— Ева …
Я быстро отрываю взгляд от моих пальцев, что рассеянно очерчивали контуры вензеля на скатерти.
— Извини, со мной так бывает. Иногда.
Мне снова становится неловко, особенно под очаровательной улыбкой моего собеседника.
— Ничего страшного. Ты, наверное, просто по своей натуре романтик. Вот и витаешь где-то в облаках.
Очень красиво и даже романтично, но не про меня. Да только сама уже киваю в знак полного согласия, что снова радует моего собеседника.
Принесли к моему облегчению наш ужин, и Кирилл перешёл на общие темы. Болтать с ним обо всём сразу и ни о чём конкретном в принципе мне понравилось. Особенно хорошо то, что мне говорить много не надо было. Мужчина умел вести светские беседы.
— Спасибо огромное за ужин. Было очень приятно, — сразу начала я, едва Кир закончил есть.
— Пожалуйста. Надеюсь, мы повторим? — с чувством глубокой надежды в голосе Сабуров тоже обратился ко мне.
— Думаю, что вполне можно и повторить, — абсолютно серьезно ответила мужчине.
Мне тоже понравился чудный вечер, за исключением одного крайне неприличного персонажа наших бесед.
Аренский.
Глава 9
Ева
Утро нового дня в новой должности сразу било по нервам так, словно мокрой рукой за оголённый электропровод схватилась.
Особенно если учесть, что вчерашний вечер прошёл отлично. Кирилл любезно довёз меня до парковки и на прощание нежно поцеловал мою руку. О следующем свидании мы не договаривались, но мужчина попросил оставить ему кусочек моего выходного — воскресенья.
Мама по приезде к ней, на удивление, была добра. Спросила о делах на работе и быстро собрала Эву, так как дочка уже засыпала на ходу. На мои вопросы насчёт здоровья и результатов её походов по врачам отвечала скомкано и вообще потом сменила тему.
Об этом катаклизме, а иначе и не скажешь, так как родительница моя первым делом обычно докладывает, что и как ей прописали доктора, думала весь оставшийся вечер.
Надо бы поговорить с ней без Эвелины и разобраться с её новым приколом. Мне это совсем не нравилось.
Так что, несмотря на прекрасное субботнее утро, на душе было неспокойно. Эва сегодня была у моей тётки, которая в ней души не чаяла, так что можно было не беспокоиться о досуге дочери. Татьяна её так развлекает, что потом Кнопка замертво падает на дневной сон.
— Ева Леонидовна, шеф приказал отправить вас к нему, как только появитесь, — буквально в дверях встречает меня Алёна и, тут же подхватив под локоток, уверенно направляет в сторону нужного мне кабинета.
У меня сразу желудок сжался до размера изюминки, а во рту сплошная пустыня Сахара.
— То ли злой, то ли он всегда такой, — шёпотом продолжает девушка навевать на меня страхи. — Я сегодня почти первая приехала. Пришёл, а я в отделе одна. У меня от его взгляда аж руки затряслись. Спросил, где вы, а я ему — так рано ещё. Тогда приказал сразу к нему, а меня переклинило. Представляете, Ева Леонидовна, спрашиваю у него про чашечку кофе, не желает ли он. Боже мой, он на меня так посмотрел снизу-вверх, как будто я голая перед ним стою и вместо кофе минет предлагаю. Реально, я аж вся вспотела от напряжения. Казалось, ещё секунда, и Аренский мне прикажет на стол запрыгнуть и ноги раздвинуть.
Алёна у меня, конечно, девушка эмоциональная, но в этом конкретном случае я ей верила.
— И что кофе? Принесла? — вернула свою бывшую помощницу на землю из эротических воспоминаний.
Она то про невесту босса не в курсе, так что не знает, что Богдану Анатольевичу есть, с кем постель разделить.
— Нет. Сказал, что вас подождёт.
Сволочь он.
— Ясно, — подытожила я, останавливаясь перед дверью начальства.
— Что, кофе принести, — тут же догадывается Алёна, но я отрицательно машу головой.
— Нет. Пойду пока так.
Не снимая лёгкого плаща, стучу в двери и решительно захожу внутрь.
Если хоть на секунду задержусь на пороге, меня покинут силы. Страх перед неизвестностью всегда пугает меня больше реальных проблем.
— Доброе утро, Богдан Анатольевич! Вызывали?! — бодро начинаю я и тут же уверенно смотрю в сторону стола большого начальства.
Разглядываю его руки, так как они мне нравятся, а в данную минуту любой позитив — это благо.
Босс не отвечает, но я вижу, как неспешно он поднимается и двигается в мою сторону. Когда между нами остаётся не более полуметра, а у меня перед глазами мельтешит его красный атласный галстук, Аренский останавливается.
Мне не надо смотреть на выражение мужского лица, чтобы понять его настроение. От него буквально волнами исходит раздражение и недовольство. Только вот из-за чего?
— Ну как, Ева, красивый? Нравится? — вкрадчиво и чуть ли не шёпотом спрашивает босс, слегка наклоняясь к моему уху.
В нос бьёт убийственный запах его парфюма, что приходится силой воли контролировать своё лицо, дабы не морщиться.
— Что нравится, Богдан Анатольевич? — аккуратно переспрашиваю, ибо пока не могла «вкурить» тему нашего разговора.
— Галстук. Специально для вас, чтоб было куда глаза девать.
