— Теперь знаешь… Моего мужа подвела не удача, — ее голос натянуто звенит. — Гримальди сделал это из-за меня.
— Ты ошибаешься, — уверенно возражаю я, поняв куда она клонит. — Ты не виновата в том, что произошло, как не виновата в том, что Кол не был способен нести ответственность за свои поступки. Именно он подверг тебя риску, а не наоборот.
— Если бы можно было вернуть время вспять, я бы сама уговорила его бежать и…
— Хватит, ты не понимаешь, что говоришь, — резко обрываю ее на полуслове и, присев рядом, встряхиваю за плечи. — Послушай меня, девочка. Твой муж был психически нестабилен, но отказывался от полноценного лечения и терапии. Я отправлял к нему лучших специалистов, настаивал на регулярных обследованиях, но Мердер упорно считал, что лучше знает, как справляться со своими проблемами, и умело убеждал меня, что ему это удается.
— Он не справлялся, — трясет головой Энжи, снова заливаясь слезами. — Ему становилось хуже с каждым днем, но я бы помогла…
— Не помогла бы, — категорично утверждаю я. — Ты бы просто не успела. Он мог умереть в любую минуту, Анджелина. У тебя на руках или в самолете по пути в Асад.
— Я не понимаю… — смаргивая влагу с ресниц, хмурится Энжи.
— Мердер употреблял тяжелые препараты много лет, сам себе назначая дозировку. Побочные эффекты от хаотичного приема привели к серьезным повреждениям мозга. У него случались ишемические приступы, которые он даже не замечал. Последний должен был его убить, но пуля оказалась быстрее.
— Так ты успокаиваешь свою совесть, Амиран? — яростно шипит Анджелина, вскакивая на ноги. Я поднимаюсь следом, выдерживая ее полый презрения взгляд.
— Моя совесть чиста, — чеканю каждое слово. — Как и твоя, — добавляю я, и ее губы начинают мелко дрожать. — Если бы я знал, чем все это обернется, то насильно бы отправил его на лечение. Я жалею, что не сделал этого, Анджелина. Нельзя спасти того, кто не хочет быть спасенным. Мердер сам запустил программу саморазрушения и не сумел вовремя остановиться.
— Он хотел! — кричит она, срывая голос. — Хотел ради меня! Ты не знал его… Ты совершенно его не знал, — полностью потеряв контроль, Энжи бросается на меня, но я успеваю перехватить ее запястья.
— Отпусти его, — спокойно говорю я, требовательно глядя в полыхающие гневом глаза. — Отпусти и продолжай жить.
Она несколько раз дергается, пытаясь вырваться, а потом внезапно сдается, словно растеряв последние душевные силы.
— Я не могу, Амиран, — обречённо выдыхает Анджелина, прижимаясь мокрой щекой к моей груди. — Скажи мне, где его похоронили. Ты должен знать, — умоляет она. — Я хочу увидеть это место, хочу почувствовать, что Коула больше нет.
Мне остается только обнять рыдающую девушку и дать ей то, что «дикий ангел» Коулмана Мердера так отчаянно просит.
Через пятнадцать минут в кабинет заходит специальный агент АРС, по срочному запросу направленный ко мне генералом Каттаном.
— Доставишь девушку в пункт назначения, — распоряжаюсь я, кивая на застывшую в моем кресле Анджелину, сжимающую в ладонях кружку с теплым травяным чаем. — Сообщишь, когда будете на месте, там же получишь дальнейшие указания. Никаких остановок, даже если станет слезно умолять.
— Будет исполнено, эмир, — чеканит вышколенный военный.
Приблизившись к Анджелине, я протягиваю ей абайю и телефон.
— Надень это, — коротко приказываю я. Встрепенувшись, она смотрит на меня чуть ли не с благодарностью. — Никаких других личных вещей брать с собой нельзя. В списке контактов телефона только один номер — мой. Все остальные вызовы будут блокироваться.
— Хорошо, — торопливо кивает девушка, суетливо натягивая абайю поверх брючного костюма.
— Туфли тоже оставь. Подходящую обувь тебе выдадут по прибытию, как и остальные необходимые вещи.
— Ладно, — она снова трясет головой, готовая согласиться с любым моим словом, но при этом абсолютно ничего не понимая.
Закончив возиться с абайей, Энжи скидывает туфли здесь же, готовая идти до машины босиком или даже бежать, если потребую.
— Анджелина, обуйся, — тяжело вздохнув, ловлю ее недоумевающий взгляд.
От того, что я вижу в распахнутых глазах этой девочки, мне становится жутко и тошно одновременно.
«Столько лет, Ран… Разве болезнь может длиться так долго?», в памяти всплывает недавний вопрос Алисы, ответ на который теперь кажется абсолютно очевидным.
Так спешить на встречу с мертвецом может только безнадежно и отчаянно любящий человек.
— Ты уверена, что действительно этого хочешь? — спрашиваю я, и Анджелина снова активно кивает. — Тогда иди, Анджелина, — отступив в сторону, позволяю ей пройти к двери.
Замешкавшись на пороге, она быстро оглядывается:
— Спасибо, Амиран, — благодарит с вымученной улыбкой и исчезает в коридоре, так и не надев туфли. Босиком… по песку, по пеплу, я уверен, что она прошла бы даже по битому стеклу, ни разу не поранив ноги.
Почему никто из нас не замечал?
