Особые знаки внимания, оказанные Сабуровым в мою сторону, не прошли незамеченными моими коллегами женского пола. Сослуживицы теперь мозги себе ломают, как это их ангел на меня — уже не юную разведёнку с ребёнком — внимание обратил, а некоторых секс — символов стороной обошёл.
Я же молчала, никак не комментируя даже плохо скрытые наезды. Подруг у меня в принципе не было, а среди рабочего коллектива я тоже всегда держалась в стороне.
Мне нечего сказать им — и некогда слушать других.
— Ева Леонидовна, доброе утро. Не помешаю?
Лучезарная улыбка зама буквально озарила мой скромный кабинет.
— Доброе утро, Кирилл Олегович. Конечно, нет. Присаживайтесь, — невольно улыбаясь в ответ, пригласила мужчину. — Я готовилась на выход в зал совещаний.
— Тогда и присаживаться нет смысла. Я как раз зашёл за вами, чтобы вместе отправиться к боссу.
— О! — удивление выскочило из меня.
Если честно, то мне его ухаживания, конечно, приятны, но стать основным блюдом женских пересудов то ещё удовольствие.
— Я почти собралась — вот только папки с отчётами прихватить.
— Это обязательно. Отчёты босс любит.
На шутку Кирилла ответила лишь скромной улыбкой, решая соблюдать нейтралитет на высказывания о начальстве.
Прихватила три папки со стола и ещё парочку из шкафа, и я готова.
— Может, я помогу? — галантно предложил мой сопровождающий.
— Нет. Я сама.
Такой резкий ответ даже мне показался слишком странным.
— Они не тяжёлые, — добавила я, пытаясь смягчить отказ.
— Желание дамы — закон, — ослепляя своей «тридцать два с завязочками», зам первым шагнул в коридор.
Последовала за ним, не забывая при этом закрыть двери кабинета на замок. Мало ли…
Так как руки у меня были заняты документами, то Кирилл Олегович мило придерживал мой локоток. Спешащие нам навстречу дамы из отдела кадров, бодро поздоровавшись, зацепились взглядом за эту пикантную новость, а потом их убийственные очи пронизывали мою спину до тех пор, пока мы не скрылись за углом.
Перед тем как войти в зал для совещаний, а точнее, в соседнюю с кабинетом шефа комнату Сабуров меня отпустил, но сам оставался рядом. Пришлось даже соседние места занять, поэтому теперь я сидела очень близко к главе стола.
Народ оперативно собрался, нас всего-то восемь человек, так что когда дверь, ведущая из логова директора, отворилась, то наступила зловещая тишина.
У меня от напряжения в горле пересохло, но идти сейчас к кулеру за водичкой просто акт самоубийства.
Аренский опустился в своё кресло, и сидящий слева от меня Кирилл тут же нагнулся к другу. Бросила короткий взгляд на парочку — Сабуров что-то шептал боссу на ухо, а Богдан Анатольевич смотрел на меня.
Холодно и изучающе. Я тут же опустила глаза на свои руки, сложенные поверх документов. Главное, теперь пальцы сильно не стиснуть, чтобы не выдать своего волнения.
Страшно было до колики в животе. В памяти крутились какие-то детали наших встреч, где я всегда выходила на полный ноль. А ещё тот звонок Аренского … ведь я так и не узнала, что он хотел тогда сказать. Знать-то не знала, но с телефоном теперь даже в туалет ходила — вдруг боссу снова приспичит пообщаться.
— Поздравляю! Вас ждут перемены, а именно увольнение.
Его голос, как всегда, вспорол мою душу, так что осознание произнесённого произошло на секунду позже всех остальных.
Когда коллеги уже изумлённо шептались, я, нарушая собственный внутренний наказ, возмущённо взглянула на этого утёса невоспитанного.
Ни здрасьте, ни каких-либо утешительных пояснений, а ещё и поздравляю…
Но, споткнувшись об глыбу льда чёрных глаз и скучающий фейс, тут же вернулась к рассмотриванию маникюра. Аренский срать хотел на меня и остальных … мы тут мусор, мешающий ему творить много денег.
— Всех после прошу проследовать в отдел кадров для ознакомления с договорами о расторжении.
Я коротко вздохнула, боясь истерики безработной женщины прямо перед новым начальством.
— А вы, Ева Леонидовна, не спешите меня покидать.
Я от неожиданности этих слов практически упала обратно на свой стул, от которого едва попу оторвала.
— Для тех немногих, кто, возможно, всё-таки останется со мной сотрудничать, но только уже в другой должности, хочу представить моего личного помощника — Тенева Ева Леонидовна.
У меня шок.
В глаза бросается радостный лик Сабурова, что показывает мне большие пальцы. В ушах звучат охи коллег, которые такого тоже не ожидали.
И, нарушив во второй раз свои правила, я уставилась на Аренского.
Сейчас он не был скучающим, мужчина ликовал. Да только от его типо радости меня в холодный пот бросило. Так смотрят на кролика перед тем как вколоть ему дозу тестового препарата. Выживет здорово, нет — тогда принесите кролика номер два.
Зачем я ему?! Зачем?
Вопрос практически срывался с моих губ, что пришлось сцепить челюсти и даже губу нижнюю прикусить.
— Это всё Кирилл Олегович, сто процентов выстелилась перед ним.