Сглатываю, но в пересохшем горле пусто.
— Отличный. Вам идёт, — тут же выдаю я немного охрипшим голосом.
И всё-таки хмурюсь. Этот терминатор меня буквально поглощает всем своим существованием. Пытается сломить, заткнуть, и это … бесит.
Бесит так, что я выпрямляюсь насколько могу, и уверенно поднимаю подбородок вверх, пока наши взгляды не скрещиваются.
— О! Так лучше, Ева Леонидовна. Больше напоминать не стану, сразу буду премии лишать.
Как только Аренский добился своего, то тут же отошёл от меня, и вся я стала ему неинтересна. Когда мужчина снова садится в кресло, то уже пребывает в холодном и невозмутимом состоянии.
— Кофе?
Начиная дальше просматривать документы, флегматично интересуется он. В метре от него стоит шикарная ультрасовременная кофемашина, но утёс требует напиток от меня. И если этот гавнюк умеет вот так первоклассно контролировать свои эмоции, то я нет. Я всё ещё злюсь.
— Не откажусь. Капучино, пожалуйста.
Звук сломанного грифеля его карандаша слышим мы оба. Я делаю несколько шагов в сторону вешалки- треноги, начиная развязывать пояс плаща.
— Не понял.
Мне дают шанс исправиться, но я ещё не совсем успокоилась.
— Капучино, Богдан Анатольевич. Мой любимый, — спокойно повторяю я, даже не зная, через какую минуту меня уволят, но явно это будет скоро.
Наши взгляды снова пересекаются, только теперь босс смотрит на то, как я расстегиваю ряд пуговиц на плаще, а потом его снимаю.
На мне чёрная юбка-карандаш, шелковая блуза без рукавов, но с большим воротом, что застёгивается на манер шарфа, чулки чёрного цвета и шпильки. Классический деловой образ, если верить Гуглу и его сайтам.
Аренский оглядывает меня от острых носов туфель и завершает укладкой волос, что напрягает меня ещё больше, но я не поддаюсь. Прохожу к его столу и усаживаюсь в одно из кожаных кресел для посетителей.
Пока достаю из сумки ежедневник и ручку, меняю тему разговора.
— Изменили интерьер?! Красиво, — вежливо хвалю и, когда блокнот раскрыт на нужной мне странице, смотрю на босса. — Приступим? Какие будут задания на сегодня? И ещё мне нужно знать ваше личное расписание, так как пока не понятно, остаётся лишь наш прежний секретарь или вы и его увольняете.
Бомба запущена и теперь главное не упасть со стула в результате её взрыва. Я однозначно мазохистка!
Богдан Анатольевич пронзительно и бесконечно долго смотрит на меня. Я на него. Из звуков только равномерный шаг настенных часов, тик- так.
Меня от паники удерживает лишь чёткое понимание, что теперь или он, или я, но в первом случае мне светит роль бесхребетной дурочки, а я уже как-то в ней выступала.
Не понравилось и повторять совсем не хочется.
Наконец-то босс отмирает и ухмыляется.
Когда он встаёт из-за стола, я дёргаюсь всем телом, но продолжаю безмолвно сидеть.
— Увольняю.
Судорожно вздыхаю, но мужчина продолжает, а сам останавливается перед кофемашиной.
— Естественно, увольняю. Ваш штат непомерно раздут. Восемь руководящих должностей для одного кафе — это охренеть как много. Вместо всех я планирую оставить только вас.
Начинаю дышать более нормально. Тем более терминатор стоит спиной ко мне и что-то методично нажимает на аппарате.
— Теперь, Ева Леонидовна, вы мой помощник, секретарь и связующее звено со всеми отделами. Сабуров замещает меня в случаях моего отсутствия и выполняет ряд других функций в пределах моих поручений.
Таких, как следить за всеми? Кирилл Олегович — великолепный мужчина, но далеко не простой романтик, как пытается казаться.
— Справитесь?
Аренский с двумя кофейными чашками направляется ко мне.
— Я постараюсь, — честно отвечаю ему, но в душе сумятица.
Страшно вот так сразу всё взять на себя.
— Конечно, Ева Леонидовна, вы постараетесь, — уверенно добавляет он и протягивает мне одну чашку. — Ваш капучино.
Не уверена, что не ослышалась, но забираю напиток из его рук. Наши пальцы соприкасаются, что вызывает во мне смущение, но абсолютное безразличие на лице Аренского меня тут же успокаивает.
На память приходит факт наличия у него невесты, и тема моего сексуального рабства тут же отпадает.
— Спасибо, — тихо благодарю за любезность.
— Не за что, но не надо привыкать. Готовить кофе для меня тоже ваша обязанность. Я пью просто чёрный и крепкий. В идеале варёный в турке, но сойдёт и это.
Ну тут кто бы сомневался! В ответ просто киваю, спасибо и на этом.
— И раз я сегодня такой щедрый, то можете выбрать себе помощника. Боюсь, одна вы всю бумажную волокиту не осилите. Кого?
Снова садится на своё рабочее место и выжидательно смотрит на меня поверх кофейной чашки.
Время на раздумья мне не дали, но в принципе я и так знала ответ.
— Алёна Вячеславовна Круглова.
Шеф задумчиво делает первый глоток своего супер крепкого кофе, не морщась. Уверена, гадость первозданная.