й бизнес продажи водки, то этот самый с трудом созданный бизнес попросту сразу разорится…
Позднее, 17 мая, правительство приняло новое интересное постановление – «О маркировке товаров и продукции на территории Российской Федерации знаками соответствия, защищенными от подделки». Намерения тоже были благие: охрана интересов и прав потребителей и опять же пополнение бюджета. Именно после этого на некоторых товарах (кофе, чай, алкогольные напитки, полимеры и т. д.) стали появляться голографические значки, вроде как говорившие о том, что это не подделка. Однако эта мера сразу вызвала массу вопросов у предпринимателей. Во-первых, недоумение вызывал сам список товаров, подлежащих маркированию, в котором был кофе, но не было сигарет (которые подделывали в огромных количествах), был чугун, но почему-то отсутствовал алюминий и другие цветные металлы и т. д. Получалось, что одни производители и продавцы должны были дополнительно раскошеливаться на «опечатывание» своих товаров, а другие могли спокойно продолжать гнать контрафакт? Кроме того, появились слухи, что все это делается ради создания бизнеса производства голограмм и будто бы в доле кто-то из членов правительства…
Что касается деятельности Немцова, то сейчас ее обычно связывают с тремя вещами: попыткой пересадить чиновников на «Волги», приватизацией «Связьинвеста» (ее еще называют не иначе как «битвой с олигархами») и попыткой реорганизации Газпрома. В действительности же в правительство Борис Ефимович пришел с целым букетом идей. Он также был одним из сторонников упомянутой винной монополии и «пьяного бюджета», который пытался внедрить еще в бытность губернатором. Кроме того, Немцов являлся одним из инициаторов так называемой жилищной реформы. Ее главной целью было снижение расходов на содержание ЖКХ, которые в бюджетах городов составляли тогда 30–40 и более процентов. К примеру, Москва тратила на жилищно-коммунальное хозяйство 43% бюджета. А ведь эти деньги можно пустить на инвестиции, строительство дорог и т. п. «В первую очередь речь идет не о повышении тарифов на оплату жилья, а о контроле за ценами местных монополий – поставщиков тепла, электричества, воды и прочих услуг, – говорил в своем интервью Немцов. – Второй путь снижения бюджетных расходов на жилье – создание конкурентной среды в обслуживании жилых домов… Есть еще такая забытая мера снижения расходов, как учет и контроль с помощью счетчиков водомеров, внедрение энергосберегающих технологий. Все это может дать до 30% экономии без всякого повышения тарифов». Впрочем, опыт Нижегородской области уже показывал, что там, кроме повышения тарифов, никаких изменений в сфере ЖКХ не происходило. В этом и состояла истинная сущность «реформы». Что касается «конкуренции» и «контроля за монополиями», то в условиях российской действительности все это оказалось трудновыполнимым. В итоге, как известно, «реформирование» свелось к банальному обиранию населения, и даже счетчики, про которые впервые заговорил в 1997 году Немцов, гораздо позднее заставили устанавливать не поставщиков ресурсов (что было бы логично), а почему-то самих жильцов за свой же счет!
После заявлений Немцова в прессу была вброшена целая серия публикаций о том, как начисляется квартплата в Европе, а также странах бывшего СССР. Например, в Литве и Латвии. Общая суть их сводилась к тому, что владение и пользование квартирой, особенно с «большой» площадью, – это серьезная ответственность. И за нее надо платить, на нее нужно зарабатывать. Тут вам не халява какая-нибудь! «Так что реформа неизбежна, – сообщали СМИ про „соседей“ с намеком на самих россиян. – Рано или поздно за квартиру придется платить реальные деньги… А пока большинство литовцев, громко и не жалуясь, в срок платят по коммунальным счетам и пытаются заработать больше, чтобы облегчить налоговое бремя для своей семьи». Потом аналогичные материалы появились и про домашний телефон. Дескать, пока у нас нянчатся с народом и малодушничают, жалеют бедных и пенсионеров, литовцы взяли и стали брать с населения за телефон столько, сколько он реально стоит. Это, мол, не необходимость какая, на это «надо зарабатывать». Как говорили в Советском Союзе, мы говорим Литва, а подразумеваем – Россия.
В июне Немцов в качестве министра топлива и энергетики выступил в Самаре на Всероссийском совещании по внедрению в коммунальную сферу энергосберегающих технологий. Он заявил, что в энергоэффективности в стране никто ничего не понимает, руководители регионов не хотят вкладываться в соответствующие проекты, коммунальщики не хотят считать ресурсы, а монополии не желают заниматься энергосбережением. Среди прочего он привел Оренбург, где начали строительство «уникального завода» по производству топлива из мусора. Мол, из помоев будет вырабатываться электроэнергия, а зола пойдет в литейное производство. Вот за этим всем наше будущее. Кроме того, Немцов озвучил, что вся задуманная им коммунальная реформа потребует 100 триллионов рублей до 2003 года. Правда, где взять эти огромные деньги, Борис Ефимович не уточнил…
Так или иначе, в глазах обывателей первые шаги Немцова на посту вице-премьера выглядели многообещающе. В мае он договорился с начальником РАО «Газпром» Рэмом Вяхиревым о проведении взаимозачетов между монополистом и бюджетом с одной стороны, бюджетниками и Газпромом с другой стороны. Дело в том, что газовики задолжали в казну к тому моменту 15 триллионов рублей, а бюджетные учреждения в свою очередь задолжали им 22 триллиона. Таким образом, путем простого вычитания задолженность бюджетников сокращалась до 7 триллионов, а долги Газпрома как бы списывались вовсе. Кроме того, под давлением Немцова Госдума, большинство в которой составляли коммунисты, согласилась провести аудиторскую проверку естественных монополий: Газпрома, РАО «ЕЭС», МПС и «Транснефть». До этого в течение семи месяцев подобное решение пыталась протащить фракция «Яблоко», но КПРФ наотрез отказывалась принять постановление, заявляя, что аудит – это попытка развалить «последние стержни экономики». Немцов даже заявил по этому поводу, что левые превратились в «партию крупного капитала», защищающую интересы монополий. В тот период даже возникло предположение, что Борис Ефимович сделает возможным невозможное – наладит сотрудничество между «красной» Думой и «либеральным» правительством.
