В ожидании «скандальной» гостьи, я неторопливо прохожу к окну, выходящему в сад. Богатая и разнообразная растительность, окрашенная закатными лучами в розовато-ржавые тона, создает обманчивое впечатление, что моя резиденция затерялась в буйных джунглях, а не выстроена кропотливым трудом в сердце пустыни. Колоссальным физическим и интеллектуальным трудом, без которого королевство Анмар никогда бы не возникло и не разрослось до действующих границ, отвоевав свое место у рыжих песков Махруса. Сегодня моей стране приходится воевать не только с подступающей пустыней и набегами кочевых племен, как это происходило сотню лет назад. Успех, стабильность, независимость и развитие требуют ежедневных сражений с бесконечным рядом угроз и препятствий. И даже самые мизерные победы достигаются путем жертв. В войне за власть или за жизнь всегда есть победитель и проигравший. Иного не дано. Утопический мир невозможен в нашей реальности. Правила придуманы не нами, задолго до нашего появления, и мы вряд ли способны изменить тысячелетний порядок вещей, но если приложить усилия и выработать четкую стратегию, то можно внести коррективы. Могут пройти десятилетия прежде, чем будет заметен результат, но другого пути нет. Все, кто пытались сломать существующую систему мгновенно, заплатили за свою смелость или глупость высокую цену.
Потянувшись за пачкой сигарет, я слышу, как открывается дверь. Сунув фильтр в губы, щелкаю зажигалкой и глубоко затягиваюсь горьковатым дымом. Я нечасто курю, но сейчас тот самый момент, когда у меня нет желания бороться с соблазном.
Анджелина не врывается и не набрасывается на меня с порога с вопросами, хотя я ожидал от нее именно этого. Шаги девушки спокойные и уверенные.
— Здравствуй, Амиран, — официально приветствует меня гостья, и я отмечаю для себя, что ее голос на удивление сдержан и спокоен.
Вероятно, вынужденное ожидание пошло Энжи на пользу, и Алиса не зря отправилась «прощупывать почву» первой, интуитивно догадываясь, что сестре нужно время, чтобы взять себя в руки и собраться перед серьезным разговором. Бьющие через край эмоции мешают объективно оценивать действительность, но они же порой помогают увидеть то, что не способен заметить ни один хладнокровный аналитический ум.
— Алисия сказала, что у тебя есть ко мне вопросы, — сразу перехожу к делу, рассматривая вошедшую в отражении стекла.
Анджелина всем своим видом демонстрирует прямой вызов анмарским традициям и правилам. Без хиджаба, с распущенными волосами и в брючном костюме, перехваченном на талии широким ремнем. Глубокий вырез, голые руки, ярко-накрашенные губы. Королевский этикет для нее тоже пустой звук, и отчасти я знаю и понимаю, зачем и почему она это делает.
— Я сразу с самолета. Не успела переодеться, — Энжи все-таки находит в себе силы объяснить свой неподобающий вид. Звучит не очень искренне, но я принимаю извинения.
Нерешительно остановившись перед моим столом, девушка сверлит выжидающим взглядом мой затылок. Оглянувшись, я предлагаю ей подойти ближе.
— Хочешь сигарету? — протягиваю ей открытую пачку, когда она встает рядом.
— Не откажусь, — неуверенно кивает, удивленно прищурившись.
Я помогаю ей прикурить, изучающе всматриваясь в бледное лицо с припухшими от слез глазами. Она отчаянно пытается выглядеть уверенной и сильной, но ее пальцы, сжимающие сигарету, предательски дрожат.
— Сожалею, что твоя помолвка не продлилась долго, — заговариваю первым, чтобы ускорить процесс диалога. — Гримальди накажут за неподобающее обращение с принцессой.
— Не сомневаюсь, — ледяным тоном отзывается Анджелина. — Я не собиралась выходить за муж за Себастьяна, — добавляет следом.
— Тогда стоило сказать ему «нет» сразу, — сухо отвечаю я.
— И снова оказаться в центре скандала? — она с раздражением сморит мне в лицо. — Гримальди поставил меня в неловкое положение, публично заявив о своих намерениях. Мой отказ бы унизил его. Он просто застал меня врасплох.
— Ты встречалась с ним на протяжении длительного периода времени, Анджелина, — напоминаю я. — Вряд ли ваше общение было исключительно дружеским. Гримальди имел все основания надеяться на положительное решение. Или я ошибаюсь?
— Ошиблась я, Амиран. — Признает Энжи, туша сигарету в напольной пепельнице.
— Хорошо, что ты это понимаешь, — благосклонно соглашаюсь.
— Я ошиблась четыре года назад, когда отдала тебе карту памяти, — развернувшись ко мне всем корпусом, агрессивно бросает Анджелина. — Я сделала это, потому что Коул попросил меня. Он надеялся, что ты используешь хранящуюся на флешке информацию, чтобы вытащить его, а я даже не узнала, что там, — она делает шаг в мою сторону, сжимая ладони в кулаки. — Я находилась в таком ужасе и отчаянии, не могла думать и анализировать… Я до последнего надеялась на то, что тот выстрел не попал в цель, что стреляли не в него, и даже когда мне сказали, что Кол умер, я все равно верила, что это неправда, что это какой-то твой засекреченный план вернуть его домой, ко мне. Но ты не вернул мне его даже мертвым… — Анджелина бессильно всхлипывает, смахивая с лица ручейки слез. — И как мне жить теперь, зная, что я сама вручила единственный шанс на свободу моего мужа его убийце?
