибудь я извлеку пользу из смерти папы…
– Чего же вы хотите?
– Чтобы вы подождали.
– А если я не хочу или не могу ждать?
– Тогда я закричу и всех разбужу. Вас схватят и казнят. Вы умрете в ужасном отчаянии, потому что не смогли отомстить.
Роза Ваноццо внимательно оглядела аббата.
– Вы молоды, – сказала она, – в вашем возрасте положено любить или… сильно ненавидеть, когда чувства побеждают разум… Какая же страсть вас толкает?
– Честолюбие! – ответил Анджело и взял старую женщину за руку.
– Да, понимаю! – кивнула головой Роза. – Вы жили в отравленной атмосфере Борджиа, и яд проник в вашу душу.
– Вы решились подождать?
– Терпела годы, могу потерпеть еще несколько дней. А когда же придет час расплаты?
– Я предупрежу вас.
– Ладно! – согласилась она наконец. – Подожду. Вы знаете, где меня найти.
После этой встречи еще не раз приходил в пещеру над рекой Анио. В тот день, когда старый Борджиа поспешно уехал, Анджело пришел к Маге.
– Папы больше нет в Тиволи, – сообщил он.
– Знаю, – спокойно ответила Роза Ваноццо.
– Папа укрылся на Капрере, в замке своей дочери, Лукреции. Армия Чезаре потерпела поражение. В Риме да и в других местах вспыхивают бунты.
– Это приближается расплата… Случай помешал мне убить его той ночью. Благословен будь этот случай, потому что теперь Родриго сможет увидеть, как рушится его могущество! Ну, а теперь, молодой человек, поторопитесь…
LVII. Отец и дочь
Через час после отъезда Чезаре аббат Анджело появился в пещере над ущельем реки Анио. Он заметно нервничал, и по его виду старая Роза учуяла правду.
– Час настал? – холодно спросила она.
– Да… Я уезжаю…
– Хотите сказать, что мы уезжаем?
Анджело задумался, глубокая складка пересекла его лоб. Роза терпеливо ждала, разглядывая аббата.
– Ну? – не выдержала она.
– Послушайте, – прервал свое молчание аббат. – Время и в самом деле пришло, это верно. Не пройдет и восьми дней, как папа будет мертв. Клянусь вам… Что вам делать на Капрере?.. Ваша месть совершится… Дайте мне эту ужасную жидкость, которую вы сумеете приготовить… И я уеду!..
Мага пожала плечами.