Бабуля отряхнула узловатые пальцы от земли, вытерла их о передник и пошла отворять мне калитку. Мне пришлось нагнуться, чтобы поцеловать морщинистую сухую щёку любимой бабули. Кажется, что с каждым годом я расту вверх, а бабулечка уменьшается.
— Ох ты ж вымахала, каланча! — добродушно потрепала меня за щёку бабуля. — Заходи в дом. Умывальник сама знаешь, где. Переодевайся… Да за стол садись. Я, как знала, пирожков навертела с утра. С яичком и с зелёным лучком. Лучок — домашний, прямо с грядки. А яички я у Никитичны беру, она всегда хорошие даёт, свежие…
Я уже стояла на крылечке старого деревянного домика, а бабуля бормотала себе под нос. Она расхаживала по кухоньке, скрипя половицами, собирая на стол. Я быстро скинула с ног сандалии на каблучке, подхватила полотенце и потопала в летний душ, который стоял у бабули на заднем дворе. Сверху на деревянной кабинке стоял железный бак. Вода в баке за весь день нагревалась и была очень тёплой. Я задёрнула шторку и с наслаждением начала смывать с себя запах пота и дорожную пыль. Я умывалась, напевая себе под нос…
Ничто не предвещало беды, как вдруг я услышала топот ног, отчаянное похрюкивание и мужскую ругань.
Я осторожно выглянула из-за шторки и увидела, как в мою сторону несётся круглый поросёнок с чёрными пятнами на боках, а за ним бежит какой-то мужчина, размахивая руками, как мельница. Я взвизгнула и спряталась за шторкой. Но меня это не спасло от конфуза: поросёнок протаранил ткань, извернулся и толкнул меня под колени. О-о-о-ой! Я растянулась на полу маленькой кабины. Голая, с шапкой мыльной пены, сползающей мне на глаза.
Розовый поросёнок триумфально лягнул меня и унёсся в обратном направлении, зацепив пастью шторку. Он потащил её за собой словно мантию. Поросячью королевскую мантию с рисунком жёлтых подсолнухов. Мужик ошалело уставился на меня. Это я заметила одним глазом, потому что в другой глаз мне попало мыльная пена.
— Что пялишься, козёл? — я попыталась прикрыться, но наглый мужчина, не таясь, разглядывал меня. Я швырнула в мужика мыло. Тот увернулся от летящего куска мыла, пролетевшего над его головой. В отдалении послышался детский крик:
— Ма-а-а-ма!.. Конфуций опять убежал!..
— А ты куда смотрел, балбес? — загорланила женщина.
— Это не я!.. Это дядя Ник… — оправдывался мальчишка.
Мужик дёрнулся, словно очнувшись. Видимо, это и был тот самый растяпа, упустивший поросёнка. И сейчас он рванул за вредным домашним скотом. Но поскользнулся на куске мыла и растянулся на тропинке, застеленной толстой резиной.
Смеяться над чужими несчастьями нехорошо, но я засмеялась: так нелепо дядя Ник взмахнул руками перед тем, как упасть. Подстреленный лебедь, не иначе!.. Но смеяться я быстро перестала. Потому что дядя Ник виртуозно заматерился и встал, зажимая нос. Из-под пальцев бежала кровь: мужчина умудрился упасть носом на деревянную оградку бабулиных грядок.
— Ой! — вырвалось у меня.
Дядя Ник бешено зыркнул в мою сторону и поспешно удалился прочь. То ли догонять поросёнка со странным именем Конфуций, то ли спасать свой породистый нос. Нос у неудачного загонщика свиней был выдающийся: Колю можно было смело лепить в профиль на монеты. Да и сам он был ничего, наверное. Многое я не успела разглядеть. Нос и тёмные глаза, вот и всё, что я запомнила о Нике.
Я поспешно смыла с тела мыльную пену и пошла докладывать бабушке о происшествии на заднем дворе.
— Бабуля, там поросёнок сорвал шторку с душа! — с порога заявила я.
— Ась? Поросёнок? Не с чёрными пятнами, случайно?
— Да, с чёрными пятнами, — подтвердила я, садясь за стол.
Бабушка уже наложила пирожков на тарелочку и налила в вазочку моего любимого вишнёвого варенья.
— Чайку с молоком?
— Да, спасибо, бабуля…
Бабуля плеснула мне чаю и только после этого села на скамеечку, сложив руки под грудью.
— Так это Камфуций, наверное, — проговорила бабушка.
— Конфуций? — уточнила я.
— Ага, да. Я так и сказала.
Я не стала поправлять бабулю, сосредоточившись на поедании пирожков.
— А почему Конфуций? — спросила я с набитым ртом.
— А я откуда знаю? Это у Нинки дочка китайский учит, так у них всё теперь по китайскому… этому самому… мен-фую.
— По фен-шую? — спросила я.
— Ага, да. По нему. И грядки все перелопатила. Лук, говорит, должен смотреть прямо на помидоры и видеть капусту слева… Ой, нехристь-то какая, тьфу!.. Вот и поросёнка они тоже назвали по-китайски.
Я посмеялась над странными соседями любимой бабули, спросив:
— За поросёнком мужик какой-то гонялся…
— А… Этот… Родственник какой-то… Двоюродный брат, что ли. Так он его, наверное, и упустил. Ох уж эти городские неумехи!..
— Ба-а-а… — возмутилась я.
— Да я же не про тебя говорю!.. Ты у меня умница, красавица… Окончила свой техникум?
