— Все, что они заплатят, спустя несколько лет вернется в троекратном объеме, — уверенно заявляю то, в чем абсолютно уверен.
— Народ хочет стабильное «сегодня», а не далекие перспективы «завтра».
— Народ ни о чем не подозревает. Мы будем договариваться не с простыми людьми, Кол, а с теми, кто вполне способен просчитать свои выгоды, — акцентирую внимание Мердера на немаловажном факте.
— Расчеты устроят далеко не всех, Амиран.
— Я знаю, Колман, — остановившись на невысоком холме, устремляю задумчивый взгляд на линию горизонта, где воды залива встречаются с предзакатным небом. — В любом случае, я должен попытаться убедить правление в том, что стратегия выхода из сложившейся ситуация, предлагаемая королем, приведет нашу страну к бОльшим экономическим потерям, чем те, что мы, несомненно, понесем, но в будущем сможем окупить с лихвой, если пойдем по моему пути.
— У Арьяна есть право единоличного принятия решений, — напоминает Колман, не разделяя моей уверенности в успехе.
— В данной ситуации он не рискнет им воспользоваться.
— А если рискнет? — упорствует Мердер. Я раздумываю над ответом почти минуту, хотя в действительности мы оба знаем, какие методы мне придется задействовать в озвученном случае.
— Я сделаю то, что должен, — сообщаю непреклонным тоном, глядя в сосредоточенное лицо. В светлых глазах Мердера вспыхивает азарт. Сомнения и предостережения мгновенно забыты. Его гениальный мозг одержим решением сложных уравнений и прямо сейчас он принял вызов. — Но мне нужны доказательства, Колман. Факты, подверженные документально, — сделав паузу, дополняю я. — Найди их мне.
— Я двадцать четыре часа в сутки работаю над этим. Я найду, Ран, —заверяет Колман.
— Знаю. Спасибо, что всегда могу на тебя рассчитывать, Мердер, — сдержанно благодарю, положив руку на плечо друга и соратника. Он сохраняет внешнюю невозмутимость, но я знаю, что мое доверие значит для Колмана него ровно столько же, сколько для меня его преданность.
Убрав руку с плеча Колмана, дотрагиваюсь пульсирующего виска. Чувство смертельной усталости наваливается волнами, и хотя этот разговор намного проще и спокойнее того, что я вел пару часов назад в королевском дворце Арьяна аль-Мактума, продолжать его сил не осталось.
— Когда ты нормально отдыхал в последний раз? — мое состояние не ускользает от внимания Мердера. Я неопределённо передергиваю плечами, небрежно ухмыляюсь, давая понять, что отдых — для слабаков. — Не представлю, как ты справляешься в одиночку.
Я смотрю на раскинувшийся на берегу залива зверинец, где собраны самые уникальные представители семейства кошачьих.
— Я не один, Колман, — отзываюсь спокойным тоном, дышу глубоко, ровно, прогоняя стреляющую боль.
— Я говорю не кошках, — уточняет Мердер. Уголок моих губ дергается в улыбке, когда я замечаю спускающуюся к вольерам хрупкую одинокую фигурку в ярко-синей, развивающейся на ветру абайе, и такого же цвета никабе.
— И я не о них, — негромко отвечаю Колману. Проследив направление моего взгляда, он уклоняется от каких-либо комментариев. Да я в них и не нуждаюсь.
— Извини, забыл, что твой медовый месяц еще не закончился. Не буду мешать, — он поспешно отступает в сторону, правильно распознав мое намерение продолжить спуск к зверинцу без мужской компании.
Алиса что-то возмущённо шипит себе под нос и стучит кулачком по прозрачному ограждению вольера, не замечая моего приближения. Я умею передвигаться практически бесшумно, а она слишком увлечена попытками отвлечь внимание ластящейся к своему самцу Саваж. Но пушистая довольная самочка игнорирует осуждающие выпады хозяйки, сосредоточившись на играх с Туманом.
— Сэви, какая же ты предательница! — искреннее негодование tatlim вызывает у меня ироничную улыбку.
Забавная сцена, довольно показательно демонстрирующая правоту моих не так давно высказанных предположений о совместимости наших хищников. Уверен, что возмущение Алисы вызвано вовсе не тем, что её белоснежная тигрица признала и приняла моего уникального самца и выглядит при этом счастливой, удовлетворенной и даже не думает огрызаться и выпускать когти. Только язычок, которым вылизывает голубоватую шерсть Тумана. Алисия слишком хорошо понимает, что речь тогда шла не только о тиграх. её расстраивает, что я могу оказаться прав и в отношении нас двоих.
Подкравшись к Алисе со спины, я с минуту жду, что она почувствует мое присутствие. Сократив расстояние до минимума, кладу ладони на её плечи.
— Амиран, — выдыхает Алиса, напрягаясь всем телом.
— Ты узнаешь мои руки, tatlim, — улыбаюсь я. В ответ она небрежно фыркает.
— Словно кто-то еще посмел бы ко мне прикоснуться, — Алисия пытается обернуться и посмотреть на меня, но я не позволяю.
— Нет, смотри на них, — властным движением привлекаю девушку к себе, задевая подбородком шелковую ткань её платка на макушке. Недолго думая, освобождаю Алису от никаба и с запускаю пальцы в белокурые локоны, наслаждаясь приятными тактильными ощущениями. Жидкая струящаяся платина. Так гораздо лучше.
