История создания в первой половине 1930-х на территории СССР партизанских отрядов — священная корова для сторонников оборонительной стратегии СССР в предвоенное десятилетие. Ну как же, не может страна думать об агрессии, если она создает партизанские отряды, а следовательно, готовится к борьбе с вторгшимся неприятелем. А «профан» Сталин взял все и развалил, и в результате с началом Отечественной войны все пришлось создавать заново, «с чистого листа».
Внес свою лепту и И. Г. Старинов — идол современной российской историографии. Илья Григорьевич заявил, что в СССР перед войной были подготовлены и отряды, и базы, и склады снабжения и если бы не глупейшее решение Сталина, в течение нескольких дней от начала немецкого вторжения Красная Армия могла устроить в тылах немцев погром. Эту же браваду любимец многих российских историков написал и в своих мемуарах. Однако Старинов, как и остальные «посвященные», прекрасно знает, как обстояло дело в действительности.
Кто из историков знает про то, как осенью 1941 года Старинов со товарищи взорвали Крещатик вместе с мирными жителями? И товарищ Старинов в мемуарах помалкивает об этом. Про харьковские подвиги писал, а про киевские помалкивал. Потому что товарищ Старинов не был дураком и понимал, когда можно говорить, а когда нужно молчать. Так и с «партизанскими отрядами Тухачевского», он прекрасно знал, для чего они создавались в действительности.
Многие действительно верят в миф об оборонительной доктрине Тухачевского и связанных с ней партизанских отрядах просто потому, что не имеют представления о целом ряде тонкостей.
Прежде всего, традиционно неверно трактуется само понятие «партизанский». Советская пропаганда навязала сознанию граждан следующую модель:
«Партизанское движение, вид борьбы народных масс за свободу и независимость своей Родины или за социальные преобразования, которая ведется на территории, занятой противником; в этой борьбе вооруженное ядро трудящихся опирается на поддержку местного населения. В партизанском движении могут принимать участие части регулярных войск, действующие в тылу врага. Проявляется партизанское движение главным образом в форме ведения боевых действий, а также саботажа, диверсий и др.» [60, с. 983].
На самом деле партизанская война вовсе не предусматривает в обязательном порядке оккупацию страны или какой-то ее части противником. Партизанская война — это боевые действия в условиях отсутствия ярко выраженной линии фронта либо боевые действия в тылу противника, независимо от того, на чьей территории этот самый тыл расположен.
«В Красной Армии до 1935 года разведывательно-диверсионных подразделений не существовало. Однако идея о том, что современная война помимо оперативной и войсковой разведки, требует также развертывания диверсионных действий в тылу противника, в Генеральном штабе РККА вынашивалась с времен гражданской войны.
…В теорию «глубокого прорыва» органично вписывались разведывательно-диверсионные действия в тылу неприятеля. А неприятель этот был уже вполне ясен: национал-социалистическая Германия» (Пауков Н. Те еще маскировщики. /Кэмпо. Боевые искусства сегодня и вчера, Изд. «Белорусский Дом печати», № 1 (23), 1995 г., с.12–13).
Статья Н. Паукова очень важна с технической точки зрения, ибо с «политической» точки сам автор — жертва 60-летней пропаганды, хотя обычно одного здравого смысла достаточно для того, чтобы понять, где черное, а где белое.
«Поэтому в январе 1934 года начальник Генерального штаба РККА издал директиву, предписывающую создание специальных диверсионных подразделений в Красной Армии. К началу 1935 года они были созданы и развернуты вдоль западной границы СССР, то есть вдоль границы с Балтией, Польшей и Румынией» [Там же].
Хорошо было бы, если бы автор статьи потрудился объяснить, какое отношение Балтия, Польша и Румыния имели к «национал-социалистической Германии» в начале 1935 года?
«В целях обеспечения секретности директива предписывала именовать эти подразделения «саперно-маскировочными взводами» и формировать их при саперных батальонах дивизий. В конце 1935 года такие подразделения, численностью по 40 человек каждое, имелись уже во всех без исключения приграничных стрелковых и кавалерийских дивизиях РККА западных военных округов (хотя досужие историки объясняют всю военную суету СССР в первой половине и середине 1930-х угрозой с востока, со стороны Японии. — С.З.), предполагалось, что в случае войны такой взвод может действовать как в полном составе, так и мелкими группами, по 5–7 человек» [Там же].
Читатель полагает, что «маскировщики» должны были дожидаться вражеской агрессии? Как бы не так.
«Задачи саперно-маскировочных взводов были сформулированы следующим образом: переход государственной границы пешим порядком при ведении наступательных действий, либо укрытие на своей территории (в случае внезапного нападения противника) (надо полагать, что именно Балтия или Румыния и могли осуществить подобное *внезапное нападение». — С.З.) с последующим выдвижением к тем объектам во вражеском тылу, которые будут им указаны командованием, конкретно — начальником разведки дивизии. Необходимо вывести эти объекты из строя, дезорганизовать работу тыла, вражеских войск, сеять панику, развертывать партизанское движение (из числа «одоленных душ» на вражеской территории. — С.З.). Основной упор предписывалось делать на диверсии, разведывательные задачи ставились только как попутные. Радиосвязь с диверсантами не предусматривалась, допускалась передача информации в случае крайней необходимости с помощью связных» [Там же].