— Колледж, бабуся…
— Да какая разница, — махнула рукой бабуля. — Всё одно…
Я только окончила колледж и приехала к бабуле на две недели. Мама просила помочь бабуле по хозяйству. «Отдохнёшь заодно от городской суеты, загоришь!» — сказала мама и беспрекословно отправила меня за дверь. В принципе, я не сильно расстроилась. У бабули я любила бывать, жаль только, что в деревне не было никакой связи. Но бабуля, я была уверена, загрузит меня работой так, что не до интернета будет…
Соседского Ника мне было немного жалко. Кажется, я зря кинула в него куском мыла, он сломал из-за меня свой нос. А мама всегда учила меня извиняться. Так что на следующи й день я хотела извиниться. Но бабуля решила поехать в районный центр за пенсией и попросила съездить с ней вместе. Приехали мы уж после обеда, потом надо было помочь бабушке по хозяйству. И о том, что я хотела извиниться перед Ником, я вспомнила только вечером. Я взяла бабулиных пирожков и пошла к соседям. Я подёргала калитку, во дворе залаял пёс, и на крыльцо вышла полная женщина.
— О!.. А мы как раз вас с бабой Симой собрались звать. На свежину!..
— На какую свежину? — спросила я.
Из дома на звук голосов вышел Ник, с тарелкой в руках. Ник выглядел парадно: джинсы были модными и явно дорогими, даже рубашка с короткими рукавами сидела на нём отлично. Ник что-то жевал, лицо у него было опухшее, а под глазами расплывались потрясающие синяки.
— На свинину, конечно же, — всплеснула руками соседка. — Иди, бабулю позови!..
Ник тем временем хмуро взглянул на меня и, подцепив вилкой кусок тушёного мяса, начал его жевать. Меня едва ли не замутило. Я не была вегетарианцем, но почему-то мне стало жалко Конфуция. И извиняться перед Ником расхотелось, тем более он так злостно на меня посмотрел, как будто я лично ему нос лопатой расквасила.
Так что я, как дурочка, разревелась и убежала. Баба Сима удивилась, найдя меня обнимающей подушку.
— Неужели кто-то из деревенских обидел?
— Не-е-е… Соседи Конфуция едят и нас с тобой зовут, — всхлипнула я.
— Кого? Порося этого вредного? Да тьфу на тебя!.. Носится он у них в загоне, грязь разбрызгивает… Ты что, это же их талисман!.. Нинка так сказала… Они его не зарежут, даже когда он до нужного размера вымахает.
— Да? — спросила я.
— Да, — улыбнулась бабуля. — Нинка сказала, что он им удачу приносит. А зарезали наверное, прошлогоднего хряка… Так что вставай и утри свои сопли!.. Вон какая вымахала, а ревёшь, как маленькая.
Я послушалась бабулю и привела себя в порядок. Но к соседям мы пошли не сразу, а где-то через час. Я опять настроилась извиниться перед Ником, но того и след простыл. Соседка Нина сказала, что Ник заезжал всего на полтора дня, а сейчас погостил и укатил на своём серебристом внедорожнике.
Сначала я убедилась, что Конфуция никто не резал: поросёнок блаженно валялся в грязи и махал своими ушами, но свиное мясо есть не хотелось. Я жевала пирожки и запивала их тёплым компотом, сидя и слушая разговоры…
— …А ты у бабы Симы спроси, как лучше поступить! — убеждённо советовала соседка Нина своей дочери. Та была немного старше меня.
— У бабы Симы?
— Конечно!.. Она с вечера водицу заговорит, с утра на неё посмотрит и всё тебе скажет…
Я улыбнулась: баба Сима слыла в деревне кем-то вроде ведуньи, к ней часто приходили за советом. Я не очень-то верила, что моя бабушка умеет делать что-то такое, но бабуля кивнула.
— Подскажу, конечно…
Дочка соседки начала что-то спрашивать у бабушки, как поступить с молодым человеком, у них в отношениях был разлад…. Было уже поздно. Я почти клевала носом, поэтому фыркнула, когда бабуля с важным видом пообещала помочь.
— Ой, ба-а-а… Ты такая смешная. Это же всё не правда!..
В комнате разом наступила тишина, как будто я сказала что-то жутко неприличное очень громко.
— А вот это ты зря, — покачала головой соседка Нина. — Твоя бабуля мне двоих деток предсказала. Так вот они, двое: дочка и сыночек!.. Даже цвет глаз моего мужа предсказала и что у него будет шрам на левой ноге…
— Ой, не верю! — засмеялась я.
— А давай, внучка, я и тебе погадаю, — лукаво усмехнулась бабуля.
Я заливисто рассмеялась. Не верила я ни капли в бабушкины сказки, но согласилась. Бабуля же дома набрала воды в глиняный горшок, что-то над ним пошептала и поставила на подоконник на всю ночь. А утром она выплеснула воду за порог и позвала меня:
— А ну, красавица, сюда смотри!..
Бабуля указала мне на мокрое пятно посреди сухого двора.
— Птицу видишь?
— Вижу, — согласилась я, действительно увидев в мокром пятне очертания птицы. — Кажется, ворон.
— Не кажется, а он и есть. Ворон. Будут у тебя детки от мужчины с родимым пятном в форме ворона!..
— Ага, — кивнула я и поцеловала бабулю в щёку. — Спасибо, ба! Буду знать, кого искать. Потом… Лет так через… Не знаю сколько. Я ещё об этом не думала!..
Я не приняла бабушкино предсказание близко к сердцу. Ох, знать бы мне тогда, что через восемь лет я буду грызть ногти от отчаяния, потому что забеременеть при хорошем здоровье у меня не получается!.. Если бы я знала, что так получится, я бы спросила у бабули, какие ещё приметы есть у будущего отца моих детей? А то ищи теперь этого загадочного мужчину с родимым пятном!..