— Нет наш кэп сказал, взять эту посудину на буксир — ответил тот, что был где-то там, скорее, в главной каюте. И слышно было шарился там, что-то толи искал, толи просто грабил нашу яхту. Все падало и слышны были его там шаги.
— Он сказал эта яхта дорогая и ее можно перепродать за дорого! Кэп говорил, она может стоить несколько миллионов! — снова произнес тот, что рылся в главной каюте, роняя там все на пол.
— Ну, да! — громко произнес тот, что, стоял в коридоре у каюты Дэниела. И звался Рой — Оснастка довольно дорогая и крепкая. Добротная посудина!
Он постучал кулаком по коридорной стене.
— И дверочки из красного дерева. Загляденье! Такие, же, как и у нас на нашей посудине! Мне бы такую!
— Ты выпивку всю прибрал к рукам, Рой? — произнес тот из главной каюты.
— Да, тут еще до нас почистили эти Джонни и Колин. Алкаши чертовы! — громко произнес тот, что звался Рой — Тем выпить, как два пальца обоссать! И хоть бы в одном глазу. Пойло не в глотку!
Он засмеялся — Только выпивку портят!
— Вот уроды! — раздался там, в главной каюте, снова голос того, кто там все бомбил.
— Да, яхта пустая! — произнес, снова тот самый, кто назывался Рой — Нехер тут больше ловить. Пошли отсюда. Долго мы гонялись за этой посудиной, чертовой. По мне бы ее пустить на дно, но кэп, есть кэп! — он громко это произнес — Интересно, что сейчас он делает с девчонкой?!
Он заржал как больной.
— Что с ней будет, если он отдаст ее нашим пацанам! — подхватил смехом тот по имени Берк — Но, девочка ничего, правда, Рой?!
— Да, милашка, та еще, куколка! — он произнес так с игривым придыханием — Вот бы такую, мне трахнуть!
— Может, еще и трахнешь, Берк! — он произнес в ответ — Пошли, давай отсюда. Надо еще на буксир эту яхту привязать, раз говоришь, кэп приказал!
— Хорошая сучка! — все нахваливал один из них, по имени Берк — Двоих наших со страха уделала, пока ее скрутили! Бойкая шлюха! Откуда тут столько оружия, Рой?! Целый склад! Почти, как и у нас на нашей посудине!
— К войне с нами ребята готовились — уже спокойней произнес тот, по имени Рой — Ничего кэп из нее, скоро ласковую кошку сделает. Гребанный Джексон. Просрали все золото! — выругался тот, что был Рой.
— Эти твари все испортили — произнес тот, что Берк — Все говорили напасть раньше, но кэп говорил, все не время. Смит, мол, сказал следить до самого конца. Доследились! Подними золото, теперь с трех километров! Ублюдки! Четверых потеряли и что?!
— Не нервничай ты так, Рой, дружище! — прогремел голос из главной каюты того, что по имени Берк — Один из этих троих уже там, на дне рыб глубоководных кормит! Эту кошку латинку кэп нам скоро подарит. Не переживай! Все наладится! Вот заебем ее до смерти и все наладится! — Берк заржал, снова на всю яхту — Это за наше золото! Пусть отработает наши миллионы шлюха американская!
— А третий, где?! — произнес Рой Берку — Третьего нет, вообще. Был ли он на яхте?! Так и скажем кэпу, не нашли и все!
— А кто Дэриела, ножом поронул? — ответил Берк уже Рою — Бедняга издох, где-то там же на глубине, ты же сам видел.
— Видел, видел — Рой замолчал, будто думая о чем-то. Потом, произнес — Ну, я этого козла сам, тоже поронул ножом. Вот, только как-то неудачно. Но, может он до своих, не доплыл. Глубина то там была для выныривания приличная, а шланги ему Дэриел ножом перерезал. Так, что у парня не было шансов. Так, что там, где-то и плавают оба. Тоже, на пару рыб кормят.
Он, снова заржал как ненормальный.
— Заткнись, Берк! — громко произнес Рой — Хвати ржать! Пошли яхту швартовать к нашей. Бросай там копаться. Там ловить после наших нечего. Сам видишь, все пойло вымели уроды!
Раздались еще одни шаги в коридоре, и они подошли к тому, который стоял в проходе между каютой Дэниела и коридором.
Эти двое пошли по коридору, уже молча, и поднялись на палубу нашей пленной на абордаж яхты. Я слышал как застучали их кованные ботинки по ступенькам трюмной лестницы. И прошлись по палубе, мимо иллюминаторной надстройки, там наверху к носу Арабеллы.
— «Эти двое говорили о моей крошке Джейн! Миленькая моя и любимая спасительница Джейн!» — ударило мне в голову — «Значит, жива!».
Яхту сильно раскачивало на волнах. Хлопали на некоторых окнах палубной надстройки открытые иллюминаторы. Все говорило о скором предстоящем шторме. На ровном киле ее сильно довольно бултыхало по продольно оси, но по сторонам Арабелла держалась устойчиво, значит, воды внутри не было. Это уже, тоже хороший плюс. И по всему было видно, мы были, далеко уже не в бухте. И не на том островном прибрежном глубоководном плато.
Ощущалось сильно боковое раскачивание сейчас нашей Арабеллы. Скорее всего, ее вели уже на буксире, когда я вылез полностью из-под постели Дэниела. И, осторожно еще сильно хромая и ощущая боль в бедре правой ноги, высунулся из каюты. Выглядывая в коридор замусоренный тряпками и прочими выброшенными вещами. Прямо в этот довольно узкий трюмный между нашими каютами проход.
В каюте Дэни все было разгромлено и открыты все шкафы. И были в стене, выходящей в коридор. И в самом коридоре пулевые отверстия в стене напротив его каюты. Мало того, здесь было много крови. Еще чья-то кровь, помимо моей, прямо на стенах, чуть не до потолка и на полу.
