— Я с тобой, — наклонившись к ней, кричу я. Алисия опускает ресницы, уголки губ дрожат. — Ничего не бойся со мной, Ли, — добавляю, скользнув губами по виску. Она всхлипывает и жмурится сильнее, прижимаясь к моему плечу, ища спасения и утешения в моих объятиях. Моя смелая девочка иногда бывает такой трусихой. Через тридцать минут полета, она все еще трясётся, и ее дрожь невольно передаётся мне.
Чтобы отвлечься, я смотрю в иллюминатор. Внизу под нами простирается бескрайняя пустыня, а впереди, на горизонте пылает огненный нимб солнца, и создается впечатление, что мы летим прямо на него. Разыгравшееся воображение несет меня дальше, я вижу на фоне ржавого марева, поднимающиеся с земли столбы черного дыма и пепла. Видение настолько реалистично, что я ощущаю вкус пепла на губах и запах гари в носу. Минутой спустя мираж не рассеивается, дышать становится сложнее, я понимаю, что никакая это не игра воображения, мы действительное находимся в облаке черного дыма. Вертолет дает резкий крен, разворачивается и начинает быстро снижаться, утаскивая нас прямо в пылающие кратеры озера Амиран. Алисия кричит от страха. Она видит тоже, что и я. Ее глаза сухие, выжженные огнем, поедающим некогда голубую гладь окольцевавших нас озер. Мы сплетаемся взглядами, утонув в ужасающем осознании, хватаемся друг за другаруками, соединяемся губами и падаем… в пекло.
— Он нас убьет, — проникает мне под кожу отчаянный стон Ли.
— Тебя — нет, — кричу в ответ. — Это я, я тебя увез. Увез силой. Ври, Ли, спасайся.
Сойти с ума от любви не страшно, если сумасшедших вдвое, но умирать я буду один.
Прости меня, Ли…
Глава 20
Глава
Алисия
Он убьет нас.
Сердце заходится, каждый удар разливается густой болью по телу.
Из легких украден воздух.
Я впадаю в полнейшую оторопь, пока перед внутренним взором бесконечно крутятся ужасающие кадры произошедшего.
Снова и снова, я вижу, как на Нейта нападают несколько вооруженных солдат. Припечатав его к песку, выбивают из него душу точечным ударом рукоятки автомата по ребрам.
Нас разлучили, затолкав в разные внедорожники. И судя по тому, насколько резко тормозит джип, я не скоро окажусь вдали от жуткого места взрыва, объятого пламенем.
Этот некогда прекрасный клочок земли всю жизнь ассоциировался у меня с самыми нежными и счастливыми чувствами. Сейчас он всем своим видом напоминает не что иное, как настоящие врата в сердце ада.
И я стою сейчас на его пороге.
Шейх Амиран Аль-Мактум непременно заставит меня станцевать для него на раскаленных углях, прежде чем убьет.
Дверь авто с моей стороны резко открывается.
Прежде чем я посылаю вышколенных псов Амирана к черту, солдаты грубо хватают меня за плечи, вытаскивая из машины.
Мои руки и лодыжки сцеплены наручниками. Завтра на их месте будут кровавые натертости, если я вообще дотяну до утра.
Перед взором все расплывается, меня недолго волокут по затянутой пылью и запахом гари, пустыне. Обида и отчаяние сковывает грудь, когда дверь одного из зданий военной базы открывается и меня бесцеремонно швыряют в бездну неизвестности.
Я падаю на бок и твердый пол, слабо ощущая, как один из людей наследника снимает стальные оковы и быстро ретируется. Я не испытываю и капли благодарности. Лишь боль, заставляющую меня зажмуриться и застонать в голос.
Одолев страх, я открываю глаза и вижу перед собой высокую фигуру.
Его тень падает на меня, обволакивая тьмой и накрывая.
Я чувствую себя песчинкой под ногами принца: уязвимой, обезоруженной, крохотной.
Но я не собираюсь доставлять ему лишнее удовольствие и валяться у ног Амирана, поэтому быстро встаю, превозмогая боль.
Наши взгляды встречаются, мгновенно накаляя атомы воздуха, циркулирующие между нами.
Вся поверхность моей кожи пылает, словно я горю там…в огненном кратере, которое осталось от озера.
— Ты заставила меня ждать, — металлическим голосом отчитывает Амиран.
Я смотрю в глаза цвета серебристого пепла, покрытые арктическим слоем льда. Они и раньше бывали холодными, но сейчас в них скрывается непроглядный омут, в котором мне предстоит утонуть и захлебнуться. Если он так решит, то кровью Нейтана.
Не в силах пошевелиться, я цепенею, вглядываясь в знакомые черты, которые позавчераутром рассматривала чертовски близко.
Запредельно близко.
Единственным источником света в полупустом здании является окно, за стеклом которого я вижу неистовство огня и густые клубы черного дыма.
Тени, превращаясь в языки пламени на его лице, сковывают каменные мускулы ужасающей маской. Скулы эмира заострены настолько, что я могла бы порезаться, если бы прикоснулась.
Как тем утром…
Отбросив наваждение, расслабляю голосовые связки.
Я не сдамся без боя, ему не сломать меня.
— Чего ты добиваешься? Зачем тебе женщина, которая любит другого? — сжимая кулаки, я делаю шаг на встречу эмиру. Все мое тело сотрясает мелкая дрожь, что не остается без его внимания.
