е. Из последующего рассмотрения набегов мы увидим, что казаки шли в сторону Прибосфорского района и к Босфору вдоль берегов Румелии в 1612, 1620, 1621 гг., перед первым и третьим нападениями на пролив 1624 г., в походе 1629 г.
Протяженность современных рейсов Херсон — Стамбул (с заходом в Одессу) в 428 миль (792 км) и Одесса — Стамбул (без захода в другие порты) в 342 мили (633 км)[85] дает примерное представление о расстоянии, которое приходилось покрывать казакам, вышедшим из Сечи, прежде чем напасть на Босфор[86]. По свидетельству Г. де Боплана, запорожцы достигали Анатолии «в 36 или 40 часов». Это единственный на сегодня источник, по которому можно приблизительно определить скорость казачьих судов. Расчет, исходящий из названного времени и упомянутого расстояния от Херсона до Стамбула (оно, правда, предусматривает заход в Одессу, но и Сечь располагалась не на морском побережье, а Анатолия у Г. де Боплана — это скорее всего не само ее начало на азиатском берегу босфорского устья), дает скорость в 10,7—11,9 узла (19,2—22 км в час), или в среднем 11,3 узла (20,6 км в час)[87], что намного превышало скорость тогдашних турецких военных и торговых судов[88].
Донским казакам при осуществлении набегов к Босфору вместе с запорожцами, но на своих собственных судах, еще надо было проделать очень значительный путь из устьев Дона к Днепровскому лиману или какой-либо точке, расположенной в северо-западном «углу» моря. Современный рейс от Ростова-на-Дону до Керчи, затем вокруг Крымского полуострова в Евпаторию (бывший Гёзлев) и далее до Одессы имеет протяженность в 566 миль (1047 км). Если исходить из «боплановской» скорости, то этот путь донцы могли преодолеть за 48—53 часа, которые и следует прибавить к 36—40 «запорожским» часам. В результате получается, что донцам для нападения на Босфор северо-черноморско-румелийским путем требовалось от 3,5 до 4 суток непрерывного хода. Действительное же время, в течение которого донские казаки могли подойти к Босфору, несомненно, было больше хотя бы потому, что после продолжительных переходов экипажам требовался отдых, подчас мешала неблагоприятная погода и пр.[89].
Путь к Босфору от Керченского пролива вдоль кавказского и затем малоазийского побережья шел против основного черноморского течения и был почти в два раза длиннее: протяженность современного рейса Ростов — Керчь — Трабзон — Стамбул (без захода в другие порты) составляет 1102 мили (2039 км).
Из-за больших расстояний и практических потребностей казакам, отправлявшимся к Босфору, часто приходилось избирать более короткие маршруты плавания, пренебрегая выгодами, возникавшими от использования попутных течений. В этом не было ничего необычного, поскольку против течения требовалось ходить, например, во время плаваний запорожцев на Дон вдоль Крымского полуострова, донцов и запорожцев по Керченскому проливу в Азовское море, донцов к кавказскому побережью, а также при возвращении домой вверх по течению Днепра и Дона. Впрочем, так поступали и все другие мореходы: еще в древности суда ходили из Дуная к Керченскому проливу, а турки плавали не только от Босфора к Трабзону и кавказскому побережью, но, естественно, и обратно.
Маршруты казачьих походов поэтому были самые разные. Мы увидим, что казаки использовали кратчайший путь поперек Черною моря: в 1630 г. они явились к берегам Анатолии из района Кафы, а в 1659 г. действовали под Кафой и Балаклавой и потом оказались близ Синопа. Запорожцы и донцы ходили вдоль малоазийского побережья не только по течению на восток (например, в 1616 г. от Самсуна к Трабзону), но и против течения на запад: в 1630 г., напав на Инеболу, затем действовали близ «Легра» (скорее всего — Эрегли), в 1651 и 1659 гг. совершали нападения, плывя вдоль Анатолии в западном направлении. В 1625 г. казаки от Трабзона пришли к Кафе (или Гёзлеву), а в 1622 г., похоже, напротив — от Балаклавы явились к Трабзону. В.Д. Сухорукое предполагает, что в 1652 г. донцы от Крыма направились прямо к Босфору, а Юзеф Третяк считает, что в 1615 г. запорожцы пошли к Малой Азии напрямую, по середине моря. Если верить Раффаэле Леваковичу, то в 1625 г. казаки от Керченского пролива двигались к Синопу, «огибая Малую Азию».
Запорожцы и донцы, таким образом, не «абсолютизируя» роль течений, могли подходить к Босфору с любых направлений и точно так же имели возможность уходить от него в разных направлениях. Сечевики после набегов в сторону Босфора обычно возвращались домой вдоль побережья Румелии, т.е. против основной струи течения, как было, в частности, в 1615 и 1625 гг. Без сомнения, использовался и короткий путь через Черное море к Крыму с последующим движением запорожцев на запад к устью Днепра, а донцов — на восток к Керченскому проливу и Азовскому морю (так было, очевидно, в 1651 г.).