Злой шёпот за моей спиной, голос которого я узнаю сразу. Мелихова. Молодая красивая брюнетка, помощница бывшего босса.
Ей что-то в ответ пропищали, но я не расслышала.
— Ага. И не говори. Надо было тоже перед Аренским ноги раздвинуть, чтобы остаться на прежнем месте или вообще на повышение пойти.
Снова чей-то писк, по которому я никак не могла определить говорящего.
— Да, говорят, Аренский в постели, как и в жизни, андроид. Трахнет так, что потом к доктору поползёшь, но эмоций ноль получишь.
Голоса отдалились, видимо, как и остальные направляясь к выходу, но я так и не стала оборачиваться. По сути, с их стороны это так и выглядело, а спорить и с пеной у рта доказывать, что земля круглая, это не мой путь.
Зал в какое-то мгновение опустел, включая моего защитника и теперь по мнению общества почти любовника Сабурова.
— Ну как? Довольна? Счастлива?!
Голос Аренского не был неожиданным, так как я хоть и не смотрела на него, но его внимательный взгляд чувствовала щекой. Мужчина горел желанием выплеснуть на меня порцию желчи.
Будто мне тех кумушек- подружек было мало.
— Конечно, Богдан Анатольевич. Спасибо за оказанное доверие, — говорил мой рот на автопилоте, когда в реальности я терзалась в сомнениях.
— Ну здравствуй, моя врушка Ева Леонидовна!
Я дёрнулась, будет меня оголённым проводом жахнули по голове.
Глава 6
Богдан
Ей ничего не нравилось: ни новая должность, ни перешептывания за её спиной, ни, самое главное, я.
Бесил, пугал, вводил в недоумение её такую нежную и добрую. Не знаю, что Кир нашёл в Теневой такого загадочного … по мне так при более внимательном досмотре всё понятно и логично.
— Дан, ты только Еву не трогай! Она такая необычная, молчит всё время, а в глазах столько огня.
Сабуров мне про неё за эту неделю все уши прожужжал. Насчёт глаз согласен — эмоциональные, красивые и живые, в отличие от их хозяйки.
Вот и сейчас сидит сама сдержанность, а голубой взгляд снова обжигает мою кожу, но недолго. Ева, как обычно, переводит взгляд на рубашку, вызывая огромное желание раздеться нахрен и посмотреть, куда в этом случае будет смотреть мадам шарфик.
— Почему это я врушка, Богдан Анатольевич?
Мне нравилось, как звучит моё имя из её ротика. Обычно меня бесило сочетание имени с отчеством, но приходилось терпеть, а тут… парадокс.
— Потому что вам всё не нравится, но и врать вы не умеете, — она было собралась оспорить моё хамское заявление, да только я поднял указательный палец, предостерегая. — Я не закончил.
Сцепила плотно губы, выражая одновременно послушание и своё недовольство.
— Так вот, Ева, лжи в свой адрес я не терплю, но это не распространяется на меня самого. Поэтому красивые речевые обороты оставляем для Кирилла, а мне если нечего сказать, то лучше молчать.
Тенева молчала, как я понимаю, демонстрируя мне освоенный урок.
— Хорошо. Вижу, что поняла. Дальше… со мной можно и на «ты», но мне нравится, как ты старательно выдавливаешь из себя моё имя-отчество, так что можешь и дальше пыхтеть. И ещё …
Сделал театральную паузу … так как дальше идёт самое главное.
— Смотри мне в глаза.
Она вздрогнула.
— Ева, хватит мои рубашки изучать, а то я без них начну ходить. Бесит нереально.
Голубые глаза меня прокляли и ещё, наверное, весь мой род в придачу. Хорошо, что я бездетен.
— Как скажете, Богдан Анатольевич, — чуть ли не выплюнула моя Врушка, уже начиная дёргать тонкую ткань шейного платка.
— А то. Я ещё много чего скажу, но болтавни без дела не люблю. Вопросы есть?
Есть.
— Один.
— Слушаю.
— Вы меня оставили только по просьбе Кирилла Олеговича?
Усмехнулся, так как ждал немного другого, но промазал несильно.
— Нет. Он просил за тебя, чудо-женщину, но на мои решения редко кто может оказать влияние. Ещё вопросы?
— Нет, — поднимаясь со своего места, Ева двинулась в мою сторону. — Вы просили отчёты.
Пять папок легли передо мной, а заодно лёгкий цветочный шлейф. Очень ненавязчивый и едва уловимый.
— Значит, больше вопросов не будет? — ещё раз переспросил я, желая услышать главное.
Ведь если я её выбрал не за мольбы Кира, то за что? Неужели ей не любопытно?
— Нет, Богдан Анатольевич. Могу вернуться к работе?
Контроль. Ева за эти минуты моего зачитывания свода правил загнала свои эмоции далёко внутрь, вынуждая теперь меня отпустить её.
Сейчас.
— Да. В отделе кадров переоформиться. К новой должности приступаешь завтра.
Короткий кивок, и она уходит, тихо прикрывая дверь.
Образцовая помощница, мать её.
Едва девушка вышла, как в кабинет ураганом ворвался Сабуров.
— Боже, Дан, ну чего так долго?! Надеюсь, не стращал моего ангела своими злыми сказками.
— Нет. Предложил ей себя голого.
Кир запнулся за ножку стула, тем самым вынужденно падая в кресло, где недавно сидела мадам шарфик.