Но тем не менее я благодарен за внимание к пьесе, за критические замечания, которые я обязательно учту при постановке пьесы в театрах.
Владимир Губарев.
8 января 1987 г.»
Стам же. Л. 11).
Наверное, своя правда была и у Щербины, и у Губарева. Совсем близкой была еще трагедия Чернобыля, многое предстояло осмыслить и переосмыслить. Под грифом «секретно» оставались реальная обстановка, пораженные территории в соседних областях Украины, Белоруссии, России. Возможно, на позиции Бориса Евдокимовича сказывался подход, принятый в свое время при подготовке обращения к жителям Припяти. Тогда спасительная неправда диктовалась жесткой необходимостью. Но сейчас-то следовало сказать все как есть. Чтобы не было новой беды.
Время рассудило давнюю полемику. «Саркофаг» Владимира Губарева идет по сей день. Люди, избравшие атомную энергетику своей профессией, признательны Владимиру Степановичу, в этой среде он — свой человек. Потому что не лгал тогда, не лжет сейчас.
Глава одиннадцатаяСПАСАТЕЛЬНАЯ КОМАНДА
Страданиями и горем определено нам добывать крупицы мудрости, не приобретаемой в книгах.
ТЭК застоя не знал
Чернобыльское потрясение на месяцы и годы вперед определяло рабочий график и деловые программы председателя Бюро Совета Министров Союза по ТЭК Бориса Евдокимовича Щербины. Но постепенно наряду с Чернобылем в его рабочий календарь возвращаются прежние темы: Ямбург, Карачаганак.
29 мая 1986 года Политбюро ЦК КПСС рассматривает вопрос о подготовке к зиме 1986/87 года. Докладывает Б. Е. Щербина: Ямбург вводится досрочно, суточная добыча нефти отстает на 1,9 тысячи тонн…
Селекторное совещание по добыче нефти ведут секретари Лигачев, Долгих и Щербина. Отчитывается Динков: в отрасли наметились позитивные сдвиги, Тюмень 20 апреля вышла на суточный план добычи, в мае 180 тысяч тонн дали плюсом, четыре новых месторождения дали плюсом 29 тысяч тонн.
Перелистываешь газеты день за днем, документы секретариата Б. Е. Щербины, письма и видишь, с каким напряжением работала страна — нефтяники и газовики, шахтеры и энергетики, строители и железнодорожники — все отрасли! За год был достигнут самый высокий с начала десятилетия темп роста национального дохода — 4,1 процента и ввод основных фондов — 8 процентов. Нефтяники добыли 614,5 миллиона тонн «черного золота» — на 16 миллионов тонн больше, чем в 1985 году. 376 миллионов тонн — вклад Западной Сибири: на 23,2 миллиона тонн больше, чем год назад.
Досрочно, как и обещал Борис Евдокимович на Политбюро, было принято в эксплуатацию Ямбургское газоконденсатное месторождение. Плановый срок сдачи объектов обустройства — 1987 год, а уже в сентябре 1986 года топливо с Ямбурга стало поступать в систему газоснабжения страны. Это помогло восполнить дефицит топливно-энергетических ресурсов, образовавшийся в результате аварии на Чернобыльской АЭС. «Ключом» к Ямбургу стало сооружение из суперблоков первой установки комплексной подготовки газа. Эту установку смонтировали из 28 блок-понтонов массой 300–400 тонн каждый. Такие блоки были изготовлены в Тюмени на берегу реки Туры и с установленным на них оборудованием доставлены по Оби в Ямбург. Транспортировка крупных блок-понтонов по реке и монтаж из них УКПГ в сложных условиях Севера были осуществлены впервые в практике строительства объектов газовой промышленности.
В 1986 году ввели в эксплуатацию 11 установок комплексной подготовки газа общей мощностью 81,2 миллиарда кубометров газа в год. Это на 18 миллиардов кубометров больше, чем установлено заданием. Отрасль впервые взяла такой рубеж. Досрочно было выведено на проектную производительность —280 миллиардов кубометров газа в год — Уренгойское месторождение. Первые миллиарды кубов газа дала Астрахань.
23 января 1987 года Щербина представил в Президиум Совета Министров СССР записку «О мерах по дальнейшему освоению Карачаганакского газонефтеконденсатного месторождения» (ГАРФ. Ф. 5446. On. 148. Д. 510). Право, жаль, что к таким проработкам не прикасалась рука исследователей. Наши записи на архивных листах — первые. И сегодня, именно сегодня нужен опыт советской управленческой школы, подготовки крупнейших индустриальных программ.
Бюро Совмина по топливно-энергетическому комплексу обобщило предложения профильных министерств — конкретные, дельные. Резолюция Н. И. Рыжкова на записке Щербины: «Рассмотреть на заседании Президиума Совета Министров СССР». Дата — 27 января 1987 года. Прошло четыре дня.