— Анджелина, никакая информация не могла обеспечить свободу Коулману Мердеру, — бесстрастно произношу я, протягивая девушке бумажный платок. — Он нарушил законы нескольких стран и в любом случае понес бы ответственность за свои преступления.
— Украсть любимую женщину — не преступление, — шипит она, комкая салфетку и бросая мне в лицо.
— Очнись, Анджелина, Мердер совершил не только твое похищение, — стиснув зубы, я вытягиваю руку в предостерегающем жесте. — Не будь наивной. Колман наворотил столько всего, что обвинений хватило бы не на одно пожизненное заключение.
— Мы любили друг друга, а ты его убил, потому что он мог стать угрозой твоей гребаной империи, — яростно кричит Энжи. — Но Коул никогда бы не сделал ничего, чтобы навредить тебе или Анмару. Он бы провел всю жизнь за решеткой, но никогда бы не согласился на сотрудничество с американскими спецслужбами против королевства или тебя лично. Его нельзя купить, Амиран, и ты это знал лучше других. Коул бы никогда не предал тебя. Он взял только меня… Я — все, что ему было нужно. Больше ничего… Ничего… — горько всхлипнув, она обессиленно прислоняется спиной к окну и закрывает заплаканное лицо ладонями. — Ты не отрицаешь, — шепчет Анджелина, хлюпая носом. — Ты это сделал.
— Я дал ему два дня, — закурив новую сигарету, я отхожу в сторону, невидящим взглядом уставившись окно. — Мердер знал, что по его следу идет ЦРУ, и осознавал риски.
— Мы хотели вернуться вместе, — бормочет девушка, оседая на пол и обхватывая свои колени. — Он не успел…
— И не оставил мне выбора.
— Почему ты не помог нам? — полный отчаянной боли вопрос повисает в кратковременной тишине. Выпустив струйку дыма, я смотрю на сжавшуюся на полу женскую фигурку.
— Каким образом, Анджелина? Вмешаться в спецоперацию американских властей по задержанию международного киберпреступника? Если бы у меня был другой вариант не допустить того, чтобы Мердер оказался в руках американской разведки, я бы им воспользовался. Я вытащил тебя, и уверен, что Мердер благодарен мне за это.
— Благодарен? — вспыхивает Энжи. — Он пахал на тебя больше десяти лет, а ты выстрелил ему в спину.
— Стрелял не я, и не в спину, — возражаю глухим тоном, злясь на то, что приходится объяснять очевидные вещи. — Пуля попала в грудь. Мердер увидел снайпера до того, как тот выстрелил. Он был готов к тому, что произойдет. Чтобы ты ни думала, Анджелина, Кол отдавал отчет своим действиям и возможным последствиям, но все равно делал то, что хочет, надеясь на удачу или счастливый случай, или черт знает что еще… — раздражённо бросаю я.
— Он был мечтателем, — сквозь слезы шепчет Анджелина. — Хотел подарить мне весь мир и построить дом на холмах… далеко-далеко… возле океана, где мы были бы счастливы вдвоем, — судорожно всхлипнув, она растирает слезы по лицу. — И мы бы были, Амиран. Я знаю это, просто знаю…
— Мердер заразил тебя своими иллюзиями, — уверенно произношу я. — В действительности ваша счастливая лодка не продержалась бы и года. Колман был болен, а ты слишком молода, чтобы это понять. Такова реальность, Анджелина…
— Ваша реальность, Амиран, — дерзко перебивает Энжи. — А мы с Колманом смотрели на мир одинаково. Или ты считаешь, что я тоже больна?
Я молчу, задумчиво рассматривая напряженные черты, тени под глазами и покрасневшие веки, размазанную помаду на искусанных губах и выбитые буквы на пальцах. У Мердера есть похожая татуировка, но имя другое. Pixel и Brain…
— Вы сумасшедшие, — озвучиваю не обнадёживающий вердикт.
— Тогда найди специалиста, который вылечит меня, потому что я не могу научиться жить иначе, — в сердцах восклицает Анджелина, и бесконечная тоска в ее глазах убеждает меня в том, что она не лжет. — Я пыталась, но ничего не выходит. Я играю в жизнь, но не живу по-настоящему. Цвета погасли, и я словно дальтоник на перекрестке… каждый раз перехожу наугад, в глубине души надеясь, что однажды удача меня подведет, и мое существование закончится, …а потом дико стыжусь этих мыслей. Мои родные не виноваты в том, что я умерла тогда вместе с ним.
— Ты неплохо справлялась и многого добилась за прошедшие годы, — напоминаю я, пытаясь вытащить рациональную сторону стойкой и сильной девушки. — Твои родители гордятся тем, какой ты стала. Уверенной, независимой и успешной. Не стоит перечеркивать и обесценивать достигнутые результаты из-за неприятного инцидента с Гримальди.
— Сейчас я благодарна, что все произошло именно так, — вскинув голову, Анджелина останавливает на мне погасший взгляд. — Иначе я бы не узнала правду.
— Какую правду, Анджелина?
— Ты знал, что Себастьян дал наводку ЦРУ на Коулмана? — в голубых глазах холодным серебряным блеском мерцает сталь.
— Мне не предоставили подробности расследования, — отрицательно качаю головой.