Турция встречает нас палящим зноем, отличным сервисом, а самое главное, это практически единственное место, куда я вчера около шести вечера смогла найти горящую путёвку на двоих.
Отель расположен в первой линии, так что в первую очередь дочь тащит меня на море. У неё к воде особая любовь, ещё едва начала соображать, но её уже тянуло к изображениям водной стихии, а шум прибоя был лучшей колыбельной.
Номер у нас двухкомнатный, что для нас двоих девчонок многовато, но прелесть этого удобства я смогла оценить позднее вечером. Уложив утомленную эмоциями Эву спать, я комфортно расположилась в соседней комнате, не боясь потревожить детский сон.
Книги, лёгкий перекус, заказанный по телефону, и прекрасный пейзаж в огромных окнах был как раз тем, что доктор прописал.
Вот только сон всё не шёл. Ванна с успокаивающими аромамаслами, пара бокалов красного вина и три часа ночи, кажется, начинали давать свои плоды. Головная боль утихала, мысли текли уже не так мучительно тяжело, поэтому я решаю лечь тут же на диване.
Во сне мелькают лица моих мучителей и укоризненный взгляд мамы как напоминание о моей никчёмности, что давит камнем на грудь. Я задыхаюсь, не желая больше спать, но проснуться не получается. А потом внезапный щелчок в тишине комнаты меня будит.
Резко сажусь на диване, быстро и тяжело дыша. Открыть глаза не получается, так как веки горят и даже просто моргать больно. Будто меня действительно кто-то душил, а теперь никак надышаться не получается. В груди привычный ком боли и отчаяния, который я давлю силой мысли в глубины сознания.
Поэтому, когда меня, зависшую между сном и реальностью, обнимают чьи-то руки, я подпрыгиваю на месте, едва не закричав.
Этот горький парфюм и запах сигарет с ментолом я теперь узнаю из тысячи.
Богдан. Хотя это невозможно!
Но открывшиеся от испуга глаза выхватывают из темноты мужское лицо, что прямо напротив моего.
— Ты? — удивлённо вырывается из меня, и, всё ещё не веря своим органам чувств, медленно поднимаю руку и дотрагиваюсь подушечками пальцев до отросшей бороды на его лице.
Колется.
— Я, Ева. Живая плоть и кровь, это если ты мне ещё в глаз тыкнуть собираешься, — усмехается Аренский.
— Небритый, — неожиданно для себя делаю акцент на этом явлении.
Босс всегда был гладко выбрит, а тут примерно двухдневная щетина.
— Занят был, — пояснил он, продолжая сидеть передо мной на корточках.
Его пальцы ритмично поглаживали мои руки от локтей до запястий, успокаивая бешеный ритм моего сердца.
— Ты как тут оказался?
Наконец-то мой мозг задаёт правильный вопрос.
— Ну тебе же известно, что в наше время, имея деньги и желание, можно получить любую информацию. У меня, к счастью, есть и то, и другое.
Остатки моего ночного кошмара развеялись, и теперь я остро ощутила присутствие этого мужчины в опасной близости к моему телу.
Попыталась подняться с дивана, но Аренский удержал меня на месте.
— У меня же путёвка, — тогда поддержала его рассказ, стараясь не обращать внимания на прикосновения его ладоней к моим бёдрам.
На мне из одежды шёлковая сорочка на тонких бретельках до колен и трусики, так что по моим меркам я уже голая.
— Да. На двоих и плюс ребёнок. Тебе не сказали?
Отрицательно качнула головой. Может, мне и говорили что-то, но вчера я была в неадеквате.
— Ну вот, вышло очень удачно. Мне даже не пришлось напрягаться. Ева, ты всё сделала за меня. Я просто вселился как твой муж, опоздавший на сутки.
Он не мой муж.
— Многоженство карается.
— Это и всё остальное мы ещё обсудим, но завтра. Сейчас ночь и пора спать.
Сон! Это слово пугает меня до нервного тика, что я тоже решаю отложить разговоры до утра и на ясную голову.
— Что? — тут же подключается Аренский. — Кошмары?
Я вздыхаю, но с этим любителем чужих страданий, а именно моих, отвертеться от признания обычно не получается.
— Да. Бессонница. Давно, — вымученно выкладываю правду и, перехватив мужские запястья, пытаюсь снять с себя. — Пойду немного проветрюсь.
Богдан беспрепятственно меня отпускает, и я сразу направляюсь на балкон.
— Располагайся, — бросаю по пути, почти запнувшись за большой тёмный чемодан.
Босс тоже подготовился.
На свежем воздухе мне легчает. Упираюсь на вытянутых руках в широкую каменную балюстраду, заглядывая вниз.
Высоко, но красиво.
— Отрастила крылья? — тихо раздаётся за моей спиной.
Ничего не отвечаю. А зачем? Он и так знает все ответы на свои вопросы.
Спустя мгновение его пальцы крепко обхватывают меня за плечи и вжимают в голую мужскую грудь.
— Ева, не надо улетать. Я-то не умею.
Прикрываю глаза, наслаждаясь такими крепкими объятиями. Вот вечно бы так стояла.
— Мне казалось вы, Богдан Анатольевич, всё умеете.
— Это показное. Поверь.
Верю, ибо я вообще ему всегда верю. Хотя Аренский может лгать как дышать.
— Я тоже не умею, — зачем-то продолжаю этот диалог о сказочном полёте. — Только во сне и то в детстве.