И на самом заседании обсуждение было жестким, ведь сталкивались интересы разных ведомств и республик. Предстояло в 1990 году увеличить добычу нефти и газового конденсата на Карачаганакском месторождении до 10 миллионов тонн (по плану пятилетки — 8,3), а в 1991 году — до 15 миллионов тонн. Уже проектировались новые комплексы на заводах в Оренбурге, Уфе, Салавате, Сызрани…
Постановление Совета Министров СССР № 225 «О мерах по дальнейшему освоению Карачаганакского газонефтеконденсатного месторождения» вышло 21 февраля 1987 года (ГАРФ. Ф. 5446. On. 148. Л. 63–78). И безусловно, было бы реализовано. Но в обществе нарастали противоречия. Генсек Горбачев похвалялся: «Процесс пошел!» Не представлял «властитель слабый и лукавый», что процесс этот сметет заодно с ним и саму страну…
Читаем документы Бюро по топливно-энергетическому комплексу, протоколы совещаний у Б. Е. Щербины, докладные записки, стенограммы, поручения… Здесь царит Дело. Перечислим лишь несколько проектов. «О развитии работ по созданию трубопроводной системы гидротранспорта угля Кузбасс — Урал — европейская часть СССР и ходе строительства опытно-промышленного углепровода Белово — Новосибирск». Построили. Трасса успешно работала. При новой власти все раскурочили.
23 июня 1987 года Бюро по ТЭК рассматривает вопрос «О перспективах добычи нефти и газа на острове Колгуев». Тем, кто подзабыл географию, напомним: этот остров расположен в юго-восточной части Баренцева моря. Местные жители занимались оленеводством, охотой, ловили рыбу… Министру газовой промышленности В. С. Черномырдину Бюро поручило в августе текущего года представить расчеты экономической эффективности организации на острове Колгуев добычи нефти в объемах 3–5 миллионов тонн в год, рассмотреть варианты круглогодичной и сезонной отгрузки…
31 августа 1987 года первый заместитель министра газовой промышленности Р. И. Вяхирев представил расчеты. По мнению газовиков, разработка Песчано-Озерского месторождения при добыче трех миллионов тонн нефти в год была нерентабельной. (Напомним, тогда баррель нефти стоил меньше 10 долларов.) Рэм Иванович заметил далее, что Мингазпром прорабатывает программу освоения шельфа Баренцева и Карского морей, рассчитанную до 2010 года. (К этой программе Россия приступила лишь на исходе первого десятилетия XXI века.)
Горный удар
12 февраля 1986 года к заместителю Председателя Совета Министров СССР Б. Е. Щербине обратились с письмом первый секретарь Донецкого обкома партии В. П. Миронов, первый секретарь Ворошиловградского обкома партии Б. Т. Гончаренко и министр угольной промышленности Украины Н. С. Сургай. Крупные организаторы производства, горные инженеры, партийные работники — они с тревогой писали о грядущей реорганизации структуры управления в Минугле-проме республики. «Считаем целесообразным и просим сохранить в структуре управления шахтным строительством республики комбинаты и тресты, как это предусмотрено для Кузнецкого бассейна… — говорилось в письме. — Что касается управления предприятиями по добыче угля, считаем нецелесообразным укрупнение последних…» (ГАРФ. Ф. 5446. On. 148. Д. 1823. Л. 107, 108).
На этом обращении пометок Бориса Евдокимовича нет. Судя по всему, вопрос утрясли выше…
16 мая 1987 года — взрыв на шахте «Чайкино» в Макеевке. 28 шахтеров погибли сразу, судьба шести оставалась неизвестной. Из 3-й северной лавы, где прогремел взрыв, сумели выбраться только четыре человека. Правительственную комиссию возглавил председатель Совета министров Украины Александр Павлович Ляшко. В прошлом он, фронтовой офицер-танкист, много лет работал в Донбассе, был первым секретарем Донецкого обкома партии, прошел все шахты — и макеевские, и горловские, и селидовские. И теперь докладывал первому заместителю председателя правительства страны:
«…По результатам расследования аварии на шахте “Яси-новская — Глубокая” (она тоже в Макеевке. — В. А., В. Ч.) в декабре 1986 г. Комиссией было принято решение увеличить производство и ежегодную поставку для нужд Минуглепрома республики аппаратуры контроля “Метан” в количестве не менее 250 штук, однако выделено на этот год только 130 штук, аппаратуры контроля количества воздуха АПТВ-1 — 500 штук (300), измерителей скорости воздуха ИСВ — 400 (30), головных светильников, совмещенных с сигнализаторами метана СПС-1, — 20 тыс. штук (14,7 тыс.)…» (ГАРФ. Ф. 5446. On. 148. Д. 1832. Л. 11, 12).
Ситуацию в Донбассе, который уходил на все большие глубины, Борис Евдокимович анализировал вместе с опытнейшими горняками. Прислушивался к их выводам, сам предлагал новые подходы. По его настоянию в документ, принятый Бюро, было внесено такое поручение: «Создать творческую конструкторскую группу для разработки в кратчайшие сроки на уровне мировых образцов специальных средств индивидуальной защиты людей от воздействия ударной волны и отравляющих веществ при взрыве газа и угольной пыли, а также при внезапных выбросах угля и газа в шахтах. Подготовить предложения и осуществить меры по серийному изготовлению указанных средств на предприятиях отрасли в текущем году» (там же. Л. 5).
Текущий год -1987-й, 70-летие Великой Октябрьской социалистической революции. Бунт на партийном корабле — Ельцин против Горбачева. Выступление первого секретаря МГК КПСС на пленуме ЦК газеты не напечатали, хотя всюду твердили о гласности. Молва представляла Ельцина бескорыстным борцом за справедливость, роковое противостояние раскалывало общество. Один из руководителей шахтерского движения, которое формировалось в те годы, Александр Фридрихович Бир, рассказывал: