Мы с Лунси встретились, обсудили текущее положение дел, поговорили о будущем, потом вступили в переписку. В результате которой в монастырской библиотеке был откопан трактат по чань-буддизму. Будда типа в каждом и не обязательно торчать безвылазно в монастыре, чтобы обрести нирвану. Эти откровения и обрушили на обритую голову бедного Мина. Признаюсь — моих рук дело.
Но вот Просветление путем секса — это явно перебор. Каждый ведь понимает откровения мудрецов в меру своей испорченности.
Я непременно должна рассказать Ран Мину всю правду! О том, что встречалась с Учителем. И прямо сейчас!
Встаю и иду разыскивать Хэ До, разгоняя по пути полусонных служанок.
— Проводи меня.
— Вы куда, госпожа? — отчаянно зевает мой евнух.
— Покаяться хочу. Я совершила очередной бесчестный поступок.
На самом деле бесчестный поступок я собираюсь, совершись сейчас, потому что крадусь глубокой ночью к холостому молодому и красивому мужчине. Якобы для философской беседы. Кого я хочу обмануть? Даже евнух что-то подозревает. Хмуро спрашивает:
— Куда это мы идем?
— Мне нужен священнослужитель.
— Тогда вам в Храм надо, госпожа! Это в другой стороне!
— Он недавно вернул монашеские обеты. И в этом виновата я. Встала на пути человека к нирване. Непростительное свинство. Он должен принять решение осознанно, а не под давлением авторитета. Своего Учителя. И меня, бессовестной.
— А что, до утра это не ждет? Ночью спать надо!
— Боюсь, что моя совесть не проснется вновь с рассветом. Надо ловить момент.
Так, препираясь, мы с Хэ До доходим до дворца его высочества Ран Мина.
Интересно, куда принц подевал монахов, которые приехали с ним в Пекин? Но их я опасаюсь зря. Они спят вповалку прямо под звездами, благо привычны к отсутствию любого комфорта, и мое появление им — фиолетово. Здесь, небось, постоянно шмыгают женщины, в поисках наставника для богословской беседы. Вон их сколько привалило! А Просветления все жаждут! Запретный город полон греха.
Остановить меня пытаются слуги:
— Его высочество спит!
— Я его разбужу.
Но делать этого не приходится. Едва дойдя до двери в спальню Ран Мина, я понимаю, что его высочество спит не один! Из-за двери доносятся такие выразительные стоны! Женщина явно довольна!
Ого! А теперь доволен и принц! Интересно, накатило на него Просветление вместе со столь бурным оргазмом⁈
Вот же дура! Кому я поверила! После того, как обломилось у меня, этот бабник по дороге в свой дворец подцепил одну из служанок! Конечно, все женщины здесь принадлежат императору, но кто его видел в последний раз? И когда? Дисциплина заметно разболталась с тех пор, как Благородную супругу Ю отнесли в долину Шисаньлин.
Хотя, надо отдать принцу должное: он меня честно предупредил, что хранить верность не собирается.
Я резко разворачиваюсь и пихаю локтем смущенного слугу:
— Молчи о том, что я здесь была, слышишь?
После чего выхожу во двор и бросаю Хэ До:
— Идем!
— Что, не сложилась беседа? — ехидничает эта кастрированная зараза.
— Ты в этом ничего не понимаешь! Ты евнух!
— Потому я и вижу больше, чем вы. Этот чтоб его принц для вас, женщин, все равно, что липкая лента для мух. Уж больно манок. Так и будете к нему клеиться. Не стыдно вам? А еще императрица!
— Еще и вдовствующая! Давай, скажи это!
— И скажу! Этот мужчина не для вас!
— А какой для меня? Который даже весточку не прислал до сих пор? Зная, что я в опасности.
— Он прислал Сяоди.
— Ничего себе подарочек! Он в нас с Мином сегодня запулил шедевром средневекового искусства, неуч! И если бы не статуя, разбил бы такой же шедевральный сервиз из китайского фарфора эпохи Мин! Изваяние, кажется, выдержало, хотя подлежит реставрации. А вот горшки побились все.
— Мало во дворце этого добра! Сервизов ваших и статуй! А вот ваша женская честь, она единственная!
— Слушай, заткнись, а?
Но в целом прав. И чего я поперлась к Мину ночью? Убедиться в его верности? То есть, в неверности. Но лекарство хорошее. Отрезвило. Я ничего ему не скажу. Пусть все идет, как идет. А сам Мин Ран идет в расставленную ему ловушку.
Он ведь рассчитывает на мне жениться. Считая, что это поможет ему закрепиться на троне. Пусть в качестве регента, но это, по сути, безграничная власть. А мне надо выиграть время. Я еще надеюсь, что мой приемный сын образумится. И мы как-то по-другому оформим престолонаследие. Не в пользу Третьего принца.
… Через неделю у нас в Гармонии очередные прения. И все хреново, потому что армия генерала Гао почти уже накрыла Пекин черной тучей. Старший братец Благородной супруги номер один и в самом деле привел сюда двадцать тысяч солдат! Что совершенно не по правилам! А кто, спрашивается, охраняет наши северные границы⁈
Монахи Мина как-то стушевались. Их-то всего три сотни! Я жду сегодня новую заварушку. Конфликт вошел в решающую фазу.
Трон нынче пуст, мой приемный сын решил, что с него довольно. Ему безразлично, кто станет регентом, один из Гао или племянник. Но мне-то нет!
Сяоди снова готовит бегство моих детей, трех принцев и одной свободолюбивой маленькой принцессы. Ибо я всех считаю теперь своими, леди Лао, похоже, из состояния спячки так и не выйдет. То есть, Сяоди по идее должен готовить сейчас отступление, я отдала такие распоряжения перед тем, как отправиться в тронный зал.
Гаденыш ухмыльнулся и пошел на кухню, сказав, что хочет жрать. Манеры — отвратительные! Но надеюсь, что теперь он действует.
А я опять сижу, ни жива, ни мертва! Потому что двадцатитысячная армия, это аргумент! Еще какой! Гао тоже это прекрасно понимают.
Но как только вперед выходит генерал, явно собираясь предъявить мне и принцу Ран Мину ультиматум, в дверях тронного зала появляется внушительная фигура в шлеме и латах.
И сердце мое летит в пропасть. Потому что это Лин!
В Высокой Гармонии сразу становится тихо, слышно лишь, как позвякивают пластины на экипировке Лина. Он снова в боевой форме, не в штатском. Чеканя шаг, князь идет через весь тронный зал, туда, где сижу я.
И останавливается буквально в шаге от моей ширмы. Все по-прежнему молчат. А я, молча, ликую. Потому что Лин закрывает меня своей широкой спиной. На принца Ран Мина лучше сейчас не смотреть.
Он пришел, мой ненаглядный! Сработало!
Вот они, мужчины! Его пригнала сюда жгучая ревность! Он ведь жуткий собственник, мой князь! Его не проняло мое раскаяние, мои мольбы, румяна на моем лице и самая дорогая во всей империи шпилька в моей прическе! Но чудовище с зелеными глазами вцепилось в сердце Лин Вана намертво! И стало так его терзать, что светлейший рванул в Пекин и несся сюда без остановки! Князь весь в пыли, даже бронзовое лицо с чеканными чертами кажется сейчас присыпанным пеплом. Но это не пепел, а дорожная пыль.
И Лин от этого не менее грозен. Никто не посмел отобрать у князя оружие даже перед входом в тронный зал. Видать, на каждой ступеньке главной дворцовой лестницы обосновались солдаты его светлости.
Это моя женщина — говорит весь его вид. А вслух князь Лин Ван говорит:
— До меня дошла весть, что сегодня выбирают регента. И я хотел бы принять участие в обсуждении кандидатуры.
Он выразительно поводит широченными плечами. И добавляет:
— Со мной пришли двадцать тысяч солдат. Это помимо южной армии, потому что Нанкин поддержит любое мое решение. И все, кто не хочет раскола империи, должны хорошенько подумать сейчас над своими словами.
Вы бы видели генерала Гао! Как он мгновенно сдулся!
Я готова рыдать от счастья. Лин, ты здесь! Ты вернулся! Ты по-прежнему любишь меня!
Глава 9
И все-таки я женщина, хоть и пытаюсь влиять на политику, и единственная из слабого пола присутствую там, где мужчины решают судьбу страны. В тронном зале императорского дворца. Эмоции мгновенно берут верх над рассудком, едва я осознаю, что Лин пришел, несмотря на нашу ссору! Сначала я слышу только свое сердце и безмерно счастлива.
Но потом сквозь пробки в ушах, так меня оглушило внезапное появление светлейшего, до меня начинают доходить и другие звуки. Голоса заклятых врагов.
— Вы пришли сюда, чтобы претендовать на новый титул, князь Лин Ван? Еще один — с порога и в регенты! — ехидничает по своей привычке младший Гао.
— Я пришел, чтобы не допустить беззакония. И защитить вдовствующую императрицу и принцев.
Шик! Вот это мой Лин Ван! Узнаю!
Но теперь получается, что Пекин обложили две армии. Численность которых примерно одинаковая. Лин, конечно, может запросить подкрепление у наместника южной провинции, еще тысяч сто солдат.
Беда в том, что до Нанкина две тысячи ли пути. У генерала Гао солдат гораздо меньше, но зато северная граница гораздо ближе. И по выражению лица старшего братца я понимаю, что как раз сейчас он делает подсчеты.
Ситуация для меня по-прежнему критическая. Лин, конечно, будет биться до последнего солдата. И южная армия рано или поздно возьмет Пекин. Но до этого его возьмут Гао и положат всех, кого смогут достать. Меня и моих детей — первыми. Лин доблестно погибнет в бою, но мне мой князь нужен живым! Вообще не вариант — штурм императорского дворца!
Надо договариваться. Искать компромисс. Тянуть время. Да все, что угодно, лишь бы не допустить здесь кровавую бойню! И я говорю из-за ширмы:
— Мы не можем сейчас утвердить кандидатуру регента. Мой приемный сын чувствует себя гораздо лучше. И надо дождаться, когда имя регента сможет объявить император. Лично.
— Мой дядя и в самом деле выразил желание присутствовать на следующем заседании совета, — принц Ран Мин старается на князя не смотреть.
Но умница! Быстро понял, чего я добиваюсь! У Мина тоже все в порядке с арифметикой.
— А у меня другие сведения! — упрямится младший Гао, тот который министр. — Императору хуже! Мы должны принять решение немедленно! Пусть ее высочество вдовствующая императрица возьмет свои слова обратно!