Придраться я не мог, так что пришлось полдня следить за речью, ибо смертельные уколы голубых глаз могли лишить меня жизни за пару телефонных звонков.
В обед девочку забрала Алёна, и я выдохнул. Вот же сука, вашу мать …
Ева быстро повернула голову в мою сторону, а чашка в её руках звякнула.
Оказывается, я выматерился вслух…
— Богдан Анатольевич, на вас плохо сказывается воздержание.
Это она зря начала…действительно плохо. Особенно когда я понял, что эти её юбки и чулки меня уже бесят, а бесконечные шарфики хочется порвать зубами.
— Неужели? — невозмутимо продолжил я, рассматривая линию чёрной стрелки, бегущей по задней поверхности чулка, а потом туго обтянутые тканью ягодицы.
Член встал, а ведь я даже в мыслях не успел её раздеть.
Тенева подошла ко мне, аккуратно расставляя на столе заказ из ресторана и только что приготовленный кофе. Быстро и уверенными движениями она выкладывала столовые приборы по размеру, салфетки.
— Работали официанткой? — пытаясь отвлечься от её тонких запястий и того факта, что смогу обхватить их одной своей рукой, спросил первое, что пришло на ум.
— Нет.
Жду.
— Это из детства. Мама приучала красиво сервировать стол и не только по праздникам.
— Мужу тоже так делала?
Женская рука дрогнула, смещая угол наклона вилки.
— Да, — спокойно ответила Ева, тут же возвращая столовый прибор на место.
— Так понимаю, сервировка стола не помогла, когда перед ним вильнули молодая задница и упругие титьки?
Я козёл. Ну это примерный перевод выражения голубых глаз.
— Нет. Не помогла, — сдержанно отвечает Тенева, начиная опускать взгляд и отходить в сторону.
Но мне мало.
С радостью перехватываю запястье, заставляя девушку практически согнуться пополам. Теперь наши лица рядом, и мне удобно шептать ей на ухо все последующие гадости.
— Тогда нахуй ты это делаешь? Тебе нравится передо мной выслуживаться?
— Нет. Это … привычка, — нервно и уже растерянно отвечает Ева, пытаясь освободиться их моего захвата, дёргая рукой.
— Хочешь сказать, что, ужиная дома одна или с четырёхлетним ребенком, вот так вилки по линейке вымеряешь? Ну если это твоя любимая привычка. Значит, должна! — давлю на неё, желая правды из этого милого ротика, что сейчас искривился от негодования.
— Не любимая! — чуть ли не выплёвывает и тут же замирает.
Наконец-то до неё дошло осознание темы нашей беседы.
— Тогда вернёмся к началу? Зачем ты это делаешь? — меняю тон на более спокойный, пытаясь дожать мою врушку.
— Не знаю. Так положено, — тут же отделывается от меня дежурной фразой и снова дёргает рукой.
Я отпускаю, так как точно знаю, что сделаю в следующую секунду. Расшатаю нервную систему своей помощницы до основания.
— Да что ты говоришь? Значит, ты у нас воспитанная девочка? Тогда как тебе это.
Быстро встаю и, подхватив под колени, усаживаю Еву на стол, сдвигая тем самым все её геометрические фигуры. Она громко и коротко визжит, оглушая меня на одно ухо.
— Что вы делаете, Богдан Анатольевич?!
Я стою между её разведённых ног, от чего юбка того гляди не выдержит и начнёт рваться по боковому шву. Неспешно подтягиваю подол и заодно становлюсь к ней ближе, разводя сопротивляющиеся колени чуть сильнее.
— Ну как же! Секс на столе? Тебя неужели ни разу муж или любовник не трахали на обеденном столе? — выпуская из себя накопленное за это время возбуждение, позволяю голосу хрипеть, а рукам огладить шелковистую ткань на ногах, пока подушечки пальцев не нащупали край чулок. — Сразу после чудесно приготовленного тобою ужина или вообще вместо него. При этом стол качается, посуда звенит, а часть её падает на пол, но вам обоим посрать на это, так как его член глубоко внутри тебя, а сама ты через секунду бурно кончишь.
В конце предложения практически невесомо дотрагиваясь губами до мочки уха, но Ева отскакивает от меня так, будто я ей раскаленным железом клеймо поставил.
— Нет! Хватит! У вас же невеста! — верещит и с остервенением скидывает мои руки со своих ног.
Мне жаль прерывать наш психологический приём и особенно жаль моему налитому кровью члену, но я умею себя контролировать.
Делаю шаг в сторону, позволяя Еве спрыгнуть со стола.
Значит, Кир трепло, но умное. Подстраховался насчёт предпочтений моей помощницы, навесив на меня ярлык жениха. Значит, поэтому мадам шарфик была глубоко спокойна насчёт возможных с моей стороны приставаний.
— И что? Это ничего не меняет, — спокойно и даже демонстративно поправляю бугристость в штанах, прежде чем сесть обратно в своё кресло.
— Но как же… — заторможено начинает Тенева, неловко одергивая край юбки, которая никак не желала опускаться.
Я вижу, в чём причина, а она смотрит только на меня. Святая простота…, наверное, думающая, что изменять на этой планете мог только её бывший муж.
— У всех свои правила, Ева. Подойди ко мне, я помогу.
Подол юбки со стороны отделки тремя маленькими пуговичками неудачно зацепился за ажурный край чулка, и теперь если их хозяйка дёрнет посильнее, то просто их порвёт.