Он вместо ответа оставляет поцелуй на моём плече, словно ждёт моего разрешения продолжить.
— Богдан, нам нельзя, — выдыхаю своё решение. — Если ты прилетел только ради этого, то зря.
— Не только. Есть много причин моего прилёта.
— Много?! Неужели?
— Ну на данный момент ты можешь представить, что я тоже взял отпуск и случайно попал в твой отель, а номера перепутали. Я захожу с намерением завалиться как медведь спать, а тут на диване полуголая … моя помощница.
— Ой, Аренский, тебе пора фильмы снимать, — с тихой усмешкой рекомендую мужчине. — И тогда по сюжету ты должен был вернуться к ночному администратору и устроить разнос, как ты умеешь.
— Ну, Ев, как я могу уйти. На диване МОЯ полуголая женщина.
Его ударение на слове «моя» бьёт сразу в грудь томлением и разочарованием одновременно.
— Богдан, — надломленным голосом выдыхаю я, порываясь отделиться от горячего и манящего мужского торса.
— Не отпускаю. Ты в отпуск рванула без моего разрешения, так что теперь придётся слушаться.
Странно, что когда-то я пугалась таких увещеваний. Сейчас они только разжигали мою кровь, которая и так бурлила по телу с утроенной скоростью.
— Богдан, я не боюсь.
Его руки соскользнули с моих плеч на талию, стискивая её до лёгкой боли.
— И правильно, Ева. Теперь боюсь я.
Глава 37
Богдан
Я не врал.
Боюсь, что не смогу, не дотяну и сорвусь.
Когда такси увезло девчонок, я снова пожалел, что отпустил. Закрылся дома, работая через интернет и игнорируя звонки от Роксаны и Кира.
Утром спешил на работу, а вместо Теневой мне начальница отдела кадров подсунула под нос бумажку об её плановом отпуске.
Каком плановом?! Она там ни разу не была! Меня накрыла волна злости, что я просто каким-то чудом не устроил конец света прямо посреди своего кабинета.
Связи. Деньги. И вот я лечу вслед за моей беглянкой, желая найти и придушить. Или сначала несколько раз изнасиловать, чтобы у неё крыша от оргазмов поехала, а потом ей туда донести нужную информацию.
— Чего ты боишься? — удивленный вопрос вырывает меня из воспоминаний.
С наслаждением провожу ладонями по её телу, сминая тонкую ткань в кулаки. Вот только так… рядом.
— Себя, — глухо отвечаю ей, прикусывая нежную кожу над женской ключицей.
Она прерывает вдох и с лёгким стоном отклоняет голову в сторону, давая мне доступ к шее. Капитуляция.
Не теряя времени, оставляю россыпь диких поцелуев, пытаясь не наделать синяков, хотя остервенело хочется пометить территорию.
— Богдан, это всё неправильно. Я специально уехала подумать, — шепчет она, пытаясь совладать со своим телом, что плавится в моих руках.
Это охуенное чувство, когда эта льдинка тает, раня своими шипами.
— Думай. Я же не против.
Против, но могу и потерпеть. Немного.
— С тобой думать не получится, — сознаётся Ева, заглушая свой стон кулаком, когда мои пальцы без стыда гладят её влажное лоно, вторгаясь внутрь.
— Получится. Просто ты умчалась раньше, чем я успел донести до тебя всю важную для обдумывания информацию.
Женское тело, впечатанное в моё, сгорало от желания кончить. Я стиснул зубы, контролируя свои собственные, так как сейчас было кое-что поважнее моей разрядки.
— Ева, ты должна запомнить — я приехал за тобой только с одной целью — уехать отсюда вместе, но это буду решать не я. А ты.
Девушка всхлипнула, прогибаясь в моих руках, пульсируя ярким оргазмом на моих пальцах.
— Богдан, — её хриплый стон облегчения бьёт меня прямо в член, что я впервые близок кончить вот так, не вынимая его из трусов.
— Да, Ев. Умничка. Сейчас ты будешь спать как ангел. Я излечу твои кошмары.
Шепчу ей на ухо, оставляя возле него нежные поцелуи, чтобы расслабить и убаюкать измученное тело моей женщины.
Когда она успокаивается, то подхватываю полусонную Теневу на руки и несу на диван, заранее разложенный и застеленный. Укладываю девушку на бок и сам ложусь к ней, плотно прижимая к своему телу. Ева не сопротивляется и только тихо протяжно выдыхает прежде, чем уснуть. Её пальцы даже во сне крепко держат моё запястье, цепляясь ногтями за браслет сестры, словно интуитивно чувствуя дорогую для меня вещь. Памятная безделушка, без которой я не могу уйти.
Кошмары Евы я по крайней мере на сегодня излечил, а как быть с моими?
Стараясь не ворочаться, расслабил напряжённые мышцы больной половины тела. Старательно выкидывая из головы всё лишнее, сосредоточился только на запахе и тепле, исходящих от моей женщины.
Не помню, как и когда, но я уснул под размеренное сопение мадам шарфик, и кажется, спустя несколько минут меня уже разбудили.
— Кощей?! Ну ты прямо сказочный!
Детский голос восхищённо бубнил над моим ухом.
Резко открыл глаза, и тут же пришлось зажмуриться от ослепляющих лучей утреннего солнца, что нещадно било в огромные окна.