У «дикого ангела» есть крылья.
Я какое-то время смотрю ей вслед, размышляя о том, к каким последствиям может привести мое необдуманное решение.
Еще можно все отменить.
Разум кричит, что именно это я и должен сделать.
— Куда увезли Энжи? — встревоженная Алиса, запыхавшись, несется ко мне со всех ног, хватает за руки. — Она ничего мне не сказала. Что происходит, Мир?
— Ничего, сладкая, — качаю я головой, заключая жену в объятия. — Коулман Мердер умудрился взломать ад. Задача не из легких, но этот упрямый сукин сын справился.
Глава 19
На крутых песчаных барханах качает даже огромный бронированный джип, в котором меня везут уже около двух часов. Поначалу я пыталась задать пару вопросов водителю, но каждый раз наталкиваясь на равнодушный игнор, быстро отступилась. На самом деле, меня не так сильно волновало, сколько времени займет дорога. Я еду к нему… Остальное неважно. Час — два — три — ничто на фоне пустых и одиноких четырех лет.
Я не испытала ни капли беспокойства, когда мы покинули границы Асада. Не знаю почему, но я догадывалась, что место захоронения Коула находится за пределами города. Плевать… Я готова ехать бесконечно, лишь бы привезли к месту. Плевать, что меня тошнит на каждой кочке, а кондиционер не спасает от нехватки кислорода в легких.
Я не могу дышать полноценно. Изломав свои пальцы, дрожу, не в силах остановить время, справиться с неминуемым часом прощания.
Я так сильно хотела попрощаться с Коулом, что осмелилась бросить вызов Амирану. Молодец, Энжи, добилась своего, а теперь…
Что теперь?
Внутри так странно. Это уже не пустота, это гораздо хуже. Черная вращающаяся дыра в сердцевине груди, поглощающая все мое тело и душу. И чем сильнее она расширяется, заполняя всю меня — от макушки до пят, тем сильнее я жажду того, чтобы машина перевернулась и разбилась бы прямо в пустыне, так и не доехав до места захоронения Коула.
Я не хочу этого. Не смогу поверить. Из земли не достанешь, на тело не взглянешь…
Роковое осознание ударяет в голову, как вспышка молнии. Назад дороги не будет. Когда я увижу могилу, то больше не смогу его держать. Мне придется отпустить Коула. Отпустить по-настоящему.
Я думала, что этот момент окажется моим спасением, судьбоносным шагом в новую жизнь, но в назначенный час он обернется еще одним смертельным приговором. Пустота никуда не исчезнет, а станет кривым отражением того, что я вижу сейчас вокруг себя. Равнодушная необъятная пустыня. Раскаленная днем, ледяная ночью. Песок… Боже, как много песка.
— Долго еще? — вновь подаю голос, обращаясь к немногословному водителю, сосредоточенно управляющему бронированным кораблем.
— Почти на месте. Взгляните в окно, — мужчина обращает внимание на происходящее вокруг.
Подняв голову, я замечаю вдали высокое ограждение. Бетонные стены в сердце пустыни, военные джипы и вооруженные солдаты по периметру. Мое сердце сжимается в тревожном предчувствии, ладони становятся влажными. Мы едем прямо туда, к узкому проходу, перекрытому военными.
Спустя пару секунд, к нам приближается один из солдат. Водитель опускает стекло, протягивая проверяющему пропуск. Мужчины общаются без лишних слов, обмениваясь кивками. Я наблюдаю немое кино, где мне отведена главная роль.
Пейзаж, что я вижу, как только мы оказываемся за ограждением, действительно напоминает кадры из фильмов. Смесь «Безумного Макса», «Мумии» и «Индианы Джонс». Отдаленно, «марсианская» красота этой части пустыни выглядит как то самое место, где Коул сделал мне предложение.
Аризона. Плоская высокая гора, неподалеку от Хорсшу-Бенд. Озеро Пауэл, в котором отражались розовые блики закатного солнца… Я помню этот день, словно он был вчера.
Некоторые моменты нельзя вычеркнуть, удалить из памяти. Они остаются на сердце красивыми шрамами, от которых ты никогда в жизни не захочешь избавиться, забить тату. Снова и снова прокручиваешь бесценные моменты внутри, переносясь в важные мгновения жизни, где всего лишь одно столкновение взглядом с любимым стоило того, чтобы родиться и прожить эту жизнь.
Она, конечно, всегда того стоит, в любой момент времени. Но именно благодаря подобным моментам, ты осознаешь это. Я давно реализовалась, обрела свободу и даже нашла баланс между работой, отдыхом и развитием. Как выяснилось, это не принесло мне счастья.
Мое счастье — ни в деньгах, ни в успехе, ни в окружении.
«Счастье — это не место, детка. Счастье — это ты и то, что у тебя внутри».
Мое счастье — это видеть его лицо.
Чувствовать, прикасаться. Узнавать его каждый день, понимая, что за маской холодного программиста скрывается целая необъятная Вселенная. Моя Вселенная.
И его черты настолько сильно встроены в мою память, что спустя четыре года я помню их до мелочей. И не забуду, даже если мне сотрут память.
Воспоминания накрывают меня, как рыжие волны дюн, на которых мы качаемся в этом бесконечном красно-ржавом море песка. Самой удивительной вещью в песчаном царстве является то, что буквально через пару минут мы выезжаем на абсолютно ровную поверхность, затерянную прямо сре