В голубых глазах смесь страха и немого вопроса по типу, придурок ли я, если жду, что после произошедшего она ко мне хоть шаг сделает.
— Ева, я не насилую женщин, я их только трахаю по обоюдному согласию. Ты же против?
Она согласно кивает.
— Ну значит вопрос решён. Тебя трахать не буду.
Мне почему-то становится смешно, так как уверен, если на нас сейчас взглянуть со стороны, можно сдохнуть от нелепости происходящего.
Маню к себе указательным пальцем, а левой рукой начинаю накручивать вилкой макароны в креветочном соусе.
Тенева осторожно делает два шага и застывает около меня.
Нарочно задеваю голую кожу женской ноги, пока выпутываю из кружевного плена пуговицу, так как Ева при этом каждый раз вздрагивает всем телом.
— Красивые чулки, — хрипло комментирую я, напоследок проводя раскрытой ладонью по её ноге. — Жаль, не смогу рассмотреть детальнее.
Ева тяжело дышит, не отрывая от меня широко раскрытых глаз. Обычно я легко читаю её эмоции, но тут со стопроцентной точностью определить не могу, с чем связано такое состояние. То ли от бешенства и желания меня прикончить за рукоблудие, то ли мои нехитрые прикосновения её действительно возбудили.
Ответ я вряд ли получу.
— Могу подарить, — тихо озвучивает своё предложение, быстро одергивая юбку. — Вот и … рассмотрите.
Я ухмыляюсь и даже хочу согласиться, но боюсь, что её вид в этом случае перевесит чашу весов моего терпения. Я всё-таки не железный и не робот, как думают многие.
— Спасибо за столь любезное предложение, но предпочитаю снимать сам.
И жду, оглядывая её столь пошлым взглядом, на какой только способен.
— Нет, — уверенно отвечает Ева, отступая от меня.
— Хорошо. Вы на обед собираетесь сегодня? А то время-то идёт.
— Конечно, Богдан Анатольевич. Уже.
Девушка быстро идёт к своему столу и на автомате собирает телефон и ещё что-то со стола в сумочку.
— Блузку поправь, прежде чем выйдешь, — между делом говорю я.
Она тормозит прямо перед дверями.
— Стесняетесь, — смело обращается ко мне, но поворачивается к зеркалу.
На расстоянии мадам шарфик, конечно, смелее, но всё равно умница. Учится быстро реагировать на изменения окружающей среды.
— Ни капли, Ева Леонидовна. Жадничаю. Зачем всем подряд видеть такую красоту.
Ей не нравится мой комплимент, но, кроме возмущённо сложенных губ, я ничего не получаю в ответ.
Ева уходит, плотно закрывая дверь. Бесится, моя врушка.
Глава 12
Ева
Дышу как паровоз, пока топаю в небольшую столовую для сотрудников. Хорошо, что попросила Алёну сводить в кафе напротив, где есть и игровая. Кнопка заслужила порцию веселья и безумия, ибо оправдала мои утренние просьбы быть мышкой.
Ей я Аренского описала в стиле Кощея бессмертного, так что дочь искренне не хотела внимания со стороны этого сказочного персонажа.
Я тоже не хотела его внимания, да только огребла так, что руки с ногами до сих пор трясутся и дыхание никак не восстанавливается.
Сволочь ненасытная! Неужели невесты ему мало … любитель чулочек…
Я кипела от праведного гнева, но понимала, что зря… Во-первых, боссу фиолетовы мои стенания, а во-вторых, меня больше пугала моя собственная реакция на этого человека.
Не то чтобы мне безоговорочно понравился этот беспредел с его стороны, но даже сейчас мне сложно до конца понять саму себя.
Противно мне точно не было, как в принципе и приятно. Это как прыгнуть с тарзанки, не зная, выдержат ли тебя страховочные канаты — взрывающая мозг и тело порция адреналина.
Меня давно так не встряхивало!
Очнулась от мыслей, уже доедая салат. В душе, вроде, всё улеглось, что непременно радовало.
Было и прошло! Не нужно на этом зацикливаться. Мы с Аренским разобрались — определили наши позиции, следовательно, такого больше не повторится.
— Привет, — тихо над моим ухом раздалось приветствие.
Кирилл. При виде его веселого лица и улыбки сразу заметно улучшилось настрое.
— Проблемы с Даном?
Хмыкнула. Об этом я уж точно никому не расскажу.
— Не больше обычного. Спасибо за беспокойство.
Мужчина присел на соседний стул, спиной к остальной публике, что якобы невзначай бросали на нас заинтересованные взгляды.
— Ева, ты такая скромная. Ведь вполне можно попросить у меня защиты перед этим деспотом.
Его слова казались искренними, и на миг даже захотелось воспользоваться столь щедрым предложением, но я тут же сама себя тормознула.
— Кирилл, это неправильно. Меня никто не обижает, чтобы просить реальной защиты.
Ага! Только секс на столе предложили… да ещё как предложили — с наглядными примерами … всего-то…мелочи … встревоженный зверёк снова вопил где-то из глубин моего мозга.
— Ну хорошо. Как скажешь, ангел.
Я смущённо улыбнулась от этого прозвища, но поправлять не стала. На мои замечания Сабуров всегда выдавал ещё большую порцию комплиментов, что меня совсем вгоняло в краску.