Почему не планировалась радиосвязь с группами? Поясним на примере.
«Разведотдел здесь допустил большую ошибку, расчитывали, что движение (наступательное. — С.З.) войск будет похоже на то, какое было во время западной кампании (имеется в виду поход в Польшу в сентябре 1939 года. — С.З.), и послали туда агентов, дали явку не на нашу территорию, а на пункты, находящиеся на территории противника. Через 10 дней, мол, придем в такой-то пункт и доложишь материал, а выхода наших частей в эти пункты не состоялось (Из доклада начальника Главного разведуправления Генштаба РККА комдива И. И. Проскурова на совещании комсостава в апреле 1940 г. по итогам Зимней войны).
Вернемся к Старинову:
«На территории сопредельных государств (Латвии, Литвы, Польши, Румынии) агенты ГРУ РККА приступили к созданию опорных баз для «саперов-маскировщиков». Эти базы создавались главным образом в сельской местности, на хуторах, хозяева которых сотрудничали с советской разведкой. Хозяева таких хуторов должны были хранить запас продовольствия для диверсантов, оружие, взрывчатку и средства взрывания иностранного производства (немецкого, польского, румынского и Т.Д.). Была отработана система паролей, явочных мест, взаимного опознания. Предполагалось, что в ходе боевых действий вооружение, снаряжение и продовольствие диверсантам будут также доставлять самолеты, сбрасывая груз на парашютах по сигналам с земли».
Всем все понятно? Диверсанты могли также проводить рейды по тылам противника, сбиваясь в крупные (50—100 человек) отряды. Этот способ действий получил в то время неофициальный термин «рейды Тухачевского».
«Однако в 1937—38 гг. все саперно-маскировочные взводы были расформированы, курсы по подготовке командиров для них закрыты, опорные базы на территории сопредельных государств ликвидированы. Причиной этого недальновидного решения стало то обстоятельство, что в новом руководстве Наркомата обороны возобладала глубоко ошибочная точка зрения на характер действий Красной Армии. Стала популярной идея о том, что наша армия будет вести только наступательные действия, причем на территории противника и в высоком темпе, большими массами танковых и механизированных войск, при непрерывной поддержке авиации. Следовательно, для активных действий диверсионных групп в тылу врага, а тем более для развертывания там партизанского движения, не будет ни времени, ни условий, ни особой нужды».
Таким образом, И.Г. Старинов лжет, утверждая, что в СССР готовилась база для «классической» партизанской войны. Лжет он по той же причине, по которой лгут и Шапошников, и Жуков, и Василевский — он прекрасно знает, что затевалось в действительности, и выставлять себя агрессором и оккупантом, он придворный диверсант, наряду с маршалами, не желает.
С гибелью Тухачевского умерла и концепция «авиамотомехборьбы в тылу противника». Приказали долго жить и рейды, носившие имя «красного маршала», поэтому Старинов лжет еще раз, когда утверждает, что перед войной РККА имел какие-то базы и отряды, всего этого с 1938-го уже давно не было.
Военно-морской флот
«К 1928 была отремонтирована значительная часть кораблей, произведена частичная модернизация линейных кораблей, восстановлены и модернизированы эскадренные миноносцы, восстановлены военно-морские базы. В годы довоенных пятилеток 1929—40 ВМФ получил сотни новых первоклассных кораблей. Окрепли Балтийский и Черноморский флоты. По решению ЦК ВКП(б) были созданы два новых флота — Тихоокеанский (1932) и Северный (1933). В 1938-м Коммунистической партией принята программа строительства большого морского и океанского флота. В 1937 образован Народный комиссариат ВМФ. В Севастополе, Баку, Владивостоке созданы новые военно-морские училища. Были заново разработаны боевые уставы и наставления для ВМФ.
Накануне Великой Отечественной войны 1941—45 в состав ВМФ входило около 1000 боевых кораблей различных классов, в том числе 3 линейных корабля, 7 крейсеров, 59 лидеров и эскадренных миноносцев, 218 подводных лодок, 269 торпедных катеров, более 2 тысяч самолетов морской авиации. Значительно улучшилась система базирования ВМФ» [10].
«В 1922—24 в состав боевых кораблей БФ вошли линкор «Марат» («Петропавловск»), крейсер «Аврора», 16 эсминцев, 9 подводных лодок, 2 канонерские лодки, 11 сторожевых кораблей, 24 тральщика и др., начали проводиться учения и походы (в том числе и заграничные) кораблей БФ. В годы первых пятилеток БФ был технически перевооружен и пополнен новыми надводными кораблями и подводными лодками. Были созданы ВВС, ПВО флота…