— Они неплохо поладили. Невероятно, правда? — наклонив голову, глубоко втягиваю цитрусовый аромат, исходящий от волос Алисии.
— Ничего невероятного, Ран. Сэви никогда не видела других тигров и радуется компании. Ты не видишь? Она просто играет, и Туман ей совершенно не нравится, — запальчиво заявляет Алисия. С моих губ срывается смешок, и даже усталость отступает под воздействием её непосредственного лукавства.
— Думаешь? — переспрашиваю скептически. — А по-моему, очень даже нравится. А Туман вовсе не против, чтобы с ним поиграли. Он слишком долго ждал свою Саваж и позволит ей «радоваться» его компании много-много раз.
— Перестань, не смешно, — с легкостью могу представить, как в это мгновение Алисия раздраженно поднимает к небу глаза.
— Как видишь, с доступом к телу проблем не возникло, и ни одна шерстинка на прекрасной Саваж не пострадала, — непринужденно продолжаю я. — Уверен, что после столь активных игр Сэви в скором будущем порадует нас бело-голубыми котятами.
— Которых будет растить одна, — тут же парирует Алисия. — Если ты забыл, Ран, тигр — животное одиночное, и сходятся они только для спаривания. Если после рождения котят Тумана не убрать из вольера, он может убить собственных детенышей.
— К сожалению, ты права, Лиса, — подтверждаю слова встревоженной жены. — За моими животными наблюдают лучшие зоологи. Они соблюдут все меры предосторожности. Не переживай, Саваж в надежных руках.
— Очень надеюсь на это, — немного грустно отзывается Алисия.
— Я понимаю твое волнение, tatlim, — негромко произношу я, и ответом мне служит недоверчивое молчание. — Впервые я увидел диких кошек в сафари-парке в пригороде Асада. Сейчас, не без моей помощи, он закрыт из-за множества нарушений, но пятнадцать лет назад гостеприимно принимал всех желающих. Это были первые месяцы после моего переезда в Анмар. Не самые простые месяцы, но думаю, тебе это состояние знакомо, как никому другому. Я не очень ладил с новыми членами семьи и окружением отца, за исключением Искандера…, потому что он тоже мало с кем ладил.
— Этот противный извращенец и любитель шлюх? — неприязненно уточняет Алисия.
— Да, — киваю я, иронично ухмыляясь. — Искандер, к слову, отдает предпочтение девственницам, готов платить за них огромные деньги, но речь о другом. В сафари-парк отвез именно он, и мы стали свидетелями зрелища, не предназначенного для детских глаз. Взбесившийся амурский тигр сначала серьезно ранил тигрицу, защищающую свое потомство, а потом переключился на новорождённых котят. К тому моменту, когда подоспели служащие парка, из всего помета в живых остался только один тигренок.
— И ты забрал его себе? — затаив дыхание, спрашивает Алиса.
— её, — поправляю я. — Это была самочка. Искандер, заметив, мое потрясение, решил сгладить впечатление и купил мне выжившего детеныша. Тигрицу-мать, к сожалению, так и не спасли.
— Ужасающая жестокость, — содрогается Алисия. — Я бы с ума сошла, увидев такое. Как ты её назвал?
— Шайла, — отзываюсь глухо. — Она была очень слабой, болезненной, выходить её было нелегко, но к полугоду Шайла полностью поправилась. Мы поладили, несмотря на отсутствие у меня опыта общения с дикими животными. Я учился вместе с Шайлой, читал специализированную литературу, потом, когда она заметно подросла, дядя нашел опытного кипера, а еще через полгода о том, что в моем доме растет дикое животное, узнал отец и приказал рабочим построить для Шайлы вольер, — подняв руку, я показываю в сторону залива. — Он там, самый первый.
— То есть целый год отец не знал, что у тебя появился дикий питомец? — недоумевающе уточняет Алисия.
— А что в этом удивительного? Я жил здесь, король в своем дворце. Нам не удалось сразу найти общий язык, и он делегировал мое воспитание доверенным лицам.
— Как можно не найти язык с единственным сыном и отказаться от собственной дочери? Что за странны…
— Алиса, поступки и решения монарха не подлежат обсуждению, — категоричным тоном обрываю возмущающуюся жену. Разумеется, она не согласна, но хотя бы не спорит, вовремя прикусив язык. — В пятнадцать я рассуждал иначе, и посчитал предательством загнать привыкшую к вольной жизни тигрицу в вольер, каким бы просторным и обустроенным под её нужды он ни был. До Шайлы и после мне неоднократно дарили животных и птиц. Соколы в ассортименте, арабские элитные скакуны, собаки редких охотничьих пород, павлины, кролики, и даже змеи. Поначалу это шокировало, но потом я привык и передавал каждого нового питомца в руки нанятых специально для ухода за всем этим зоопарком людей. Дальнейшая судьба лохматых, пернатых и ползающих даров короля, меня не интересовала. Но с Шайлой я так поступить не мог. Она была моим другом.
— Ты говоришь была… — замечает Алисия, шумно втянув носом воздух. её плечи напряженно застывают под моими ладонями. — С ней что-то случилось?
— Я её застрелил, tatlim, — отвечаю сухим тоном. Алиса вздрагивает всем телом и шокировано молчит.