– Документы, говоришь? Он что, юрист? – заинтересовалась Тара.
Профессия юриста, по ее мнению, означала деньги, а наличие денег было приоритетным требованием к кандидату в мужья.
– Нет, он морпех, – ответила я.
– Да, морпех, но Нетти сказала, что армия помогла ему оплатить учебу в колледже, и еще он прошел подготовку офицерского состава, а теперь собирается на юридический факультет. Сейчас у него вроде как отпуск.
Я ахнула. Сэмюэль будет юристом? Я почувствовала, что у меня вот-вот подогнутся колени. Хотелось расплакаться. Меня охватила восторженная гордость за Сэмюэля. Я еще не успела прочитать все его письма, а сам он ничего не сказал. Впрочем, когда бы он успел? До сих пор все наши разговоры мгновенно превращались в эмоциональные перепалки, а поговорить о том, как у него дела, пока не получалось. Мне стало стыдно, что я сама не попыталась его расспросить.
– Джози, говорит Земля, прием! – Тара помахала руками у меня перед носом. – Ты выглядишь так, будто вот-вот заплачешь. Все нормально?
Я отмахнулась от ее вопросов, широко улыбнулась и принялась ждать конца рабочего дня. Мне нужно было найти Сэмюэля и поговорить, пусть даже он уверен, что принцесса умерла.
Уже вечером я постучалась к Йейтсам, но Сэмюэля дома не оказалось. В качестве повода для того, чтобы зайти в гости, я испекла печенье и наполнила целую корзину овощами с огорода. В последние годы Нетти перестала заниматься огородом, жалуясь на суставы. Какая добрая ирония: когда-то она делилась с нами урожаем и научила меня выращивать все необходимое, а теперь уже я приходила к ней с плодами своих трудов.
Нетти что-то вязала, поэтому пригласила меня посидеть с ней и немного поболтать.
– Сэмюэль с Доном ушли рано утром, чтобы пригнать коров с горного пастбища. Я не хотела, чтобы Дон ехал. Волнуюсь, как он выдержит весь день в седле. Но он меня и слушать не желает. Ну, я и не стала уговаривать. Он пригонял коров со склонов Нево каждую осень с тех пор, как научился завязывать шнурки. Но этот год, наверное, будет последним. Мы, видишь ли, продаем коров и овец. Дон вроде рад, но, с другой стороны, тяжело ему. Хорошо, что Сэмюэль здесь и помогает нам. Когда он только приехал много лет назад, я не знала, что и думать. Он почти с нами не разговаривал и как будто все время злился. Но потом что-то изменилось… не знаю почему, но я очень этому рада. Сэмюэль вырос хорошим человеком, а для нас он просто дар Божий, особенно теперь, когда нам так нужна помощь. Обещает, что не уедет, пока не уладит все наши дела.
Я совсем не умела поддерживать беседу из вежливости и никогда не знала, что сказать, поэтому решила, что просто задам интересующий меня вопрос.
– А когда они вернутся? – как бы между прочим поинтересовалась я.
– О, да вот с минуты на минуту жду их, – ответила Нетти, бросив на меня удивленный взгляд.
Я быстро сменила тему и спросила, не могу ли я что-нибудь для нее сделать, пока не ушла. Она немного помялась, не желая утруждать гостью, но в итоге призналась, что ей нужна помощь с клумбами перед домом. Вскоре я уже ползала на четвереньках среди цветов. На самом деле мне даже нравилось заниматься прополкой. Вам, возможно, это покажется странным, но выдергивание сорняков из прохладной земли помогает мне расслабиться. Я взялась за работу, быстро разделалась с клумбой по одну сторону дорожки и уже принялась за другую, когда услышала хруст гравия под колесами. Я-то надеялась, что при следующей встрече предстану перед Сэмюэлем спокойной и собранной. Вместо этого я встретила его на четвереньках, пятой точкой кверху, занятая прополкой бархатцев от одуванчиков.
– Здравствуй, мисс Джози!
Дон Йейтс выбрался из пикапа и проковылял ко мне слегка враскорячку. Когда-то он был высоким, но в последние годы ссутулился и сморщился. В молодости Дон участвовал в скачках на быках, несколько раз ему здорово доставалось. По словам Нетти, к концу карьеры у него не осталось ни одной целой косточки в кистях рук. Пальцы у Дона были толстые, как сосиски, а ладони широкие и мускулистые. Прибавьте к этому всему накачанные предплечья – и поймете, почему он напоминал моряка Попая: огромные руки, почти незаметная задница и ноги колесом.
– Здравствуйте, мистер Йейтс. – Я смахнула волосы с лица и вытерла руки о подол своего розового платья, которое и так уже успела запачкать. – Как дела с перегоном коров?
Сэмюэль, вышедший из машины вслед за дедом, молча опустился на колени рядом со мной и тоже начал дергать сорняки.
– Все это ужасно долго, мисс Джози! Ух, пойду-ка попрошу мать сварить мне чашечку кофе. А то боюсь, стоит мне остановиться – упаду на месте. Староват я уже скот гонять. Попросить принести вам лимонаду, ребята?
– Спасибо, мне не нужно. – Я вопросительно взглянула на Сэмюэля.
– Иди в дом, деда. Я помогу Джози закончить. Дон захлопнул за собой входную дверь, и мы с Сэмюэлем молча продолжили полоть клумбу. Я решила, что говорить, пока руки заняты, будет проще, и без лишних вступлений перешла сразу к делу:
– Я так горжусь тобой, Сэмюэль. – Я принялась быстрее дергать сорняки в такт участившемуся пульсу.