Некоторое «вспоможение» казакам в их плавании против течения оказывала циркуляция воздушных масс: летом на Черном море преобладают северо-западные, западные и юго-западные ветры, у побережья Анатолии северо-западные. Но поскольку главным движителем чаек и стругов являлись весла, а парус играл вспомогательную роль, основную надежду казаки возлагали на собственные силы, выносливость, решимость и мореходные навыки.
Мы уже говорили о том, как исторически запорожцы приближались к Прибосфорскому району, однако украинские казацкие летописи утверждают, что сечевики впервые подошли туда не со стороны Румелии. Эти летописи приписывают запорожскому гетману Богданко (Федору Богдану, князю Богдану Михайловичу Ружинскому), одному из знаменитых казачьих вождей XVI в., грандиозный поход вокруг всего Черного моря, успешные нападения на Трабзон, Синоп и даже район Стамбула.
В приложенной к «Летописи Самовидца» «малороссийской хронике», которая носит название «Собрание историческое», говорится о времени правления короля Стефана Батория: «Многие войни они (запорожцы. — В.К.) с татарами на земли, а с турками на Чорном море имели; и в то же время Азию, нападши, на тисячу миль своевали и город Трапезонт достали и висекли, а Синопе из основания разорили, и под Константинополем немалие взяли користи». В помещенной там же еще одной хронике, составленной в XVIII в. и называющейся «Краткое описание Малороссии», между событиями 1574 и 1577 гг. есть запись: «В то время козаки, напавши в Азию, на 1000 миль повоевали, Трапезонт взяли и изсекли, Синоп до фундаменту опровергли и под Константинополем користи побрали».
Почти дословно такая же информация, как в «Собрании историческом», содержится в летописи Григория Грабянки, «Летописце, или Описании кратком знатнейших действ и случаев», но с указанием на 1576 г., в «Краткой летописи Малые России с 1506 по 1776 год» и других сочинениях XVIII в. Очевидно, этот же поход имеет в виду А.И. Ригельман, кратко указывающий, что в последней четверти XVI в. запорожцы «на лодках своих… так далеко по Черному морю заезжали, что и близ Царягорода были».
В трудах некоторых старых украинских историков встречаем и более подробные описания интересующей нас экспедиции. Согласно автору второй половины XVIII в. Г.А. Полетике, в 1577 г. 5 тыс. запорожцев действовали на лодках у берегов Крыма, а затем предали огню и мечу Синоп, Трабзон и «многие местечки» турецкие. Далее (по контексту — в конце 1570-х гг.) украинские казаки совершили сухопутный поход через Дон и Кавказ в Анатолию, а через нее к Босфору, где разорили предместья Стамбула, затем прошли в Болгарию, Молдавию и на Украину. В описанных действиях участвовали и запорожские лодки; на них, а также на захваченных у турок судах казачье войско переправилось через Босфорский пролив. Во время похода донские казаки «приняли гетмана и войско его дружелюбно и сделали им все походные вспоможения, а паче переправою войск на судах за реку Дон, а после за реку Кубань». «Всевозможное пособие» запорожцам оказали в походе и болгары.
Известный украинский историк XIX в. Н.А. Маркович излагал события следующим образом. В середине 1570-х гг. упомянутые 5 тыс. запорожцев под начальством войскового есаула Нечая вышли в лодках в море, пристали к Гёзлеву и Кафе и в ожидании подхода сухопутного войска Б. Ружинского, шедшего в Крым и потом через этот полуостров, заперли обе гавани. Подойдя, гетман с суши, а Нечай с моря осадили Кафу, взяли ее в короткое время штурмом, разграбили город и вырезали жителей, кроме 500 пленников обоего пола. Затем, по заключении мира с крымцами, гетман вернулся на Украину, приказав своим «морским войскам» «навестить те города турецкие, где производилась торговля русскими пленниками, напасть на Синоп и на Трапезонт и освободить оттуда своих единоверцев».
В это время дунайские христиане, которых беспрестанно тревожили турки, обратились к польскому королю с просьбой о помощи, и он «дал гетману повеление сделать сильный набег на земли турецкие, от Польши отдаленные». Гетман направил на море Нечая с 3 тыс. запорожцев, а сам с войском пошел через северопричерноморские степи к Земле донских казаков. Последние, как уже указывалось, оказали дружественному походному войску всевозможную помощь. Проходя далее земли черкесов, гетман не предпринимал против них никаких враждебных действий и был пропущен удивленным местным населением не только мирно, но даже с дружелюбной продажей войску скота и съестных припасов.
«За Кубанью, — говорит Н. А. Маркович, — гетман открыл военные действия против народов, туркам подвластных, и начал предавать огню и мечу всю страну. Запорожцы между тем, крейсируя близ ее берегов, разоряли прибережные селения. Не ожидая этих нападений и не приготовясь к обороне, народ разбегался. Таким образом гетман, проходя всю Анатолию, пришел к Синопу и Трапезонту, выжег и ограбил их предместия; потом двинулся к Царьграду и подошел к проливу Константинопольскому. Турки спасались в город чрез пролив; разграбив берег азиатский у Черного моря, козаки пер