— Мест для засады сколько угодно, — ответил он на ее вопрос. — Главное — затянуть их внутрь и вести по определенному маршруту. Боевого снаряжения я тут не обнаружил, да, похоже, его и не было, я имею в виду действующего, а то, которое хранилось на консервационных складах, уже давно подчистили инсекты.
— Удивляюсь одному, — произнесла Лиза, рассматривая схему коммуникаций цоколя, которую Лайт прогонял по огромному тактическому монитору, — почему колонисты не воспользовались механизмами города, когда обороняли его?
— Сеть была еще мертва, — предположил Лайт. — Ты же должна понимать, что через три месяца после катастрофы работали лишь некоторые резервные блоки.
— Хочешь сказать, что компьютерная система города продолжала самовосстанавливаться уже после того, как погиб последний человек?
— Естественно, — ответил ей Лайт. — Пока может двигаться хоть один исполнительный механизм, управляющие программы будут побуждать его к производству необходимого ремонта. Это одно из основных условий самоподдержания подобных систем. Процесс происходил бы в любом случае. Это как лавина: сначала оживает один терминал, потом два, четыре, и так далее….
— Здорово… Ладно, восхищаться будем потом. Давай наметим маршрут и пути отхода. Было бы идеально, если б нам удалось запустить двигатели вертолета дистанционной командой.
— Я сейчас проверю такую возможность.
Два отпущенных им часа пролетели незаметно.
Пора было уходить, но Лиза на миг задержалась у открытого люка виртуальной сферы, внутри которой уже устраивался Лайт.
Он посмотрел на нее сквозь бахрому свисающих с потолка, но не подключенных пока креплений и оптико-волоконных интерфейсов.
— Знаешь, ты заразила меня своей уверенностью, — внезапно признался он, отодвигая рукой завесу из кабелей. — Я хочу, чтобы у нас получилось.
— У нас получится, Лайт… — Лиза внезапно нагнулась, быстро поцеловала его в щеку и, уже не оглядываясь, пошла к выходу из зала.
Это было всего пятнадцать минут назад, но уже успело превратиться в далекое прошлое.
Лиза, присев за выступом бетонного основания ворот, смотрела, как медленно и неуклонно приближаются к городу серо-зеленые, камуфлированные коробочки БМК.
Инсектов было так много вовсе не потому, что они боялись людей. Просто для эффективного прочесывания цоколя с его запутанной системой внутренних коммуникаций требовалось именно такое количество бойцов. Лиза не видела в их действиях ничего панического или выходящего из ряда вон. Обычная операция по зачистке.
Им с Лайтом предстояло внести свои коррективы в планы насекомоподобных существ, и такая попытка, в понимании неуклонно пробуждающегося сознания лейтенанта Стриммер, не имела ничего общего с безумием.
Чем ближе подходила роковая минута, тем острее она вспоминала себя. Это походило на бесконечное падение в бездонный колодец с матово-черными стенами, из которых выдавливались отдельные фрагменты ее прошлой жизни. Видимо, из-за чрезмерного морального напряжения в мозгу рушились некие искусственно возведенные барьеры.
И чем больше она вспоминала, тем беспокойнее и одновременно увереннее ждала.
В эти минуты затянувшегося напряженного ожидания главным ее врагом стал бессознательный внутренний страх. Полностью успокоиться, отрешиться от ненужных сейчас мыслей не удавалось. Очнувшимся сознанием кадрового офицера она понимала, что два опытных, подготовленных бойца в состоянии не просто сдержать массу наступающего в невыгодной позиции противника, но и довести его до состояния панического изнеможения… а в душе все равно ползал подленький червячок сомнения, страха…
Его нельзя было полностью подавить в себе. Человек, лишенный страха за собственную жизнь, — это уже не боец, а безумец. Но они с Лайтом не имели сейчас права ошибиться, дать слабину хотя бы в малом, и не потому, что считали себя профессионалами, нет, не поэтому… Просто они стояли на земле, принадлежавшей людям, политой человеческим потом и кровью, и не было причин для позорного, гибельного бегства перед той безликой силой, которая пыталась неуловимо изменить ход отдельных людских судеб, чтобы те, в свою очередь, оказали заранее рассчитанное, роковое влияние на весь ход истории человечества…
Лиза еще не вполне отдавала себе отчет в том, что начинается война. Она не могла заставить свой едва очнувшийся разум подчиниться неотвратимой глобальности назревающих событий, — нет, она действительно не питала иллюзий относительно всего человечества, многоликого, как бог Янус. Личные счеты столкнули ее здесь и сейчас с непонятной разумной и циничной силой, названия которой она пока не знала. Но в душе Лиза ощущала свою правоту, хотя и не догадывалась, что этот бой, которого она в принципе могла бы и избежать, страшная игра со смертью во имя немногих дорогих и понятных ей людей на самом деле станет первой реальной схваткой той войны, что развернется в пространстве обитаемых миров спустя совсем небольшой отрезок времени и станет, по сути, испытанием на прочность для всей человеческой цивилизации…
Но даже если бы Лиза и понимала глобальность надвигающихся событий, она вряд ли бы изменила принятое сегодня решение…
…Взглянув на цифры, которые постоянно менялись на крошечном дисплее дальномера, примотанного обычной изоляционной лентой к пластиковому прикладу «ИМ-12», она приподняла ствол импульсной винтовки так, чтобы короткое, толстое жерло подствольного гранатомета было направлено в небеса под определенным углом, уперла приклад в бетонный пол тоннеля и нажала на спуск.