Сэмюэль поднял на меня удивленный взгляд. Я посмотрела в его черные глаза и тут же снова уставилась в землю, опасаясь ненароком выполоть бархатец.
– Мы тут болтали в салоне… – Я смущенно улыбнулась. – Ну, там всегда о чем-нибудь болтают. Но сегодня я услышала кое-что интересное.
Сэмюэль прекратил дергать сорняки и наклонил голову набок, внимательно глядя на меня.
Я опять опустила взгляд, пытаясь отыскать пропущенные сорняки.
– Я узнала, что ты собираешься учиться на юриста. – Я сделала паузу. Мое сердце вновь переполнилось гордостью за него. Я взглянула на Сэмюэля и сглотнула, пытаясь сдержать рвущиеся наружу эмоции. – Не могу передать, что… я почувствовала, когда услышала об этом. Мне хотелось кричать «ура»… прыгать от радости. Я просто так… так… ну, я просто очень-очень рада твоим успехам! – Я не отрываясь смотрела ему в глаза. Сэмюэль, похоже, обдумывал мои слова.
– Спасибо, Джози. Ты не представляешь, как много это для меня значит.
Он на секунду задержал взгляд на мне, а потом продолжил вырывать сорняки, пока последний упрямый захватчик не был выдворен с клумбы.
– И еще, Сэмюэль… спасибо за письма. Я пока прочла только часть, но обязательно доберусь до остальных. – Я постаралась подобрать слова так, чтобы говорить искренне, но не вдаваться в слишком личные подробности. Но у меня ничего не вышло. – Я читала их и будто проживала все вместе с тобой. И самое главное – я почувствовала, что, когда я плакала по ночам и скучала по тебе, я, возможно, была не так уж одинока. – Мой голос надломился, но я все еще держала себя в руках. Я попыталась подняться, но Сэмюэль вскинул руку и поймал меня за локоть, не позволяя уйти.
– Прости меня, Джози. – Его голос звучал низко и хрипло. – Прости за то, что я тебе вчера наговорил. Пожалуйста, не думай, что я в тебе разочаровался. Нет ничего плохого в твоей работе и в том, кем ты стала. – Он протянул руку и провел костяшками пальцев по моему лицу. – Просто мне больно видеть, как ты страдаешь. Я все сделал неправильно. Ты позволишь мне загладить вину? Можно я кое-что для тебя сделаю? – Его слова прозвучали почти умоляюще.
Мне хотелось закрыть глаза и прижаться щекой к ладони Сэмюэля. Его прикосновение было невесомым, но тяжесть его взгляда я ощущала почти физически. Я кивнула, осознав, что мне все равно, о чем именно идет речь. Главное – подольше побыть с ним рядом. Сэмюэль встал и протянул мне руку, помогая подняться.
– Я целый день потел в седле, так что мне нужно в душ. Ты не против, если я приду через полчаса?
Я кивнула и повернулась, собираясь уходить.
– Джози? – остановил меня голос Сэмюэля. – Твой отец дома?
Мое сердце немного сжалось при мысли о том, что кроется за этим вопросом.
Я покачала головой и заставила свой голос повиноваться. Как ни странно, ответ дался мне легко, чему я была очень рада:
– Сегодня вечером он работает в позднюю смену.
– Я скоро приду.
Сэмюэль развернулся и зашагал к дому. Я изо всех сил постаралась идти спокойно, однако на полпути сорвалась и побежала, как глупенький ребенок.
Я ждала на крыльце, когда Сэмюэль подошел к моему дому полчаса спустя. Я успела окунуться в ванну и смыть грязь, которая осталась у меня на руках и ногах после прополки. Летнее розовое платье я сменила на юбку и приталенную голубую футболку, которая очень хорошо сочеталась с цветом моих глаз. Юбка была белая и ажурная, очень удобная и красивая. Обуваться я не стала. За недавние летние деньки мои стопы и икры успели покрыться загаром, а еще без обуви юбки смотрелись не так официально. Я редко носила брюки, а шорты и вовсе надевала только на пробежку. Мне нравилось ходить в красивой женственной одежде, и я давно перестала беспокоиться о том, что меня сочтут старомодной. Мыть голову мне было некогда, так что я собрала кудри шпильками, поправила макияж и добавила по капельке лаванды на запястья. Дожидаясь Сэмюэля, я чувствовала себя немного глупо. Но все равно ждала.
Сэмюэль переоделся в чистые джинсы и хлопковую рубашку, рукава которой он закатал до локтей, оголив мускулистые предплечья. Его ноги были обуты в мокасины, а короткие черные волосы зачесаны назад, открывая гладкий лоб и выступающие скулы. В руках Сэмюэль нес большой кувшин и здоровенное деревянное ведро. Остановившись передо мной, он окинул мои босые ноги и прическу одобрительным взглядом.
– Нам нужна музыка, – тихо сказал Сэмюэль. Судя по его взгляду, он опасался моей реакции на эту просьбу.
– Хорошо, – спокойно согласилась я.
– Дебюсси.
– Как скажешь.
– Я буду ждать на заднем дворе.
Он повернулся и пошел вокруг дома, не дожидаясь, пока я выполню его просьбу. Сэмюэль во многом изменился, но временами по-прежнему любил командовать. Вот и прекрасно. Я отправилась в дом искать Дебюсси.