Тогда же Немцов прославился еще одной новацией: он лично провел открытый конкурс на поставку в Российскую армию 10 тысяч тонн сахара. До этого никаких аукционов не проводилось, а снабжением войск занимались одни и те же поставщики, которые, как водится, делали это по завышенным ценам. А объясняли это «особыми условиями контракта», тем, что в цену входили железнодорожные расходы и т. д. В общем, типичная «кормушка» была. Конкурс проходил в клубе центральной продуктовой базы Министерства обороны при большом скоплении журналистов. «Открытость» дала неожиданный эффект. Ни одна из фирм, которые ранее поставляли сахар в армию, даже не подала заявку. В итоге товар закупили по цене 2500 рублей, в то время как на рынках Москвы он тогда стоил в среднем 3800–4000 рублей. Вот она, экономия бюджетных средств и борьба с коррупцией!
Однако наметившейся было дружбы с Госдумой все же не получилось. Уже в конце мая правительство и парламентарии снова поругались. Поводом стало озвученное фракцией КПРФ предложение покрыть дефицит бюджета, попросту напечатав 330 триллионов рублей. Обоснование было простым – в стране явно не хватает денег, а долги по зарплатам и пенсиям стали хроническими. Если выдать людям положенные им средства, те пойдут в магазины, купят товары, расплатятся по долгам за квартиру и экономика оживится. Что в конечном счете перекроет издержки и риски инфляции. И оппозиционеры в данном случае были во многом правы. Прежде чем затевать какие-либо реформы и заставлять граждан платить «реальные деньги», правительство обязано было сначала выполнить в полном объеме собственные обязательства. И трудящихся, пенсионеров в общем-то не должно было волновать, откуда именно государство возьмет эти деньги, одолжит, заработает или же просто напечатает.
Но «реформаторы» вроде Немцова и Чубайса считали по-другому. Главное-де – не допустить инфляции, «эмиссионного торга» с Думой, проводить «жесткую финансовую политику» и тратить только те деньги, которые есть. Им вторил и тогдашний глава Центробанка Сергей Дубинин. «Основа деятельности ЦБ – контроль за денежной массой и невозможность прямого кредитования дефицита бюджета, – заявлял он в конце мая. – Любой отказ от существующего принципа нанесет серьезный ущерб всей проводимой за последние годы политике. И ущерб труднопредсказуемый… Даже небольшая эмиссия вызовет рост цен и как результат бегство от денег». Среди прочего главный банкир подчеркивал необходимость надежно защитить рынок ГКО (государственных краткосрочных облигаций), на котором были серьезные иностранные вложения. А иностранные инвесторы – это вам не бабушки и дедушки, выживавшие тогда за счет садов и огородов, а «серьезные люди». Проведешь эмиссию и спугнешь их! Да еще валютный рынок не дай бог обвалится… «Деньги надо не печатать, а зарабатывать!» – подытожил Дубинин. Правда, как быть с теми, кто как бы свои деньги уже заработал, но полгода, а то и больше не мог получить, концепция Центробанка почему-то не объясняла. Получалось, что «зарабатывать» одни и те же деньги в стране надо было дважды. Сначала люди зарабатывали зарплату, а потом «зарабатывало» уже правительство, чтобы эту зарплату уплатить…
А в начале июня Анатолий Чубайс заявил о новых серьезных изменениях в бюджетной политике. Их даже метко окрестили «бюджет с ног на голову». Именно тогда россияне узнали новое, неведомое доселе слово «секвестр». Его Чубайс объявил основой будущего бюджета 1998 года. Если раньше при формировании этого документа ведомства посылали в Минфин заявки, «где цифры были завышены не на проценты, а в разы», то отныне бюджетный процесс ставился с головы на ноги. То есть правительство будет спускать лимиты всем остальным, «покончив с ведомственным федерализмом». Сюрпризы ждали и бедствующие регионы. Хорошо собираемый налог НДС передавался на федеральный уровень, а плохо собиравшийся налог на прибыль, напротив, оставался в регионах. А все потому, что региональные бюджеты в среднем исполнялись на 85%, а федеральный, видите ли, всего наполовину. Делиться надо с Москвой! К тому же правительство решило спихнуть на баланс местных бюджетов вузы, техникумы, ПТУ и часть больниц федерального подчинения. Ну а чтобы регионы могли расплатиться с правительством по «безнадежным долгам», Чубайс решил выпустить очередную порцию ценных бумаг на сумму 9 триллионов рублей. А также посоветовал увеличивать ставки местных налогов. С самостоятельностью местных властей в распределении денег тоже решили покончить. В качестве примера приводилась Волгоградская область, где «красное правительство» при общем бюджете 2,2 триллиона рублей выделило 375 миллиардов на поддержку, как выражался Черномырдин, «агропромышленного лобби». «Отныне все трансферты будете получать только в зависимости от того, с умом ли тратите деньги!» – заявил Виктор Степанович.