Первая граната с шелестом ушла вверх, взлетев по крутой дуге, как раз в тот момент, когда головные бронемашины остановились метрах в трехстах от наклонной стены цоколя и инсекты полезли из открывшихся десантных люков БМК.
Взрыв рванул метрах в сорока от суетившихся насекомоподобных существ.
Недолет…
Первый — пристрелочный. Мысленный расчет поправки, едва приметный наклон ствола, цилиндрическая, холодящая ладонь рубашка гранаты, скользнувшая по запястью в жерло подствольника, — все эти мысли, ощущения заняли лишь доли секунд и…
Пять последовавших один за другим хлопков слились в странный звук, будто кто-то невидимый, вытянув губы трубочкой, пытается пускать ртом пузыри, — это «ИМ-12» освободилась от пяти гранат.
Взвившись в воздух по баллистической траектории, они упали в самой гуще высаживавшихся из бронемашин инсектов. Вспышки разрывов легли с интервалом в доли секунды, смертельный танец огня и дыма метнулся меж бронированных бортов, осколки взвыли звонко и радостно, собирая обильную жатву и уходя на излет с заунывным пением, но Лиза не могла вполне осознать жуткую картину убийственного попадания, — она перекатилась по бетонному полу тоннеля к заранее намеченному укрытию, расположенному метров на двадцать глубже, чем первая позиция, и вжалась в стену, скрывшись за полуметровым выступом железобетонного ребра жесткости.
Как выяснилось — вовремя.
Ответный залп башенных орудий БМК заставил вздрогнуть и застонать массивные ворота, выполненные из не подверженного коррозии алюминиевого сплава. Укрепленная в бетонных стенах рама не выдержала и с оглушительным лязгом отошла со своего места, переламываясь посередине под весом просевшего створа, тоннель мгновенно заволокло дымом и мелкой белесой бетонной пылью, в клубах которой продолжали сверкать ярко-оранжевые вспышки разрывов.
Жаркая, удушливая взрывная волна валом пронеслась в глубь тоннеля, поднимая с пола мелкий мусор. Где-то в глубинах цоколя надсадно взвыл автоматически включившийся вентилятор, а впереди вдруг перестало грохотать, лишь последней тяжкой конвульсией обрушилась на искалеченный бетонный пол выбитая из креплений массивная металлическая плита.
Внезапно наступила оглушительная тишина.
В обстрелянном проеме продолжала клубиться густая белесая пыль. После оглушительного грохота разрывов и ноющего присвиста уходивших рикошетом в глубь тоннеля осколков было невообразимо странно слышать и свое собственное дыхание, и потрескивание осыпающейся с потолка бетонной крошки, и тихий, вкрадчивый звук шагов…
Темные, пригибающиеся силуэты возникли в изуродованном устье тоннеля. Они, один за другим, выныривали из густых клубов пыли, тут же превращаясь в насекомоподобных воинов.
Один… Два… Четыре… Шесть… Двенадцать…
Лиза дождалась, пока смутные тени полностью заполнят собой проем.
Первая ее очередь, несмотря на почти бесшумную работу интегрального затвора импульсной винтовки, все же показалась оглушительной, — это пули, расходясь смертельным веером, с отчетливым хрустом полоснули по хитину, сразу откинув силуэты назад. Одни падали навзничь, иные начинали верещать и дергаться, корчась в бетонной пыли, несколько выстрелов из «АРГ-8» трескуче грохнули в ответ, но Лиза, не обращая внимания на шальные пули, выбивавшие фонтанчики бетонной крошки из пола и стен, уже, пригибаясь, меняла позицию, опять отходя на заранее предусмотренный рубеж.
— Лайт, ты готов? — сбившись с дыхания, она произнесла эту фразу хрипло, отрывисто, одновременно меняя опустевший магазин.
— Я готов, — пришел немедленный ответ, и этот голос в коммуникаторе показался сейчас Лизе самой сладкой музыкой, какую она когда-либо слышала. — Пехота втягивается в тоннель. БМК пока стоят. Тебе стоит прилечь, думаю они сейчас станут чистить тоннель огнем!
Предупреждение было излишним. Лиза уже заняла укрытие, распластавшись на холодном бетонном полу перед узкой амбразурой. Этот импровизированный дот был не более чем отлитой на углу перекрестка комнатой, где раньше располагался компьютер, управлявший транспортным потоком. Его лазерные датчики Лиза заранее выбила из стены куском валявшейся тут же арматуры, и в результате на их месте образовалась узкая сквозная щель в бетонной стене.
— Они идут! — раздалось в коммуникаторе.
Лиза посмотрела на счетчик зарядов. Один полный магазин… Жаль расставаться с привычной «ИМ-12», но ее боекомплект исчерпан, а пополнить его в условиях древнего цоколя просто нечем. Она покосилась на две штурмовые «АРГ-8», заботливо уложенные на пол. Оружие старое, с допотопной системой примкнутого магазина, не такое удобное и бесшумное, как двенадцатый «импульс», но выбирать не приходилось…