— Ты задолжала мне третье свидание, Алиса, — неумолимым голосом отзывается Амиран, окончательно отнимая у меня все надежды на его милосердие.
Сокращая расстояние между нами, он приближается ближе. Я чувствую до боли знакомый аромат его парфюма и тела, и жалящие ледяным ветром волны ярости, исходящие от мужчины.
Непроизвольно пячусь, прижимаясь спиной к двери.
— Наш договор — фикция. Ты не собирался меня отпускать. Твое слово ничего не стоит, — Амиран подбирается ближе и теперь я отчетливо понимаю, что предвещает мне его беспощадный взгляд.
В его глазах нет и капли тепла, нежности, восхищения…вожделения и одержимости мной. Все это я видела там ещё вчера и не верила в реальность того, что случилось между нами.
— Ты первая нарушила условия. Не стоило этого делать, — вкрадчивым тоном, полным откровенной угрозы, напоминает Амиран.
— Ты не оставил мне выбора.
Причем с самого начала, с первой секунды нашей встречи.
— Я дал тебе время принять мой выбор, tatlim. Слово короля Анмара — закон, разве ты не знала об этом? — усмехается, окончательно пригвоздив к двери снисходительным взглядом.
— Ты еще не король, — подчеркиваю с особым удовольствием, поражаясь собственной смелости. — И ты не имеешь права распоряжаться чужими судьбами.
— Снова ошибаешься, Алиса. Я имею такое право и пользуюсь им так, как считаю нужным.
Подходит ближе, возвышаясь надо мной так, что приходится задрать подбородок.
— Тогда ты не можешь вызвать ничего кроме отвращения и жалости! — эмоции взрываются, вспыхивают внутри, дав мне силы на уничтожающий взор.
— Очень смелое заявление в твоем положении.
— Мне нечего терять. Ты все у меня отнял…, — мой голос срывается, слишком сложно держаться. Моя жизнь должна была сложиться совсем иначе…почему, почему я не сбежала тогда с Нейтом? Если с ним что-нибудь случится, если он умрет сейчас, я никогда себе этого не прощу.
— Поверь, далеко не все, Алиса. Напротив, я никогда ни с кем не был так добр, как с тобой.
— Что ты с ним сделаешь? — ответный взгляд Амирана вновь вонзает под мою кожу тысячи ледяных игл.
Амиран мучительно долго молчит, отводя взор в сторону окна — на пылающее озеро, оказавшееся и не озером вовсе.
— Ночи в пустыне очень холодные, Алиса. Каттан не дал тебе замерзнуть?
— Что ты с ним сделаешь, Амиран? — требую четкого ответа я, судорожно пытаясь понять, как изменить приговор Амирана. Он его не озвучил, но я все вижу в потемневших глазах.
— Это зависит только от тебя, tatlim, — бессердечная, едва заметная ухмылка растягивает его губы, когда он снова обращает свой взгляд на меня.
— Что ты хочешь?
Я готова пойти на все за жизнь Нейтана.
— Третье свидание, — коротко бросает шейх.
— Здесь?
— Тебе не нравится это место? Разве не здесь началась твоя великая любовь с Каттаном?
— Ты все знаешь…, — тело начинает бить и сводить болезненными судорогами от передозировки выброса адреналина.
Он с самого начала все знал. Я поняла это слишком поздно.
Амиран всегда на два шага впереди, как и свойственно зверю и хищнику.
— Да, а вот он наверняка знает не все. Ты не рассказала ему, Алиса? — лениво интересуется Амиран, освежая мою память.
Я помню каждую секунду, не могу забыть. Отвращение к себе, боль, ощущение использованности — все это липким осадком осело на коже. Но не только эти чувства одолевали меня, когда я впервые узнала, каково это не принадлежать себе. Я помню все: вкус его одержимых губ и каждое слово, взрывающее мой мир.
Ритм его бедер, кожу под своими ногтями. Тяжесть сильного тела на себе, и внушительную твердость его намерений. Как бесстыдно принимала его, находясь на грани сна и реальности.
— Расскажу. Я все расскажу, — влажная соль обжигает ресницы. — Не думай, что знаешь нас. Ты понятия не имеешь, что мы друг для друга значим. Он меня любит, Амиран. Сильнее, чем кто-либо в этом мире, — пылко заявляю я. Словно нарезками кадров из клипа наши с Нейтом воспоминания вспыхивают в памяти, вымещая окрашенные алым мысли о том проклятом утре.
— Значит, он простит и третье свидание, tatlim. Если хорошо постараешься, никто не пострадает. Ни он, ни ваши семьи. А теперь подойди ко мне, и опустись на колени, — отдает неоспоримое повеление.
Это не сделка, а бескомпромиссный приказ.
Даже если откажу, он добьется желаемого силой.
— Я тебя возненавижу, — каждым словом проклинаю его я.
— Это больше не имеет для меня никакого значения, Алиса.
Амиран
За некоторое время до настоящих событий.
— Пожар локализовать так и не удалось, число погибших достигло восьми человек, семнадцать пострадавших рабочих срочно доставлены вертолётами в ближайший госпиталь, остальные эвакуированы. Надо готовиться к тому, что платформу спасти не удастся. Разлив нефти достиг критического уровня, нефтяное пятно покрывает всю поверхность озера, и она горит. Это существенно осложняет нам задачу.