Я, осторожно перешагивая всю эту свежую кровь, поплелся в сторону главной каюты, постоянно оглядываясь по сторонам и назад. Кругом были по полу следы из крови. Все в протекторах армейских ботинок.
— Эти гады! — сам я себе сказал вслух — Даже не перешагивали, а ходили прямо по пролитой крови. Свиньи! Все полы в коридоре и каютах затоптали!
Все каюты были нараспашку. Все двери из красного дерева были настежь открыты. И, видно было, там везде побывали, те, кто напал на нас.
Я прошел, мимо своей каюты и каюты моей любимой Джейн. Там был настоящий погром, как впрочем, и везде. В каюте Джейн, вообще все было вверх дном. Они поняли, что это женская каюта. И рылись в ней с большей охотой. Даже, перевернул и набок постель. Там были разбросаны Джейн все вещи и чемоданы. На полу лежали те Джейн на тонкой шпильке черные туфли. И ее, то самое, там же брошенное черное вечернее платье и Джейн халаты. Оба. Был открыт прикроватный столик. И все платенные встроенные шкафы. Там же лежал и разбитый кассетный магнитофон. И разбросанные с ее Джейн роком музыкальные кассеты.
Искали, видимо женские любые драгоценности. Похоже на то, что и тот золотой, подобранный с самолета слиток эти выродки нашли как и тот золотой с кораллового островного рифа старинный медальон. Кто-то, наверное, нацепил его на себя даже.
— Выродки поганые! — я выругался и взбесился — Я поубиваю вас! Всех поубиваю!
Я осторожно, и аккуратно сильно превозмогая боль в ноге, хромая пошел, опираясь о стену коридора. Заглядывая в каждые каюты, вплоть до нашей главной большой каюты. Я зашел туда. Там был, тоже полный разгром. Даже кожаный диван был перевернут вверх ножками. Винный шкаф был разбит. Но, дверь с компьютерным отсеком не обнаружена за ним. Значит, туда никто, не попал. И это уже радовало. Значит все в порядке здесь. И кроме вина и прочего спиртного из разгромленного шкафа, ничего здесь не забрали. Даже часы на стене. Они показывали, двенадцать дня. Но, за окном назревал дикий шторм. И на океан ложилась новая штормовая темень.
— Значит уже день. Двенадцать часов, после семи утра. Пять часов без сознания. Одиннадцатые сутки в океане — сам, себе сказал я.
— Крепко меня приложили эти твари. Много крови потерял. До сих пор еще есть слабость, что ноги подкашиваются — произнес я сам себе.
И вышел из главной каюты.
Я вынырнул раненным из воды уже утром. И Джейн меня спрятала под этой кроватью Дэниела, и меня не нашли эти ублюдки.
Мы пытались вырваться из рук этих бандитов еще по темноте, но не вышло. Нас поймали. И Джейн у них в плену. А я сейчас на нашей полуразгромленной Арабелле.
— Ублюдки! — сказал я снова, сам, себе — Все здесь разгромили. Твари! Что вы тут искали? Те ящики? Их нет, уроды! Видно увлеклись погоней, что не было времени осмотреть дно плато вблизи яхты. Да и нужны им были эти ящики? Может, они не за ними шли за нами. Может, за тем чертовым гибельным золотом, что Дэни унес собой в трехкилометровую могилу.
Я поплелся осторожно по коридору до лестницы вверх на палубу.
— Я их бросил, там внизу на плато! — говорил себе я вслух — Я их так и не поднял. Ублюдки!
Я стал снимать свой испорченный и перемазанный кровью Дэниела черный с желтыми вставками гидрокостюм. Еле смог в одиночку с еще больной ногой освободиться от него. Я его снял, и бросил тут же в коридоре себе под ноги, сняв бинты с ноги. И созерцая чудовищную на бедре глубокую раскрывшуюся рану. До кости. Ее было видно через раскрытую располосованную подводным острым ножом плоть.
Крови не было. Рана не кровоточила. И была на пути полного заживления. Это радовало. Я боялся худшего. Но, теперь, я им тварям покажу, что значит русский моряк. Нужно было найти, только свежие бинты и сделать перевязку. И я в одних своих, снова плавках, почти нагишом, снова пошел в каюту Дэни. Я там все обшарил. Может Джейн, перевязывая меня, обронила другие бинты на пол, но там ничего не было.
Только банка с ее мазью лежала отпнутая, видимо, чьей-то ногой в углу каюты. Я ее поднял и попробовал помазать еще раз свою рану. Защипало, но не сильно. Когда нога была в отключке, я вообще ничего не чувствовал.
— «А, сейчас щиплется. Да, больно, так!» — простонал я, терпя жжение в глубокой резаной ране — «Это нормально. Значит, жить буду» — подумал вдруг я — «Этой мазью моя любимая мазала себе там, ну там между ног, когда я по неосторожности, любя порвал ее промежность. Она применяла это свое лекарственное чудодейственное средство, чтобы вылечиться тогда. Она говорила, что это на каких-то цветах и растениях из самой Панамы. С родины моей любимой Джейн и моего друга Дэниела».
— Ну, да, ладно — произнес я сам себе — Хватит думать о таком всяком. Надо бинты, хотя бы найти. Я, даже до сих пор не знал, где на нашей яхте была, хотя бы маломальская аптечка. Я зашел в каюту моей красавицы Джейн. И стал осматривать ее всю с потолка до пола. Я нашел бинты. Они лежали, прямо на ее кровати. Тут же и была этакая медицинская сумочка. Я правильно искал. Кто как ни моя любимая будет заведовать всеми мед средствами на Арабелле.